Философия Иррационализма. А.Шопенгауэр и Ф.Ницше.

Имена Артура Шопенгауэра, Фридриха Ницше и их последователей связаны с таким мощным и содержательным направлением иррационалистической философии, как «философия жизни». Эти выдающиеся философы показали, что и познание, и процесс добывания истины доступны далеко не всем и каждому, мир вовсе не является рациональной единой системой, а прогресс наук привел к ужасным для человечества последствиям. Еще в 1818 г. А. Шопенгауэр написал книгу «Мир как воля и представление», но особенно популярной она стала на рубеже ХIХ – ХХ столетий. На место разума должна быть, по Шопенгауэру, поставлена воля как «абсолютно свободное хотение», которое не имеет ни причины, ни оснований. Ф. Ницше также поместил в центр своей философии волю, но взятую в качестве воли к власти. Не отвергая в принципе науку, ее практическое значение для человеческой жизни, они отказывались видеть в последней адекватный способ познания окружающего мира и самого человека. Оказалось, что история в большей степени наполнена мифами и стереотипами, чем ра­зумом. И главное – люди не столько нуждаются в научной истине, сколько в устраивающих их жизненных мифах, «внутри» которых легче жить. Развитие науки и техники может не только облегчить жизнь общества, но при известных условиях способно вообще уничтожить самую жизнь.

Иррационалистическая философия немецкого мыслителя Артура Шопенгауэра (1788 – 1860) стала своеобразным переломным этапом в философии XIX в. В своей основной работе «Мир как воля и представление» (1819 г., второй том вышел в 1844 г.) философ выступает как продолжатель дела Канта. Мир, считает он, не основан на принципах разума. В мире вообще нет разума, а есть воля, которую надо понимать широко: не как качество человеческой души, а как «порыв», существующий в природе и обществе. Например, в мире животных есть стремление к сохранению жизни, в физическом мире есть притяжение, тяготение, магнетизм, в обществе существуют воля государств, рас, народов и отдельных людей, воля «разлита» в природе и обществе. Но она слепа, не имеет разумной цели, иррациональна. Воля порождает все явления и процессы в мире, но сама она безосновна и беспричинна. Она выступает как бесцельная потребность выжить. На человеческом уровне воля выступает в виде страстей (аффектов): властолюбия, мстительности, половой любви и т.д. Если основа мира – воля – неразумна, то и мир, по сути дела, неразумен. История лишена смысла, в ней нет никакого разумного обоснования. Наука постоянно заходит в тупик, когда пытается обосновать мир по законам разума. Мир не стал лучше из-за развития науки и техники, которые становятся все большим злом.

Разум (представление) человека подчинен воле. Разум лишь возбуждает волю, порождает бесконечную череду желаний и потребностей. Человечество можно уподобить, по мнению Шопенгауэра, пассажиру экипажа, лошади которого понесли. Неудовлетворенность желаний – причина глубоких страданий и пессимизма, являющегося постоянным состоянием души. Путь к спасению один: необходимо остановить распаленную волю с помощью искусства, творчества или обуздать ее путем воздержания, проповедуемого буддизмом. Руководящий принцип морали заключен в сострадании, которое в своем высшем проявлении тождественно «боли всего мира». Именно сострадание «умерщвляет волю» Я, ведет к «истинной безмятежности и совершенному отсутствию желаний». Таким образом, Шопенгауэр приходит к пессимистическим выводам о бессилии человека и безнадежности его попыток познать законы общества (поскольку у воли, «разлитой» в мире, нет законов). Он приходит к отрицанию морального прогресса и возможности построения счастливого и разумного государства. Эти идеи Шопенгауэра получили развитие в философии ХIХ – ХХ вв., особенно в экзистенциализме и философии жизни.

Космический пессимизм мыслителя не заслоняет его большой несомненной заслуги: Шопенгауэр открывает новый, неведомый ранее для науки и философии мир – мир бессознательного, став тем самым не столь уж отдаленным предшественником целой большой науки о бессознательном в психологии, психиатрии, философии и культурологии ХХ в. (З. Фрейд, К.Г. Юнг и др.).

Фридрих Ницше (1844 – 1900) – один из самых блестящих и спорных мыслителей европейской философии. Он справедливо считал себя последователем Шопенгауэра, однако шопенгауэровская восточная этика самоотречения не гармонировала с его метафизикой всемогущества воли. У Ницше воля первична не только в плане метафизическом, но и в этическом. Он не изобрел никаких новых специальных теорий в онтологии и эпистемологии; наибольшее значение имеет прежде всего его этика, а также его острая историческая критика. Рано проявивший необычайную одаренность в поэзии и музыке, филолог по образованию, в двадцать пять лет Ницше получил место профессора филологии в университете Базеля.

Вагнеру посвящена первая книга Ницше – «Рождение трагедии из духа музыки» (1872), сразу же вызвавшая скандал. Эта работа знаменует начало его творчества как культуролога, говоря современным языком, и философа. Он взорвал господствовавшее в то время представление о сугубой рациональнос­ти культуры классической Греции. Ему удалось показать, что эта культура является синтезом двух начал: аполлонийского – разум, чувство мери, созерцательность ‑ и дионисийского – воля, безмерная страстность, действенность. Это миросозерцание и трагично, и оптимистично. С Сократа и его пос­ледователей Платона и Аристотеля, утверждавших господство разума над волей, начинается, по мнению Ницше, упадок греческой культуры.

Таким образом, немецкий философ начал проповедовать имморализм и возвращение к первозданной свободе, единение с природой посредством освобождения инстинктов из-под гнета морали и норм общественного порядка – идею Вечного Возвращения.

В книге «Человеческое, слишком человеческое» (1878) он показывает, как мало в человеке и его жизни подлинного величия и свободы, как сильно закрепостил он себя многочисленными представлениями и предрассудками, сложившимися в моральные установления, и как спокойны и беззубы его мысль, наука, выхолощено искусство. Все это только лишь «человеческое».

Всем этим «человеческим» связаны людские души, и для того, чтобы вновь появились (как когда-то существовавшие изначально) «свободные умы», душа должна испытать «великий разрыв» со всем этим «человеческим». Выпутываясь из тягчайшей антиномии – мораль или свобода, – Ницше предполагает, что традиционная мораль, извне предписывающая человеку целую систему запретов и декретов, могла опираться только на презумпцию несвободы. Выбор в пользу свободы диктуется взрывом внутренних сил человеческой души, изначально свободной и вечно стремящейся вернуться в лоно свободной воли. Мыслитель приходит к тому, что стать по-настоящему свободным умом – значит, прочувствовав и испытав все человеческое, подняться над ним и обратиться в сверхчеловека.

«Так говорил Заратустра» (1883 – 1885) – самая известная из книг Ф. Ницше. Образ Заратустры – это образ человека, идущего по пути становления сверхчеловека. Благая весть, которую несет Заратустра, – весть о том, что, невзирая на весь трагизм жизни, в ней есть смысл и надежда, что самоотречение от радостей жизни, от «танца жизни», так же недостойно человека, как недостойно закрывать глаза на страдания. Человек имеет цель внутри себя – это жизнь. Идея абсолютной ценности человеческой жизни, по существу, явилась тем лозунгом, который объединяет все творчество Ницше. С этим лозунгом связан и ницшеанский идеал человека – Сверхчеловек. Этот идеал, по его замыслу, может быть реализован лишь при условии, если человечество возвратится к истокам своей истории, когда бал жизни будут править люди высшей расы – «хозяева», люди, представляющие собой совершенство прежде всего в биологическом отношении. Они не будут отягощены ни бытовыми, ни социальными, ни религиозными ограничениями и предрассудками и потому будут абсолютно свободны.

Биологически обусловленным, считает Ницше, является все, что в человеческом общежитии считается добром, что составляет для людей ценность, включая и ценность моральную. Соответственно, нет и быть не может объективно обусловленной морали. Каждый имеет такую мораль, которая в наибольшей мере соответствует требованиям его жизни: мораль одного оправдывает все, к чему он стремится; мораль другого делает его умиротворенным; мораль третьего призывает к мщению врагам и т.д. Люди даже могут не осознавать, каков на самом деле источник их моральных убеждений и представлений, но это не меняет дела.

Наиболее существенное различие между людьми, по мнению Ницше, состоит в том, что некоторые из них от природы слабы, другие сильны. Соответственно различается и их мораль. Сильные ценят личное достоинство, решительность, настойчивость, самоуверенность, несгибаемую волю и неистощимую энергию в достижении поставленной цели. Слабые ценят то, что в большей мере выражается в их слабости – сострадательность, мягкосердечие, альтруизм, рассудительность и т.п.

Своей главной заслугой Ницше считает то, что он предпринял и осуществил переоценку всех ценностей: все то, что обычно признается ценным, на самом деле не имеет ничего общего с подлинной ценностью. Нужно все поставить на свои места: на место ценностей мнимых поставить истинные ценности. В этой переоценке ценностей, по существу своему составляющей собственно философию Ницше, он стремится встать «по ту сторону добра и зла». Обычная мораль, сколько бы ни была она развитой и сложной, всегда заключена в рамки, противоположные стороны которой составляют представление о добре и зле. Их пределами исчерпываются все формы существующих моральных отношений. Мораль, ограниченная этими рамками, есть ложь. Подлинный человек должен строить всю свою жизнь в пространстве, границы которого пролегают не там, где находится добро и зло господствующей морали. Именно в этом смысле философ называет себя имморалистом.

Разрушение традиционных ценностей обернулось саморазрушением. Долгие годы учение Ницше было связано с фашизмом. Образ сверхчеловека исказился до неузнаваемости и приобрел черты «белокурой бестии», не щадящей ничего и никого, безжалостно разрушающей мир и его ценности. Но ведь не в этом суть сверхчеловека Ницше. Его сверхчеловек безжалостен прежде всего и более всего к себе, он сомневается и подвергает пересмотру имеющиеся у него ценности и установления, лишающие его внутренней духовной свободы и радости творческой жизни. «В человеке тварь и творец соединены воедино». Нужно помнить, что философия Фридриха Ницше – это уникальный и всей жизнью осуществленный эксперимент по разрушению внутри себя «твари» и взращиванию «творца», прозванного «сверхчеловеком». Он верил в возможности человека – единственного творца и самого себя, и своей истории. Учение Ницше противоречиво, потому и не может быть оценено как только негативное или только позитивное. Он заставляет думать, сравнивать, размышлять.

 16.Славянофилы и западники в русской философии Х1Х века.

Русская философия имеет ряд специфических признаков, которые исторически обусловлены. Ее становление шло через усвоение и критику западноевропейской «философии отвлеченных начал» (Вл.Соловьев). Противостояние русских мыслителей – писателей, публицистов, ученых, философов, рассудочному европейскому типу мышления вылилось в обоснование ими «принципов цельного духа» (И.Киреевский) и разработку «философии цельного знания».

Изначально - с допетровских времен, - когда философская мысль Руси еще не обрела официальный статус, а была растворена в религиозном мировоззрении, она уже была предельно социализирована, т.е. нацелена на развитие нравственного сознания и решение жизненно-практических задач. В силу этих и ряда других отличительных особенностей в среде русских мыслителей не встречаются «чистые» философы. Философская мысль здесь растворена в историософии, в литературе, поэзии, публицистике. Образно говоря, в России не только «поэт больше, чем поэт», но и философ – больше чем философ: и те и другие заняты «общим делом» и статус их универсален.

В Х1Х в. в России создается самобытная метафизика. Ее представители осмысливают исторический, религиозный и культурный опыт российского общества. Она представлена двумя направлениями – т.н. западники (П.Чаадаев, Т.Грановский, К.Кавелин, В.Белинский, А.Герцен, Н.Чернышевский) и славянофилы (А.Хомяков, К.Аксаков, Ю.Самарин) развернули дебаты о путях будущего развития России, ее роли и месте в мировом сообществе.

Славянофилы выступали за самобытный путь развития, критиковали Петра Первого за политику европеизации России и обосновали идеал общественного развития: православие, народность, самодержавие. Западники утверждали, что западный путь развития более прогрессивный, он ведет к созданию общечеловеческой цивилизации. Они недооценивали историческое и национальное своеобразие России и стремились «вписать» ее в рамки развития европейской культуры.

П.Я.Чаадаев (1794-1856) в работе «Философические письма» резко критикует российское прошлое и настоящее и стремится заложить основы христианской философии. Он убежден, что культурно-исторический процесс имеет сакральный характер, поскольку, несмотря на трагические противоречия, происходит созидание Царства Божьего. Иными словами, Чаадаев основывает свою историософию на концепции провиденциализма.

Н.Г.Чернышевский (1828-1889) испытал на себе влияние учений Л.Фейербаха, О.Конта. Его материалистические воззрения даны в работах «Эстетические отношения искусства к действительности» (1885), «Антропологический принцип в философии» (1860), «Характер человеческого знания» (1885). Этическая доктрина Чернышевского строится на разработанной им концепции «разумного эгоизма», согласно которой следует отдавать предпочтение разуму перед волей, просвещению перед нравственным совершенствованием. Чернышевский считал, что эгоизм – природное свойство и разумный человек может использовать его с пользой для общего дела, во имя добра. Для рационально мыслящего человека самопожертвование личными интересами для достижения общественного благополучия является нормой

Социальные взгляды Чернышевского радикальны и утопичны: он идеализировал крестьянскую общину, выступал за крестьянский социализм, призывал к крестьянской революции и принимал участие в ее подготовке. Был приговорен к гражданской казни и пожизненной ссылке.

Чернышевский обосновал концепцию демократического преобразования политической власти в России. Он был убежден, что существуют общие закономерности общественного развития, в рамках которых и у Европы, и у России огромные исторические перспективы. По его мнению, «сжимание» исторического времени обусловлено тем, что «у отставшего (общества) развитие общественного явления благодаря влиянию передового народа прямо с низшей степени перескакивает на высшую, минуя средние степени». В отличие от А. И. Герцена, опиравшегося на идею цикличности развития, идею «старых» и «молодых» народов, Н.Г. Чернышевский решает проблему, ссылаясь на законы диалектики и идею спиралевидности общественного развития. Он убежден, что прогрессивны те общественные формы и те объективные условия, которые способствуют умственному и нравственному развитию людей. Необходимым условием общественного прогресса является добровольная, свободная деятельность людей, когда каждый действует «по собственному убеждению».

Идеи славянофильства возрождаются Н.Я.Данилевским (1822-1885), который в книге «Россия и Европа» критикует европоцентризм, в частности, общепринятую схему деления мировой истории на периоды древней, средней и новой истории. Сам же принцип рассмотрения истории с точки зрения «степени развития» различных форм социальной и культурной жизни признавался им вполне правомерным при условии, если он содействовал определению и изучению исторического многообразия типов развития. По Данилевскому, культурно-исторический тип развитияобразует всякое племя или семейство народов, характеризуемое отдельным языком или группой языков, довольно близких между собой, если они по своим духовным задаткам способны к историческому развитию и вышли уже из «младенчества».

Данилевский – автор теории культурно-исторических типов, замкнутых в себе и потому навсегда расколовших единство человечества. В ней обоснована идея, что национальная культура развивается имманентно (самостоятельно) и во взаимодействии с другими культурами. Но в то же время развитие национальной культуры должно происходить на собственной основе, не допуская сильного влияния со стороны другой культуры или же при творческой переработке ее достижений. По Данилевскому, при соблюдении этих условий возможно образование мощной культурной традиции, неповторимой по своей оригинальности.

Теория множественности и разнокачественности культур предполагает отказ от европоцентристской идеи культурно-исторического прогресса. Она исключает подмену одной культуры другой. Данилевский указывает на опасность навязывания людям так называемых «общечеловеческих ценностей», так как ценности всегда имеют конкретно-исторический характер. В своей теории он употребляют понятие общечеловеческих ценностей в значении ценностей западного общества.