Следственный осмотр: понятие, сущность, виды

Первый советский учебник криминалистики для слуша­телей правовых вузов (1935 г.) не давал определения поня­тия следственного осмотра, и изложение уголовной тактики (так в то время именовался рассматриваемый раздел крими­налистики) его производства, ограниченной лишь тактикой осмотра места преступления, начиналось с определения цели этого следственного действия: «Целью всякого осмотра мес­та преступления является всестороннее изучение его обста­новки для уяснения по обнаруженным предметам и следам происшедшего события обстоятельств, при которых оно про­изошло, и признаков, устанавливающих личность преступни­ка»

Учебник криминалистики 1938 г., также не определяя, что же такое следственный осмотр, говорит уже о нескольких его объектах (видах): место преступления; труп; орудия пре­ступления; вещи, добытые преступлением. Соответственно этому были выделены «основные, главные цели, которые должны преследоваться при каждом осмотре»: обнаружение преступника; изучение обстановки преступления; обнаруже­ние, собирание и охрана вещественных доказательств и сле­дов ².

Нет сомнений, что отсутствие определения понятия след­ственного осмотра и гносеологически, и дидактически затруд­няло глубокое осмысление и изучение сущности этого слож­нейшего следственного действия и тактики его проведения. И потому глава «Осмотр места происшествия и вещественных доказательств» в учебнике криминалистики, опубликованном в 1950 г. (автор главы — один из родоначальников советской криминалистики проф. И. Н. Якимов), восполняет этот недос­таток. По мнению И. Н. Якимова, осмотр — «следственное действие, направленное к установлению материальных данных, имеющих значение для раскрытия преступления и изоб­личения преступника» ³.

И тем не менее в учебной литературе последующих лет понятие следственного осмотра то исчезало, заменяясь лишь указанием на цели этого действия ⁴, то вновь появлялось⁵. Не касаясь здесь причин этого, заметим, что изложение лю­бой учебной дисциплины (как и исследование любой научной проблемы) надо начинать с определения ее основных опера­ционных понятий. Иначе оно будет весьма неконкретным и по сути дела во многом беспредметным и безрезультатным. Ут­верждая это, мы исходим из имеющего методологическое зна­чение замечания В. И. Ленина о том, что отсутствие «ясно­го термина способно лишь посеять колебания, нерешитель­ность, путаницу...»⁰. И в свете сказанного представляется со­вершенно очевидным, что освещение тактики любого следст­венного действия предполагает, в первую очередь, определе­ние его понятия.

Следственный осмотр есть следственное дейст­вие, состоящее в непосредственном восприятии и изучении следователем любых объектов в целях исследования обстоя­тельств деяния, обнаружения, фиксации и изъятия предме­тов, документов, веществ и следов, которые имеют или мо­гут иметь значение для раскрытия преступления и расследо­вания уголовного дела.

Уголовно-процессуальный закон, являющийся, как из­вестно, правовой основой следственной тактики, в качестве главных процессуально (а следовательно, и криминалисти­чески) значимых целей этого следственного действия, отно­сящихся к любому его виду, называет следующие: обнаруже­ние следов преступления и других вещественных доказательств; выяснение обстановки происшествия; выяснение иных об­стоятельств, имеющих значение для дела (ст. 178 УПК) [2].

Думается, что последняя названная в УПК цель следст­венного осмотра в криминалистическом смысле нуждается в более детальной дифференциации. Так, к обстоятельствам, имеющим значение для дела и составляющим локальные це­ли следственного осмотра, можно отнести:

а) непосредственное изучение следователем отдельного объекта (например, документа), совокупности или комплек­са объектов (например, технологического оборудования, на котором производилась неучтенная продукция или с кото­рым связаны преступные нарушения техники безопасности и

охраны труда);

б)       получение исходной информации для выдвижения ти­пичных, общих и частных версий о событии, его механизме, участниках, личности преступника (а в необходимых случа­ях и личности потерпевшего) и других обстоятельствах, под­лежащих установлению по делу;

в)        получение данных для организации розыска преступ­ника по так называемым горячим следам и проведения дру­гих необходимых оперативно-розыскных мероприятий;

г)        установление обстоятельств, способствовавших совер­шению расследуемого преступления.

К сожалению, следователи зачастую еще пренебрегают возможностями следственного осмотра для установления об­стоятельств, способствующих совершению преступления. А эти возможности существуют практически при проведении любого вида следственного осмотра. Например, при осмотре места квартирной кражи реально выяснение таких вопросов, как: не являлись ли конструктивные недостатки дверной ко­робки и ее крепления, устройства дверного замка обстоя­тельствами, способствовавшими проникновению преступни­ка в помещение; при осмотре документа можно установить, не способствовало ли расследуемому хищению или другому должностному преступлению отсутствие нумерации на осмат­риваемом документе, относящемся к документации строгой отчетности; при осмотре места дорожно-транспортного проис­шествия — не являлось ли его причиной или условием, спо­собствовавшим совершению, неудовлетворительное состоя­ние дороги, отсутствие необходимых предупреждающих зна­ков или указателей и т. п.

Классификации видов следственного осмотра проводятся по различным основаниям: по объекту этого дей­ствия, последовательности производства и его объему.

В тактическом смысле наибольшую значимость, как пред­ставляется, имеет классификация видов следственного ос­мотра по объекту. Именно то, какой объект подвергается ос­мотру — непосредственному восприятию следователя, — в большинстве своем гносеологически обусловливает тактичес­кие особенности данного действия.

Уголовно-процессуальный закон (ст. 178, 180, 181 УПК) называет следующие объекты следственного ос­мотра:

1. Место происшествия.

2. Местность (иными словами, участки местности, непо­средственно местом происшествия не являющиеся; например, место, где скрывался труп потерпевшего, не совпадающее с местом его убийства).

3. Помещение (также не являющееся местом непосредст­венного совершения преступления; например, складское по­мещение, в котором хранится выпущенная с целью хищения неучтенная продукция).

4. Предметы и документы. К документам как к объекту следственного осмотра следует отнести и почтово-телеграфную корреспонденцию, на которую наложен арест (ст. 174 УПК). Однако особенности этого следственного действия обусловливают определенную процессуальную и тактическую специфику осмотра почтово-телеграфной корреспонденции.

5. Труп (при этом наружный осмотр трупа может произ­водиться как на месте его обнаружения в рамках осмотра места происшествия, так и в других местах, местом проис­шествия не являющихся, в качестве самостоятельного след­ственного действия, например в больнице или морге. В не­обходимых случаях наружный осмотр трупа производится после его эксгумации).

6. Обвиняемый, подозреваемый, свидетель, потерпевший. В силу очевидной специфики данного вида следственного ос­мотра, именуемого освидетельствованием, процессуальный режим его производства несколько отличен от процессуаль­ных правил осмотра других объектов этого действия.

По последовательности различают два вида следственного осмотра: первоначальный и повторный. Ситуа­ции, вызывающие необходимость повторного осмотра объек­та, могут быть различны. Наиболее распространены, на наш взгляд, следующие: а) производство первоначального осмот­ра в неблагоприятных метеорологических и других условиях (например, если первоначальный осмотр производился ночью, в дождливую погоду, при недостаточном искусственном ос­вещении); б) неприменение в ходе первоначального осмотра необходимых и реально имеющихся на вооружении научно- технических средств (например, при первоначальном осмотре документа, преследовавшем цель выявления следов подчист­ки, не использовался ЭОП — электронно-оптический преобра­зователь, хотя такая возможность имеется); в) получение в ходе расследования доказательств или оперативно-розыскных данных, делающих целесообразным повторный следственный осмотр объекта (например, получение данных, что в доку­менте, который не вызвал сомнений в своей подлинности при первоначальном его осмотре, учинена подчистка или иной вид материального подлога); г) прямое указание на необходи­мость повторного осмотра определенного объекта, данное про­курором или начальником следственного отдела в процессе расследования либо при возвращении дела на дополнитель­ное расследование (такое указание может, наряду с другими, содержаться и в определении суда, возвращающего дело на дополнительное расследование); д) сомнения в полноте, тща­тельности и надлежащем качестве ранее произведенного след­ственного осмотра объекта.

А. был привлечен к уголовной ответственности за убий­ство М., совершенное из мести. Как в процессе предвари­тельного расследования, так и на судебном заседании отец погибшего ставил под сомнение выводы органов следствия о мотивах совершенного А. убийства. Он утверждал, что у его сына в момент гибели было при себе 100 рублей одной купюрой (причем номер купюры у него записан), которые не были обнаружены в процессе следствия, и полагал, что А. убил его сына из корыстных побуждений и завладел этими деньгами.

Суд возвратил дело на дополнительное расследование для более полной проверки показаний потерпевшего о мо­тивах убийства М., инкриминируемого обвиняемому А.

Следователь, принявший дело по обвинению А. к про­изводству, усомнился в тщательности осмотра одежды М., который производился ранее лишь в рамках осмотра места происшествия. При повторном осмотре этой одежды, кста­ти, проведенном с участием потерпевшего, (о ситуациях, в которых целесообразно привлекать потерпевшего к след­ственному осмотру, скажем подробнее ниже), сторублевая купюра за указанным номером была обнаружена за под­кладкой пиджака М.

Осмотр места убийства двух престарелых людей окон­чился без обнаружения пригодных для идентификации сле­дов. После установления и изобличения подозреваемых один из них показал, что искал ценности в стиральной ма­шине. Повторный осмотр ее (первоначально она была ос­мотрена как один из объектов места происшествия) позво­лил на внутренней ее панели обнаружить отпечатки паль- цев, идентифицированных затем с отпечатками пальцев это­го подозреваемого.

По объему следственный осмотр подразделяется на основной и дополнительный. Очевидно, что основным явля­ется, как правило, первоначальный по последовательности ос­мотр. Следователь должен стремиться произвести его столь полно, всесторонне и основательно, чтобы впоследствии не возникала необходимость в дополнительном осмотре того же объекта. Потребность дополнительного осмотра ранее уже осмотренного объекта (места происшествия, предмета, доку­мента и т. д.) в принципе обусловливается теми же ситуация­ми, что и повторного осмотра, разновидностью которого он, в сущности, и является. Однако при дополнительном осмот­ре наиболее пристальное внимание следователя сосредоточи­вается не на всем объекте, а лишь на отдельном его элемен­те (элементах), нуждающемся, как это стало ясно в процес­се расследования, в более тщательном, чем осуществленное ранее, исследовании. Проиллюстрируем данное положение примером из следственной практики.

На первоначальном этапе расследования дела о по­лучении взяток преподавателями вуза были изъяты и ос­мотрены письменные экзаменационные работы ряда аби­туриентов. Каких-либо отклонений от нормы (дописок иным почерком, исправлений чернилами другого цвета или от­тенка, не относящихся к содержанию работы записей и т. п.) при этом выявлено не было. В дальнейшем препода­ватель У., изобличенный в получении взяток, пояснил, что по его указанию абитуриенты-взяткодатели дешифровали свои работы (чтобы он, У., мог их найти среди других ра­бот и получить себе на проверку с целью завышения их оценки), не ставя порядковый номер при записи текста третьей по счету задачи.

Обусловленный необходимостью проверки этих показа­ний У. повторный по последовательности осмотр письмен­ных работ названных им абитуриентов-взяткодателей (ра­нее они в числе других были осмотрены) являлся по объе­му дополнительным, не носил характера осмотра всего объекта (всей работы), а преследовал цель установления и констатации факта отсутствия в них порядкового номера перед записью текста третьей по счету задачи.

Кроме названных и в целом традиционных для кримина­листики классификаций следственного осмотра нам представ­ляется необходимым выделить еще одну — по основанию субъекта, производящего данное действие. Дело в том, что в соответствии с УПК все названные выше виды осмотра мо­жет производить (и производит) не только следователь, но и суд в рамках судебного следствия (за исключением, пожа­луй, осмотра трупа и почтово-телеграфной корреспонденции, на которую наложен арест). Судебный осмотр, осо­бенно местности и помещения (ст. 293 УПК), весьма специ­фичен как по ситуациям, вызывающим необходимость его производства, так и по его тактике, и потому требует специ­ального изучения.

ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ ТАКТИКИ СЛЕДСТВЕННОГО ОСМОТРА

Порядок производства следственного осмотра регламен­тирован ст. 179 УПК. Как уже отмечено выше, ряд других уголовно-процессуальных норм оговаривают некоторые осо­бенности проведения осмотра таких объектов, как почтово- телеграфная корреспонденция (ст. 174), труп (ст. 180), обви­няемый, подозреваемый, свидетель и потерпевший (ст. 181).

Поскольку нормы уголовно-процессуального закона не только являются правовой основой следственной тактики, но и фиксируют в себе тактические приемы и рекомендации, показавшие свою оптимальность во всех мыслимых ситуаци­ях, возникавших в многолетней практике расследования пре­ступлений, с уяснения их смысла и представляется целесооб­разным начать освещение тактики следственного осмотра. (Этот же принцип будет положен в основу освещения такти­ки и других следственных действий, рассматриваемых в нас­тоящей работе.)

Следственный осмотр производится в при­сутствии не менее двух понятых.

Как известно, присутствие понятых обязательно не толь­ко при осмотре, но и при производстве ряда других следст­венных действий, таких, как обыск и выемка, следственный эксперимент и предъявление для опознания. Иными слова­ми, следственных действий, которые в тех же условиях, с участием одних и тех же лиц практически неповторимы. Так, можно по одним и тем же фактам повторно допросить обвиняемого или свидетеля, назначить при необходимости повторные судебные экспертизы, и объективность следствия от этого зачастую только выигрывает. Но повторно нельзя осмотреть место происшествия непосредственно после обнаружения преступления — оно претерпит изменения, это будет уже практически иное место, место в ином временном интер­вале; нельзя повторно предъявить потерпевшему для опозна­ния в тех же условиях лицо, которое ранее ему уже для опо­знания предъявлялось; практически невозможно повторно воспроизвести условия большинства видов ранее проведен­ного следственного эксперимента.

Именно эта неповторимость, реально препятствующая впоследствии проверке и оценке объективности и полноты про­ведения следователем осмотра и других названных действий, и делает необходимым присутствие при их производстве по­нятых. И именно поэтому же понятые не участвуют в производстве, а присутствуют при производстве след­ственного действия. Не являясь ни процессуально, ни психо­логически заинтересованными в исходе дела (незаинтересо­ванность в деле — основное и практически единственное про­цессуальное требование к понятым — ст. 135 УПК), понятые могут объективно оценить и удостоверить полноту, тщатель­ность, последовательность действий следователя, отражения хода и результатов всего действия в соответствующем про­токоле, о чем впоследствии, в необходимых случаях, могут дать свидетельские показания.

Нецелесообразно привлекать к осмотру в качестве поня­тых сотрудников не только тех правоохранительных органов, в которых проводится предварительное расследование дан­ного дела, но и других их подразделений и ведомств, а так­же лиц, работающих в правоохранительных органах на об­щественных началах или проходящих в них стажировку и практику (например, студентов юридических вузов, что, к со­жалению, достаточно широко распространено в городах, где имеются такие вузы). Причины этой рекомендации понят­ны: весьма вероятна психологическая установка этих лиц к защите и оправданию всех, даже очевидно ошибочных и не­верных действий следователя при осмотре, а также несоот­ветствующего действительности отражения хода и результа­тов осмотра в протоколе.

Понятые при осмотре не должны быть пассивными статистами, «фигурами для протокола». Помимо незаинтересо­ванности в деле лица, привлекаемые к осмотру в качестве понятых должны иметь реальную возможность и быть в со­стоянии выполнять эту роль.

В связи с необходимостью проверить объективность проведенного органами предварительного следствия осмотра места происшествия в судебное заседание в качестве свидетелей были вызваны понятые, указанные в протоколе этого следственного действия. При этом выяснилось, что одним из понятых явилась женщина в возрасте 78 лет, практически глухая и полуслепая. Второй же понятой в суде «чистосердечно» признался, что в момент осмотра он находился в нетрезвом состоянии, во время всего этого дей­ствия спал, сидя в углу, и был разбужен следователем для подписания протокола осмотра.

Естественно, что суд не только исключил результаты осмотра места происшествия из системы доказательств, собранных органами следствия по делу, но и совершенно правильно в частном определении поставил вопрос о на­казании следователя, проводившего этот осмотр.

Понятые должны целенаправленно наблюдать за всеми действиями следователя при осмотре, присутствовать при обнаружении всех следов и вещественных доказательств и работе следователя по их фиксации и изъятию. Следователь должен не только предоставлять понятым такую возмож­ность, но и побуждать к ней. И потому, думается, не будет нарушением принципа незаинтересованности понятых в де­ле, если следователь при осмотре привлечет понятых к учас­тию в выполнении отдельных действий, так сказать, техни­ческого характера: производство измерений, составление наб­росков схем (планов) осматриваемого места происшествия и т. п. Напротив, это закрепит в памяти понятых ход и резуль­таты осмотра.

В то же время мы не можем согласиться с предлагаемой отдельными криминалистами тактической рекомендацией привлекать в качестве понятых лиц, знакомых с работой ос­матриваемого объекта (промышленного предприятия, шах­ты, строительства). Эта рекомендация преследует цель либо фактической подмены таким понятым специалиста, либо сов­мещения лицом роли понятого и свидетеля, который, как и специалист, может быть привлечен к участию в следственном осмотре. И то, и другое по очевидным причинам недопустимо.

Заканчивая рассмотрение вопроса о значении института понятых и тактических особенностях их привлечения к след­ственному осмотру⁷, необходимо отметить специфику этого применительно к таким объектам осмотра, как почтово-телеграфная корреспонденция и обвиняемый, подозреваемый, свидетель и потерпевший. Осмотр первого из названных объ­ектов должен производиться в присутствии понятых из числа работников почтово-телеграфного учреждения. Эта реко­мендация, в силу своей значимости получившая закрепление в уголовно-процессуальном законе (ст. 174 УПК), преследу­ет цель максимально возможного обеспечения тайны как са­мого факта осмотра, так и содержания осматриваемых доку­ментов (писем, телеграмм). При производстве освидетельст­вования, если оно сопровождается обнажением освидетельствуемого лица, по совершенно понятным нравственным причи­нам должны присутствовать понятые одного пола с освидетельствуемым. Это положение также закреплено в уголовно- процессуальном законе (ст. 181 УПК). По тем же причинам, на наш взгляд, к освидетельствованию должны приглашаться в качестве понятых лица не только одного пола с освидетельствуемым, но и зрелого возраста либо возраста, близкого к возрасту освидетельствуемого. В этой связи уместно заме­тить, что в Уставе уголовного судопроизводства послереформенной России специально оговаривалось: «Для осмотра и освидетельствования лиц женского пола приглашаются в ка­честве понятых замужние (разрядка наша. — О. Б.) женщин ы» (ст. 322).

Следователь вправе привлечь к участию в осмотре обвиняемого, подозреваемого, по­терпевшего, свидетеля. Как видим, это положение сформулировано в законе не императивно (не как обязатель­ное для исполнения во всех случаях, что характерно, напри­мер, для указания о привлечении к осмотру понятых), а но­сит альтернативный характер: следователь вправе, а не обя­зан привлекать указанных лиц к участию в данном следст­венном действии. Также отметим, что обвиняемый и другие названные выше лица не присутствуют при осмотре, а участвуют в его производстве. Поэтому непременным условием для их привлечения к осмотру является их согла­сие или желание принять участие в следственном осмотре то­го или иного объекта.

Привлечение к участию в следственном осмотре обви­няемого (подозреваемого) целесообразно, когда:

1. Обвиняемый (подозреваемый) дал показания, связан­ные с возможностью обнаружения при следственном осмотре с его участием следов, предметов и других вещественных до­казательств совершения им преступления либо свидетельст­вующие о знании им специфических особенностей места и об­становки, где оно совершено.

Подозреваемый С., изобличенный в убийстве А., пояс- нил, что убийство он совершил не в лесном массиве, где спустя два года и были обнаружены останки трупа потер­певшего, а в нескольких километрах от него на проселочной дороге. При этом С. показал, что в месте убийства он за­рыл шапку А., которой он стирал кровь со своих рук после того, как погрузил труп в машину для его транспортиров­ки в лес, и изъявил желание участвовать в осмотре места убийства А.

При следственном осмотре С. показал, где им была за­рыта шапка А. Там она и была обнаружена, а затем опо­знана родственниками потерпевшего.

В дальнейшем обвиняемый С. изменил данные ранее показания об обстоятельствах смерти А. Однако от самого факта своей причастности к убийству А. он отказаться не смог (хотя в какой-то момент пытался это сделать), так как при этом не мог объяснить, откуда в таком случае ему было известно место нахождения шапки потерпевшего.

Обвиняемый Ц. показал, что помимо тех документов, подлогами в которых он скрывал совершение вменяемых ему хищений, им с той же целью учинены подлоги и в ряде других документов.

Участвуя в следственном осмотре документов, Ц. по­казал те из них, в которых имеются подлоги (ранее след­ствием они выявлены не были). Указанные им документы были изъяты, и последующие документальная ревизия и необходимые экспертизы подтвердили объективность по­казаний Ц. о наличии в отдельных из них интеллектуаль­ных, в других — материальных подлогов.

Необходимо обратить внимание и на следующее: в ряде случаев обвиняемый (подозреваемый) изъявляет желание принять участие в осмотре и обнаружении следов и вещест­венных доказательств в то время, как они уже обнаружены и изъяты следователем. Это отнюдь не исключает ни возмож­ности, ни целесообразности повторного следственного осмот­ра названного обвиняемым объекта с его участием.

Следователь должен предполагать возможность возник­новения в дальнейшем подобной ситуации еще до раскрытия преступления (до появления подозреваемого, а тем более об­виняемого в совершении расследуемого им преступления). И потому, изымая следы и другие вещественные доказательства при первоначальном осмотре, он должен оставлять в местах их обнаружения «условные ориентиры» и тщательно фиксировать это в протоколе осмотра. Указание обвиняемым при повторном осмотре на место, где при совершении преступле­ния им оставлены следы и другие доказательства, и обнару­жение там соответствующего «условного ориентира» явятся убедительным подтверждением объективности показаний обвиняемого о совершении им расследуемого преступления.

В поле был обнаружен труп X. Перед окончанием ос­мотра места происшествия, отправив труп для производст­ва судебно-медицинской экспертизы, следователь на месте его обнаружения оставил «условный ориентир». Им яви­лась металлическая баночка, в которую была вложена за­писка: «Место, на котором был обнаружен труп X.», заве­ренная подписями понятых, следователя и всех других уча­стников осмотра. С целью ее сохранения, баночка была присыпана землей. Все это было детально зафиксировано в протоколе осмотра места происшествия.

После того, как Т. был изобличен в убийстве X., он изъявил желание показать место совершения им убийства. Участвуя в повторном осмотре места происшествия, Т. указал, где им был оставлен труп потерпевшего, и, раско­пав по предложению следователя на этом месте землю, об­наружил «условный ориентир». Баночка была вскрыта и текст находящейся в ней записки оглашен всем участникам осмотра, а сама записка была приобщена к протоколу ос­мотра. Доказательственное значение этого очевидно.

2. Следственный осмотр того или иного объекта с учас­тием обвиняемого (подозреваемого) может повлечь измене­ние его показаний, вызывающих сомнения в своей правдивос­ти. В таких случаях целью осмотра, как это ни является на первый взгляд парадоксальным, служит необнаружение в ходе осмотра предметов или обстоятельств, о которых дал показания обвиняемый.

Подозреваемый Щ. в своих показаниях описал коло­дец, в который он выбросил нож после совершения преступ­ления. Имелись основания полагать, что показания Щ. в этой части ложны. Следователь принял верное, на наш взгляд, решение произвести осмотр колодца с участием Щ. Участвуя в осмотре, при проведении которого применялись миноискатель и магнит, Щ. убедился, что при этом обна­руживаются все металлические предметы, находящиеся на дне колодца. Тут же Щ. заявил, что в колодце ножа нет, и указал другое место сокрытия орудия преступления, где оно и было обнаружено.

Очевидно, что проведение подобного осмотра без учас­тия Щ- ^ВР^ЯД ^{ли оказало} бы на него столь убедительное по- пожительное психологическое воздействие.

3. Есть основание полагать, что участие обвиняемого (по­дозреваемого) в осмотре того или иного объекта позволит преодолеть установку допрашиваемого на дачу ложных по­казаний и отрицание совершения им преступления.

Н. отрицал свою вину в инкриминируемом ему изна­силовании Ц., утверждая, что половой акт с потерпевшей совершил с ее согласия. Следователь предложил Н. принять участие в повторном осмотре одежды потерпевшей. Убе­дившись в ходе его, что одежда потерпевшей испачкана, порвана и местами разрезана, Н. признал насильственный характер совершения полового акта с потерпевшей.

Участие потерпевшего (свидетеля) в следствен­ном осмотре представляется необходимым или как минимум целесообразным, когда:

1. Без участия потерпевшего (свидетеля) нельзя опреде­лить непосредственный объект, нуждающийся в осмотре, гра­ницы осмотра и частные его цели. Так, совершенно необходи­мым представляется участие в осмотре места происшествия потерпевших от насильственных, корыстно-насильственных и иных преступлений, совершенных па открытой местности (ес­тественно, если состояние здоровья потерпевшего позволяет ему принять такое участие). Без участия потерпевшего весьма затруднительно определить и само место непосредствен­ного посягательства, необходимые границы осмотра и его частные цели (что, например, нуждается в первоочередном исследовании, обнаружении и изъятии). Это будет во многом предопределяться даваемыми в ходе осмотра объяснениями потерпевшего о действиях преступника. В ряде случаев, осо­бенно когда состояние потерпевшего исключает возможность привлечения его к осмотру, либо когда показания потерпев­шего вызывают сомнения в своей правдивости, для участия в осмотре целесообразно привлекать свидетелей — очевид­цев происшедшего (если таковые имеются).

2. Участие потерпевшего в осмотре поможет определить изменения, внесенные в обстановку или в сам непосредствен­ный предмет посягательства в результате преступления. Так, участие потерпевшего от квартирной кражи в осмотре места происшествия поможет установить места проникновения з помещение, хранения похищенных ценностей, диагностиро­вать действия преступника при совершении кражи, изъять при осмотре документы от похищенных ценностей или образ­цы похищенного.

Участвуя в осмотре своей квартиры после совершения из нее кражи, потерпевшая обратила внимание следовате­ля на то, что бутылка с остатками коньяка, стоящая на столе, до кражи нераспечатанной хранилась в серванте. Эта сообщение предопределило действия следователя по вы­явлению на бутылке отпечатков пальцев (впоследствии об­наруженные отпечатки пальцев были идентифицированы с отпечатками пальцев ранее судимого Т.). В ходе того же осмотра потерпевшая показала, где хранится паспорт от похищенного магнитофона. Он был приобщен к протоколу осмотра, а затем использован для идентификации магнито­фона, обнаруженного у К.

Следователь может привлечь для учас­тия в осмотре необходимого специалиста.

Специалист для участия в осмотре привлекается в тех случаях, когда изучение самого объекта, изменений в нем, связанных с совершением преступления, а также обнаруже­ние и фиксация следов и других вещественных доказательств требуют применения либо знаний, умений, которыми следова­тель не обладает, либо технических средств, в пользовании которыми следователь не имеет должных навыков или при­менение которых в процессе осмотра отвлечет следователя от выполнения других, не менее важных и неотложных дейст­вий при осмотре.

Диапазон специалистов, которых следователь может привлечь к участию в данном следственном действии, весьма широк: от техника-криминалиста и работника Госавтоинспек­ции до специалистов в области бухгалтерского учета, хими­ков, строителей и т. д., что обусловливается как видом объ­екта, подвергаемого осмотру, так и видом (разновидностью) расследуемого преступления и конкретными обстоятельства­ми дела. К участию в осмотре одновременно могут привле­каться специалисты в различных областях знаний. Например, при осмотре места убийства могут одновременно принять участие и судебно-медицинский эксперт, и техник-кримина­лист, и специалист в области судебной баллистики; при ос­мотре документов — специалист-бухгалтер и специалист в области технического исследования документов; при осмот­ре животных — ветеринар и трассолог, и т. д.

Решая вопрос о привлечении конкретного лица к учас­тию в осмотре в качестве специалиста, следователь должен помнить, что в соответствии со ст. 67 УПК такое участие ис­ключит в дальнейшем возможность привлечения этого лица к делу в качестве эксперта (кроме специалистов в области судебной медицины). Сущность данного запрещения (хотя в специальной литературе отношение к нему неоднознач­ней обеспечение объективности проведения экспертизы.

Как и предыдущая, рекомендация об участии в осмотре специалиста носит альтернативный характер. За единствен­ным исключением: наружный осмотр трупа на месте его об­наружения необходимо производить с участием специалис­та в области судебной медицины или в крайнем случае, при невозможности этого, — иного врача (ст. 180 УПК). Дан­ное требование объясняется прежде всего тем, что осмотр такого объекта, как труп, во всех случаях требует выявле­ния, описания и фиксации весьма специфических медико-био­логических явлений, изменений и следов с использованием при этом специальных познаний и терминологии. Эти сле­ды, явления и изменения настолько специфичны и подверже­ны столь быстрым изменениям, что ошибки в их выявлении, фиксации и описании при осмотре невосполнимы и могут ока­зать существенное влияние на последующие выводы судеб­но-медицинской экспертизы трупа (именно поэтому протокол осмотра места происшествия должен наряду с самим объек­том судебно-медицинского исследования представляться экс­перту при назначении такой экспертизы).

В необходимых случаях следователь про­изводит при осмотре измерения, фотографи­рование, киносъемку, составляет планы и схемы, изготовляет слепки и оттиски сле­дов. Данная процессуально-тактическая рекомендация опо­средует типовые действия следователя при осмотре любых объектов, хотя применительно к каждому из них необходи­мость указанных действий различна. Так, очевидно, что из­мерения, составления схем и планов, изготовления слепков и оттисков следов являются практически обязательными при осмотре места происшествия. Не все из них возможны и не­обходимы при осмотре местности и помещения, непосредст­венно местом совершения преступления не являющихся. Ис­пользование судебно-оперативной фотографии как дополни­тельного средства фиксации, целесообразно при осмотре лю­бого объекта — от места происшествия до тела обвиняемого, подозреваемого, свидетеля и потерпевшего. С этой же целью в качестве дополнительного средства фиксации используется и киносъемка (в настоящее время чаще всего осуществляе­мая не кинокамерой, а видеоконом). Также очевидно, хотя в УПК о том прямо не отмечено (на наш взгляд, это можно оценить как пробел в законе), что при осмотре необходимо применение и иных разнообразных технических средств для поиска, выявления, фиксации и изъятия следов других ве­щественных доказательств.

Осмотр предметов и документов произво­дится на месте их обнаружения; изымаемые предметы упаковываются и опечатываются. Требование осмотра предметов и документов на месте их обнаружения, упаковки п опечатывания изымаемых предме­тов преследует цель исключить в дальнейшем возможность каких-либо сомнений в том, где, когда и в ходе какого след­ственного действия обнаружены эти предметы или докумен­ты, а также обеспечить их сохранность именно в том виде, в котором они были обнаружены при осмотре. И потому все действия по осмотру изымаемых предметов, их упаковке и опечатыванию подлежат тщательному отражению в протоко­ле проведенного следственного действия.

Важность неукоснительного соблюдения последнего тре­бования особенно повысилась в связи с появлением методов экспертного исследования микрочастиц и других микрообъ­ектов (в том числе и запаховых микроследов). Если для та­ких исследований предметы предоставлены в неупакованном и неопечатанном после их обнаружения и осмотра виде, то выводы эксперта о наличии на них искомых микрочастиц при всей своей научной обоснованности не только не явятся до­казательством, по и могут посеять сомнения в объективности следствия. Ведь в данном случае может возникнуть практи­чески неопровержимое предположение о том, что эти пред­меты после их обнаружения, осмотра и изъятия находились в контакте с другими, от которых на них и перешли обнару­женные микрочастицы.

Возможны, однако, случаи, когда для осмотра обнару­женных предметов и документов требуется продолжительное время. В таких ситуациях, а также при наличии, как сказано в ч. 5 ст. 179 УПК, иных оснований (например, отсутствие при осмотре места происшествия, местности или помещения необходимых специалистов или технических средств для тща­тельного осмотра изымаемых предметов) их осмотр может быть осуществлен по месту производства следствия в каче­стве самостоятельного следственного действия. При возникновении такой необходимости изыма