Понятие источника права и его соотношение с понятием формы права

 

1. Возникновение вопроса о понятии источника права и его соотношении с "формой права" не является для отечественных и зарубежных авторов делом вчерашнего, а тем более сегодняшнего дня*(698). Еще в начале ХХ в. И.В. Михайловский писал, что термин "источник права" до сих пор еще понимается различно, и по поводу его ведутся споры. И добавлял: "Между тем все споры основаны на недоразумении: нет ничего проще устранить эти недоразумения и согласиться на счет общего понимания термина, которым столь часто пользуется наука"*(699).

По мнению автора, "в сущности почти все ученые" одинаково понимают "источники права" как "факторы, творящие право", а "разногласия начинаются только при решении вопроса, что должно считаться правотворящими факторами".

При этом, продолжал И.В. Михайловский, "одни говорят, что это - объективные условия данной среды, другие, что это высший этический закон, третьи, что это - психические переживания личности, четвертые, что это - те формы (обычай, закон и т.д.), в которые облекается высшим внешним авторитетом известное содержание"*(700).

Говоря о спорах по поводу понятия источника права, основанных на недоразумении, И.В. Михайловский полагал, что они неизбежны и к тому же весьма скоро будут успешно решены. Однако автор ошибался, ибо история распорядилась по-иному.

Дискуссии, касающиеся проблем понятия и источников права, проходили и в 40-е годы ХХ в., когда под источником права понимался "тот способ, которым правилу поведения придается государственной властью общеобязательная сила"*(701) или когда под источником права в широком смысле понималась "диктатура рабочего класса, т.е. Советская власть", а в специальном смысле - "законодательные нормы"*(702).

Споры о понятии источника права периодически возникали и во все последующие годы. Констатируя данный факт, С.Ф. Кечекьян писал, что данное понятие "принадлежит к числу наиболее неясных в теории права. Не только нет общепринятого определения этого понятия, но даже спорным является самый смысл, в котором определяются слова "источник права"*(703).

На это же указывалось и указывается не только в ранней, но и в современной отечественной литературе. И по сей день, констатируется некоторыми российскими авторами, "в отечественной юридической науке отсутствует общепринятое понятие "источник права". Вместе с тем реализация концепции правового государства в целях обеспечения устойчивого развития российского общества в целом предполагает наличие научно обоснованной концепции источников права"*(704).

Аналогичные по своему характеру утверждения относительно неразработанности и спорности понятия источника права имеют место и в современной западной литературе.

Весьма характерны в этом плане рассуждения известного французского теоретика права Ж.Л. Бержеля о том, что неопределенность понятия и термина "источник права" нередко возникает потому, что этим термином "принято одновременно обозначать и содержательные и формальные источники права"*(705). Юридические правила, замечает автор, "отнюдь не лишены причин, и их происхождение связано с некоторыми скрытыми от внешнего взора данностями". Это и "самые разнообразные принципы: моральные, религиозные, философские, политические, социальные, идеологические - те, которые управляют позитивными правилами, служат их идеологической основой, и те, которые восходят к философии права". Это в равной мере и факты социальной действительности, и "требования ситуации", складывающейся во времени, в пространстве, в "области технических средств права, определяющих его ориентацию и содержание"*(706). Одним словом, заключает Ж.Л. Бержель, это прежде всего "созидательные силы права", составляющие его "содержательные (сущностные) источники", и называются они так "потому, что обеспечивают нормы материальной основой"*(707).

2. Целый ряд аналогичных по своему характеру констатаций, касающихся неопределенности и спорности понятия и термина "источник права", можно найти и во многих других зарубежных источниках*(708). Существование их говорит, помимо всего прочего, о том, что мы имеем дело со сложным, многосторонним и весьма неоднозначным явлением, обозначаемым термином "источник права".

Анализируя сложившиеся в отечественной и зарубежной научной литературе представления об источниках права - его понятии, сущности, содержании и назначении, нельзя не прийти к выводу о том, что "источник права", как и само право, не позволительно определять лишь с одной какой-либо отдельно взятой стороны, однозначно. Это будет неполное, одностороннее его определение и несколько искаженное о нем представление.

Источник права как явление и отражающее его понятие следует рассматривать, как традиционно это делается в юридической литературе, одновременно с разных сторон и в разных аспектах. Во-первых, с этимологической стороны, с точки зрения общепринятого "расхожего" представления об источнике - его понятии и содержании как таковом.

Обратившись к отечественным и зарубежным толковым словарям, можно констатировать, что источник в этимологическом смысле понимается как: а) "то, из чего берется, черпается, что-либо; то, что дает начало чему-либо, служит основой для чего-либо"; б) "письменный памятник, документ, на основе которого строится научное исследование"*(709); в) "исходные места или позиция, служащие основой для развития чего-либо"*(710).

Данное представление об источнике, несмотря на то что оно является весьма общим и всеохватывающим, тем не менее позволяет определить дальнейшее направление процесса познания исследуемой материи в виде источников как таковых вообще и источников вполне конкретных явлений, институтов и учреждений в виде политики, экономики, культуры, идеологии и, естественно, права, в частности.

Во-вторых, под углом зрения источника права как естественного - географического, климатического, биологического - и иного фактора, оказывающего непосредственное влияние на процесс правообразования и опосредственное - на процесс правотворчества и, соответственно, на само право. Это - своего рода естественный источник права.

В научной литературе неоднократно в связи с этим акцентировалось внимание на том, что "естественные факторы играют роль силы, воздействующей на правовое регулирование" и это "более чем очевидно"*(711).

Еще в XVIII в. Ш. Монтескье, исследуя процесс влияния климатических условий на право, писал в своем знаменитом труде "О духе законов": "Если справедливо, что характер ума и страсти сердца чрезвычайно различны в различных климатах, то законы должны соответствовать и различию этих страстей, и различию этих характеров"*(712).

Разумеется, что данное положение маститого правоведа и философа остается актуальным и по сей день.

В-третьих, с точки зрения источника права как социального, политического, идеологического, культурологического и иных подобных факторов, оказывающих прямое воздействие на процесс правотворчества, а через него, опосредственно, - и на само право. Этот источник права можно назвать исходя из его природы и назначения социальным источником права.

Существование его столь же естественно и очевидно, сколь закономерно возникновение и развитие самого социально-обусловленного права. Причем речь идет о социальной обусловленности права не только на каком-либо одном, отдельно взятом его уровне или срезе, а на всех без исключения уровнях и срезах, начиная с макроуровня - правовой системы и правовой семьи в целом и кончая средним уровнем (отдельные отрасли и институты) и микроуровнем - многочисленные нормы права.

Исходя из факта обусловленности права социальной, культурной и иной средой, некоторые авторы склонны даже определять источник права исключительно сквозь призму данных факторов. А именно как "процесс селективной эволюции культуры, аккумулирующей в своих нормах поведения социальный опыт человечества (или опыт того общества, в котором они действуют)"*(713).

Правда данное, явно одностороннее определение источника права в научной литературе подвергалось вполне обоснованной, как представляется, критике, поскольку в нем преувеличивается роль культуры в правообразующем процессе, а сам источник представлен как некий "селективный процесс". Однако фактом остается, во-первых, то, что подобное определение источника права существует и, во-вторых, что оно возникает не на пустом месте, и не без основания, а отражает степень определенного влияния культуры как одного из социальных факторов, на процесс правообразования.

В-четвертых, с материальной, точнее, экономической стороны, с точки зрения восприятия в качестве источника права экономических факторов, существующих в том или ином обществе и оказывающих на процесс правообразования, наряду с другими факторами, определенное влияние. Исходя из природы и характера данного источника права его обычно называют материальным источником права.

В отечественной и зарубежной литературе экономическим факторам традиционно уделялось повышенное внимание. Их роль и влияние на развитие государства и права не только всесторонне рассматривались и оценивались, но зачастую даже переоценивались, и даже абсолютизировались. Это в первую очередь касалось марксистской литературы.

Чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить высказывания И. Сталина о том, что "источник формирования духовной жизни общества, источник происхождения общественных идей, общественных теорий, политических взглядов, политических убеждений нужно искать не в самих идеях, теориях, взглядах, политических убеждениях, а в условиях материальной жизни общества, в общественном бытии, отражением которого являются эти идеи, теории, взгляды и т.п."*(714).

Этим высказываниям предшествовали многочисленные, аналогичные им положения и высказывания со стороны других авторов - "основоположников марксизма-ленинизма" и простых сторонников развиваемой ими доктрины*(715).

Тезис о существовании материальных источников права как составной части широко известной и в советский период общепринятой концепции о соотношении базиса и надстройки, точнее, об определяющей роли базиса, неотъемлемой частью которого является бытие - материальные условия жизни общества, по отношению к надстройке, составной частью которой является право со всеми его атрибутами и институтами, включая источники права, несомненно имеет под собой весьма солидную основу и заслуживает, как впрочем и раньше, весьма серьезного внимания. Правильность его многократно была подтверждена не только с научной точки зрения, теоретически, но и самой повседневной жизнью, практически.

В силу сказанного весьма спорными и довольно двусмысленными представляются высказываемые время от времени в современной отечественной литературе мнения о том, что для того чтобы Россия, "наконец-то, твердо встала на подлинно правильный путь развития", необходимо наряду с другими шагами и мерами "преодолеть марксистские представления" о приоритете и обусловленности базиса и надстройки*(716). Ибо, "как показывает история, политико-правовые идеи всегда возникают как реакция на реальные общественные (в том числе и производственные) отношения и направлены на их совершенствование"*(717).

Подобного рода суждения о "подлинно правильном пути развития" современной России и "критические" замечания в адрес прежних "неправильных" положений являются в настоящее время довольно модными и распространенными. Но от этого они не становятся, как правило, более аргументированными и менее спорными. "Критический" пафос, как свидетельствует практика, далеко не всегда заменяет собой или возмещает отсутствие новых рациональных идей и глубоко обоснованных научных положений.

Иное дело, когда критическому анализу подвергается не сам "материальный" подход как таковой к рассмотрению проблем права и его источников, а допускаемая некоторыми авторами абсолютизация этого подхода в ущерб другим подходам, преувеличение его роли и значения. В таком случае критика его не только возможна, но необходима и вполне обоснованна.

Однако справедливости ради следует заметить, что разрабатывая положение о роли и значении материального фактора, об обусловленности надстроечных явлений, включая право, базисными явлениями "классики марксизма-ленинизма" и их идейные последователи постоянно имели в виду и обращали внимание на следующие два обстоятельства.

Первое из них связано с тем, что материальный базис, экономика не прямо и однозначно, а лишь косвенно, только в конечном счете, определяет надстроечные явления, в том числе право и политику. "Объективная обусловленность государственной и правовой надстройки экономическим базисом, - подчеркивается в связи с этим в научной литературе, - не является прямой и однозначной. Она опосредствована рядом субъективных факторов, оказывающих влияние на те конкретные формы, в которых выражается эта объективная обусловленность"*(718). Следует добавить, что помимо субъективных и объективных экономических факторов на развитие правовых и иных надстроечных явлений постоянное влияние оказывают также политические, идеологические, национальные, этнические, религиозные и другие многочисленные факторы.

Второе обстоятельство, на которое постоянно обращалось внимание при выработке положения о приоритетной роли экономического базиса по отношению к правовой и иной надстройке, заключается в том, что имеются в виду не только прямые связи и воздействие базиса на надстройку, но и обратные связи и воздействия надстройки на базис.

Примечательно в этом плане замечание К. Маркса о том, что "экономическое движение в общем и целом проложит себе путь, но оно будет испытывать на себе также и обратное действие политического движения, которое оно само создало и которое обладает относительной самостоятельностью"*(719).

3. Помимо названных видов и выражений источник права выступает и в других своих проявлениях.

Подчеркивая многозначность и вместе с тем "неудачность" термина "источник права", который, по мнению некоторых исследователей, был введен в научный оборот еще Титом Ливием*(720), Г.Ф. Шершеневич писал, что "под этим именем" источника, понимаются также: а) силы, творящие право, например, когда говорят, что источником права следует считать волю Бога, волю народную, правосознание, идею справедливости, государственную власть; б) материалы, "положенные в основу того или иного законодательства", например, когда говорят, что римское право послужило источником для германского гражданского кодекса, труды ученого Потье для французского кодекса Наполеона, Литовский Статут для Уложения Алексея Михайловича; в) исторические памятники, "которые когда-то имели значение действующего права", например, когда говорят о работе по источникам права, в частности о работе с Corpus juris civilis, с Русской Правдой и т.п.; г) средства познания действующего права, например, когда говорят, что "право можно узнать из закона"*(721).

Наряду с данными, весьма многозначными представлениями об источнике права последний рассматривается также в философском (философский источник) и формально-юридическом плане.

При рассмотрении источника права с философской точки зрения, в философском плане основное внимание обращается прежде всего на то, какие по своему характеру (либеральные, консервативные и пр.) философские идеи легли в основу той или иной правовой системы, того или иного источника права, на базе каких философских конструкций создается та или иная правовая система и соответственно система права.

Когда же речь идет об источнике права, рассматриваемом в формально-юридическом плане, то основное внимание исследователей концентрируется на средствах или способах внутренней организации правовой материи, а также на формах ее выражения во вне.

В подобных случаях иногда говорят об источнике права, выступающем "в специально-юридическом значении". При этом источник права понимается не иначе, как "способ выражения (оформления) и закрепления нормы права как идей о должном или допустимом в объективной действительности" или как "то, где содержится норма права, то, откуда юристы-практики черпают знания о нормах позитивного права"*(722).

Следует заметить, что формально-юридическое представление об источниках права в отечественной и зарубежной юридической литературе является в настоящее время, пожалуй, наиболее распространенным и наиболее часто употребляемым.

При этом, очевидно, сказывается своеобразная, издавна сложившаяся в юридической науке и практике традиция сведения реального (материального, духовного и иного) источника права к формальному. А кроме того (и это, по-видимому, главное), широкая доступность формального понимания источника права, его гораздо большая определенность и в силу этого неизмеримо большая, по сравнению с другими видами и представлениями об источниках права, возможность его практического применения и его практическая значимость.

Однако "выдвижение" на первый план формально-юридического понимания источников права вовсе не означает принижения роли, а тем более забвения других представлений об источниках права и их значении.

В научной литературе, например, начиная еще с конца XIX-начала ХХ вв. периодически рассматривался вопрос об источниках не только объективного, но и субъективного права. При этом субъективное право определялось с подачи Б. Чичерина (Философия права. 1900) "как нравственная возможность, или иначе, как законная свобода что-то делать или требовать", а объективное право рассматривалось как "самый закон, определяющий эту свободу"*(723). В настоящее время эта "традиция" в значительной степени сохранилась.

В отечественной и зарубежной юридической литературе в настоящее время по-прежнему сохраняется также и другая своеобразная "традиция" - рассмотрение материальных, социальных, естественных и иных им подобных (реальных) источников права, преимущественно в теоретическом плане, а формально-юридических источников - как правило, преимущественно в практическом плане.

Применительно к позитивному, а отчасти и к естественному праву в настоящее время, как и раньше, предпринимаются попытки не только многопланового, разностороннего рассмотрения источников права, но и попытки классификации их по самым различным критериям. В частности, в зависимости от природы, характера, содержания, степени определенности и формы выражения все источники права подразделяются на реальные и формальные, на первичные (материальные и иные) и вторичные (формально-юридические) и др.*(724).

4. Однако независимо от критериев классификации источников права, от их видов, понятия и их содержания, все они выступают в рамках той или иной правовой системы как некое единое целое, формирующее данную правовую систему и наполняющее ее конкретным нормативным содержанием.

С определенной долей условности можно утверждать, что каждой национальной правовой системе и соответственно системе права свойственна своя собственная система источников права, и наоборот. Оговорка о "некоторой доле условности" данного утверждения обусловлена тем, что в ряде случаев одни и те же источники права выходят за рамки отдельных национальных правовых систем и "обслуживают" целые их общности - различные правовые семьи. Это касается в первую очередь формально-юридических источников права, выступающих в виде законов, декретов, статутов и многих других нормативных правовых актов.

Отмечая системный, упорядоченный характер источников права в рамках отдельных правовых систем и семей, необходимо вместе с тем иметь в виду и их в определенной степени "субординационный", "иерархический" характер, который проявляется не только в фактически существующем подразделении источников права на первичные (материальные, социальные и иные) и вторичные (формально-юридические) источники, где первые обусловливают само существование и содержание вторых, но он выступает и в других формах и проявлениях. В частности, в иерархическом или "субординационном" характере отношений, существующих между отдельно взятыми материальными, социальными и иными первичными источниками права, с одной стороны, и формально-юридическими, вторичными источниками права, с другой.

Общеизвестным является тот факт, что вторичные - формально-юридические источники в виде законов, издаваемых высшими законодательными органами, постановлений правительства, приказов министров и других нормативных правовых актов никогда не находились и не могут находиться на одном и том же формально-юридическом и фактическом уровне. В зависимости от свойственной каждому из них, причем далеко не одинаковой юридической силы все формально-юридические источники располагаются друг по отношению к другу в строго в иерархическом, субординационном порядке, соподчиняются друг другу и соответственно дополняют и детализируют друг друга.

Определенная взаимозависимость и взаимообусловленность, ассоциирующиеся с субординацией и иерархичностью, существует не только в подсистеме вторичных источников права, но и первичных. Одно из своих проявлений субординационный характер последних находит, в частности, в том, что выступая в качестве материального, социального и иного содержания конкретных формально-юридических источников права, первые - фактические источники права - вместе с ними "выстраиваются" в тот же самый субординационный ряд и располагаются в той же самой иерархической последовательности, что и вторичные, формально-юридические источники.

Другим проявлением субординационных отношений первичных источников прав может служить также взаимозависимость и взаимообусловленность друг другом, с одной стороны, материальных и социальных факторов, выступающих в качестве первичных источников права, а с другой - исторически изначальная обусловленность материальных, социальных и иных факторов географическими, климатическими и иными естественными (природными) факторами.

Разумеется, что в данном случае говорить о "чистых" ярко выраженных субординационных отношениях, как это имеет место в подсистеме вторичных - формально-юридических источников права, не приходится. Субординационный характер отношений, существующих между первичными источниками права, носит скорее скрытый, нежели открытый характер. И "вычисляется" он исходя из практики взаимоотношений друг с другом первичных источников права и здравого смысла, скорее теоретически, нежели эмпирически.

Аналогично обстоит дело с определением субординационного характера источников права и во всех тех случаях, когда речь идет не только об источниках - первичных и вторичных, непосредственно связанных с процессом правообразования, охватывающим собой практически всю правовую и неправовую сферу жизни общества и экономику, но и с процессами правотворчества и законотворчества.

Процесс правотворчества, являющийся по существу составной частью процесса правообразования, как известно, охватывает гораздо меньшую сферу жизни общества и экономики, нежели процесс правообразования, и ограничивается лишь процессом разработки и принятия нормативных правовых актов. В свою очередь процесс законотворчества, выступающий одновременно как важнейшая составная часть, "продолжение" процесса правообразования и процесса правотворчества, охватывает еще меньшую по сравнению с ними сферу жизнедеятельности общества и экономики и ограничивается только областью разработки и принятия законов.

Рассматривая функциональную (содержательную) и сущностную взаимосвязь и взаимодействие процессов правообразования, правотворчества и законотворчества, нельзя не заметить, что все эти явления и соответствующие им категории и понятия, несмотря на свою общность и однородность, отнюдь не выступают как равнозначные по своему логическому объему и содержанию феномены. В реальной действительности, в зависимости от данных и других им подобных особенностей, они объективно обусловливаются и располагаются в таком логически субординационном ряду, который отражает процесс формирования, становления и развития как самого права, так и его различных составных частей, включая источники права. Начиная со стадии правообразования, данный процесс с неизбежностью охватывает стадию правотворчества и завершается, по общему правилу, процессом законотворчества. Аналогичный эволюционный путь проходит и формирующееся в пределах той или иной правовой системы представление об источниках права в целом и различных стадий его становления и развития в отдельности.

5. Рассматривая вопрос о понятии, содержании и системе источников права, нельзя не затронуть теоретически и практически важную проблему соотношения понятия источника права с понятием формы права. В современной научной литературе вполне обоснованно в связи с этим подчеркивается, что несмотря на то что в настоящее время термины "форма права" и "источник права" считаются "традиционно устоявшимися, а противоречия - преодоленными", тем не менее "проблема форм и источников права продолжает оставаться актуальной, поскольку она имеет не только терминологическую, семантическую сторону, но и содержательную"*(725).

Вопрос о соотношении формы права и источника права отечественными и зарубежными авторами всегда решался и ныне решается далеко не одинаково*(726). Традиционно существуют два значительно отличающихся друг от друга и несовместимых друг с другом варианта решения данного вопроса и подхода.

Суть первого из них заключается в полном отождествлении источника права с формой права, в сведении источника права к форме, и наоборот, а формы права - к источнику права. Во избежание недопонимания в подобных случаях при рассмотрении формы права, после написания данного термина "форма права", как правило, в скобках, в виде констатации тождественности и равнозначности искомых терминов следует термин "источник права".

В качестве одного из многочисленных примеров можно сослаться на работу М.И. Байтина "Сущность права (современное нормативное правопонимание на грани двух веков)", где понятие "форма права" полностью отождествляется с понятием "источник права", а обозначающие их термины считаются равнозначными.

"Под формой (источником) права, - пишет автор, - понимаются определенные способы (приемы, средства) выражения государственной воли общества". К исторически сложившимся "разновидностям формы выражения права (источником права в юридическом смысле) относятся правовой обычай, судебный прецедент, договор с нормативным содержанием, нормативный акт"*(727).

Суть второго подхода к решению проблем соотношения источников и форм права заключается в том, что их понятия рассматриваются как полностью не совпадающие друг с другом, а отражающие их термины - как далеко не равнозначные друг другу. В научной литературе отмечается в связи с этим, что несмотря на то, что понятия "форма права" и "источник права" тесно взаимосвязаны между собой, но они не совпадают друг с другом. Ибо если "форма права" показывает "как организовано и выражено вовне содержание права, то понятие "источник права" охватывает "истоки формирования права, систему факторов, предопределяющих его содержание и формы выражения"*(728).

Анализируя данные варианты и подходы к решению вопроса о соотношении формы права и источника права и соотнося их с реальной действительностью, нетрудно заметить, что они грешат, как представляется, односторонностью в оценке рассматриваемых явлений и чрезмерной прямолинейностью. Формула "или - или", сводящаяся лишь к одному из двух умозаключений в отношении формы и источника права, а именно: или к тому, что они полностью совпадают друг с другом, тождественные друг другу, или же, наоборот, что они не тождественны и не совпадают друг с другом, - не соответствует реальному положению вещей.

Разностороннее изучение понятия и содержания форм и источников права, а также анализ характера их взаимоотношений между собой недвусмысленно указывают на то, что в одних отношениях форма и источник права могут совпадать друг с другом и рассматриваться как тождественные, в то же время как в других отношениях они могут значительно отличаться друг от друга и не могут считаться тождественными.

Совпадение формы и источника права имеет место тогда, когда речь идет о так называемых вторичных, формально-юридических источниках права. Последние нередко называют в научной литературе просто формальными источниками права. Тем самым подчеркивается, помимо всего прочего, идентичность формы и источника права, где форма указывает на то, как, каким образом организовано и выражено во вне юридическое (нормативное) содержание, а источник на то, каковы те юридические и иные истоки, факторы, предопределяющие рассматриваемую форму права и ее содержание. Типичным примером может служить закон или любой иной нормативный правовой акт.

Что же касается первичных источников права, рассматриваемых в виде материальных, социальных и иных факторов, оказывающих постоянное влияние и предопределяющих процессы правообразования, правотворчества и законотворчества, то здесь совпадения источников права с формами права нет и не может быть.

Одна из причин этого заключается в том, что рассматриваемые феномены находятся на разных уровнях и "обслуживают" разные сферы. Материальные, социальные и иные источники - факторы воздействия на процессы образования, правотворчества и законотворчества относятся к соответствующим материальным и иным реальным сферам жизни.

Что же касается форм права, равно как и самого права в целом, то они неизменно ассоциируются с формальными (формально-юридическими) сферами жизни общества, а точнее - с формально-юридическими аспектами материальной, социальной и других реальных сфер жизни общества.

Исходя из сказанного можно сделать вывод о том, что при совпадении понятий "форма" и "источник права" их следует рассматривать как идентичные по своему смысловому значению и содержанию, термины и как взаимозаменяемые. Во всех же других случаях подобная взаимозаменяемость данных терминов, в силу неадекватности рассматриваемых явлений и отражающих их понятий, исключается.

Однако в учебной, а нередко и в научной литературе различным смысловым оттенкам терминов и понятий "источник права" и "формы права" не придается особого значения и они почти во всех случаях рассматриваются как идентичные. Одна из причин этого заключается в том, что при таком подходе отдается определенная дань сложившейся в сфере познания форм и источников права своеобразной традиции.