Классовый состав и имущественное расслоение у галлов

В шестой книге «Записок о Галльской войне» Г. Ю. Цезарь даёт описание общественного устройства Галлии. Он называет у галлов, с одной стороны, друидов и всадников, «которые пользуются известным значением и почетом»[150], а с другой стороны, «простой народ», который «там держат на положении рабов»[151].

Мы можем наблюдать значительное имущественное неравенство между господствующим и подчинённым классами. По описанию Полибия «в первых рядах [галльского войска] не было ни одного воина, который бы не имел на себе золотого ожерелья или браслетов»[152]. Ему вторит Диодор Сицилийский, говоря о галлах, что «на запястьях и на предплечьях они носят браслеты, на шее – толстые кольца из чистого золота, а кроме того носят большие перстни и золотые панцири»[153]. Духовная аристократия располагала не меньшим богатством, чем светская: «в храмах и святилищах этой страны скопилось множество посвящённого богам золота»[154]. Археологические данные также свидетельствуют о резко выраженном имущественном неравенстве у галлов[155].

 

 

Формы эксплуатации у галлов

Г. Ю. Цезарь называет ряд форм эксплуатации простого народа в галльском обществе: «большинство, страдая от долгов, больших налогов и обид со стороны сильных, добровольно отдается в рабство знатным, которые имеют над ними все права господ над рабами»[156].

В одном месте он излагает способ, при помощи которого захватывает богатство и власть один из галльских вождей, «благодаря своей щедрости весьма популярный в народе […]. Много лет подряд у него были на откупу пошлины и все остальные государственные доходы эдуев за ничтожную цену, так как на торгах никто в его присутствии не осмеливается предлагать больше, чем он. Этим он и сам лично обогатился и приобрел большие средства для своих щедрых раздач. Он постоянно содержит на свой собственный счёт и имеет при себе большую конницу и весьма влиятелен не только у себя на родине»[157].

Мы можем видеть, что под властью человека, занимающего в своем племени «первое место по своей знатности и богатству»[158] находятся порядка 10000 крепостных[159], а также должники и клиенты.

Находки в галльских соляных шахтах позволят оценить степень эксплуатации в галльском обществе: «лежанки, говорят о том, что люди подолгу не выходили из шахты, спали рядом с забоем»[160], а «найденная там обувь говорит о возрасте её владельцев – здесь трудились и шестилетние»[161]

То, что у галлов рабы могли выступать в качестве товара, подтверждается Диодором Сицилийским: купцы, торгующие с ними, «за глиняный сосуд с вином берут отрока, получая таким образом за напиток слугу»[162].

Кроме того, у Г. Ю. Цезаря мы встречаем упоминания наряду с воинской повинностью также и других, связанных с войной, таких, как изготовление оружия, поставка продовольствия и фуража[163].

 

Господствующий класс у галлов

Господствующий класс в Галлии неоднороден.

Во-первых, как мы видели выше, он разделяется на друидов, которые «принимают деятельное участие в делах богопочитания, наблюдают за правильностью общественных жертвоприношений, истолковывают все вопросы, относящиеся к религии; к ним же поступает много молодежи для обучения наукам»[164], и всадников, которые «все выступают в поход, когда это необходимо и когда наступает война»[165], то есть на духовное и светское сословия.

Во-вторых, Г. Ю. Цезарь несколько раз упоминает у галлов сенат, причём выделяет его из остальной знати[166]. Мы можем утверждать, что члены такого сената не освобождаются от военной службы, поскольку боевые потери среди них не меньше, чем среди прочих галлов: «из их шестисот сенаторов уцелело только трое, а из шестидесяти тысяч мужчин, способных носить оружие, едва-едва пятьсот»[167]. По-видимому, речь идёт о высшей аристократии, в отличие от «простых» всадников, участвовавшей в управлении.

В-третьих, в «Записках» Г. Ю. Цезаря есть описание личной дружины галльского вождя, «отряда из шестисот «преданных», которых галлы называют «солдуриями». Их положение таково: они обыкновенно пользуются всеми благами жизни сообща с теми, чьей дружбе они себя посвятили; но если этих последних постигнет насильственная смерть, то солдурии разделяют их участь или же сами лишают себя жизни; и до сих пор на памяти истории не оказалось ни одного такого солдурия, который отказался бы умереть в случае умерщвления того, кому он обрек себя в друзья»[168].

 

Верховная власть у галлов

Верховная власть в разных галльских племенах оформлена по-разному. Г. Ю. Цезарь сообщает о царях у галлов[169]. У одних племён царский титул переходит по наследству: «предки которого были у себя на родине царями»[170]. У других «издавна обыкновенно избирают только одного высшего сановника, который в течение года пользуется царской властью»[171] – в выборах, конечно, участвует не простой народ, который «не допускается ни на какое собрание»[172], а всадники, или, может быть, только вышеупомянутый сенат.

Вместе с тем, Г. Ю. Цезарь говорит и о князьях, которые, скорее, являлись представителями сената, чем правителями: через них галлы, принадлежащие к разным общинам, дают друг другу клятвы[173], а не сами они клянутся друг другу.

Наконец, Г. Ю. Цезарь упоминает о существовании у галлов народного собрания, в котором только и позволяется говорить о государственных делах[174]. Состав и полномочия такого собрания нам неизвестны, но есть основания предположить, что речь идёт об органе низшего слоя всадников, противостоящем сенату.

Во всяком случае, мы видим, что выражение «стоял […] во главе всей Галлии» совершенно не означает «был царём», поскольку Кельтилл – человек, в отношении которого Г. Ю. Цезарь употребляет этот оборот, именно «за свое стремление к царской власти был убит своими согражданами»[175]. Отсюда, а также из эпизодов с Оргеторигом, которого «заставили […] отвечать перед судом в оковах» обвиняя его в стремлении к царской власти, и «в случае осуждения ему предстояла смертная казнь посредством сожжения»[176], и с вождём Корреем, при котором «сенат никогда не имел такой силы, какую имела невежественная чернь»[177], мы, кроме того, можем сделать вывод о борьбе за власть в галльских общинах между отдельными вождями и сенатами, представлявшими различные группировки всадников и, возможно, в отдельных случаях также и рядовых свободных.