Драматургическое оправдание трюковой составляющей эстрадного номера должно формироваться уже на этапе замысла и работы над сценарием.

6.2 Трюк как часть драматургии номера.

В эстрадном номере целого ряда жанров режиссеру-сцена­ристу необходимо добиваться того, чтобы артист «разговаривал», общался, воздействовал на партнера, оценивал, добивался осу­ществления сценической задачи через трюк. В более общем пла­не можно сказать, что трюк должен работать на тему, идею, сверх­задачу эстрадного номера.

Одним из приемов, посредством которого трюк становит­ся выразителем сценического действия, является следующий: режиссер находит какие-то бытовые действия и движения, ко­торые напоминают или похожи на трюковые движения. Это весь­ма распространенный прием: так, например, «повар», демонст­рируя виртуозность приготовления кулинарного блюда, столь же виртуозно жонглирует ножами (имитируя резку и рубку продук­тов), перебрасывает в технике жонгляжа кухонную утварь. Каж­дое движение — трюк, но одновременно это и сценическое фи­зическое действие: ловко переставить кастрюлю, разрезать на лету яблоко, воткнуть в кусок мяса вилку, которая перед этим несколько раз перевернулась, рассортировать, подбрасывая, хо­рошие и плохие апельсины и т. д. и т. п.

Несмотря на то, что прием этот является своего рода «клас­сическим», найти такой действенный аналог трюковому движе­нию весьма сложно, так как его нельзя выдумать вообще, абст­рактно, а нужно опять-таки отталкиваться от индивидуальной техники артиста.

Вывод: «трюк» в эстрадном номере не может существовать ради «трюка». Трюк – это составная часть драматургии. Трюк – это выражение сценического действия, обоснованного и продуктивного.

Глава 7. Адаптация литературного сюжета.

   7.1 Известный литературный герой на эстраде.

В создании драматургии эстрадного номера — часто используются известные литературные и фольклорные сюжеты, а также конкретные литературные произведения. Естественно, что такое произведение сильно адаптируется, причем это изменение направлено, как правило, в сторону упрощения сюжета. Очень часто берется какой-то известный персонаж в очень локальном и лаконичном эпизоде. Здесь известный фольклорный или ли­тературный герой представляет для номера едва ли не большую ценность, чем сама сюжетная канва. Более того, этот герой мо­жет действовать в иных, выдуманных режиссером предлагаемых обстоятельствах.

Прием использования в адаптированном варианте известного ли­тературного сюжета или героя в создании драматургии эстрадно­го номера очень продуктивен. И чем известнее, чем популярнее персонаж, — тем лучше. Название этого литературного или фоль­клорного произведения желательно выносить уже в название но­мера.

Когда номер объявляется, зритель моментально настраива­ется на нужную волну восприятия, ему не нужно время на при­выкание к какому-то новому герою: он сразу понимает — смеш­ной он или грустный, умный или дурашливый, ловкий или не­уклюжий.

Более того, известный персонаж сразу, одним своим появ­лением, определяет очень многое из круга предлагаемых обстоя­тельств. Эти обстоятельства зритель сам в одну секунду себе во­ображает, начинает работать так называемая неконтролируемая ассоциация. Скажите «Левша» — в вашем воображении сразу же предстает кузница и ковка блохи, скажите «Илья-Муромец» - и вы сразу же представите русского богатыря (становится воз­можным оправдание силовых трюков) и т. д. Факт этот очень важен для создания драматургии эстрадного номера, так как дает возможность до минимума сократить экспозиционную часть: кто, где, когда действует, национальная и социальная принадлеж­ность героя, черты его характера — все становится понятным для зрителя буквально в один момент. Все это не нужно задавать дра­матургически, зритель сам быстро «вытягивает» весь этот круг предлагаемых обстоятельств из своей образной памяти.

Конечно, все это не говорит о том, что в номере невозмож­но создание какого-то нового героя. Но чаще всего, когда артист (сам или с помощью режиссера) находит удачный образ, то этот образ, ставший уже эстрадной маской, начинает «кочевать» из номера в номер, из роли в роль: чаплинский Бродяга, полунинский Грустный клоун, никулинский Балбес (имя это он получил в кино, но сама маска была создана в клоунских антре) и т. д.

7.2 Режиссёр как соавтор сценариста эстрадного номера.