Слушай, а Зеленый Человек, которого ты иногда видишь, он с тросточкой или нет?

И соответственно, окончить довольно глубокую повесть «Красная рука, черная простыня. Зеленые пальцы», состоящую более чем из 50 страниц:

«Так в конце июля в пионерском лагере под Голицыном нашли задушенного мальчика. Он лег спать, как и все другие ребята, в палате на двадцать два человека. Но утром не проснулся, не побежал на зарядку, как все, а остался лежать в своей кровати в углу, тихенький и дохленький».

Вот так (в прямом, и адаптированном вариантах) творчески можно страшные повести для бесстрашных школьников читать вслух своим детям. Разумеется, приемов перестановки текста при чтении может быть бесконечно много. Алгоритм может быть последовательным (от конца к началу) или хаотичным. Здесь главное – не соблюдение точности пересказа, а родительская импровизация с артистическим уклоном и соответствующей интонацией, а также непременное чтение с выражением.

 

2.4.6. Личный пример в ТРИЗ

 

Личный пример участия в игровой форме ТРИЗ с детьми невозможно переоценить. Родители сами читают книги и говорят друг с другом о прочитанном, тогда и малыши постепенно вовлекаются в книжную «орбиту».

Но сначала о трех типичных ошибках.

Нельзя навязывать детям произведения, тем более выдающиеся, до которых они еще не доросли. Но необходимо сообщать о существовании великих произведений, что-то из них с удовольствием зачитывать.

К примеру, в произведении Л.Н. Толстого «Война и мир» достаточно общекультурных ситуаций, затрагивающих личностные интересы человека любого возраста и характера. Важно познакомить с ними – что-то обязательно затронет душу маленького читателя.

Ни в коем случае не стоит заваливать детей чужими суждениями о произведении, как хвалебными, так и негативными. Важно дождаться суждений и вопросов самого ребенка. И если его фантазия пробуждается, значит, произведение воздействует, зацепляется в эмоциональной памяти.

При чтении книги главное – чувствовать и переживать, а не узнавать новое.

В нашей семье (напомню читателю) по вечерам происходит следующее. Мама читает вслух, папа по ходу дела помечает на листе (записывает) – вопросы, цитаты, созвучные мысли, а дочка тоже слушает и что-то рисует (персонажей или сценки). Она может заговорить – прервать чтение – в любой момент, и мы начинаем разговаривать.

Потом меняемся ролями – читаю я или дочь.

О чем мы обычно разговариваем? О тех ситуациях, которые нас заинтересовали, очень часто – о том, кто и что по теме книжки или о ее героях знает что-нибудь еще. На кого он похож? Что это напоминает?

Дочке, оказывается, очень много известно, и нужен только случай, чтобы вспомнить. Хотя больше всего она любит делать предположения вслух о том, о чем не знает, – придумывать. И это очень большое подспорье для поддержания интереса. Разговор получается спонтанный, живой – часто он уходит далеко от сюжета книги. А если вы замечаете, что занятие с ребенком становится скучным, необходима разминка – и физическая и интеллектуальная. В последнем случае быстро расскажите какой-нибудь пришедший на память детский стишок; на практике это очень хорошо разряжает обстановку.

 

Внимание, пример!

 

 

Встретились Бяка и Бука.

Никто не издал ни звука.

Никто не подал и знака —

Молчали Бука и Бяка.

И Бука думал со скукой:

«Чего он так смотрит – букой?»

А Бяка думал:

«Однако, какой он ужасный – Бяка…»

 

Б. Заходер

 

Нетрудно заметить: занятие по детской ТРИЗ с одной стороны, это радостное времяпрепровождение, а с другой – мощная психологическая поддержка, которую ребенок получает от семьи. Хотя первая цель – чтобы такие занятия стали системными, а общение стало необходимостью, ощущаемой самим ребенком, которого, как известно, непросто обмануть. То есть его искренние желание говорят сами за себя.

Говоря о раннем интеллектуальном чтении, как об элементарном ТРИЗ подходе, сегодня много спорят: есть ли будущее у детского чтения как такового? Да нет у человека без чтения никакого будущего. Особенно хорошо это понимают люди, находящиеся в трудных жизненных ситуациях. По сути, так мы укрепляем силы ребенка, делая его в будущем успешным, сильным, гармоничным, приобщая его к чтению.

Вспомните цитату из великих: «кто не обучился в юности – того старость бывает скучна» Екатерина II).

Что может помочь нашему благому делу? Создание научно-исследовательских центров (лабораторий ТРИЗ для детей) в разных регионах – все это ускорит процесс гуманитарного роста общества. Творческие лаборатории чтения вполне уместно создавать в детских садах и школах.

 

 

2.5. Необходимые сведения для самообразования родителей

 

История литературы для детей уходит в глубину веков. Первое московское пособие для обучения грамоте – Азбука (букварь, 1664) Василия Бурцова. (Бурцов-Протопопов Василий Федорович (год рождения неизвестен – умер после 1648 г.). В 1692 году Карион Истомин издал первый в России иллюстрированный «Лицевой букварь» (с наглядным обучением). К слову, в 1692 и 1693 гг. Истомин издал всего два рукописных «Лицевых букваря», один из которых был поднесен царице Наталье для обучения грамоте сына Петра I.

Далее необходимо отметить «виршевой» (поэтический) Домострой – гибкий и яркий язык которого предполагал многоцветие образов. И только литература XVIII века «открыла» самого ребенка, а чуть позже, в XIX веке появились знаменитые стихи:

 

«Раз, два, три, четыре, пять

Вышел зайчик погулять

Вдруг…охотник выбегает – прямо в зайчика стреляет.

Пиф, паф. Ой, ой, ой…

Умирает зайчик мой».

 

Мало кто знает, что эти стихи в 1851 году опубликовал Федор Богданович Миллер. Уже в наше время дети и взрослые придумывали различные варианты продолжений, которые сегодня можно услышать почти в каждом детском саду, к примеру:

 

«Принесли его в больницу

Положили в рукавицу

Принесли его домой —

Оказалось… он живой!»

 

Но эти современные строки не прижились.

Знаменитый «царственный» воспитатель, основоположник романтизма в русской поэзии Василий Андреевич Жуковский (1783–1752 гг.) вышел за пределы того, что до него читала русская общественность. До Жуковского в русской литературе не было чертей, загробного мира (как символа тревожного необыкновенного). Возможно, оттого В. А. Жуковского прозвали «дядькой ведьм и чертей»; кроме того, что он «служил во Дворе, но не служил «двору».

В 1820 году, когда А. С. Пушкин написал «Руслан и Людмила», Жуковский подарил ему свои слова: «победителю – ученику от побежденного учителя».

Как предтеча Пушкину, Жуковский мастерски описывает видения: «и не тронется над ним свитый клубом сонный дым». Или в примере о «Спящей царевне»:

 

«Он души не удержал

И ее поцеловал».

 

Какое значение тогда придавалось слову душа – можно только ностальгировать!

Кстати, именно Жуковский знаменит присущим только ему стилем, где частенько встречается словечко – «чу!» («Чу!., полночный час звучит…», Людмила, 1808). У другого отечественного корифея детской литературы Карамзина присутствую собственный почерк – «Ах!»; стилистический прием, который в «Сказке о мертвой царевне и о семи богатырях» использует и Александр Сергеевич Пушкин:

 

«Привздохнув, произнесла: «Как же долго я спала!»

И встает она из гроба… Ах!., и зарыдали оба.»

 

Пушкин последует не Жуковскому («чу!»), а Карамзину – «ах!».

Символично, что жених за Людмилой приезжает именно в 12 часов (символ потустороннего, мистического, необъяснимого, таинственного и не менее романтичного). Пушкин передает царевне то, что уже есть у «онегеновской» Татьяны: Людмила еще не знает царевича Елисея, не видела его, но уже ему верна. Пушкин в поэмах-сказках хорошо вырисовывает и психологический портрет и показывает – присущую русской культуре, ментальности зависимость между действиями и чувствами.

 

«Красива, высока, стройна

Но зато горда, ломлива, своенравна и ревнива». Здесь «ломлива» – слово чисто Пушкинское.

Или еще:

 

«Черт не сладит с бабой гневной».

«Тут ее тоска взяла, и царица умерла

Лишь ее похоронили, свадьбу тут же учинили».

 

И не надо никакого года (траура) выдерживать, когда счастье безмерно и естественно. А ранее в сказке «О мертвой царевне и семи богатырях» Пушкин про несчастливую любовь пишет: «год прошел как сон пустой, царь женился на другой». Или «Тут по речи те прознали, что царевну принимали». И это один и тот же Пушкин. Еще одна символичная и знаковая деталь в русских сказках XVIII–XIX века – временные подробности. Тридцать три года от роду – возраст Христа, Ильи Муромца (который слез с полати и пошел совершать подвиги), «жили тридцать лет и три года».

В пушкинской «Сказке о мертвой царевне и о семи богатырях» царица превращается в бабу. С другой стороны, хоть А.С. Пушкин не выносит в название сказки «О рыбаке и рыбке» старуху, там «баба» становится царицей, дворянкой, но, по сути, остается гневливой бабой, сколько бы жемчугов не огрузили ее шею. Здесь сам Пушкин говорит устами старика, акцентируя оценочное суждение человека по его внутренней сути.

Еще одна представительница детской литературы XX века (которую мне позволяет затронуть краткий объем раздела) – Вера Инбер была двоюродной сестрой государственного советского и политического деятеля Л.Д. Троцкого. На заре своего творчества в 1915 году она написала замечательное стихотворение «Поздней ночью у подушки», которое по праву можно было бы поставить «завершающим аккордом» для вечернего занятия по ТРИЗ с ребенком.

 

Поздно ночью у подушки,

Когда все утомлены,

Вырастают маленькие ушки,

Чтобы слушать сны.

Сны бывают разные. Их много:

Снятся чудеса,

Снятся приключения, дорога,

Реки и леса.

Снятся лыжи, снеговые горки,

Солнечный газон,

Школьная тетрадь, где все пятёрки, —

О, волшебный сон!

Сны текут то явственней, то глуше,

Как ручей, точь-в-точь.

И подушка, навостривши уши,

Слушает всю ночь.

Днём зато, уставши до упаду,

В жажде тишины,

Спит она – будить её не надо, —

Спит и видит сны.

 

Еще одно удивительное стихотворение имеет очень давнюю и непростую историю. Кто из нас и наших деток не вспомнит «волшебные строки»: «В лесу родилась елочка, в лесу она росла…и много-много радости детишкам принесла…». Но мало кто знает историю, связанную с этим замечательным шедевром» и его автором.

Пьеса для самых маленьких «Елка» впервые была напечатана в журнале «Малютка» в самом начале XX века в 1903 году под псевдонимом «А. Э.» и состояла из двух частей. Вкратце ее содержание было таково: воспитательница рассказывала про елку (в стихах), а затем дети (в виде куплетов по 8 строк) подпевали, затем снова рассказ от лица воспитателя и – снова 8 детских строк. В истории замешан непрофессиональный композитор Леонид Карлович Бетман, который, по случаю, наложил на музыку только те части пьесы, что проговаривали в ней стихами дети (не использовав все остальное).

Получилось три припева по восемь строк каждый – всего 24 строки; так и родилась песенка, адаптированная как «В лесу родилась елочка…».

Автор пьесы Раиса Адамовна Гедройц еще в гимназии, в детстве писала стихи. Когда перешел в мир иной ее отец – служащий почтамта – Раиса Адамовна работала гувернанткой у рано овдовевшего князя Кудашева, точнее – сына его – Алеши, печаталась под псевдонимом «А.Э». Вскоре Кудашев сделал Раисе Гедройц предложение; так она стала княгиней Кудашевой.

Судьба сложилась так, что в 15-ти летнем возрасте (1914 год) Алеша Кудашев в прямом смысле сбегает на фронт, и там погибает. Вскоре, не перенеся горя, умер и князь. Кудашева остается жить в Москве, в доме князя до 1917 года.

Когда в дом пришли большевики, Раиса до обыска успела вырвать из «Малютки» свое стихотворение.

След ее потерялся до 1941 года, и вновь образовывается благодаря редакции журнала «детская литература», а именно Виктору Борисовичу Шкловскому.

В воспоминаниях Шкловского сказано, что в редакцию пришла Раиса Адамовна, заявив, что является автором «Елочки», испросила пенсион. Конечно, редакция не уполномочена выплачивать пенсии, но… Кудашевой помогли, похлопотав в инстанциях.

Таким образом, только в 1941 году в сборнике «Рассказы. Стихи. Песенки. М., Л-д., Детгиз, 1941» за подписью Р.А. Кудашевой появились стихи «В лесу родилась елочка», известные всем нам и поныне.

Вообще же у Р. Кудашевой много опубликованных стихов, как под псевдонимом «А.Э», так и под своим именем. Но, как показывает эта драматическая и реальная история, еще в 1917 году чуть не «срубили нашу елочку под самый корешок».

Особую роль в отечественной детской литературе сыграл знаменитый Е.П. Катаев (1903–1942), основатель и занимавший пост (1955–1961) главного редактора журнала «Юность». По отзывам литературоведов журнал «Юность» при Катаеве совершенно перевернул жизнь того поколения «шестидесятников». Катаев считал, что в сказке очень важны бытовые подробности («даже глаза от зависти стали желтыми, как у козы. Ну, – думает, – я вам сейчас покажу, у кого игрушки!» – сказка «Цветик-семицветик»).

Евгений Петрович Катаев как плодовитый и талантливый автор внес огромный вклад в отечественную литературу; не забудем, что под псевдонимом «Евгений Петров» долгое время «скрывался» соавтор знаменитых произведений «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок».

Антоний Погорельский (псевдоним) – настоящее имя Алексей Алексеевич Перовский (1787–1836), участник войны 1812 года, написал замечательную проникновенную сказку «Черная курица» (1829), где один из первых в отечественной литературе ввел элемент фантастического. «Черная курица» – первая литературная сказка в России. Литературная – в отличии от народных – выпущенная с обозначением имени автора. В сказке в реалистические подробности врывается фантастика – подземные мир. Очень подробно (где, когда, кто): «В XVTII веке, лет 40 назад, на Васильевском острове, в Первой линии жил…». Но все остальное остается романтическим.

В 1925 году в приложении к журналу «Русский инвалид» – «Литературные новости» появилась романтическая, фантастическая повесть Антония Погорельского «Лафертовская Маковница» (другое название Лафертова Маковница), начинающаяся словами: «лет за пятнадцать пред сожжением Москвы недалеко от Проломной заставы»…

Погорельский снова вводит в сказку конкретные подробности времени действия и… снова мистику, уже (к XIX веку) ставшую традиционной в русских сказках. Сказка «Двойник, или Мои вечера в Малороссии» по мистике перекликается с более поздним «Вий» Гоголя. Таким образом, на протяжении веков традиции в русских сказках развивались последовательно и дополнялись новыми элементами.

Дар, дарение и обмен дарами раскрывался многими авторами – детскими писателями и поэтами. Ревнители нравственности – через текст сказки – утверждают, что дар не присваивается, а находится в «постоянном движении», поскольку дар и подарок – вещи разные. Бывает, что человек (персонаж сказки) отдает, а у него не уменьшается, и даже прибывает. Это вещи известные, а потому, вероятно, рутинные. Но интересно другое, то, что сказочная терапия, как и история детской литературы – космополитична.

Одним из знаковых персонажей (в плеяде других) по теме обмена дарами в сказках считается Шарль Пьеро. Первые публикации Ш. Перро начались в 1697 году. Французская народная сказка «Синяя борода», легенда о коварном муже – убийце многих женщин, литературно обработана и записана Шарлем Перро и впервые опубликована им в книге «Сказки моей матушки Гусыни, или Истории и сказки былых времен с поучениями». В сказках Ш. Пьеро вводит читателя в особую куртуазную атмосферу, всегда дает две морали, часто они противоречивы. Ему вторит Г.-Х. Андерсен со сказкой «Русалочка» и другими. Так мы плавно подошли к хронологии пополнения сокровищницы детской литературы XX века.

Особое внимание в истории отечественной детской литературы уже XX века уделяют Т.Г. Габбе, и изданиям детских журналов «Еж» (неофициально расшифровывали как ежемесячный журнал, годы выпуска – 1928–1936) и Чиж (чрезвычайно интересный журнал – 1930-194 гг.).

Уникальная, талантливая женщина Тамара Габбе, работая в редакции С.Я. Маршака среди замечательных корифеев жанра детской литературы, как Лидия Чуковская, Александра Любарская, Зоя Задунайская, придумала свое, ни на что не похожее слово «фольтик», которое впоследствии вошло в анналы истории детской литературы. Со времен Габбе «фольтик» считается своеобразным «знаком качества» текста. Если материал хороший и интересный, то он непременно с «фольтиком». Утверждают, что С.Я. Маршак был вдохновлен на свою статью «Сколько лет сказке?» именно Т. Габбе, своей музой

Сегодня детская литература развивается в соответствии с веяниями времени. Есть много современных плодовитых авторов.

 

Внимание, важно!

В детской литературе, как и жизни, все переплетается причудливым образом. Но родителю, радеющему душой за интеллектуальный потенциал своего ребенка, вовсе не помешают эти знания, расширить которые он сможет уже позже – самостоятельно изучив научные источники по теме книги.

Говорят, что ничего недозволенного в жизни нет: «пороки входят к нам в дверь, а выходят в щелочку». А сказки – как отражение извечных вопросов выбора и ориентации личности помогают нам учиться; и учиться есть у кого – на примере признанных и маститых писателей – авторов сказок и художественных произведений для детей.

Все эти сведения, надеюсь, помогут родителям осознать насколько богата история отечественной детской литературы, и как ее правильно использовать в занятиях по детской ТРИЗ.