Тачка есть, значит нужно копать

Дворовые мальчишки жили беднее всех. Они спали на сеновале и питались объедками из гостиничной столовой, и единственной платой, которую они получали, была старая вонючая одежда - лохмотья, совершенно не подходящие для этого не по сезону холодного Десятого месяца. Всю свою жизнь они испытывали недостаток в образовании и умных беседах. Они никогда не бывали за пределами Холмгарта и никогда не побывают. Предел их мечтаний, если таковые имелись, состоял в том, чтобы однажды стать конюхами, получавшими крошечное жалование и живущими за счет чаевых от богатых путешественников. И все же они не проявляли никакого любопытства по отношению к блестящим каретам и великолепным всадникам, которые проносились через их убогий маленький мир.

Стальварт пугал их, потому что у него были меч и лютня, спрятанные на чердаке, и он мог сочинять музыку. Он мыл руки каждый вечер и писал письма, которые отправлялись с утренней почтой. Он казался им больше, чем человеком.

Как и они, он спал на сеновале, вставал до рассвета, весь день разгребал навоз и катал тачку, а всю ночь спал как убитый. Его единственным видимым отличием было то, что он выглядел более сытым и носил свисток на веревочке на шее. Он также мысленно отмечал каждого путешественника, въезжавшего во двор. Но только на пятый день своих мучений он увидел, что мимо прошел кто-то интересный, даже если это был и не Серебряный плащ.

В его ежедневных отчетах мяса было меньше, чем в жареном воробье. Он упомянул, что видел, как карета леди Пиллоу возвращалась с единственным пассажиром. В тот же день он заметил сэра Мандевиля, рыцаря Айронхолла, который часто доставлял письма Великого Магистра Вожаку или королю и таким образом получал возможность бывать при дворе. Два дня спустя он увидел сэра Этьена, еще одного рыцаря Айронхолла. Если  Эмеральд находилась в Айронхолле, как подозревал Стальварт, она наверняка тоже будет отправлять отчеты.

Через два дня после этого сэр Этьен и сэр Мандевиль вернулись вместе. Они знали Стальварта много лет, фехтовали с ним десятки раз, но никто не узнал вонючего мальчишку с тележкой, который прошел мимо них, когда они ждали лошадей. Это обнадеживало... вроде того...

Они засвидетельствовали свое почтение старому сэру Танкреду и передали ему личное письмо от лорда Роланда. Ближе к вечеру, после того как они ушли, письмо было передано шерифу Шервину, который показал его Стальварту. Та часть, что имела значение, была очень короткой:

Пожалуйста, сообщите моему агенту, что его друг из Персикового сада подозревает, что человек, которого мы ищем, на самом деле является женщиной.

Персиковый сад был родовым поместьем Эмеральд.

- Ты в это веришь, Прыщ? - с беспокойством спросил толстяк. - Все еще хочешь, чтобы мы избили его — или ее — палками?

- Мне он не показался похожим на женщину, - сказал Стальварт и, к счастью, добавил: - Но я предупреждал вас, что он может замаскироваться под женщину, разве нет?

- Предупреждал.

- Напомните об этом своим людям. Мужчина или женщина, если сомневаетесь, бейте как можно сильнее. Потом будем извиняться.

Мандевиль и Этьен также передали последние придворные новости. Грендон, по их словам, был взволнован судом над колдунами, арестованными в Брэндфорде. От показаний Змея и его помощников по столице прокатились вздохи ужаса.

Любопытно! Стальварт участвовал в рейде на Брэндфорд. Его не вызывали для дачи показаний, но он знал, что судебный процесс должен был начаться только через несколько недель. Единственным человеком, который мог изменить эту дату, был лорд-канцлер Роланд.

Это могло ничего не значить. Или это могло означать, что Старых Клинков выставили на всеобщее обозрение, чтобы Серебряный плащ знал, что прямо сейчас ему не нужно о них беспокоиться. Еще один кусочек сыра в ловушке.

Днем двадцать шестого числа во двор с грохотом въехала повозка. Стальварт заметил, что внутри было несколько деревянных ящиков, но она могла перевозить гораздо больший груз. Поработав в своем время извозчиком, хотя и недолго, он не одобрял столь слабой загруженности при дальних перевозках. А короткий путь не потребовал бы смены лошадей. Затем он понял, что человек на скамейке был инквизитором Найсли — мрачной маленькой ищейкой. Стальварт достаточно высоко оценивал наблюдательность инквизиторов, чтобы не рисковать подходить близко — и в самом деле, тот уже оглядывался по сторонам, словно чувствуя на себе недружелюбные взгляды.

Вместо этого Стальварт подкатил свою тележку к углу, где Нортон разговаривал с парой рабочих. Или слушал их, что более вероятно. По сравнению с Нортоном даже черви были настоящими болтунами.

- Кучер на повозке, - сказал Стальварт.

Нортон вытянул длинную  руку. Обратно она вернулась вместе с боевым шестом. Они были разбросаны по всему двору.

- Нет, нет, он не тот самый! Однако мне хотелось бы знать, по какой дороге он поедет из города.

Нортон пожал плечами, кивнул, положил шест на место и ушел.

Как выяснилось примерно через час или около того, разговаривать он умел. Он сказал:

- На запад.

Стальварт ответил:

- Спасибо.

Неужели господин Найсли направлялся в Айронхолл? Это не точно, но весьма вероятно. Это можно было бы включить в завтрашний отчет, но вряд ли эта информация удивит лорда Роланда. Это означало, что в скором времени наконец что-то должно было произойти.

 

Невидимый Щенок

Когда Эмеральд проснулась, ей понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать, что она снова находится в постели королевы Эстрит в башне, и что первый свет за окнами становится серым. От ее дыхания поднимался пар, но в остальном здесь было вполне уютно. В ее первую ночь в Айронхолле спальня в Башне королевы выглядела крайне невзрачно — затянутая паутиной, покрытая слоем пыли, а кровать не перестилали уже лет сто. После Великий Магистр открыл апартаменты, приказал слугам провести уборку и разжечь огонь, чтобы комнаты были достойны таинственной принцессы Вазар. С тех пор рыцари и Магистры небольшими группами прогуливались мимо, чтобы полюбоваться этим вновь найденным сокровищем. Щенок же нашел себе новое безопасное жилье в королевских апартаментах и теперь спал в постели короля.

Прошлой ночью охотничья стая Сопрано отрезала ее от убежища, поэтому она решила вновь воспользоваться гостеприимством королевы Эстрит. Это напомнило ей о том, что  нужно было еще кое-что сделать до того, как проснутся хищники. Хотя она не обнаружила никакого незаконного колдовства, долг велел ей продолжать поиски.

Она выскользнула из-под теплых одеял, торопливо умылась в ведре, которое принесла с собой, и тепло оделась. Затем она вышла на зубчатую стену, чтобы выплеснуть воду наружу.

Кухонные слуги еще не проснулись. Она была в безопасности — было достаточно светло, чтобы видеть, но недостаточно, чтобы ее силуэт был заметен на фоне неба, ветра не было, и мороз был не настолько силен, чтобы камни стали скользкими.

Она ненавидела высоту. Для начала она заставила себя обойти весь Первый дом — мимо Обсерватории с исходящим от нее запахом магии, мимо башни Великого Магистра и Башни Старших. К ней парапет не вел, но на каменной кладке были нацарапаны четыре имени и года: "Деспенсер 95", "Орел 119", "Арагон 282" и "Стальварт 365". За три столетия всего четыре мальчика нашли путь наверх. Или осмелились на это.

Она вернулась в Башню королевы, чтобы приступить к той задаче, которую долго откладывала. Здесь начиналась навесная стена, которая плавно изгибалась и вела к бане с ее причудливыми зубчатыми стенами и башенками. В башенках не было окон и выхода наверх. Она знала это, потому что лазарет, прачечная и бельевые комнаты находились прямо под ними, и она тщательно их осмотрела. Великий Магистр и сэр Лотэр настаивали, что башни были всего лишь украшением, но добросовестная Белая Сестра должна была сама в этом убедиться.

Испугавшись, что ее нервы окончательно сдадут, если она продолжит медлить, Эмеральд стиснула зубы и пошла вдоль верхней части навесной стены. Полумрак немного помогал, но ей следовало поторопиться, пока не стало светлее. Если хоть один мальчишка выглянет из окна Западного дома, Сопрано будут иметь гораздо лучшее представление о том, куда Щенок исчезает по ночам.

Парапет навесной стены пугал ее намного больше, чем дорожка вокруг Первого дома. Вместо наклонной крыши слева от нее был только длинный спуск к мощеному двору. Справа фальшивые мерлоны давали небольшое чувство безопасности, но спуск с той стороны был намного длиннее, вниз, в лощину, которую называли Карьером. Возможно, небольшой утес, который она видела из кареты, всегда здесь был, и строители решили поставить замок на самом краю для пущего эффекта. Или, возможно, они добывали камень прямо у основания стены. Если она упадет во двор, то может отделаться парой сломанных костей. У любого, кто провалился бы сквозь зубец в эту скалистую яму, не было надежды выжить.

Она смотрела прямо перед собой, стараясь как можно дольше держаться за каждый каменный мерлон и протягивая руку к следующему, когда пересекала пропасть. Казалось, что сердце бьется где-то в районе горла. Если бы она остановилась, то так и застыла бы на месте.

Она выжила. Колени дрожали, голова немного кружилась, когда она добралась до бани. Дальше идти было некуда. Здесь зубчатые стены были еще более искусственными, чем в Первом доме, с ненастоящими мерлонами, установленными прямо напротив водосточных желобов. За ними не было прохода, как и вокруг башен. Она подобралась достаточно близко к ближайшей башне, чтобы понять, что в ней нет никакого колдовства. Варт мог бы перелезть через крышу к остальным, но она не Варт.

Вздохнув с облегчением, она развернулась и зашагала обратно. Теперь она могла честно сказать, что осмотрела каждый уголок Айронхолла, до которого смогла добраться.

Обитатели Айронхолла разделились во мнениях по поводу нынешнего Щенка, который достиг результата, к которому ни один другой Щенок никогда и близко не подходил. Вот уже четыре дня он избегал крысиной стаи младших. Его несколько раз донимали, но никогда всерьез — никогда не окунали в лошадиные корыта, не избивали в кулачных боях, не брили налысо, не красили в зеленый цвет и не заставляли кувыркаться, пока у него не закружится голова. По мнению большинства, парень заслуживал похвалы за сообразительность. Противоположное мнение, которого придерживались все Сопрано и многие другие, включая некоторых старых рыцарей, заключалось в том, что этот опыт шел только на пользу и укреплял характер, а Щенок был подлым трусом, не уважающим традиции.

Конечно, у этого Щенка были недоступные другим преимущества. У нее всегда с собой были жетоны как Великого Магистра, так и Магистра Ритуалов, так что, когда ее загоняли в угол, она могла заявить, что идет по делу. Что еще важнее, у нее также был волшебный ключ. Ей не нравилось носить его с собой, из-за него она как будто постоянно находилась в центре торнадо, но он мог открыть любую из многочисленных запертых дверей. С его помощью исчезать было довольно легко.

Сбежать ей не удалось. Пересекая двор и направляясь на кухню, Эмеральд услышала позади себя громкий топот ног. Чей-то голос крикнул:

- Щенок!

Она повернулась лицом к пяти Сопрано. Когда рядом не было никого старше и злее, она иногда потакала им, особенно в общественных местах вроде этого. Даже священный жетон Великого Магистра может потерять свою силу, если слишком часто им размахивать.

- Щенок, ты куда идешь?

Она опустилась на колени и склонила голову.

- Я иду на поиски завтрака, о Самый Могущественный и Славный Кандидат Чад.

- Прекрасно. У тебя есть наше дозволение продолжить.

- Благодарю тебя за доброту, Самый Могущественный и Славный кандидат Чад.

Она встала, сделала два шага....

- Щенок, ты куда идешь?

Она повернулась, снова встала на колени.

- Я иду на поиски завтрака, о Грозный и Ужасный Кандидат Констант.

- Самый Ужаснейший! Десять кувырков за то, что перепутал мое имя.

Она была совершенно уверена, что ничего не перепутала, но все равно исполнила то, что требовалось. Она пообещала себе, что однажды наступит возмездие за все эти синяки вдоль ее позвоночника.

После того, как она ответила Зловещему, Жуткому кандидату Лестрейнджу и Страшному, Опасному, Свирепому кандидату Трэверсу, настала очередь ее бывшего провожатого, Бесстрашного, у которого на лысой половине головы появилась розовая щетина. Она с беспокойством заметила, что к группе присоединились несколько мальчиков постарше, и среди них был Сервиан, злобно ухмылявшийся поверх голов.

- Я иду на поиски завтрака, о Дерзкий, Неустрашимый, Непоколебимый кандидат Бесстрашный.

- Тогда ты должен ползти на четвереньках! - торжествующе сказал Бесстрашный. Это предложение было встречено одобрительными возгласами.

Длинный участок дорожки между ней и Главным домом был твердым и холодным, но сейчас было слишком поздно заявлять, что она идет по делам. Эмеральд поползла. Ее мучители выкрикнули ей вслед несколько оскорблений, но вскоре им это наскучило, как всегда бывало, когда Щенок не давал отпора.

Один сказал:

- Идемте! Я умираю с голоду!

Более глубокий голос закричал:

- Стоять!

Эмеральд с надеждой откинулась на пятки. Это оказался Первый кандидат Марлон.

- Если назначаешь Щенку наказание, Бесстрашный, ты должен остаться и убедиться, что он исполнит его правильно. Это относится ко всем, кто согласился с наказанием.

Стоны.

Бесстрашный пожал плечами.

- Хорошо! Щенок, можешь идти.

К тому времени, как Эмеральд встала, крысиная стая уже на полной скорости неслась по направлению к завтраку — все, кроме Сервиана, который, завязывая шнурок, задержался в пределах слышимости.

- Спасибо, Первый, - сказала Эмеральд.

Марлон улыбнулся.

- Это правда?

- Что правда? - осторожно спросила она.

- Ходят слухи, что ты незаконнорожденный сын короля, и поэтому Великий Магистр защищает тебя.

- А он меня защищает?

- Кто-то точно защищает, скорее всего, он.

- Ну, я определенно не имею никакого отношения к Его величеству.

- Значит, сын дворянина?

Она не считала себя ничьим сыном.

- Дело не в этом.

- Ну, береги себя, - мягко сказал Марлон. - Есть те, кто не доволен твоими успехами. Если они поймают тебя в подходящее время и в подходящем месте, они могут попытаться наверстать упущенное.

Они оба посмотрели на удаляющуюся спину Сервиана.

Убедившись, что Великий Магистр не нуждался в ее услугах, Эмеральд решила заняться полезным делом, помогая Магистру Архивов расшифровать разные древние записи. Зрение у нее было лучше, чем у него, и она писала красивым почерком. Он был так впечатлен, что сказал, что однажды она станет Магистров Архивов после десяти лет службы в Гвардии. Это пророчество казалось не более правдоподобным, чем ее королевское происхождение.

Около полудня в архиве внезапно появился отвратительный запах магии. Эмеральд уронила перо и, пробормотав извинения, выбежала за дверь. Выследить его источник было задачей не сложной, хотя и крайне неприятной. Она вышла на улицу и увидела повозку, запряженную четверкой лошадей, стоявшую у входа в Главный дом. В Айронхолл прибыло нечто ужасное.

Как всегда, во дворе проходили уроки фехтования, и как всегда, горстка младших подбежала поглазеть на гостей. Сам Великий Магистр о чем-то беседовал с возчиком, безошибочно узнаваемым приземистым мужчиной. Эмеральд заставила себя подойти поближе и вскоре обнаружила за остальными чарами инквизиторские заклятия. Рыбьеглазый господин Найсли прибыл лично.

Узнает ли он ее? Если он здесь по поручению короля, то это не имеет значения. Но если так, почему в его повозке находилось что-то настолько отвратительное и опасное? Предатель, даже предатель-инквизитор, может выдать себя, если обнаружит, что за ним следит Белая Сестра.

Она подошла и встала рядом с Великим Магистром, содрогаясь от отвратительной магической ауры. Она знала это заклинание. Однажды в Окендауне ей показывали образец этого колдовства или очень похожего. Тогда оно было на зубе размером с большой палец — зубе, который был вырван из челюсти чудовища, которые ворвались в Греймерский дворец во время Собачьей Ночи.

Великий Магистр был в бешенстве. Он сжимал письмо обеими руками, сминая его, как будто собирался разорвать пополам. Эмеральд не могла разглядеть печать, но она готова была поспорить со своей бабушкой, если бы она у нее все еще была, что она узнает ее, когда увидит.

-...не верите мне, - сказал он, - тогда почему бы вам не открыть письмо благородного лорда и не убедиться самому?

- Я возмущен вашей наглостью и неподчинением, - Великий Магистр, в конце концов, был Клинком и разделял общие чувства всех Клинков к Темной Палате. Он замахнулся своим хмурым взглядом на Эмеральд, словно саблей. - Щенок, иди и скажи Магистру Верховой Езды, что нам нужно четыре человека, чтобы передвинуть мебель, - затем он заметил разинувших рты младших и издал рев, который разметал их, словно солому на ветру.

Щенок побежал на конюшню. Несколько дней назад она отказалась от своей изначальной обуви в пользу башмаков поменьше, украденных в гардеробной. Никто не заметил, что ее ноги уменьшились. Она вернулась через несколько минут с двумя конюхами и двумя младшими работниками кухни. К тому времени Великий Магистр уже молча кипел от злости на ступеньках, Найсли аккуратно опустил задний борт телеги.

- Этот и вот эти два, будьте любезны, - сказал он чопорно. - Не покажете ли вы мне дорогу, сэр Саксон?

Он все еще не удостоил Эмеральд взглядом, поэтому она тенью последовала за Великим Магистром, когда он пересек вестибюль и направился вверх по большой лестнице в королевские апартаменты.

- Его настоящее имя Найсли, - тихо сказала она. - Старший инквизитор Найсли. В этих коробках какое-то смертоносное колдовство.

Единственным ответом ей был хмурый взгляд. Однако к тому моменту, как он отпер главные двери, настроение Великого Магистра снова внезапно изменилось. Он поприветствовал инквизитора вкрадчивой улыбкой.

- Это приемная, хотя Его светлость редко использует ее, - неопределенным жестом он указал на кресло, письменный стол и прочую мебель. - Эта дверь ведет в гардеробную и спальню.

- Окна здесь зарешечены, как я понимаю, - господин Найсли расхаживал по комнате, одобрительно кивнув лысой круглой головой в сторону балкона и больших окон. - Да, это должно быть то самое место. Ах, положите это сюда, на ковер... Осторожнее!

Четверо пыхтящих носильщиков возились с первым ящиком инквизитора. Он был достаточно велик, чтобы вместить два мертвых тела, и выражение лиц мужчин говорило о том, что он также был очень тяжелым. Подозрений Эмеральд о том, что могло находиться внутри, было достаточно, чтобы у нее по спине побежали мурашки. А два других ящика были почти такими же большими.

- Щенок! Иди и отнеси это в мой кабинет, - Великий Магистр сунул ей письмо канцлера.

Она ответила:

- Да, Великий Магистр, - и ушла. У нее сложилось четкое впечатление, что он не хотел, чтобы инквизитор Найсли узнал ее. Она подозревала, что он уже это сделал.

Великий Магистр, конечно, мог засунуть эту бумагу в карман своей куртки. Поэтому Эмеральд могла бы сделать вывод — если бы захотела, — что на самом деле он хотел, чтобы она прочитала письмо.

Так она и сделала.

Печать была не канцлерской, как она ожидала, но подпись принадлежала ему. Сообщение было очень коротким.

Уважаемый Великий Магистр:

Именем короля вам поручается оказать всю необходимую помощь подателю этого письма, господину Найсли, который путешествует под видом краснодеревщика. Он привезет новую мебель для королевских покоев, которую нужно установить как можно скорее, поскольку принцесса Вазар из Лукирка прибудет вскоре после него.

Честь имею и так далее,

Дюрандаль, рыцарь

Контакт

В тот день движение в Холмгарте было необычайно оживленным. Солнце светило ярко, но не давало тепла, в тени серебристый иней так и не растаял, и от дыхания Стальварта шел такой же пар, как от его тачки. Все утро он бродил по двору, останавливался, чтобы сгрести навоз, а затем плелся дальше. И так по кругу. Время от времени он подкатывал тачку к фермерскому фургону. Подняться по пандусу, опрокинуть и снова бежать вниз. Все время ему приходилось вглядываться в лица, изучая каждого, кто входил во двор.

Королевская Гвардия прискакала около полудня. Внезапно почтовый двор наполнился синими мундирами, мечами с кошачьим глазом и знакомым смехом. Конечно, там была не вся Гвардия, только передовой отряд из дюжины человек, примерно столько, сколько можно было выделить за один раз. Сэр Херрик носил офицерскую ленту. С ним были старшие гвардейцы — люди, которые годами сопровождали Его величество в Айронхолл, которые десятки раз давали там уроки фехтования: Брок, Флинт и Фэртрау, один из героев Собачьей Ночи… Там был Ворон, который был Первым, когда Стальварт был Щенком, и юноши, которые были его друзьями до их ритуала Уз несколько месяцев назад: Фьюри, Шарант, Гектор....

Стальварт запаниковал. Он развернул свою тачку и побежал к стойлам так быстро, как только мог, петляя между лошадьми, людьми и экипажами. Он делал это ради своего короля, и в этом не было ничего постыдного, и очень скоро он будет дежурить во дворце вместе с этими людьми, будет одет, как и они, и также будет расхаживать с важным видом. Тогда, возможно, вспоминать об этом будет забавно. Они все смогут посмеяться над тем, как они не разглядели шпиона канцлера, что служил своему королю лопатой прямо у них под носом. Но! А что, если они его увидят? Что, если они его сейчас узнают? Конечно, он предвидел эту проблему, но до этого момента он не осознавал весь ужас происходящего, и не мог встретиться с ней лицом к лицу. Пот струился по его телу.

Он спрятался в пустом стойле, съежившись в углу за своей тачкой, пока его сердце не перестало бешено колотиться, дыхание не выровнялось, а желудок не перестал скручиваться. Но проблема не решилась. Он еще не выполнил свой долг. Трус! Он сбежал и отлынивал от работы. Серебряный плащ может оказаться там прямо сейчас, в эту самую минуту, как волк, прячущийся среди сторожевых собак.

Он должен вернуться. Дрожа от страха, сэр Стальварт снова вытолкал свою вонючую тачку во двор и вернулся к работе. Он сражался с мечом в руке против врагов короля, и тогда ему было намного проще, чем сейчас.

Большинство синих мундиров исчезли в гостинице. Херрик болтал с толстяком Шервином за пределами канцелярии. Стальварт протолкал свою тележку прямо мимо них, практически под выпирающим животом шерифа, и ни один из них не взглянул в его сторону. После этого он почувствовал себя лучше. Он всматривался в лица, стараясь не встречаться взглядом с Клинками. Он не видел Серебряного плаща и был почти удивлен, когда Херрик скомандовал "По коням!", и гвардейцы вскочили в седла. Они умчались прочь, взяв с собой пару запасных лошадей.

Варт снова смог дышать.

- Отлично сработано, Прыщ, - Шервин ухмыльнулся в бороду, показывая, что он не имеет в виду ничего плохого.

- Ты заметил!

- Я - да. А он - нет. Конечно, остальные уже на подходе.

Гвардия никогда в точности не повторяла планы поездок. В тот день король не появился, хотя он явно был где-то неподалеку. Без сомнения, запасные лошади предназначались ему, так как его лошади всегда должны быть самыми свежими на случай непредвиденной опасности. Позже Бандит привел вторую группу, а Доминик - третью. Они сменили лошадей и уехали, так и не заметив, как их брат-Клинок сражается с навозными кучами с помощью верной лопаты. Варт почувствовал себя намного лучше. Если он смог одурачить всю Гвардию, то это над ними будут смеяться.

Он надеялся, что после этой истории не получит прозвище "Чистильщик конюшен".

Оставшаяся часть Гвардии миновала Холмгарт и направилась к следующей почтовой станции. Забрать всех пригодных лошадей означало бы полностью перекрыть движение на дороге, а они и так почти это сделали. Они забрали всех королевских животных и лучших из того, что осталось.

Когда солнце коснулось крыш, Стальварт понял, что Амброз уже почти добрался до Старкмура. Непосредственная опасность миновала, но настоящая игра, возможно, вот-вот начнется. Если Серебряный плащ намеревался осуществить свои гнусные намерения в Айронхолле, он должен следовать за королем по пятам. Он должен приехать сегодня вечером или самое позднее завтра.

Во дворе царил хаос. И извозчики, и благородные путешественники в один голос кричали о низком качестве предлагаемых товаров, спорили в десять раз дольше обычного, сводя конюхов с ума, требовали показать им в пять раз больше вариантов, осматривали копыта, зубы, суставы и так до бесконечности. Им всем предстояло проехать еще много миль, а солнце уже садилось. Гостиница была переполнена. Страсти накалялись. Дворовые мальчишки работали в два раза усерднее обычного, хотя теперь у них было гораздо меньше места. Одним из верных способов заработать взбучку было случайно испачкать плащ джентльмена.

Стальварт совершил необходимую поездку к фургону, спустил свою пустую тележку обратно по пандусу и чуть не врезался в лошадь…

- Осторожнее, неуклюжий болван!

В растерянности он обернулся, узнав этот голос. Еще двое Клинков как раз спешивались, заехав внутрь, когда он стоял к ним спиной.

Это был Дракон, а рядом с ним Руфус. Оба в форме. Могла быть сотня причин, по которым эти двое отстали от остальной Гвардии, но ни одна из них не имела значения. В очередности Айронхолла Руфус стоял прямо перед Стальвартом, а Дракон – перед ним. Они прошли ритуал Уз в тот день, когда должен был быть связан Стальварт. Они были давними друзьями. Они знали его.

Целую вечность они с недоверием смотрели на него, не обращая внимания на конюхов, лошадей и путников, толпившихся поблизости. И он ничего не мог сделать, кроме как смотреть в ответ, чувствуя, как его забрызганное навозом лицо все ярче и ярче заливается краской. Так он вскоре мог начать плавиться.

- Смерть и грязь! - сказал Руфус. - Заблудшая овца!

- Заблудшая крыса, ты имеешь в виду. Похоже, он опустился до нужного уровня.

- Вот что случается с трусами, которые сбегают. Не так ли, мальчик?

Они были друзьями, все трое — когда-то. Но те дни прошли. Клинок не мог дружить с дворовым мальчишкой. Они даже не могли признать, что так сильно ошибались в нем. Он предпочел сбежать, чем стать Первым. Трус. Позор Айронхолла.

- Отвечай, мальчик! - рявкнул Руфус. Его черная борода встала дыбом.

- Ты не... – что не? Не понимаешь? Стальварт не мог объяснить. Ему было запрещено приказом короля, да и кто бы ему поверил? - Да, сэр Руфус, - прохрипел он. - Я расплачиваюсь за собственную слабость.

- Лучше бы ты умер с голоду в пустоши, - Руфус был хорошим человеком, добродушным, степенным и надежным, но лишенным воображения воякой. Ему никогда бы не пришло в голову спросить, почему его бывший друг так внезапно изменился и совершил нечто столь постыдное.

- Ты испачкал мой плащ, мальчик, - прорычал Дракон. – И за это ответит твоя спина. Преклони колени, когда я говорю с тобой!

Дракон был очень крупным для Клинка. Ему нравилось играть мускулами. Будучи Сопрано, он никогда не давал спуску Щенкам, в том числе Варту. Но Щенок заслуживал большего уважения, чем трус, опустившийся до того, чтобы стать дворовым мальчишкой. Стальварт отбросил остатки чувства собственного достоинства и упал на колени.

- Пожалуйста, милорд, простите мою неуклюжесть. Клянусь, я не заметил...

Позади Дракона стоял мужчина, который наклонился, чтобы осмотреть ноги лошади, и был одет в серебристо-серый плащ, показавшийся ему странно знакомым. Он поднял глаза, и его глаза встретились со взглядом Стальварта. Узнавание было взаимным и мгновенным — убийца и мальчик с морковью снова встретились.

- Пусть его побьют, если хочешь, - сказал Руфус, - но оставь это конюху. У нас нет времени. Этот мусор того не стоит.

- Нет, давай скажем Шервину, чтобы тот его выгнал. Я не хочу видеть, как этот червяк здесь ползает всякий раз, когда нам приходится проезжать через Холмгарт.

- Но тогда тебе придется признаться ему, что эта навозная куча когда-то была одним из нас, брат.

Ни Стальварт, ни Серебряный плащ уже не слушали этот разговор. Они очнулись одновременно. Убийца вскочил в седло и пришпорил коня. Варт вытащил свисток из кармана и дунул так сильно, как только мог.

Казалось, каждая лошадь во дворе попыталась взлететь прямо в небо, и некоторые из тех, что находились ближе всего, вырвались из рук. Они взбрыкивали и вставали на дыбы. Залаяли собаки. Люди кричали, ругались и отступали назад, натыкаясь на других людей и лошадей. Били копыта. Повсюду царил хаос.

- Вот он! - взвыл Варт. Он схватил свою лопату — к сожалению, она была пуста, — но к тому времени он уже потерял из виду свою добычу. – В сером плаще! Остановите его!

 Руфус и Дракон были заняты, стараясь увернуться от мелькающих повсюду копыт, и они все равно не стали бы пачкать руки, пытаясь поймать Стальварта. Он сбежал от них. К несчастью, лошадь налетела на Дракона сзади, и он упал прямо в брошенную Стальвартом тачку. Руфус, пытаясь выбраться, поскользнулся и с хлюпаньем сел.

К тому времени, как Стальварт добрался до ворот, он понял, что опоздал. Там был Шервин и шесть или семь конюхов с посохами. Все они выглядели мрачными или разъяренными, или и то, и другое вместе.

- Он ушел? - спросил Стальварт.

- Целая проклятая банда ушла! - взревел шериф. - Никто из них не заплатил. Четверых или пятерых они увели с собой. И у нас есть раненые.

Нортон произнес целую речь:

- Я не видел человека, которого ты ищешь.

- Ты уверен? – воскликнул Стальварт. Может быть, убийца все еще прячется во дворе?

Нортон кивнул.

- Твой начальник собирается заплатить за ранения? - потребовал ответа шериф, мрачный, как грозовая туча. - И людей, и лошадей?

- Да, я выпишу чек. Кто из вас видел людей, которые выехали отсюда?

Некоторые видели, и все они настаивали на том, что никто, подходящий под описание Серебряного плаща, не покидал двор.

- Тогда мы его поймали! Шериф, найдите его!

Стальварт стоял у ворот с группой громил, пока двор не опустел. Дракон и Руфус, возможно, видели его, но они проехали мимо, не оглядываясь, слишком разъяренные, чтобы о чем-то говорить. Новых посетителей не впускали, дверь гостиницы заперли.

К тому времени, как охота подошла к концу, на зимнем небе появились первые звезды. Стальварт давно уже потерял надежду. Он потерпел неудачу. Несмотря на свое хвастовство перед лордом Роландом, когда Серебряный плащ прибыл в Холмгарт, Стальварт позволил ему сбежать. О, он умел находить оправдания. Если бы он не стоял на коленях, убийца никогда бы его не заметил. Если бы двор не был переполнен сильнее, чем обычно… Он мог найти оправдания, но в этом не было смысла. Он потерпел неудачу. Тут не о чем спорить.

Потерпел неудачу!

Он дрожал в своих лохмотьях, когда Шервин вернулся со своими людьми.

- Убил несколько крыс, вот и все, - сказал он.

- Спасибо, шериф. Спасибо вам всем. Это моя вина, а не ваша. Однако с этого момента можешь сам разгребать свой вонючий навоз.

Они засмеялись.

- Троекратное ура Прыщу! - сказал кто-то, раздались одобрительные крики.

Они хотели как лучше, так что ему пришлось смеяться вместе с ними, и это было больнее всего на свете. Затем отряд разошелся, чтобы заняться другими делами.

- Шериф, как думаете, ваш брат сможет найти для меня немного мыла и горячей воды? Я буду спать на сеновале, но утром мне нужно вернуться в Грендон.

- В Грендон? - задумчиво произнес толстяк. – В Грендон? Ты видел убийцу, разве нет?

- Да, но теперь, когда его спугнули, он...

Он самый умный человек, что я когда-либо встречал.

Такой сразу догадается, что Стальварта отправили в Холмгарт выслеживать его на дороге в Айронхолл. Теперь, когда его план был раскрыт, он должен отступить и снова попытаться в другой раз, да? Именно это предполагал Стальварт, но предположим, что Серебряный плащ догадается, что он это понял — что все они это поняли? Предположим, он продолжит действовать, как будто ничего не случилось? Такого никто не ожидает.

Стальварт видел лукавый блеск в глазах шерифа.

- А может, и нет.

Шервин усмехнулся.

- Стоит попробовать?

- Да! Быстро! Горячая вода, мыло и самая свежая лошадь, которая у вас осталась. Пошлите утром письмо Дюрандалю, хорошо? Расскажите ему, что случилось, и скажите, что я поехал предупредить сэра Бандита.

Но он не мог и надеяться добраться до Айронхолла раньше убийцы.

Приманка в ловушке

 Когда солнце коснулось вершин холмов на западе, Гвардия выехала на Блэкуотерскую дорогу. В Айронхолле закипела бурная деятельность, особенно на кухнях, так как молодые воины, которые провели весь день в седле, были способны съесть даже своих лошадей. Старшие бросились в свои комнаты, чтобы привести себя в порядок. Эмеральд почувствовала огромное облегчение оттого, что ее мучения почти закончились. Она решила сообщить новости Великому Магистру и нашла его в кабинете, изучающим бухгалтерские книги.

- Как раз вовремя! - кисло отозвался он. - Подожди, пока ты мне не понадобишься. У Щенка есть традиционные обязанности, которые он должен выполнять. Он созывает Старших, которые будут связаны, и завтра вечером должен вручить кандидатам их мечи во время самого ритуала.

- Я не возражаю против того, чтобы позвать Старших, - весело сказала она, - но Гвардия не пустит меня в Кузницу, ни завтра, ни когда-либо еще.

Очевидно, он не подумал об этой проблеме и недовольно надулся.

- Когда у нас нет Щенка, за дело берется самый младший из Сопрано. Бесстрашный? Такое имя он выбрал? Что ж, можно сообщить ему позже.

- Вы хотите, чтобы я продолжала этот маскарад? - она осмотрела давно заброшенные платья королевы Эстрит. Их стиль был настолько старомоден, что казался странным, но они вполне подошли бы ей. Забавно было фантазировать о том, что она может войти в зал под руку с королем.

Великий Магистр попытался улыбнуться, но улыбка ему не шла.

- Конечно, пока я не поговорю с Его светлостью. Полагаю, он знает о вашем присутствии здесь.

- А что насчет присутствия инквизитора? Он все еще творит какие-то грязные делишки в королевских покоях, - она улавливала дуновение черной магии даже здесь, в Первом доме.

- Еще одна тема, которую я должен обсудить с Его величеством. Иди.

Эмеральд с насмешкой сделала реверанс, который вывел его из себя.

- Будьте так добры, сэр, как можно скорее сообщите Командующему Бандиту, что я хочу его видеть, - она отвернулась от его возмущенного взгляда.

Она устроилась на скамейке в коридоре и приготовилась к скучному ожиданию. Две двери напротив, насколько ей было известно, не представляли интереса и вели в кладовые, где хранилась посуда, используемая только в тех редких случаях, когда весь Орден собирался в Айронхолле.

Командующий Бандит поднялся по лестнице и направился к ней по коридору. Он был покрыт пылью и грязью, но одарил ее своей обычной дружелюбной улыбкой. Оглядевшись, чтобы убедиться, что за ними никто не наблюдает, он поцеловал ей руку.

- Ни за что бы не узнал вас, Сестра.

- Не слишком лестное замечание, Командующий.

Он рассмеялся.

- Безвыигрышная ситуация, да? Если я скажу, что вы слишком красивы, чтобы вас приняли за мальчика, вы все равно обидитесь. Это тоже правда, конечно. Выбирайте оскорбление на свой вкус.

- Кто еще в курсе?

- Из Клинков - никто, кроме меня. Король не упоминал об этом. А здесь кто знает?

- Только Великий Магистр и Магистр Ритуалов.

Он недоверчиво покачал головой.

- Это невероятно, Сестра! Даже синяка под глазом нет! Я надеюсь, что Клинков будет не так легко обмануть. Быть осторожными – это наша работа, вы же знаете. Пароль на сегодняшний вечер звучит так: "Звезды наблюдают". Ответ: "Но они хранят свои секреты". Если вас вычислят, это должно уберечь от заключения в подземельях.

- Здесь нет никаких подземелий!

- Во дворе есть склады. Прямо за Королевской дверью хранятся кандалы. Еще есть подвалы с больши