Удержали район Торковичей. Днем противник пытался овладеть этой станцией, но так и не смог продвинуться вперед.

Августа произошли два события, серьезно повлиявшие на осложнение обстановки на фронте: войска 4-й немецкой танковой группы перерезали Лужское шоссе южнее Красногвардейска, а войска 16-й армии захватили Чудово и Огорели. У Главного командования Северо-Западного направления не было резервов, чтобы остановить продвижение врага. Над частями Лужского участка обороны нависла реальная угроза окружения. Некоторому облегчению их положения способствовал контрудар 34-й армий Северо-Западного фронта, нанесенный в середине августа в районе Старой Руссы.

21 августа противник решил во что бы то ни стало сбить подразделения 1-го полка 1-й дивизии с занимаемого оборонительного рубежа. «В середине дня, — писал И. А, Крестовский, — гитлеровцы после интенсивной артиллерийской подготовки при поддержке авиации попытались форсировать Оредеж. Пуле­метным и ружейным огнем ополченцы топили резиновые лодки врага, не давая ему приблизиться к правому берегу. Трижды пытались фашисты переправиться через реку - и каждый раз безуспешно. В этом бою отличился комиссар батальона, работник одного из цехов Кировского завода Александр Дементьевич Сивоха. Его видели в самых опасных местах».

Пятеро суток обороняли ополченцы свой рубеж. При очень слабой артиллерийской поддержке, действуя в основном лишь стрелковым оружием, они отражали настойчивые попытки врага выйти в тылы войск Лужского участка обороны. Особенно упорные бои шли за деревню Петрушина Гора. Потери ополченцев росли, подразделения таяли. Только 24 августа противник смог захватить Петрушину Гору. Прикрывая отход бойцов, в бою, пал смертью храбрых комиссар А. Д. Сивоха.

Остатки подразделений дивизии были сведены в одну боевую группу, которую возглавил полковник А. Г. Родин, заместитель командира 24-й танковой дивизии. В нее, помимо ополченцев, влились многие бойцы и командиры этой танковой дивизии, других кадровых частей. Несмотря на свою малочисленность группа активными действиями прикрывала отход левофланговых сил Лужского участка обороны. Вечером 24 августа ее подразделения внезапной контратакой выбили противника из деревень Гобжицы и Баньково на берегу реки Оредежа. Был разгромлен штаб немецкого полка, захвачены пленные, важные оперативные документы, мотоциклы, оружие, полковое знамя. Более двух суток удерживала группа А. Г. Родина эти деревни, пре­пятствуя продвижению авангарда 122-й немецкой пехотной ди­визии.

Между тем бои за Лугу вступили в заключительную фазу. В ночь на 23 августа оборонявшие город 111-я и 177-я стрелко­вые и 24-я танковая дивизии были отведены к северу и двину­лись по шоссе в сторону Красногвардейска. Их отход при­крывали 235-я стрелковая дивизия и 1-й полк 3-й дивизии народ­ного ополчения, 274-й отдельный пулеметно-артиллерийский ба­тальон, группа полковника А. Г. Родина. Противник, обнаружив перегруппировку наших войск, усилил свои атаки. Весь день 23 и утро 24 августа отряды прикрытия сдерживали в предполье на­тиск фашистских частей, рвавшихся в город с юга и востока. «Продвижение вперед давалось трудно, — признавал немецкий историк Вернер Хаупт. — Русских приходилось буквально выжи­гать огнем из их ДОТов и укреплений... 41-й советский стрелко­вый корпус ожесточенно оборонялся и даже переходил в контратаки с танками. Наш 50-й армейский корпус до 24 августа подбил 43 танка противника и взял штурмом 115 ДОТов. Потери полицейской дивизии СС были столь высоки, что она оказалась не в состоянии 25 августа продолжить наступление».

Для войск Лужского участка обороны, переименованного 25 августа в Южную оперативную группу, наступили тяжелые дни. В то время как части 111-й и 177-й стрелковых дивизий пробивались к Красногвардейску, подразделения 235-й дивизии вместе с ополченскими формированиями сдерживали противни­ка на рубеже Толмачево—Перечицы. В боевом распоряжении, переданном по радио 27 августа штабом Ленинградского фрон­та командованию Южной группы, говорилось:

«Сосредоточив главные силы группы в районе свх. Красный Маяк, Покровка, Низовка, Кемск, - 28 августа 1941 года смять противника в районе Остров, Беково, Кузнецово и наступать в направлении Сиверская, Выра... Частям 235 СД с 1 СП 3 ДНО и отрядам Родина и Игнатова оторваться от противника и прочно удерживать тыл группы на рубежах, определяемых вами». Однако было уже поздно: дивизии 4-й танковой группы врага пере­резали Варшавскую железную дорогу от Суйды до Дивенской и соединились 28 августа с дивизиями 16-й армии, наступавшими на Ленинград с юго-востока. Попытки нашей 90-й стрелковой дивизии пробиться через Сиверскую навстречу окруженным окончились неудачей.

Трое суток главные силы Южной группы вели тяжелые бои в районе Ящеры, стремясь прорваться на север. Противник разил все их атаки. 31 августа наши войска, изменив маршрут движения, стали пробиваться к Дружной Горке. Обоз группы включавший свыше 100 машин, тракторы и тяжелую артиллерию, двигался лесными дорогами в направлении деревни Луги, лесопункта Чаща, станции Новинка. Сопровождавшие его бойцы везли, вели с собой и несли на носилках около 2 тысяч раненых.

Подразделения 235-й стрелковой дивизии и 1-го полка 3-й ди­визии народного ополчения, боевая группа полковника А. Г. Родина продолжали вести бои на рубеже Долговка, Пелково, сдерживая натиск врага с юга. Боеприпасов оставалось в обрез, продо­вольствие было на исходе. Лишь 2 сентября противнику удалось прорвать здесь оборону. С трудом оторвавшись от врага, поредевшие подразделения лесами и болотами тоже двинулись на север.

4 сентября, совершив многокилометровый утомительный марш, ополченцы подошли к лесопункту Чаща, расположенному севернее озера Вялье. От него дорога вела к станции Новинка(на Витебской железной дороге), где, как предполагалось, дол­жны были находиться наши войска. Неожиданно голова колонны была обстреляна из тяжелых пулеметов и минометов: Чащу уже захватил враг. Начался тяжелый и кровопролитный бой. Опол­ченцы снова и снова поднимались в атаку, стремясь проложить себе путь на восток. После ряда безуспешных попыток им пришлось отступить в лес. В этом бою погиб секретарь партбюро 1-го полка старший политрук М. И. Мительман, известный историк Путиловского завода.

Непрерывные бои и переходы сильно ослабили ополченческие подразделения. К сентябрю в них осталось 400-500 человек. Помимо группы полковника А. Г. Родина образовалась еще группа во главе с капитаном П. Н. Богаткевичем и его заместителем по политчасти И. А. Крестовским. Вместе с частями 41-го стрелкового корпуса группа настойчиво пыталась вырваться из окружения. Перед ней и батальоном саперов, а также ротой танкистов, потерявших свои машины, была поставлена задача овла­деть станцией Слудицы. И. А. Крестовский рассказывал: «На пути нашей дивизии и штаба 41-го корпуса было топкое болото. Нужно было построить мост, причем построить его надо было очень быстро. В постройке этого моста все приняли участие... Пилили строевой лес, складывали деревья, такую дорогу устро­или на протяжении трех километров. Что было ужасно, — дере­вья проваливались в это болото, тонули, приходилось снова и снова делать настил. Трое суток мы так работали, километров 30 шли по торфоразработкам».

Скрытно подойдя к станции, ополченцы бросились в ата­ку. 6 сентября, после двухчасового боя, Слудицы были заняты. Бойцы пополнили здесь запасы оружия, боеприпасов, продоволь­ствия. Тем временем другие части корпуса завязали бой с про­тивником в районе Вырица—Мины. Однако прорвать оборону гитлеровцев не удалось из-за слабой артиллерийской поддерж­ки, отсутствия танков у наших войск. Не последовал удар на­встречу окруженным и со стороны Слуцка (Павловска).

Перебросив силы с других участков, враг начал стягивать кольцо окружения. Через день ополченцам пришлось оставить Слудицы. Положение окруженных стало критическим. Орудия и минометы врага насквозь простреливали войска корпуса. 14 сен­тября командование Южной оперативной группы получило при­каз Военного совета фронта прорываться через Введенское, обходя район Вырицы с востока. В течение 16 сентября вблизи Пушкина из окружения с боем вышли две группы общей числен­ностью 2 тысячи человек. Среди них было большинство ополченцев, оставшихся в группе А. Г. Родина. Вместе с ними в Ленин­град вернулось боевое знамя 1-го полка Кировской дивизии. Его с огромными трудностями вынесли из вражеского тыла И. Н. Альт­ман, А. С. Рыбаков, В. И. Мухин, М. М. Секович и М. М. Березовец.

Тяжкие испытания выпали на долю бойцов группы Богаткевича и Крестовского. Оторвавшись от частей 235-й стрелковой дивизии, которые не смогли пробиться на север, она самостоя­тельно направилась на восток, вначале к Тосно и Мге, потом — к Любани и Тигоде. Сорок с лишним дней выходили мы из окру­жения, - рассказывал член этой группы В. И. Попов. — Карт у нас не было. Шли по компасу. Питались грибами, ягодами. Ночью забирались в колхозные огороды. Сна не видели. Ряды наши поредели. Помню, на одной из просек наткнулись немецких автоматчиков. Был у нас убит политрук, который шел впереди меня (шли мы колонной)». Люди настолько обессилели и опухли от голода, что не могли пройти в день более 4—5 киломметров. К 21 октября из 50 человек вышло к реке Волхов южнее Киришей всего четверо. «Встретили нас на том берегу бойцы очень хорошо, — вспоминал В. И. Попов. — Насыпали махорки, сообщили командиру своему. Командир проверил наши документы, мы предъявили ему партбилеты. Нас повели к командиру ди­визии. Мы рассказали все, что знали о немцах».

С огромными трудностями пробивались из окружения дру­гие группы ополченцев-кировцев. Одни выходили в наш тыл в районе Красногвардейска, другие — Павловска, третьи — в районе Колпина. Все они затем сосредоточивались в Пушкине, К началу сентября здесь собралось почти 3300 ополченцев из 1-й диви­зии. Большинство из них вскоре было направлено на пополнение частей фронта.

По-иному сложилась судьба 2-го полка 1-й дивизии народно­го ополчения, который отошел 20 августа с Оредежского рубе­жа и занял оборону южнее села Кремено. После его переформирования была создана боевая группа во главе с полковником И. И. Лебединским, комиссаром Н. С. Капраловым. В опера­тивном отношении она подчинялась командованию 237-й стрел­ковой дивизии. Вместе с подразделениями этой дивизии группа почти двое суток удерживала Кремено, через которое лево­фланговые части 16-й немецкой армии пробивались к Дружной Горке и Вырице навстречу войскам 4-й танковой группы, стре­мясь замкнуть кольцо окружения вокруг соединений Лужского участка обороны. Село трижды переходило из рук в руки. Отличились в бою помощник начальника штаба полка лейтенант В. Г. Малетин и политрук М. Д. Кононенко, много раз водившие бойцов в атаку.

Ополченцы, вооруженные только стрелковым оружием гранатами и зажигательными бутылками, не смогли противостоять нажиму танков и бронемашин врага. И все же упорная оборона Кремено позволила отойти в тыл артиллерии и обозам 237-й и 70-й стрелковых дивизий. Была спасена также часть орудий артиллерийского полка дивизии. К сожалению, стан­цию Новинка удержать не удалось. 26 августа ее пришлось оставить (28 августа Новинка была отбита и на следующий день снова оставлена).

Пройдя лесами около пятидесяти километров, потеряв многих бойцов, группа И. И. Лебединского вышла к станции Новолисино. Других наших подразделений здесь в этот момент не было. Командование Слуцко-Колпинского укрепленного сектора поста­вило перед ополченцами задачу: немедленно занять оборону на разъезде Стекольный и удержать его до подхода кадровых подразделении. О боях, развернувшихся здесь 29—31 августа, пол­ковник И. И. Лебединский писал: «Пять раз в течение суток ба­тальон противника, оснащенный пулеметами, автоматами и минометами, пытался занять станцию, и пять раз группа бойцов, вооруженная только винтовками, отбивала натиск противника, пе­реходя в контратаки и удерживая за собой станцию. 31 августа новая попытка фашистов занять Стекольный закончилась их пол­ным разгромом».

Трое суток сдерживали натиск врага ополченцы, пока не подо­шел батальон 402-го Краснознаменного полка 168-й стрелковой дивизии. Бой за разъезд Стекольный — яркая страница в летопи­си героической обороны Ленинграда. За мужество и стойкость орденом Красного Знамени были награждены 11 человек, ор­деном Красной Звезды — 15, медалями «За отвагу» и «За бое­вые заслуги» — 39 человек.

Другая группа бойцов 2-го полка под командованием на­чальника штаба капитана Г. Г. Краснова, прорвавшись через вра­жеские заслоны, лесными дорогами вышла в расположение наших войск в районе станции Семрино.

2 сентября все вышедшие за линию фронта подразделения 2-го полка были собраны вместе, наскоро переформированы и пополнены ополченцами-кировцами, находившимися в Пушкине. В тот же день они заняли рубеж по реке Ижоре южнее поселка Тайцы, сменив части 291-й стрелковой дивизии. В командование полком, который насчитывал 1440 человек и оперативно подчи­нялся 3-й гвардейской дивизии народного ополчения, вступил май­ор М. И. Супагин, комиссаром стал А. С. Ермолаев. Уже на другой день ополченцы отразили первые атаки противника.

Подразделения 3-го полка, отошедшие вместе с частями 237-й стрелковой дивизии к Колпину, сосредоточились в районе платформы Саперная. В первых числах сентября по приказу командующего фронтом полк был переброшен на Карельский перешеек. Войдя в состав 291-й стрелковой дивизии, он занял оборону от станции Белоостров до побережья Финского залива. В последующие недели полк вместе с другими частями при поддержке артиллерии кораблей и фортов Балтийского флота отразил все попытки финских войск продвинуться на сестрорецмком направлении. Здесь же сражался 120-й истребительный батальон под командованием А. И. Осовского, состоявший в основном из сестрорецких рабочих.

Страстным призывом к стойкости была проникнута передовая статья дивизионной газеты «За Советскую Родину», вышедшей 1 сентября. В ней говорилось: «Пусть великим гневом загорится твое сердце, товарищ боец! Пусть заговорит в нем горя­чий голос родного города. Пусть память о славных делах отцов умножит твои силы, наполнит тебя мужеством, решительностью, упорством!»

Подразделения 1-го полка дивизии, войдя в состав 55-й ар­мии, продолжали стойко оборонять южные подступы к Ленин­граду в районе Пушкина. 22 сентября приказом войскам армии 1-я дивизия народного ополчения была расформирована. Командный и рядовой состав, вооружение, инженерное и транспортное имущество передавались на пополнение других частей, прежде всего 4-й дивизии народного ополчения. Переформированный 1-й полк стал ее 169-м полком.