Над частями 4-й дивизии народного ополчения снова нависла угроза окружения. 20 августа, опрокинув вражеские боевые заслоны, они прорвались в расположение наших войск западнее Красногвардейска.

Все это время 1-й полк дивизии продолжал сражаться в районе Нарвы. После того как противник 16 августа захватил Кингиссеп, положение оборонявшихся здесь соединений 8-й армии серьезно осложнилось. Поздно вечером войска ее правого крыла, прикрываясь авангардами, начали отходить на восток.

Переброшенный на правый берег реки Нарвы полк трое суток сдерживал противника у села Большой Луцк. Бои не прекращались ни днем ни ночью. Наступая от Нарвы и Кингисеппа навстречу друг другу, немецкие войска 19 августа вышли в тыл частей Кингисеппского укрепленного района. Упорную борьбу в окру­жении вели гарнизоны долговременных сооружении Дубровинского оборонительного узла, возглавляли который командир 263-го отдельного пулеметно-артиллерийского батальона ка­питан А, Т, Голышев и комиссар батальона старший политрук А. С. Гупалов. Пять дней враг не мог сломить сопротивление защитников узла. Большинство дотов ему пришлось брать штур­мом с помощью тяжелых орудий и огнеметов. До конца сражались гарнизоны дотов № 10, 17, 18, 19 и других. В бою смертью храбрых пали капитан Голышев и старший политрук Гупалов.

Чтобы помочь отходившим от Нравы войскам 8-й армии, соединения ее левого крыла (1-й полк 4-й дивизии народного ополчения, 11-я и 118-я стрелковые дивизии, 4-й и 6-й отдельные истребительные батальоны) утром 20 августа нанесли контрудар в районе Кингисеппа. Ворвавшись на северную и северо-западную окраины города, они упорно пробивались к его центру. Враг ожесточенно сопротивлялся, отстаивая каждый квартал. К 13 ча­сам 21 августа Кингисепп был освобожден. Вечером бои возоб­новились. Проведя перегруппировку своих сил, противник позд­но ночью вынудил наши части оставить город.

Последующие несколько дней бои не затихали. Вместе с ча­стями 191-й и 11-й стрелковых дивизий 1-й полк 4-й дивизии народного ополчения сдерживал натиск фашистских войск, стре­мившихся через Кошкино, Крикково прорваться к Лужской губе. Мужественно сражались с врагом командир второго стрелко­вого батальона капитан П. М. Фофанский, политрук седьмой роты О. М. Федотов, командир взвода М. В. Возов, сандружинница А. С. Емельянова. На боевом счету полка к этому времени было свыше тысячи уничтоженных фашистских солдат и офицеров, 13 танков и бронемашин, около 20 орудий и минометов. Подразделения ополченцев, не пополнявшиеся около трех не­дель, все более редели. На позиции с перебоями доставлялись не только продовольствие, но и боеприпасы — бойцам, иногда нечем было отражать вражеские атаки.

Не считаясь с потерями, враг настойчиво стремился расширить плацдарм на восточном берегу Луги. 23 августа он захватил Кошкино, 25 августа — Крикково. Однако помешать отходу соединений правого крыла 8-й армии противник так и не смог. К исходу 26 августа они заняли рубежи восточнее озер Хаболово и Судачье.

Непрерывные бои существенно обескровили 11-ю стрелковую дивизию и 1-й полк 4-й дивизии народного ополчения. Почти весь командный и политический состав выбыл из строя. К 25 августа в полку оставалось лишь 80 активных штыков.  Значительные потери понесли также истребительные батальоны, Несмо­тря на это, ополченцы вместе с бойцами кадровых частей продолжали самоотверженную борьбу с врагом на дальних подсту­пах к Ленинграду.

После выхода из окружения части 4-й дивизии народного ополчения (2-й и 3-й полки) некоторое время дислоцировались в районе деревни Оровки. Здесь они получили средства усиления и пополнение — 1500 новых бойцов. Перед дивизией была по­ставлена задача: занять полевые позиции западнее населенных пунктов Тайцы, Пудость, обеспечивая стык Красносельского и Центрального секторов Красногвардейского укрепленного рай­она. На этом рубеже дивизия простояла около десяти дней, заполненных напряженной боевой и политической учебой, подготовкой к новым сражениям.

Рано утром 31 августа дивизия получила приказ — передать занимаемый рубеж пулеметно-артиллерийским батальонам и немедленно выступить в район к юго-востоку от Колпина. Взаимодействуя с 168-й стрелковой дивизией, переброшенной с се­верного берега Ладожского озера и пополненной маршевыми батальонами, она должна была задержать левофланговые соединения 16-й немецкой армии, которые быстро продвигались к Ленинграду вдоль Московского шоссе. Накануне их авангар­ды захватили поселки Ивановское и Усть-Тосно и вышли здесь к Неве.

Одновременно другие соединений 16-й армии, овладев 30 ав­густа Мгой, также достигли берегов Невы. Брошенные против них части 1-й стрелковой дивизии НКВД сорвали попытку врага с ходу форсировать реку и  затем продвинуться на север, на встречу финским войскам. Тем не менее последняя железная дорога, связывающая Ленинград со страной, была перерезана. Напряженная обстановка сложилась и на Карельском перешейке, где оборонялась 23-я армия Ленинградского фронта. В первой половине августа финские войска, перейдя в наступление, сумели расчленить и прижать к Ладожскому дивизии ее правого крыла. Затем, форсировав Вуоксу, они нанесли удар во фланг и тыл левого крыла армии, 26 августа вражеский десант, высадившийся на побережье Финского залива, перерезал Приморское шоссе и железную дорогу. В результате вся выборгская группировка наших войск попала в окружение.

Под натиском противника отступление 23-й армии превратилось в беспорядочный отход, во время которого многие части и соединения потеряли почти все оружие, боевую технику и по­несли тяжелые потери в личном составе, 29 августа финские войска захватили Выборг, 30 августа Райволу (Рощино) и 31 августа - Териоки (Зеленогорск) и Оллила (Солнечное), Положение Ленинграда стало критическим, В это время в Ленинград прибыла комиссия ЦК партии и ГКО с полномочиями организации обороны города и эвакуации предприятий и населения. Постановлением ГКО Главное командование Северо-Западного направ­ления было объединено с командованием Ленинградского фрон­та. Главнокомандующим направления и командующим фронтом стал маршал К. Е. Ворошилов.

В 7 часов утра 1 сентября Военный совет Ленинградского фронта получил телеграмму И. В. Сталина и Б. М. Шапошнико­ва, которая была ответом на просьбу разрешить отвод частей 23-й армии на рубеж Карельского укрепленного района. В теле­грамме говорилось: «Ставка считает тактику Ленинградского фронта пагубной для фронта. Ленинградский фронт занят только одним - как бы отступить и найти новые рубежи для отступления. Не пора ли кончить с героями отступления. Ставка послед­ний раз разрешает вам отступить и требует, чтобы Ленинград­ский фронт набрался духу честно и стойко отстаивать дело обо­роны Ленинграда». Предупреждение Военному совету было бо­лее чем серьезным: Сталин не бросал слов на ветер.

Руководствуясь указаниями Ставки, Военный совет фронта подтвердил свой приказ 4-й дивизии народного ополчения и 1-й стрелковой дивизии НКВД — во что бы то ни стало очистить от врага левый берег Невы и отбросить его на юг, за линию железной дороги Ленинград—Волхов. Накануне 4-я дивизия народного ополчения вошла в состав 55-й армии, созданной на базе сил Спуцко-Колпинской оперативной группы. В армии, оборонявшей важ­нейшие подступы к Ленинграду, было до 40 тысяч человек при сравнительно ограниченном количестве пулеметов, орудии и ми­нометов. Между тем перед ее фронтом противник сосредото­чил четыре пехотные и одну танковую дивизии.

1 сентября части дивизии перешли в наступление. Дивизия насчитывала 3440 человек, имела 24 орудия, 45 минометов, 12 танков КВ и 20 бронемашин. Подразделения 2-го полка ата­ковали небольшой плацдарм противника, захваченный на левом берегу реки Тосны. Несмотря на сильный пулеметный и авто­матный огонь, ополченцы выбили гитлеровцев из деревни Новая. Преследуя врага, они вплотную приблизились к поселку Усть-Тосно, но дальше продвинуться не смогли. Освобождение Новой давало возможность нашей артиллерии простреливать участок

Невы, где подразделения 122-й немецкой пехотной дивизии го­товились к переправе на северный берег.

Через день, 3 сентября, 2-й полк повторно атаковал Усть-Тосно. На этот раз атаке предшествовала артиллерийская подго­товка, в результате которой были подавлены основные огневые точки противника. Бой продолжался два часа. Под натиском опол­ченцев враг оставил сожженные дома поселка. Одним из геро­ев боя стал боец Никитенко, гранатами уничтоживший два пуле­мета гитлеровцев. До конца дня продолжалась ликвидация блокированных дзотов противника, огонь которых мешал продвижению ополченцев.

В ночь на 4 сентября подразделения 3-го полка под покровом темноты начали на лодках переправляться через реку Тосну. Однако противник обнаружил лодки ополченцев и обрушил на них сильный минометный и пулеметный огонь. В этот критический момент командир первого батальона Тимофеев сам сел за весла и вместе с бойцом Хуторовым решительно направил лодку к противоположному берегу. Вслед за ними устремились лодки с другими бойцами батальона. Первым достигнув берега, Тимофеев увлек ополченцев в атаку. Утром селение Покровское было очищено от врага. В первых рядах атакующих шли командир третьего полка Н. И. Чугунов, комиссар И. С. Турчин, секретарь партийного бюро Т. Н. Коршунов. Решительно дей­ствовали в этом бою командиры и политруки всех подразде­лений.

Противник, обеспокоенный за фланг своих частей, вышед­ших к Неве, бросил значительные силы против полков дивизии, которые оборонялись на реке Тосне. Бои приняли затяжной характер. 6 сентября сюда был переброшен 2-й полк 5-й дивизии народного ополчения. Несколько дней он вместе с частями 4-й дивизии отражал атаки немцев, стремившихся восстановить плацдармы на западном берегу Тосны.

8 сентября противник нанес сильный огневой удар по пози­циям ополченцев. Перейдя в атаку, немецкая пехота после много­часового боя снова захватила Покровское, а на другой день — и Усть-Тосно. Настойчивые попытки врага продвинуться дальше были отражены подразделениями 4-й дивизии. Стойко сражались пу­леметные расчеты Зуева и Петрова, рабочих ремонтных мас­терских Дзержинского района. Вражеские снаряды и мины бук­вально сровняли с землей их окопы, но пулеметчики продолжали вести бой. Дивизии несколько раз оказывали огневую поддерж­ку эсминцы «Строгий» и «Стройный», стрелявшие с Невы. 11 сен­тября правофланговые части дивизии, перейдя в контратаку, вы­били противника из поселка Песчанка.

Активные действия ополченцев в районе Усть-Тосно приковы­вали немалые вражеские силы и тем облегчали положение на­ших войск на юго-западных подступах к Ленинграду.

К сожалению, по другую сторону мгинского выступа разви­тие событий приняло крайне неблагоприятный оборот. Сломив сопротивление 1-й стрелковой дивизии НКВД и отдельной горно­стрелковой бригады, противник 8 сентября захватил Шлиссель­бург. Отныне сообщение страны с Ленинградом стало возмож­ным только по Ладожскому озеру и по воздуху. Благодаря тому, что в районе Войбокало началось развертывание соединений 54-й армии, продвижение врага восточнее Мги и Синявина было остановлено. После того как противник вынудил к отходу наши войска на Карельском перешейке, он перенес свои основные усилия на Онежско-Ладожский перешеек. Финское командование рассчитывало нанести поражение 7-й армии, переправиться здесь через реку Свирь и обойти Ленинград с северо-востока. Для выполнения этого замысла противник перебросил на Онежско-Ладожский перешеек 4 пехотные дивизии и 2 пехотные бригады с Карельского перешейка, добившись более чем тройного превосходства в людях над нашими войсками.

Сентября противник перешел в наступление на олонецком направлении, где вместе с другими войсками оборонялись части 3-й дивизии народного ополчения. Рано утром боевые порядки ополченцев подверглись трехчасовому артиллерийскому и минометному обстрелу. В зоне огня оказались не только стрелковые подразделения, занимавшие главную полосу обороны, но и командные пункты частей, места расположения тыловых служб. Затем финская пехота, поддержанная танками, нанесла удар по позициям 2-го полка дивизии, стремясь пробиться на Олонец. Одновременно проникшие в наш тыл вражеские диверсионные группы произвели нападения на коммуникации, склады боеприпасов, узлы сопротивления в глубине обороны.

Как ни тяжелы были первые часы неожиданного удара, многие ополченские подразделения не оставили своих рубежей. Они до середины дня продолжали удерживать важные опорные пункты, не позволяя врагу выйти за пределы озерного района Пейзиярви. Бойцы третьего батальона старшего лейтенанта М. Н. Симбирцева, заняв круговую оборону, до позднего вечера отражали атаки врага. Ночью остатки батальона с боем прорвались сквозь кольцо окружения и спустя сутки вышли к своим. Необыкновенное мужество проявил комиссар второго дивизиона артиллерийского полка дивизии Ермолаев. Собранная им группа артиллеристов, разведчиков и связистов несколько часов сдерживала натиск противника. Израсходовав все боеприпасы бойцы подорвали орудия и отошли к Олонцу. Вместе Ермолаевым стойко сражались и погибли ополченцы Григорьев, Черкасов, Авдеев.

5 сентября обстановка на этом участке фронта еще более ухудшилась. Части финской бронетанковой бригады стремительным ударом захватили поселок Нурмолицы и перерезали путь отвода 2-го и 3-го ополченских полков на Олонец. «Бой под Нурмолицам был недолгим, но одним из самых тяжелых, — вспо­минал бывший ополченец И. С. Агулянский. — Попав в невыгодные условия, мы потеряли многих убитыми и ранеными». Дважды наши подразделения пытались выбить противника с захвачен­ного рубежа и оба раза попадали под плотный минометный и пулеметный огонь. Третью атаку возглавили командир дивизии З. Н. Алексеев, комиссар 2-го полка А. Р. Романцев. После ожесточенного боя некоторым подразделениям все же удалось прорваться к Олонцу. Другие подразделения, отрезанные в рай­оне Торосозера, отходили через глухие лесные чащи на юго-восток. С огромными трудностями, оставшись без обоза, имея на руках до 450 раненых, они спустя полторы недели вышли к Кировской железной дороге в районе станций Таржеполь и Ладва.

Всю вторую половину дня 5 сентября части Южной оператив­ной труппы 7-й армии вели бой с врагом на подступах к Олонцу. Действия наших стрелковых подразделений поддерживал огнем второй дивизион артполка дивизии. До самой ночи они не давали возможности противнику форсировать реку Олонку. К утру обескровленные войска южной группы оставили охваченный пожара­ми город и отошли к Лодейному Полю.

Финская армия с ходу форсировала Свирь на ряде участ­ков, однако попытка противника переправиться через реку в районе Нижнесвирской ГЭС потерпела неудачу. Оборонявшийся здесь 99-й (Лодейнопольский) истребительный батальон встретил пулеметным огнем лодки с финскими солдатами и заставил их повернуть назад. Свыше двух суток он отражал атаки врага, пока не подошли части Красной Армии. Одновременно подразделения Южной оперативной группы помешали финнам форсировать Свирь в районе Лодейного Поля. Фронт на этом рубеже постепенно стабилизировался.

В сентябре возобновились бои на Кировской железной доро­ге. Вышедшие из окружения подразделения 3-й дивизии народ­ного ополчения были наскоро переформированы и пополнены личным составом. 20 сентября они совместно с 9-м мотострелковым полком атаковали финский гарнизон на станции Токари и разгромили его. Ополченцами командовал в этих боях генерал-майор Ф. П. Судаков. Финское командование было вынуждено повернуть против наших войск часть сил 7-й пехотной дивизии, наступавшей на Лодейное Поле. Несмотря на это, ополченцы и мотострелки отразили попытки врага вновь захватить Токари и удерживали станцию до 1 октября. Только оказавшись в изоляции от частей Петрозаводской стрелковой дивизии, которые сра­жались севернее, ополченцы 3-й дивизии снова стали пробивать­ся к своим. К Онежскому озеру вышли немногие бойцы. 28 ок­тября дивизия была расформирована.

Самоотверженная борьба советских воинов на Онежско-Ла­дожском перешейке летом и осенью 1941 года стала одной из ярких страниц летописи Великой Отечественной войны. План немецкого и финского командования по глубокому охвату Ле­нинграда с северо-востока был сорван. Войска 7-й армии, в со­став которой входили и части народного ополчения, в ожесточенных боях измотали финские дивизии и вынудили их перейти к обороне.