Москва, Ленинградский проспект, 5 августа, воскресенье, 17:00

- Люды потеряли четырех жриц Зеленого Дома, сильно пострадала дружина Дочерей Журавля, общая численность боевых магов снижена на двадцать пять процентов. - Сантьяга, устроившийся, по обыкновению, на краешке стола, монотонно пересказывал подготовленный аналитиками отчет. - Внушительно потрепаны и обычные войска Зеленого Дома, потери в дружинах доменов достигают тридцати процентов.

- Моряны? - спросил один из советников.

- Пострадали в основном белые оборотни. Часть из них была на стенах во время штурма, некоторые погибли в Павильоне Обманщиц. Черные моряны сумели сохраниться лучше. В целом мы оцениваем потери этой семьи в десять процентов.

- Недоработка, - посетовал другой советник.

- Мы не стремились к геноциду. - Сантьяга невозмутимо поправил галстук и продолжил:

- Потери Ордена приличнее. Из сорока рыцарей командоров войны чуды потеряли двадцать восемь. Гвардия уменьшилась почти наполовину. Ложа Горностаев потеряла четверть рыцарей, Драконы и Саламандры по трети, ложа Мечей, можно сказать отделалась легким испугом. К тому же репутация нового великого магистра подмочена участием в мятеже и устранением Леонарда де Сент-Каре, так что в ближайшее впемя Францу потребуются колоссальные усилия на внутреннем фронте.

- Ближайшее время - это сколько? - поинтересовался князь.

- Чтобы окончательно убедить своих подданных в том, что он по праву занимает трон, де Гиру придется потратить не менее десяти-пятнадцати лет, - тут же ответил комиссар.

- А чтобы вывести Орден на прежний уровень могущества?

- Не менее тридцати-сорока лет..

- Через сорок лет Францу будет около ста пятидесяти, - быстро подсчитал советник. - Прилично, по меркам чудов.

- Совершенно верно, - улыбнулся Сантьяга. - Так что этот умный, талантливый, смелый и решительный рыцарь, который мог бы стать величайшим правителем в истории Чуди и доставить нам массу неприятностей, растратит способности на то, чтобы сохранить за своим домом понятие "великий". И первые его шаги мне нравятся.

- А что он сделал?

- Великий магистр де Гир отменил семье Хван вассальную присягу, заменив ее вассальным договором.

- В чем разница? - не понял советник.

- Присяга обязывает хванов подчиняться любому решению Ордена, а договор нет.

- Чуды начинают понимать, что дружба лучше диктатуры, - проскрипел князь. - Наконец-то.

- Может, предложим подписать такую же бумажку шасам? - мечтательно вздохнул Сантьяга. - А то Торговая Гильдия пытается стрясти с нас компенсацию за то, что мы слишком поздно вступили в войну. Они твердят, что, если бы мы поддержали людов раньше, убытки оказались бы значительно ниже.

- Кажется, мы уже пытались заключить с ними какое-то вассальное соглашение, - припомнил князь. - Сколько лет у нас отняло согласование деталей? Четыреста пятнадцать?

- Четыреста пятьдесят семь, - уточнил комиссар. - Потом вы заявили, что у вас разболелась голова, и мы отложили переговоры. - Он небрежным жестом поправил идеальный пробор. - У меня в архиве сохранились бумаги... Возобновим мучения?

- Не стоит.

- А что с нашими потерями? - вернулся к делам один из советников.

- Мы потеряли восемь гарок, - грустно сообщил комиссар.

- Восемь?!

- Шестерых во время Лунной фантазии, там была большая толчея, а двое погибли в бою с иерархами Кадаф.

- Отвратительно! - возмутился советник. - И это вы называете хорошим планированием операции?

- Не думаю, что стоит упрекать комиссара, - глухо бросил князь. - Ему пришлось много импровизировать.

Советник мрачно заворчал себе под нос, а затем предложил:

- Тогда давайте обсудим условия, которые мы выставим Великим Домам...

- Хочу напомнить, что мы воевали не для того, чтобы выставлять условия, - снова перебил его князь. - История учит нас, что основная ошибка всех победителей - в желании воспользоваться плодами победы с наибольшей наглостью.

- В Великих Домах понимают ситуацию, - несколько обескураженно буркнул советник. - Не думаю, что в ближайшие тридцать-сорок лет кто-то осмелится оспаривать решения Темного Двора.

- Именно поэтому мы должны быть крайне осторожны, принимая свои решения, - судя по тембру голоса, доносящегося из-под капюшона, князь улыбался. - Насилие - это привилегия слабых. - Он неожиданно поднялся из кресла. - В Тайном Городе все останется по-прежнему: Великие Дома будут сотрудничать на равных, пакостить друг другу, копить силы... А мы будем смотреть, были ли извлечены уроки из этого кризиса. - Капюшон повелителя повернулся к Сантьяге. - Мне тоже понравилось решение Франца. Мы не ошиблись в нем.