Я дописал последний пункт, поставил точку и принялся читать вслух.

– Я не люблю: все виды мороженого, молочный шоколад, сливочные ликеры, херес и кьянти. Терпеть не могу горчицу, клубнику, кислую капусту, анчоусы, спаржу и жареный бекон.

Он настороженно улыбнулся.

– Все это очень интересно, но…

– Я не закончил. Мне нравится мясо с кровью, морская рыба, соленые крекеры, чечевица и, странно, но тыквенный сок. Что касается напитков, то чай я люблю больше, чем кофе. Если напиваться – то лучше виски, если пить за обедом – то вино, причем белое. Теперь одежда. Мне неприятно, когда телу жарко, поэтому в топку свитера с высоким горлом, хуже них – только длинные шарфы и вязаные перчатки. Я не интересуюсь: модой, природой, спортом, светскими сплетнями и ненавижу говорить о зельях и защите с теми, кто ни черта не понимает ни в том, ни в другом. Мне нравятся книги об искусстве, научные трактаты, древняя магия, но чтобы расслабиться, я предпочту скоротать вечер с историческим романом. Теперь немного личных данных: на моем теле девятнадцать родинок и одно родимое пятно под коленом. Двадцать четыре шрама, три следа от ожогов, а волосы уже начали седеть у висков. Я не люблю: бриться чарами, шелковые простыни, жужжание мух, свои очки и черты лица. Я люблю: шрам на большом пальце правой руки, потому что он остался после первого удачного эксперимента, часами лежать в ванной, спать на левом боку, как выяснилось, чесать спину своей новой щеткой для волос и тебя. Пока все, но я только начал анализ.

Гарри рассмешила моя серьезность.

– Ну, я многое из этого знал, хотя про шрам было интересно. Может, теперь ты расскажешь, почему собрал вещи?

– Переезжаю.

– Куда?

Я взял со стола газету и продемонстрировал ему колдографию просторного коттеджа, окруженного немного запущенным фруктовым садом. Увитый плющом дом стоял у пруда и выглядел так, словно только и ждал, когда же я в нем поселюсь.

– Коттеджем владеет семья Фирби, а находится он в Южном Уэльсе. Я приходил туда пару раз, мистер Фирби был старым магом, дружившим с Дамблдором и Фламелем. Будучи в тех краях по делам, я передавал ему записку от Альбуса, и мне понравился дом. Не знал, что старик умер и сын выставил жилье на продажу. Я уже связался с хозяином и внес залог.

Гарри сдержано улыбнулся.

– Наверное, это хорошо. – Он с грустью взглянул на медную модель. – Ее тут оставишь?

Я покачал головой. Свыкся с этой уродливой штукой? Или так важен был тот факт, что это его первый подарок?

– Заберу. Еще зеркало из ванной, свои книги и котлы, а остальное оставлю здесь.

– А меня ты планируешь взять с собой?

Я определенно надеялся, вот только не знал, как верно сформулировать свои желания.

– Вообще-то, у меня есть средства только на половину дома. Это, разумеется, тебя ни к чему не обязывает, я всегда могу взять в долг у Малфоев, но мне хотелось бы… – Не быть одному, привыкнуть спать с ним в одной постели, начать закрывать на ночь окна. Как много у меня, оказывается, желаний, я и не знал, пока не заставил себя начать их считать. Это, правда, ничего, по сути, не меняло, потому что они по-прежнему укладывались в одно слово. – Тебя. Только, делая такое предложение, прошу, чтобы ты отдавал себе отчет в том, кто его вносит. Я – не самый порядочный человек, Гарри, и, как выяснилось совсем недавно, еще и чертовски безответственный. Существует огромная вероятность, что ты не только решительнее, моложе и намного привлекательнее, но еще и умнее. Так что хорошо подумай, пожалуйста.

Он кивнул, взял со стола мой бесценный список и порвал его, даже не изучив содержимое.

– Больше так не делай. Для меня, по крайней мере. Мне хочется самому понять, какой ты человек. Сколько в тебе разного замороченного дерьма, а сколько любви ко мне. Я думаю, что должен лично считать твои шрамы, родинки и, разумеется, изучить родимое пятно под коленкой. Нам не нужно пытаться быть вместе, сопоставляя списки достоинств и недостатков. Лучше просто попробовать.

Было трусостью сказать сейчас, что у нас непременно должно получиться. Я просто хотел перестраховаться, потому что у меня не хватит сил на пустые попытки, но… Поттер был прав. Не все в жизни можно исследовать теоретически, иногда приходится идти на риски. Похоже, я не стал для него бесполезен, не справившись с ролью защитника. Он здесь вопреки собственным планам. Я с ним, несмотря на весь свой багаж прошлых ошибок.

– Договорились.

Он кивнул и нахмурился.

– Теперь о главном. – Поттер прокашлялся и заорал на меня: – Ты, долбаный сукин сын! Кто вчера утром закатывал мне немые сцены из-за отсутствия в постели? Да меня чуть удар не хватил, когда тебя похитили!

– Прости.

– Я еле сдержался там, в катакомбах, чтобы не разреветься от облегчения, как впечатлительный ребенок. Хорош был бы аврор, а? Пришлось выпроводить тебя, не устраивать же истерику перед коллегами. Я даже на Джинни разозлился из-за того, что она помешала мне тебя увидеть. И что я заслужил за свои потраченные нервы? Чемоданы у входа? Хоть бы записку к ним приклеил: «Не переживай, я не собираюсь трусливо смыться, потому что меня накрыло очередной волной психоза и я понял, что приношу тебе одни неприятности».

– Гарри…

– Я, между прочим, пытался с тобой связаться, но ты где-то разгуливал. Даже начал волноваться, подозревая черт знает что, пока Макмиллан не рассказал, что ты заходил в аврорат. Знаешь, Снейп, с тобой бы ничего не случилось, пошли ты мне записку или свяжись позднее через камин. Показать, как это делается? – Он подошел к очагу и раздраженно швырнул в огонь горсть дымолетного порошка. Адреса не назвал, зато выкрикнул в зеленое пламя: – Здравствуй, Гарри. Как ты?

Я не удержался. Все же бесится он замечательно. Когда я смотрю на него, мне отчего-то хочется улыбаться. Подойдя к Поттеру, я развернул его к себе и обнял, целуя в покорно опустившиеся веки. Кажется, он больше никогда меня за это не ударит. Хорошо. Не хочу боли.

– Здравствуй, Гарри. Как ты?

Он уткнулся лбом в мою шею.

– Теперь в порядке.