Об оценках существующих угроз и степени реагирования:

В 1993-м-94-м годах декларировалось, что: «Угрозу для безопасности в мире представляет нестабильность в регионах, которая может потребовать нашего вмешательства либо в целях защиты американских граждан и интересов, либо по просьбе наших союзников или по мандату ООН. В конечном итоге наши ВС должны быть готовы к ведению боевых действий и достижению в них победы самостоятельно или в составе коалиционных сил.

В 1998-м-99-м годах их беспокоила не только нестабильность: «США должны быть способны реагировать за рубежом на весь спектр возникающих угроз и кризисных ситуаций, вмешиваясь в ситуации, когда действительно возможно повлиять на обстановку. Нам нужно иметь совершенные ВС и поддерживать их в такой степени готовности, которая бы позволяла, одерживать победу в двух войнах, происходящих почти одновременно на различных театрах войны. ВС США должны быть готовы принять участие в крупной войне на театре из состояния мирного времени».

Изменился и американский подход к коллегиальности и невмешательству:

В 1993-м-94-м годах Америка считала, что: «Наше влияние все в большей мере будет определяться качеством наших идей, ценностей и руководства, а также конкурентоспособностью на мировых рынках, а не превосходством наших военных возможностей. У нас появилась возможность превратить ООН в ключевой инструмент коллективной безопасности. Сокращая наши силы передового базирования, мы пересматриваем наше присутствие за рубежом».

В 1998-м-99-м годах это звучало уже с точностью до наоборот: «Мы должны быть всегда готовы действовать самостоятельно, когда это является наиболее выгодной для нас альтернативой. Сохранение значительного военного присутствия за рубежом способствует поддержанию региональной стабильности, препятствует возникновению вакуума силы и обстановки нестабильности».

Если в одном из главных руководящих документов ВМС США «Военно-Морское планирование» (1996 год) отмечалось, что «Сегодня наше превосходство на море неоспоримо», то в концептуальном документе Комитета Начальников Штабов «Единая перспектива – 2020» (2000 год) декларируется: «Основное предназначение нашей военной силы заключается в выполнении задач, поставленных перед ВС. В перспективе эта цель будет достигнута за счет всеохватывающего господства, то есть способности наших ВС добиться успеха над любым противником или контролировать любую ситуацию во всех возможных военных операциях. Кроме того, исходя из глобального характера наших национальных интересов, мы должны сохранять присутствие на заморских территориях и быть способными быстро проецировать силу по всему миру в целях достижения всеохватывающего превосходства».

Теодор Рузвельт: «Не повышай голоса, но держи наготове большую дубинку, и ты далеко пойдешь».

Довольно «забавна» и «Концепция создания единой ПВО и ПРО США - 2020» «Угрозы для американских войск в 2020 году все еще будут исходить от региональных сил, стремящихся к господству в своих регионах». Все страны, которые в своих регионах стремятся к лидерству считаются непосредственной угрозой для США. «Угроза нанесения удара средствами малой и средней дальности по американским войскам, развернутым на удаленном ТВД, для такого государства как Израиль может рассматриваться как стратегическая». То есть любая угроза Израилю – это стратегическая угроза США (а говорят что «жидомасоны» не имеют реальной власти), а значит требует немедленного «устранения». «Быть самым сильным в мире государством отнюдь не означает быть одновремен­но и неуязвимым. Наоборот, для тех, кто не разделяет американских взглядов, жи­вет другими интересами и имеет другую систему ценностей, США представляют собой наиболее привлекательную цель». То есть раз мы «другие», то мы непременно враги США. Это идеология абсолютных крысоедов.

В Концепции Внешней политики РФ этот процесс дипломатично отражен следующим образом: «в международной сфере зарождаются новые вызовы и угрозы национальным интересам России. Усиливается тенденция к созданию однополярной структуры мира при экономическом и силовом доминировании США». «Далекие» Прибалтика и Югославия сменилась «оранжевой» Грузией и Украиной. Экспорт «Империи» идет с нарастающими темпами, все более затягивая петлю вокруг России. «Цитрусовые политики» - ходовой товар на американском политическом рынке.

Миссия России прежде всего духовная, а Русская Православная Церковь – единственный «институт», который сегодня объединяет практически все былое геополитическое пространство России. Вся история России – это фактически история Православия.

«Загадочная русская душа» - результат православного добротолюбия, более тысячелетия являющегося главным менталитетом нации. И даже антидуховность времени не может искоренить «духовную память», вплавившуюся в душу любого русского человека. Как только представляется такая возможность «духовная память» немедленно пробуждается. В сентябре 2001 года мне довелось в качестве представителя Главного Штаба ВМФ РФ принять участие в дальнем походе на борту БПК «Адмирал Трибуц» вместе с Епископом Приморским и Владивостокским Владыкой Вениамином. Дальний поход не был ни особенно продолжительным (15 ходовых суток, плюс несколько дней дружественного визита в Японию), ни особенно дальним (6 000 километров «вокруг Японии»). Но за это непродолжительное время Владыка Вениамин совершил таинство крещения более чем над 1000 матросов, мичманов и офицеров Тихоокеанского флота, находившихся на борту корабля. Из Владивостока нас православных вышло в море примерно 20-25 человек. Конечно, это стало возможным и благодаря помощи Командующего Тихоокеанским Флотом адмирала В.Федорова.

По знаменитым словам самодержца «у России есть два союзника, - ее Армия и Флот», и они наиболее «чувствительны» к Вере. У ВМФ даже флаг «Андреевский», то есть крест, на котором был распят апостол Андрей Первозванный.