Полонский, Г. И. Ключ без права передачи: киноповесть // Ключ без права передачи / Г. И. Полонский. – М.: Пушкинская библиотека: АСТ: Астрель, 2005. – С. 113-212. – (Внеклассное чтение).

Вторая киноповесть Георгия Полонского «Ключ без права передачи».

В десятом классе обычной школы складываются очень странные взаимоотношения. Ребята плохо ладят с родителями и учителями, но очень дружны со своей молодой классной руководительницей Мариной Максимовной. Они вместе проводят выходные дни, обсуждают насущные современные проблемы и учителей с их консервативными устаревшими взглядами.

Итак – положительная героиня? И в самом деле, все новое, свежее, молодое сосредоточено, кажется, в преподавательских методах Марины Максимовны. Сочинения на вольную тему, споры на уроке, когда нет, кажется, ни учителей, ни учеников, а есть коллектив единомышленников. Что-то романтическое, лицейское есть в этом кружке ребят, обступивших свою учительницу. Немаловажно и то, что Марина Максимовна, подарившая им это счастье, спешит каждое утро в школу, как на свидание с другом.

Но помимо ребят есть еще одна сторона – коллектив учителей-коллег Марины Максимовны. И вот с этими людьми отношения ее складываются далеко не безоблачно. Не складываются по той простой причине, что она талантливее многих, наверное, даже талантливее всех в школе, и ей нет нужды передавать кому-то свой ключ к ребячьим сердцам, тот ключ, который, как она думает, вручен ей самой без права передачи.

Сколько проблем возникает в этой связи! Это проблема таланта: может ли талантливая личность исключить себя из системы нормальных человеческих отношений? Это и этические проблемы: дружба молодой учительницы с классом основана на полном доверии.

Ребята спрашивают тебя о чем-то – обязана ответить. А если этот вопрос касается твоего коллеги – учительницы той же школы, причем учительницы абсолютно бездарной?

Разумеется, в повести есть герой, который просто по долгу службы призван разрешить все эти конфликты. Это – новый директор школы Кирилл Алексеевич Назаров. И он, конечно, во всем разберется. Но автору гораздо важнее, чтоб разобрались, задумались мы – читатели.

Фильмы "Ключ без права передачи" и "Доживем до понедельника", снятые по сценариям Георгия Полонского, вошли в золотой фонд отечественного кинематографа.

29. Соловейчик, С. Л. Ватага «Семь ветров»: повесть / С. Л. Соловейчик. – Л.: Детская литература, 1979. – 255 с.: ил.

«Это лишь кажется, что мы приходим в жизнь поодиночке, каждый сам по себе. А на самом деле мы являемся в мир классами, группами, компаниями. Всмотритесь в себя, читатель, и вы увидите, как много в вашем характере, во взглядах и оценках от школьного класса», так говорит автор этой книги, и он знает, что говорит! Потому что всю свою жизнь, без остатка, отдал педагогике – и как практик, и как ученый, и как писатель. Может быть, кому-то известны его книги «Учение с увлечением» (потрясающий практикум для тех, кто хочет учиться, но не мучиться), или «Час ученичества» – рассказы о великих педагогах.

В герое этой книги – учителе-историке Алексее Алексеевиче Каштанове, конечно, тоже угадывается сам автор, его педагогические поиски и идеи.

Почему ребячьи лица, такие вдохновенные на интересном школьном уроке, на вечерних улицах города становятся «закрытыми, темными, непроницаемыми, без света в глазах»? Почему, так умно и интересно говорящие на уроке, они могут жестоко избить одноклассника или украсть кольцо у родной матери? Об этом мучительно думает Каштанов и его коллеги по школе.

Каштанов убежден, нельзя и не надо «ломать характеры», это ни к чему хорошему не приводит – нужно менять, улучшать отношения между ребятами, и тогда они будут меняться сами. Каштанов решает превратить жизнь в школе «в цепь интересных, нетривиальных задач», которые бы ребята решали сами, ведь «воспитывается не тот, кто работает, а тот, кто ответственность несет».

Сами, методом «прострельных идей» решают «семьветровские» («семь ветров» – это неформальное название микрорайона, где живут ребята) разные задачки. Например, возможен ли в школе хотя бы один день без двоек? В школе 1200 учеников – нереально, конечно! Но, пораскинув мозгами, «семьветровские» набредают на простую мысль: «учеников в школе больше тысячи, а учителей всего полсотни. На кого же легче подействовать?» В итоге, напридумывали такое! А потом еще была «однодневная коммуна», а дальше – проект спасения Проши (Тани Прохоровой) – «Крысенка», незаметной тихони, живущей в вечном состоянии мучительного одиночества и сознания своей ненужности, и еще много чего интересного.

Вот так, Каштанов и его «ватага» стали «лучшей жизнью создавать лучшую жизнь, хотя бы в виде острова…» И пусть в масштабе жизни это одно-два мгновения, но ведь и мгновения иногда всю жизнь переворачивают. Согласны?

30. Соломко, Н. З. «Если бы я был учителем...»: повесть // Белая лошадь – горе не мое: повести / Н. З. Соломко. – М.: Детская литература, 1998. – с.169-230. – (Опасный возраст).

В 1970−1971 годах Наталья Соломко работала режиссёром самодеятельного театра в посёлке Полуночное на севере Свердловской области. В этом поселке и проживает Андрей Матюшкин – герой повести «Если бы я был учителем…». Андрей – фантазер и мечтатель. Он, например, видит, что Земля круглая!: «Наш поселок по имени Полуночное стоит на самой макушке Земли. Когда утром выходишь из дому, то сразу видать: Земля круглая, все в порядке – улочки, обозначенные пунктиром деревянных одноэтажных домов, разбегаются от наших ворот и тянутся вниз, вниз – к лугам... Я иду в школу по круглой Земле и думаю о лошадях, что пасутся в лугах и ждут меня. А я иду в школу... Кто бы знал, как мне туда неохота!» Не ладятся дела у Андрея в школе, даже на второй год остался в пятом классе.

Почему умный и добрый парень, который запоем читает книги, прослыл тупицей и лентяем? Не в ладу он и сам с собой: «Что-то со мной случилось, что ли. В школе я как с цепи срываюсь. Не могу я в школе быть добрым. Да от меня ведь этого и не требуют. Требуют, чтоб я был послушным... Я не люблю себя такого – злого, вредного и улыбающегося нахально, но поделать с собой ничего не могу». Не ладятся у Андрея и отношения с учителями: «Каждый знает, каким ты должен быть, что ты должен делать. И каждый уверен, что он может поучать тебя, запрещать и наказывать. Например, моя классная, Анна Михайловна... Когда она говорит: «Я из вас сделаю людей!» - мне становится страшно. А когда она говорит: «Вырастете – сами спасибо скажете!» – я смеюсь. Потихоньку, конечно, чтоб она не заметила. Никогда, никогда я не скажу ей спасибо, пусть мне хоть сто лет будет! Она злая. А может, и не злая, а просто за что-то всех нас очень не любит. А за что – никто не знает...». Молодой директор школы кажется ему странным: «…Очень странный – никогда не ругается. И всех боится. А может, просто вежливый такой. Мне его даже жалко иногда».

Однажды пятиклассникам предложили написать сочинение на тему: «Если бы я был учителем…» Почему же именно сочинение Андрея вызывает в школе целую бурю? Почему его читают на педсовете, и всегда вежливый директор кричит на классную руководительницу и стыдит учителей? Почему у директора в кабинете сидит и плачет мама не какого-то двоечника, а той самой учительницы Анны Михайловны? И как случилось, что через несколько лет бывший второгодник, «лентяй и хулиган» Андрей Матюшкин уезжает из родного поселка и подает документы в педагогическое училище?

Вопросы, вопросы… Читателям повести есть над чем поразмышлять на тему: «Если бы я был учителем…»

31. Туинов, Е. В. Человек бегущий: повести / Е. В. Туинов. – М.: Детская литература, 1999. – 458 с. – (Опасный возраст).

Евгений Туинов (р.1954) окончил ВГИК и по первой профессии – кинооператор. Окончил Высшие литературные курсы Союза писателей СССР при Литературном институте им. А М. Горького, работал в кино, в издательствах, на телевидении. Был удостоен премии Ленинского комсомола, побывал во власти – депутатом в Госдуме и даже в Совете Безопасности Российской Федерации. Автор девяти книг: романов, повестей, рассказов для детей и юношества.

Написанный более 20 лет назад, роман «Человек бегущий» не утратил своей актуальности и по сей день: автор сумел предугадать многие больные проблемы в жизни современной школы.

Не случайно роман назван «Человек бегущий». Ведь еще древние греки придумали образ времени: лысый человек, бегущий по лезвию бритвы. Его нельзя догнать и схватить за волосы – так и время нельзя догнать и вернуть. Лезвие бритвы означает необратимость времени, его одномерность: бегущий по нему человек не может свернуть в сторону.

Вот и учителю истории Андрею Владимировичу, который всю жизнь посвятил школе, «спал по четыре-пять часов в сутки, с ног ведь валился, а работал, вкалывал, дети его любили», хочется «оглядеться, очухаться, побороть странную в его годы растерянность и решить для себя, что же делать дальше, как жить, как работать, как учить». Ведь он считал школу храмом, храмом знаний, храмом воспитания, храмом высокого духа. Так вот беда наша, народная беда в том, что даже служители, жрецы этого храма, учителя, педагоги не во всем и не всегда – пример ученикам, что кто-то как будто задался целью разрушить этот храм изнутри, возвел стену непонимания между младшим и старшим поколениями».

Современная школа… Что произошло с ней за последние десятилетия? Один делает бизнес, наживаясь на одноклассниках. Все на продажу – от кассет и наркотиков до преданности любимой девушки. Другой уходит в наркотическое беспамятство, спасаясь от пустоты, безысходности и фальши окружающей жизни. Третий тупо фанатеет в рок-клубах и на дискотеках, превращаясь в агрессивное, неуправляемое животное. Как спастись юной душе в этом хаосе, на что опереться?

Растерянность взрослых перед наступлением на юное сознание массовой культуры, культом грубой физической силы, духом торгашества и наживы среди учеников.… Ведь даже мудрая «баба Шура», как, любя, все называют директора школы, признается: «Мне страшно! Будто мы одни против всех, ну мы – школа, будто весь мир против нас, эти наркотики, эта их музыка, эти группировки. Куда все идет, катится?». Вообще, такое впечатление, что все бегут ото всех и, прежде всего, от собственных страхов.

А нужно порой остановиться и понять, что «нет его, готового решения, прямого выхода, панацеи».

Автор, не обходя острых углов, пытается разобраться во всех этих «открывшихся вдруг» противоречиях.