III. Изучение новой темы (на выбор учителя)

План

1. Противозаконное поведение.

2. Закон наказывает.

Задача для учащихся: выяснить, почему даже мелкое наруше­ние порядка мешает людям; каким образом закон поддерживает справедливость; каким должно быть наказание для малолетних правонарушителей.

ВАРИАНТ А

1. Самостоятельная работа учащихся с текстом учебника

(с. 66-67)

- Почему государство запрещает противозаконное поведение? (Противозаконное поведение ведет к нарушению порядка в обществе.)

- Чем опасен малозначительный проступок? (Любой малозна­чительный проступок может толкнуть человека на пре­ступление, если останется безнаказанным или не осужден­ным обществом.)

2. Рассказ учителя о правилах поддержания порядка в об­ществе в прошлом

«Божий суд» Средневековья глазами современника [§§§§§§§]

Хотя интерес к истории права значительно вырос, средневековое право изучено слабо, даже поверхностно. Вопреки распространенному заблуждению, права в эпоху Средневековья было ни «много», ни «мало», и оно не было отсталым и неразвитым. Права было ровно столько, сколько было необходимо обществу той далекой эпохи, и во многих случаях вместо него действовали иные социальные регуляторы, которые в отдельных случаях оказывались даже более эффективными, нежели воля общества и власть суверена.

Средневековое право до сих пор не потеряло значения и неповтори­мой гармонии, обладая тайнами, которые остаются непознанными до кон­ца. Правовая культура и социальная психология Средневековья трудно­уловимы, а современная методология не позволяет глубоко проникать в культуру прошедших столетий. Современность детерминирует набор определенных ценностей, которые отличны от ценностей Средних веков, предполагая разную оценку права и социальной действительности, из чего отнюдь не следует, что нынешнее общество живет более гармоничной жизнью, чем средневековое.

Средневековье ставит нас в жесткие рамки не только состоянием источников, на которые опирается исследователь, пытающийся восста­новить контуры права этой эпохи, но и трудностями, вызванными пости­жением самого главного - «общности языка, понимания категорий, очень удаленных от нашей культуры»[********]. Ведь право «даже в своей зародышной форме обладало неким языковым, текстуальным выражением, понятным и принятым в данной культуре»[††††††††], которое не всегда находит адекватное понимание у нашего современника. Как справедливо отметил В.О. Клю­чевский, «...мы, сторонние и равнодушные наблюдатели склада и фор­мы чуждой нам и отдаленной от нас жизни, расположены судить о ней по впечатлению, которое оно на нас производит. Не будет ли справед­ливее, человечнее и научнее брать во внимание при этом суждении те чувства и соображения, с какими работали над этой жизнью ее строители, и те впечатления, которые произвела на них эта работа? Чтобы понимать своего собеседника, надобно знать, как он сам понимает слова и жесты, с которыми с вами объясняется, а обычаи и порядки старой жизни - это язык понятий и интересов, с которыми старинные люди объяснялись друг с другом и объясняются с нами, их потомками и наблюдателями»[‡‡‡‡‡‡‡‡]. Такое различие в понимании права в значительной степени вызвано разными социокультурными условиями формирования и особенностями непосред­ственного функционирования национальных правовых систем. Вследствие этого для познания прошлого нужен не монолог, а диалог современности с прошлым. И средневековая эпоха требует особо осторожного отношения к терминологии и в целом к языку права как средству коммуникации.

Активный поиск справедливого урегулирования межличностных противоречий часто сталкивался с проблемой обнаружения лжи. Еще в глубокой древности правители и их суды прибегали к разнообразным способам выявления истины. Один из древнейших способов обнаруже­ния лжи - «Божий суд» (Dei indicium), или ордалии, с помощью которых устанавливалась истина в судебном процессе. Этот вид доказательства связывался с представлением о всезнающем божестве, могущем защитить невиновного и выявить виновное лицо. Человек Средневековья не раз­личал идеальное и материальное. Конечно, нам трудно понять такую не­расчлененность мировоззрения средневекового человека, для которого окружающий его мир наделен природой сверхъестественными силами, живет и развивается по тем же принципам, что и он сам, но это нужно просто принять за данность того времени. Поэтому у человека той далекой эпохи была уверенность в том, что сверхъестественные силы имеют аб­солютное знание о происходящем в мире. Главным в процессе судебного разбирательства становилось выяснение обстоятельств произошедшего с целью сопоставления их с мерилом высших сил, поскольку если такие действия оправданы свыше, то они справедливы, и наоборот.

«Божий суд» проходил в форме разнообразных ритуалов, позво­ляющих выявить преступника и наказать его без вынесение людского приговора: виновных настигала смерть, невиновные оставались живы. К ордалиям прибегали лишь в случаях, когда иные доказательства по делу отсутствовали или их было явно недостаточно для выяснения виновности обвиняемого, поэтому мы и можем отнести к судебным доказательствам этот вид обнаружения истины. В данном отношении очень показательны древнеиндийские Законы Ману, в ст. 114 и 115 гл. 8 которых говорится, что тот, «кого пылающий огонь не обжигает, кого вода не заставляет под­няться наверх», предполагается невиновным. Объяснение этому дается в ст. 85 гл. 8:«...злодеи думают, что под покровом ночи их никто не видит, но они ошибаются: их видит Бог и их совесть». Таким образом, средства установления истины - «око Божье» и совесть виновного.

«Божий суд» известен с незапамятных времен. Так, Законы Хаммурапи гласят: «Если человек бросит на человека обвинение в чародействе и не докажет этого, то тот, на кого брошено обвинение в чародействе, должен пойти к реке и броситься в нее. Если река овладеет им, то обличавший его может забрать его дом; а если река этого человека очистит и он останется невредим, то того, кто бросил на него обвинение в чародействе, должно убить; бросавшийся в реку получает дом обличавшего его»[§§§§§§§§] (ст. 2). Прак­тически все варварские правды, в том числе и Русская Правда, знают «Божий суд». Польская Правда описывает процедуры ордалий доста­точно подробно, чтобы не осведомленные о польских обычаях немецкие крестоносцы, выступая в роли судей, могли опираться на местные тради­ции при применении права. В соответствии с нормами Польской Правды обвиняемый должен был, идя «обыкновенным шагом», трижды ступать по раскаленному железу, сделанному наподобие подошвы «от пятки до се­редины ступни». Если ступит неверно, то побежден; если обожжется, то побежден, но «следует покрыть ему ожог воском до третьего дня», после чего определить, виновен или нет испытуемый. Если рана незначительная и ожог быстро заживает, то невиновен. Если же рана серьезная и следы ожогов заживляются с трудом, то виновен. Другой обычай таков:«...кладут железо на камень или на железо с пустым местом под низом, чтобы там человек его мог ухватить и пронести раскаленное железо три шага. Если он его бросит, то этим убеждает в том, в чем его обвиняют. Это же и в том случае, если обожжет себе руку, руку надлежит перевязать... Куски же­леза должны были быть раскалены докрасна, и священник должен был благословить их крестом»[*********].

Сходная ордалия была известна также древним германцам. После испытания железом рану обвязывали льняным полотном, покрытым салом. На третий день полотно приоткрывали и смотрели, как заживают раны после ожога, определяя виновен или невиновен испытуемый. О таком же испытании говорится и в сербском Законнике Стефана Душана: «Если кто будет искать судом против разбойника и вора, а достаточных дока­зательств не будет, пусть им будет оправдание железом, как установил царь, пусть его (железо) берут у церковных ворот и положат на святой алтарь»[†††††††††].

Русская Правда пространной редакции также упоминает об испыта­нии водой и раскаленным железом, указывая, что истец может требовать, чтобы ответчик оправдался испытанием железа: «Тако же и во всех тяжах, в татбе и в поклепе; оже не будеть лиия, то тогда дати ему железо из неволи до полугривны золота; аже ли м(е)не, то на воду, оли то до дву гривен; аже мене, то роте ему ити по свое куны» (ст. 22). В отдельных положениях поясняется, что к испытанию раскаленным железом прибегали в том слу­чае, если лицо обвинялось в таких серьезных преступлениях, как убийство или кража вещей, стоимость которых превышала полугривну золотом. Делалось это и в случае, если обвиняемый не мог сослаться на свидете­лей, способных подтвердить его невиновность. Испытание раскаленным железом в случае столь серьезного обвинения могло быть проведено и против воли подозреваемого, т. е. «из неволи».

По мнению Александра Александровича Зимина, цель ордалии состоя­ла в том, чтобы «подтвердить обвинения, падавшие на такого человека, "добрую волю" которого никто не хотел свидетельствовать (вряд ли были случаи, когда обвиненный не обжигался)»[‡‡‡‡‡‡‡‡‡]. Однако совершение конкрет­ного преступления могло вообще не иметь свидетелей, и тогда «Божий суд» оказывался единственным способом определиться в виновности или невиновности обвиняемого. Также неосновательны сомнения авторитет­ного историка о возможности для обвиняемого избежать ожога, держа в руках раскаленное железо: науке известно, что ожога могло не быть вовсе или он был незначительным и рана после него заживала очень бы­стро, поскольку многое, если не все, в условиях таких испытаний зависит непосредственно от психологического состояния человека. Сегодня, как сотни лет назад, совершаются ритуальные танцы на раскаленных камнях или углях в течение минуты, а иногда и дольше, после которых танцоры демонстрируют свои ступни, совершенно лишенные ожогов. Это много­кратно зафиксированное фотографами и телеоператорами действо легко сравнить с процедурой «Божьего суда».

Ордалии применялись в Западной Европе вплоть до XVII в., особенно при раскрытии преступлений, связанных с колдовством. Подобное судо­производство и сегодня действует в некоторых регионах Африки, Южной Америки. Вот как описывает процедуру обнаружения виновного амери­канский этнограф Г. Райт, лично присутствовавший в конце 1940-х гг. при «детекции лжи» в одном из племен Западной Африки: «Колдун... указал на несколько человек, стоявших в стороне. Их вытолкнули в центр круга. Колдун повернулся к вождю и сказал: "Один из этих людей - вор"... Колдун вышел вперед и протянул ближайшему из шести обвиняемых небольшое птичье яйцо. Его скорлупа была столь нежной, что казалась прозрачной. Было ясно, что при малейшем нажиме яйцо будет раздавлено. Колдун приказал подозреваемым передавать яйцо друг другу: кто виновен, тот раздавит его и тем самым изобличит себя».

Разве смогли бы ордалии просуществовать столь долго, если бы этот вид доказательства не нес в себе никакого смысла и справедливости, яв­ляясь лишь результатом случайных событий и отражением слепого страха перед силами природы? Конечно, доиндустриальное общество, в рамках которого использовался «Божий суд», было менее информированным, чем современное, но люди и тогда не были глупцами. Если бы ордалии постоянно давали отрицательный результат, это скоро скомпрометиро­вало бы данный вид доказательства. А «Божий суд» существовал веками, и имеются определенные аргументы, которые на данном этапе развития науки помогают раскрыть, хотя бы частично, секрет этого древнейшего вида доказательства.

Современные достижения науки в области психологии человека утверждают, что любое лицо, совершившее преступление, боится изоб­личения и, конечно же, наказания. Именно страх - главный враг психиче­ской энергии человека. Губительность страха заключается в том, что он парализует человеческую волю, серьезно влияет на состояние сознания. Будучи сильной эмоцией на уровне тонких энергий, страх максимально сокращает возможности человека. Выражение «умереть от страха» вовсе не образное, и тому есть множество примеров. Один из них - эксперимент, проведенный медиками еще в Средние века. Преступнику объявили, что он приговорен к необычному виду казни - вскрытию вен. Ему завязали глаза, сделали поверхностные (без повреждения крупных сосудов) надре­зы кожи и имитировали кровотечение, медленно поливая запястья теплой водой, которая стекала с пальцев в металлический таз. Мужчина угасал на глазах, причем смерть сопровождалась всеми характерными симпто­мами потери крови. Аналогичный случай был зафиксирован британскими врачами в Индии.

Другим мощным фактором, разрушающим целостность психического состояния, является сомнение. Сомнение, как и вера, всегда безусловно и имеет одни корни со страхом: их порождает незнание. Как не вспомнить в связи с этим библейский сюжет: апостол Петр хотел идти по воде Гениса- ретского озера навстречу Христу и пошел, но как только усомнился, стал тонуть. Другому усомнившемуся апостолу, Фоме, который хотел дотро­нуться до ран на теле Христа, чтобы поверить в его воскресение, Христос сказал: «Блаженны не видевшие и уверовавшие», т. е., очевидно, те, кто гармонично сочетает в себе рациональную и иррациональную природу.

Значит, если человек невиновен, его не терзают сомнения о мучитель­ности кары за содеянное, а совершивший преступление боится изобличе­ния и, конечно же, наказания. Это обычно действует на психику угнетающе, может в значительной степени подавить волю обвиняемого, снизить воз­можности оценки сложившихся обстоятельств, ухудшить самоконтроль, привести обвиняемого в угнетенное и депрессивное состояние. Страх обычно возникает у преступника задолго до привлечения к уголовной от­ветственности. Поведение человека в значительной степени определяется воздействием на него, т. е. его сознание, так называемой доминанты, кото­рая представляет очаг возбуждения в коре больших полушарий головного мозга, обладающих повышенной чувствительностью к раздражителям, что может тормозить деятельность других нервных центров. В условиях страха в этом очаге происходит концентрация возбуждения, через призму которого преломляется восприятие и оценка обстановки, а следовательно, регулирование поведения. Доминанта, как правило, возникает у человека вследствие серьезных событий в его жизни, за исход которых он пере­живает, испытывает чувство страха, неуверенности или беспокойства. Такое состояние психики преступника блестяще описал Федор Михайлович Достоевский в знаменитом романе «Преступление и наказание».

После совершения деяния преступник многократно мысленно возвра­щается к событиям, сопровождавшим преступление, стараясь проанали­зировать неблагоприятные для него последствия правонарушения. Этот постоянный мыслительный процесс приводит к усилению переживаний и постоянному подкреплению очага возбуждения доминанты. Стремясь уклониться от ответственности и скрыть свою роль в совершении пре­ступления, виновный пытается утаить от окружающих и связанные с этим переживания. Он оберегает свои воспоминания от внешнего проявления, тем самым постоянно оживляет и бередит их, не понимая, что подавление переживаний все более их обостряет. В конце концов желание скрыть свои мысли и чувства от посторонних является самым серьезным деструк­тивным элементом, негативно отражающимся на гармонии психических процессов, что приводит к снижению психической энергии и ослаблению иммунных сил организма. Чем тяжелее совершенное правонарушение, тем ярче изменения в поведении и психическом состоянии преступника.

В связи с этим нельзя не обратить внимание на характер и особенности средневековой культуры. Человек Средневековья был абсолютно уверен в том, что, как бы он ни пытался утаить содеянное, кара Божья все равно настигнет его. Поэтому можно представить, какое психическое состояние было у подозреваемого, которого подвергали ордалиям. Сам торжествен­ный и одновременно мрачный пафос церемонии ордалии по-разному воз­действовал на психику его участников. Если человек чувствовал себя неви­новным, то ритуал действовал на него спокойно, он возбуждался умеренно и даже иногда находился в приподнятом Настроении, будучи абсолютно убежденным в том, что Бог шельму метит, а его, невиновного, кара сия минует. Иначе ситуация воздействовала на психику лица, совершившего преступление. Зная о своей вине и сознавая невозможность скрыть это перед «Божьим судом», он испытывал жесточайший стресс, сопровож­даемый резким выбросом адреналина в кровь. Получив сигнал тревоги, организм переключает жизненно важные органы на приоритетный режим питания кровью, почти полностью «снимая со снабжения» другие органы. В результате расширяются коронарные сосуды сердца и скелетных мышц, резко увеличивается частота сердечных и легочных сокращений, ослаб­ляются периферийные центры человеческого организма.

Этим стрессовым состоянием знающего о своей вине человека можно объяснить то, что испытание железом и огнем имело разные последствия для невиновного и преступника. У последнего основные силы уходили на то, чтобы мобилизовать все ресурсы своего организма на подавление стресса, возникающего на почве страха, именно поэтому он получал более сильные и долго не заживающие ожоги. Давно подмечено, что при допросе совершившего преступление человека переживаемый им страх приводил к изменениям в его физиологических функциях. В частности, в Китае по­дозреваемый в преступлении издревле подвергался испытанию рисом: он должен был набрать в рот горсть сухого риса и выслушать обвинение. Страх разоблачения приостанавливал слюноотделение, и если рис во рту оставался сухим, вина подозреваемого была доказанной. Аналогичным по механизму являлось испытание, применявшееся в Индии: подозревае­мому называли нейтральные и критические слова, связанные с деталями преступления, а он должен был отвечать первым ему пришедшим в голову словом и одновременно ударять в гонг. Ответ на критическое слово со­провождался более сильным ударом!

Анализируя перечисленные способы определения виновности, не­трудно заметить, что дознаватели прибегали к контролю за динамикой отдельных физиологических процессов человека. При этом требовалось наличие достаточно чувствительных регистратов изменений в организме человека при прохождении им испытаний. Роль этих регистратов выпол­няли горсть риса, гонг и т. п. Постепенно методы детекции лжи совершен­ствовались, изобретались самые разнообразные приборы для фиксации состояния организма: по давлению крови, сердцебиению, потоотделению. Но все эти приборы построены по одному и тому же принципу, правиль­ность которого была доказана еще «Божьим судом», - установлению связи психофизиологических реакций подозреваемого с его виновностью или невиновностью. В современном виде полиграф («детектор лжи») есть точный измеритель психофизиологического состояния испытуемого.

В Салической Правде упоминается испытание и кипящей водой: «Если кто будет вызван к испытанию посредством котелка с кипящей водой, то стороны могут прийти к соглашению, чтобы присужденный выкупил свою руку и обязался представить соприсяжников. Если проступок окажет­ся таким, за какой в случае улики виновный по закону должен уплатить 600 ден., что составляет 15 сол., он может выкупить свою руку за 120 ден., что составляет 3 сол.»[§§§§§§§§§]. Очевидно, что в этом случае о виновности или невиновности испытуемого также судили по оставшимся ранам. Как видно, банальная практичность салических франков позволяла избежать испыта­ния посредством уплаты определенной мзды. Такого прагматизма лишен Законник Стефана Душана, который в ст. 84 «Об оправдании котлом» запрещает брать какие бы то ни было судебные пошлины: «Да не будет никаких судебных пошлин ни за котел, ни за оправдание...»[**********].

На Руси, по-видимому, не существовало испытания кипящей водой. По крайней мере ни одна из норм Русской Правды не упоминает кипяще­го котла в качестве ордалии. Зато было испытание водой холодной. Это видно из слов епископа Серапиона, рекомендовавшего таким образом определять невиновность женщины, обвиняемой в колдовстве: «Вы же воду послухомъ постависте и глаголисте: аще утопати начнеть, неповинна есть; аще ли поллыветь Волхов есть»[††††††††††]. Упоминает испытание водой как вид доказательства и одна из берестяных грамот XI—XII вв.: «...пойди же в город... ся съ тобою яти на водоу». Как отмечает Лев Владимирович Черепнин, в грамоте идет речь о конфликте между кредитором и должни­ком. Должник считает неправомерными действия кредитора, неправильно начисляющего проценты по договору займа, и поэтому обращается с при­зывом выяснить в суде путем испытания водой, кто из них прав[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡].

Согласно ст. 25 Польской Правды, если обвиняемый настаивал на сво­ей невиновности, но не имел свидетелей своей правоты, судья, желая закончить дело в тот же день, мог вынести решение, чтобы обвиняемого испытали водой. Процедура начиналась с действий священника, кото­рый окроплял воду святой водой. Испытуемого связывали таким образом, «чтобы его руки были связаны с голенями... чтобы ни руками ни ногами не мог спасаться». Кроме того, «ему надлежит сделать значок на голове, по которому можно было определить, тонет ли человек или плывет»[§§§§§§§§§§]. Ис­пытуемого специально обвязывали вокруг пояса веревкой, чтобы не дать ему утонуть, но если он выплывал, то вина его считалась доказанной. Как отмечается в Польской Правде, судьи неохотно прибегали к этому виду испытания, если рассматриваемое дело было очень важным, видимо, при таких испытаниях испытуемый чаще всего тонул, и судья вынужден был признавать его невиновность.

При испытании водой невиновный человек свято верил в то, что Бог не оставит его, поэтому без всяких сомнений отдавал себя в Божьи руки, не сопротивляясь, ждал своей судьбы. Преступник же, находясь на гра­ни психологического срыва, изо всех сил пытался не утонуть, остаться на поверхности воды. Но именно это и служило доказательством вины, так как считалось, что вода не принимает (в силу своей священности) только преступников и лжецов, нарушивших клятву.

Испытания железом и водой, как уже отмечалось, были востребованы судом при отсутствии иных доказательств, а именно при рассмотрении дел об убийствах без свидетелей, в случае отсутствия лица, обвиняемого в краже или клевете, в случае недостоверности или недоверия к показа­ниям свидетеля (если, например, свидетелем выступал холоп). Следует обратить внимание на то, что к испытанию железом прибегали в особо важных судебных спорах, в отличие от испытания водой.

Испытаниям подвергались как истец, так и ответчик. Если истец кого- то обвинял в совершении противоправных действий, а доказательств вины ответчика было явно недостаточно, то испытание назначалось ответчику. Но если истец, обвиняя кого-либо, вовсе не имел доказательств, то сам подвергался ордалии.

Итоги таких испытаний были окончательными, поскольку считалось, что «Божий суд» является высшим судом.

Длительное время, вплоть до начала XX в., в различных странах мира сохранялся обычай кровной мести (вендетта).

Вендетта (нтал. vendetta - мщение) - обычай кровной мести, называвшийся так главным образом на островах Сардиния и Кор­сика, где кровная месть бытовала даже в начале XX в. Основное распространение вендетта получает в начале XI в. Чаще всего вендетта была семейной, то есть за смерть кого-либо мог мстить не только его прямой родственник (сын, брат, муж, отец, дядя), но и последующие поколения; Известны случаи, когда целые кланы мстили за события трехсотлетней давности, полностью уничтожая друг друга.

3. Беседа по вопросам

- Итак, что общего в принципе талиона и «Божьего суда»? (Общим между принципом талиона и «Божьего суда» яв­ляется стремление установить справедливость.)

- Какие уроки можно извлечь из прошлого? (Во все времена общество, чтобы поддерживать порядок, вводило запреты. Нарушителей порядка строго наказывали. Для установле­ния справедливости между преступлением и наказанием стремились установить равновесие.)

4. Самостоятельная работа учащихся с карточкой-заданием и текстом учебника (с. 68-70)

КАРТОЧКА-ЗАДАНИЕ

Какие из перечисленных нарушений правил жизни общества можно отнести к преступлениям, а какие - к проступкам?

A. Несовершеннолетние отобрали у пенсионерки деньги.

Б. Школьник изрисовал стены только что отремонтированного подъезда.

B. Безработный угнал автомобиль и продал его на запчасти.

Г. Подросток оскорбил соседа, нецензурно выражаясь.

Д. Ученик перешел дорогу в неположенном месте.

Е. Водитель грузовика ударил стоящую на обочине машину.

(Преступления - А, В. Проступки — Б, Г, Д Е.)

5. Самостоятельная работа учащихся с текстом учебника (с. 71-72), отрывком из Уголовного кодекса РФ [***********] и коммента­риями к нему

Статья 33. Виды соучастников преступления

1. Соучастниками преступления наряду с исполнителем признаются организатор, подстрекатель и пособник.

2.Исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, совершив­шее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом.

3. Организатором признается лицо, организовавшее совершение пре­ступления или руководившее его исполнением, а равно лицо, создавшее организованную группу или преступное сообщество (преступную органи­зацию) либо руководившее ими.

4. Подстрекателем признается лицо, склонившее другое лицо к со­вершению преступления путем уговора, подкупа, угрозы или другим спо­собом.

5. Пособником признается лицо, содействовавшее совершению пре­ступления советами, указаниями, предоставлением информации, средств или орудий совершения преступления либо устранением препятствий, а также лицо, заранее обещавшее скрыть преступника, средства или орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а равно лицо, заранее обещавшее приобрести или сбыть такие предметы.

Статья 34. Ответственность соучастников преступления

1. Ответственность соучастников преступления определяется харак­тером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления.

2. Соисполнители отвечают по статье Особенной части настоящего Кодекса за преступление, совершенное ими совместно, без ссылки на ста­тью 33 настоящего Кодекса.

3. Уголовная ответственность организатора, подстрекателя и пособ­ника наступает по статье, предусматривающей наказание за совершен­ное преступление, со ссылкой на статью 33 настоящего Кодекса, за ис­ключением случаев, когда они одновременно являлись соисполнителями преступления.

4. Лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указан­ным в соответствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, уча­ствовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника.

5. В случае недоведения исполнителем преступления до конца по не зависящим от него обстоятельствам остальные соучастники несут уголовную ответственность за приготовление к преступлению или покуше­ние на преступление. За приготовление к преступлению несет уголовную ответственность также лицо, которому по не зависящим от него обстоя^ тельствам не удалось склонить других лиц к совершению преступления.

Комментарий к статье 33

1. В зависимости от роли, выполняемой каждым из соучастников, уго­ловный закон различает исполнителей, организаторов, подстрекателей и пособников.

2. Исполнитель - это лицо, которое непосредственно (в том или ином виде) выполняет действия, содержащие в себе признаки объективной стороны совершаемого преступления. Так, исполнителем кражи является, например, не только тот, кто изъял имущество из квартиры потерпевшего, но и тот, кто взламывал для этого дверь; исполнителем убийства является не только тот, кто нанес жертве последний удар, но и тот, кто держал жертву, парализуя сопротивление потерпевшего.

В соответствии с ч. 2 комментируемой статьи исполнителем являет­ся также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных УК. Судебная практика применительно к некоторым преступлениям также признает воз­можность группового преступления и в тех случаях, когда в преступную группу наряду с годным субъектом входят и лица, которые не соответ­ствуют требованиям, предъявляемым уголовным законом к субъекту пре­ступления (например, в случаях группового изнасилования или разбойного нападения, совершенного по предварительному сговору группой лиц). Так, пленум Верховного Суда Российской Федерации в своем постанов­лении «О судебной практике по делам об изнасиловании» от 22 апреля 1992 г. указал: «Действия участника группового изнасилования подлежат квалификации как изнасилование, совершенное группой лиц, независи­мо от того, что остальные участники преступления не были привлечены к уголовной ответственности ввиду их невменяемости, либо в силу требо­ваний статьи УК об ответственности несовершеннолетних или по другим предусмотренным законом основаниям»[†††††††††††].

3. Организатор - это лицо, организовавшее совершение преступления или руководившее его совершением, а равно лицо, создавшее организо­ванную группу ипи преступное сообщество (см. комментарий к ст. 35) либо руководившее ими. Организатор - наиболее опасный участник совместно совершенного преступления. Действия организатора могут состоять в раз­работке плана совершения преступления, привлечении к преступлению других соучастников, разделении между ними ролей, в руководстве дей­ствиями соучастников непосредственно при совершении преступления ит. д.

4. Подстрекателем признается лицо, склонившее кого-либо к совер­шению преступления, то есть вызвавшее в другом намерение совершить преступление. Подстрекательство может осуществляться различными спо­собами: путем уговоров, просьб, подкупа, угроз и т. д. Подстрекательство заключается в склонении к совершению преступления не только испол­нителя, но и других соучастников - пособника, других подстрекателей. Подстрекательство несовершеннолетних к совершению преступления (вовлечение их в совершение преступления) кроме соучастия в преступ­лении образует самостоятельный состав преступления (см. комментарий к ст. 150). Подстрекательство осуществляется по отношению к лицу вме­няемому и достигшему возраста, с которого наступает уголовная ответ­ственность. Лицо, склонившее невменяемого или несовершеннолетнего, не достигшего возраста уголовной ответственности, к совершению пре­ступления, считается, как отмечалось, не подстрекателем, а посредствен­ным исполнителем. В этом случае подросток или невменяемый выступают в роли своеобразного орудия или средства совершения преступления, и в этом случае такой подстрекатель несет ответственность как исполни­тель совершенного указанными лицами общественно опасного деяния.

5. Пособником признается лицо, оказывающее содействие соверше­нию преступления, то есть своими действиями способствующёе выпол­нению совместно совершаемого преступного деяния ипи наступлению преступного последствия этого преступления. Пособник может содей­ствовать как исполнителю, так и другим соучастникам.

Пособничество бывает интеллектуальное и физическое. Первое со­стоит в даче советов, указаний и предоставлении информации относи­тельно совершения преступления. Эти советы, указания и информация способствуют совершению преступления, помогают другим соучастникам преодолеть препятствия и получить необходимые для совершения пре­ступления сведения (например, время отсутствия жильцов в квартире, которую собираются обокрасть). Интеллектуальное пособничество может заключаться и в заранее данном обещании скрыть преступника, средства и орудия совершения преступления, следы преступления либо предметы, добытые преступным путем, а также в заранее данном обещании при­обрести или сбыть такие предметы. Интеллектуальное пособничество возможно лишь путем совершения действий.

Физическое пособничество выражается в совершении самых раз­личных действий:

а) в предоставлении исполнителю необходимых орудий и средств совершения преступления (например, оружия для совершения разбойного нападения);

б) в устранении препятствий, то есть в создании необходимых условий для совершения преступления (например, повреждение сигнализации, отключение электросети для совершения квартирной кражи, нахождение на страже с целью предупреждения чьего-либо вмешательства и т. д.). Физическое пособничество в отличие от интеллектуального возможно путем совершения не только действий, но и бездействия.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в своем постановлении по делу И. и других указала, что пособ­ничество предполагает осведомленность лиц о действиях исполнителя[‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡‡]. По делу 3. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Рос­сийской Федерации указала, что при пособничестве лицо осознает, что оно способствует исполнителю в совершении конкретного преступления, предвидит, что преступный результат является для нйх общим, и желает или сознательно допускает его наступление[§§§§§§§§§§§].

Беседа по вопросам

- Кого закон определяет как соучастников преступления? (Это исполнитель, организатор, подстрекатель, пособник.)

- Несут ли они уголовную ответственность? (Они несут уго­ловную ответственность в соответствии с Уголовным кодексом РФ.)

- Как вы считаете, должен ли закон щадить несовершеннолет­них? (Примерный ответ. Наказывая несовершеннолетних, закон все-таки щадит их, смягчая им вину. Уголовная от­ветственность наступает с 16 лет, но за особо тяжкие пре­ступления с 14 лет. Несовершеннолетнего могут поставить на учет в милиции, наложить штраф на родителей, направить в воспитательное учреждение закрытого типа: в 11 лет - спецшколу, 14 лет - в воспитательно-трудовую колонию.)

ВАРИАНТ Б. Изучение новой темы с приглашением на урок работника подразделения по делам несовершеннолетних

Вопросы для беседы

- Какие правонарушения чаще всего совершают несовершен­нолетние?

- Почему несовершеннолетним необходимо знать закон?

- Какие наказания предусмотрены для несовершеннолетних преступников?

- Как организована работа подразделения по работе с несо­вершеннолетними?

- Какую ответственность несут родители за своих детей? IV. Закрепление изученного на уроке

- Какова роль закона в обществе?

- Почему закон надо знать всем?

- Почему государство строго наказывает нарушителей закона?

- Прочитайте текст дополнительного материала[************] (на столах).

...В этот день первым разбиралось дело об убийстве королевского

дружинника. Брат убитого, высокий молодой воин с длинными русыми усами, свисающими вниз по обычаю франков, обвиняет другого воина, стоящего тут же. Оба они вооружены мечами, в руках держат копья и щиты. Да и все франки пришли на суд вооруженными - таков древний обычай. Хмурый воин, подозреваемый в убийстве, отрицает свою вину.

- Действительно, я враждовал с убитым, - говорит он, - но, видит Бог, я не убивал его. И врагов у него было много, а не я один.

Улики недостаточны. Свидетелей нет. Тогда встает тунгин и обраща­ется к обвиняемому.

- Напрасно уверяешь нас, что не ты убийца. По Салическому зако­ну, записанному при нашем великом короле Хлодвиге, заподозренный в убийстве должен очиститься от обвинения. Можешь пи ты представить 72 соприсяжника, которые поруча<