Примирение с людьми - неотъемлемое условие молитвы

Возвращаясь к условиям молитвы, прочитаем несколько абзацев начиная с двадцатого (все они об одном и том же):

Если желаешь молиться, как должно, не печаль души (или не держи огорчения на душе); иначе всуе течение твое (или молитвенный труд твой).

«Остави дар твой», говорит Господь, «пред алтарем, и шед прежде смирися с братом твоим» (Мф. 5. 24), – и тогда, пришедши, станешь молиться без смущения; ибо злопомнение наводит мрак на владычественный ум молящегося и тьмою окружает молитвы его.

Собирающие в себе печали (огорчения) и злопомнения, и держащие (в этом состоянии молитву), походят на тех, которые черпают воду и вливают ее в дырявую кадь.

Эти слова говорят нам о том, что примирение с людьми является неотъемлемым условием молитвы. И это без вариантов, без каких-то уточнений: с какими именно людьми надо примириться, а с какими не надо. Необходимо просто примириться со всеми людьми – вот, собственно, и все. А потом иди и молись.

В данном месте преподобный Нил Синайский приводит отрывок из Нагорной проповеди, где говорится о том, что надо пойти и помириться с соперником, и тогда Бог примет твою молитву. Для того чтобы молитва состоялась, чтобы она была принята, чтобы получить плоды молитвы, чтобы случилось богообщение в молитве (иначе зачем вообще молиться?), нужно выполнить простое условие: зла и обиды не помнить и всем все простить.

Что может быть проще, банальнее этого? Ведь любое наше молитвенное правило начинается с молитвы «Отче наш», которую каждый христианин, каждый верующий человек знает наизусть. Там есть слова: и остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должником нашим. Все просто: Господи, прости нам и примирись с нами, как мы простили других и примирились с другими. Ведь если мы с ними не примирились, значит, мы находимся с Богом во вражде – примирения не происходит. Но это означает, что и богообщения в молитве тоже не произойдет – вот такой простой, естественный расклад. Не знаю, как еще можно об этом говорить.

И что же мы видим? Многие ли люди делают то, чему учит молитва «Отче наш»? Многие ли люди всерьез верят, всерьез исповедуют и всерьез задумываются о том, что они говорят в этой молитве? И только сердце, заматеревшее в лукавстве перед лицом Бога и людей, это измученное, исстрадавшееся сердце, всегда ищет себе оправдания и придумывает себе извинение: почему оно не будет примиряться и прощать, почему оно будет помнить зло.

Да и не жалко, пусть! Никто не запрещает тебе помнить зло, никто не запрещает тебе не прощать того, кто сделал тебе худо, – это твое право, твой выбор, ты можешь так поступать. Бог не запрещает тебе сердиться, злиться, гневаться или помнить нанесенную обиду. Он просто говорит: «Ничего у тебя со Мной не выйдет. Как хочешь! Можешь оставаться таким, какой ты есть. Но, чтобы подойти ко Мне, тебе надо со всеми примириться. А если ты не примиришься со всеми, то не сможешь ко Мне приблизиться».

Перед Богом невозможно лукавить – Он видит абсолютно все. Поэтому можно придумывать себе всяческие извинения: почему я не прощаю, почему не могу… Это, конечно, оправдает нас в собственных глазах и даже в глазах других людей. Но все это никакого эффекта перед Богом не возымеет, а значит, все это бессмысленно – мы не сможем достучаться до Него, как и Он не сможет достучаться до нас.

Бог сказал об этом достаточно четко – без сложностей и каких-то обиняков. Он даже вложил эту заповедь в молитву, чтобы мы о ней всегда помнили. Тем более это так нормально, так естественно! Ведь если я пошел просить у Бога прощения, то надо так же отнестись и к другому – это же справедливо, это по-человечески! И если ты хочешь у Бога что-то попросить, то тебе надо исполнить просьбу человека, просящего у тебя. Это же просто правило жизни человека в человеческом обществе.

И ладно, если бы это касалось людей, допустим, изредка приходящих в храм и только иногда молящихся. Хотя это правило и для них непреложно, но они, по крайней мере, не ведают бо, что творят (Лк. 23, 34). Но преподобный Нил учит нас, как должно молиться, а мы адресуем его слова тем людям, которые постоянно молятся; которые пытаются молиться сосредоточенно, собранно, внимательно; которые пытаются обращаться к Богу с молитвой Иисусовой. И эти люди сами же свидетельствуют о том, что у них ничего не получается, что ум рассеивается, что сил нет, что уныние одолевает, что они в Небеса, как в медное небо, стучат, а Небеса не открываются. Ведь этим Сам Бог свидетельствует о том, что не принимается твоя молитва.

И тут надо бы вспомнить о том, о чем ты, человек, сам хорошо знаешь: ты не простил своих обидчиков, ты не примирился с ними. Бог говорит: «Обернись на себя! Исполни то, что Я у тебя прошу, и тогда Небеса растают, и ты достучишься, и будешь принят, будешь обнят и услышан». Но человек упорно не хочет этого делать: «Я как-нибудь достучусь. За мое упорство Бог все равно мне поможет!» Конечно, упорство хорошая вещь, но только в том случае, когда ты примирился со всеми людьми.

Февраля

Мы продолжаем читать «Слово о молитве» преподобного Нила Синайского. Напомню: в прошлый раз мы говорили о необходимости примирения. Преподобный Нил Синайский ставит это как одно из важнейших условий для совершения молитвы и ссылается, естественно, на слова Иисуса Христа: «Если ты принес дар к жертвеннику и вспомнил, что брат твой обижен, что есть нечто между тобой и братом, – примирись с братом твоим, и тогда уже приноси дар твой» (см.: Мф. 5, 24).

Вот это «примирись» в очень искаженном диапазоне нынешних человеческих отношений может иметь множество неожиданных, но нехороших аберраций (заблуждений). Исходя даже из нашей собственной невеликой практики часто приходится сталкиваться с тем, что человек и рад бы в действительности примириться, однако сделать это технически или психологически бывает совершенно невозможно. И человек пребывает в смущении, а его духовная жизнь начинает разрушаться.

По этому поводу хотелось бы отметить, что в современном пространстве человеческих отношений слово «примириться» может означать различные действия, в зависимости от того, кто виноват. Первый вариант: виноваты не мы, виноват – другой, но мы должны простить его. И тогда мы его прощаем: мирно относимся к тому человеку, который нас обидел. Главное, чтобы в момент совершения молитвы у меня был мир.

Собственно, об этом мы и говорили в прошлый раз. И всякий раз мы об этом вспоминаем (и должны вспоминать), когда произносим слова молитвы «Отче наш»: и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим. Если мы внутренне не примирились с человеком, который нас обидел, то, естественно, никакой молитвы у нас не получится.

Это вовсе не означает того, что до начала молитвы мы должны, скажем, прежде обратиться к человеку, который нас унижает, третирует и переступает всякие нормы человеческого общения, и попросить у него прощения. Речь чаще всего идет о тех случаях, когда муж издевается над своей женой или когда жена издевается над своим мужем. Такие супруги порой только того и ждут, чтобы вторая половина подошла и стала униженно просить прощения, а они бы говорили, что не простят: «Бог тебя не примет, пока я тебя не прощу». Вот такое манипулятивное поведение.

На самом деле Христос не предполагает такого поведения. Мы не должны давать людям права манипулировать нами, управлять нами или полностью отдавать себя под власть человеку, который только и делает, что ищет этой власти – безусловной и абсолютной. Для нас понятие «примириться» означает то, что мы должны просто в сердце своем простить человека, а вовсе не идти к нему в реальности и униженно просить прощения.

И второй вариант: если виноват я, если я обидел человека, тогда действительно нужно пойти и примириться. Но только в том случае, если я действительно обидел, то есть поступил несправедливо, грубо, зло или жестоко. Если я виноват, то, конечно, надо как-то примириться с человеком. Ну как я пойду молиться Богу, если человек на меня обижен?

Но я в третий раз подчеркиваю – это надо делать тогда, когда мы действительно обидели: не когда человек обиделся, а когда мы обидели и по совести своей осознаем, что обидели, что поступили не так, как должны были. Тогда мы обязаны пойти и примириться с человеком, чтобы не было у нас на сердце какого-то раздражения, негодования, какой-то злости, ибо Богу можно молиться только с миром в душе – когда на сердце мир.

А что делать, если человек просто сам на тебя обиделся? Такое тоже бывает. В семейной жизни это происходит сплошь и рядом, и не только между супругами, но и между родителями и детьми. Вот, например, мама вдруг обиделась: ей показалось, что взрослая дочь ей редко звонит и мало уделяет внимания. Но мама обиделась не потому, что ее кто-то обидел, – она своей обидой просто пытается привлечь к себе внимание, заставить дочь, как и прежде, выполнять волю матери.

В этом случае достаточно просто поговорить: позвонить, узнать, выяснить причину этого каприза, этой обиды другого и на этом успокоиться. Реально мы ни в чем не виноваты, просто тот человек ведет себя несправедливо, ведет себя нечестно, и никакой обиды мы ему на самом деле не нанесли.

Я не жил две тысячи лет назад или тысячу лет назад и не знаю, какими тогда были люди. Но из сохранившихся описаний – тех, что дошли до нас, такое манипулятивное поведение встречалось достаточно редко. А сейчас это сплошь и рядом. Конечно, мы должны примириться в том случае, когда сами виноваты. Но униженно выпрашивать себе прощение у людей, которых мы не обижали и которые просто заняли положение обиженных, вовсе не надо – нас к этому Господь не призывает.