Гарри довольно кивнул и обернулся ко мне.

– Я за разрешением на допрос и за Кингсли, а ты, Северус, подожди здесь.

Когда он ушел, немного удивленный Забини спросил:

– Значит, вы теперь приятель Поттера? Он вас даже по имени называет.

– Жизнь – странная штука.

– И не говорите.

– Пока мы одни, могу я спросить вас о Грегори Гойле и Пенси Паркинсон? Они были очень дружны?

Блез задумался.

– Как вам сказать… Нет, вроде. Общались только на вечеринках. Со мной Гойл постоянно ругался из-за работы, считал, что я нещадно его эксплуатирую и намеренно дал худшую должность. А куда его с такими знаниями еще ставить было? Паркинсон все свободное время проводила, гоняясь за потенциальными мужьями. Подруг у нее не было. Она много времени проводила с Теодором, так что о ней вам лучше расспросить Нотта.

– Тогда позвольте задать нескромный вопрос. На вечеринке, когда убили Гойла, вы, кажется, были с блондинкой. Я удивился, что у вас есть еще и невеста.

Он пожал плечами.

– Допросите меня под веритасерумом, поймете, что к чему. Шейна была хорошей девушкой, ее отец занимает высокую должность в комитете международного сотрудничества, так что она казалась моим родителям подходящей партией. Мы стали встречаться, вместе сняли квартиру, летом собирались пожениться. Ума не приложу, кто мог ее зарезать, да еще и на нашей кухне.

Особого переживания по поводу гибели девушки я не заметил, а вскоре вернулся Поттер с разрешением, флаконом и в сопровождении Гермионы Грейнджер.

– А где министр? – спросил Забини.

– Немного занят, так что вторым свидетелем будет Гермиона. Тем более что она уже аппарировала к себе и посмотрела запись с камер наблюдения в твоем доме.

– Вот черт, совсем забыл об этих штуках.

Поттер поставил перед ним флакон и заставил подписать добровольное согласие на допрос под веритасерумом.

– Какие-то ограничения?

Забини пожал плечами.

– Не спрашивай, в каком возрасте я последний раз мочился в постель, в остальном мне уже скрывать нечего.

Он осушил флакон. Мы подождали несколько минут, пока зелье полностью подействует.

– Как ты провел вечер и ночь, Забини? – начал Поттер. Перо затанцевало по пергаменту, заполняя бланк допроса.

– Вернулся с работы в девять часов. Мы с Шейной поужинали и пошли спать. Я подлил ей в вино «Сон без сновидений», так что она быстро отключилась. После этого я покинул квартиру. На ночь портье уходит, так что меня никто не видел.

Я бросил вопросительный взгляд на Грейнджер.

– Он говорит правду. Камера зафиксировала, как Забини выходил незадолго до полуночи.

– Ясно. Куда ты отправился?

– К любовнице. Там идти всего два квартала, так что аппарировать не стал.

– Сколько же у вас женщин? – удивился я.

Блез пожал плечами.

– Мой отец был бабником и считает, что я должен соответствовать семейной традиции. По-настоящему я встречаюсь только с одной, остальные были так, для прикрытия, в том числе и Шейна. Матери и тетке она очень нравилась, но, если честно, я мечтал с ней порвать, она была ревнива и подозрительна. Не без оснований, но от этого не легче.

– И у кого вы были этой ночью? – Забини издал несколько невнятных звуков, явно пытаясь промолчать. – Полноте, Блез, вам все еще нужно надежное алиби.

– Черт с вами. Я был у Риты. Риты Скитер, и она, разумеется, может это подтвердить.

– Ну, у тебя и вкусы, – удивилась Гермиона.

Забини обиделся.

– Да пошла ты, Грейнджер. Она умная, талантливая, хороша в постели и с ней намного интереснее, чем с молодыми идиотками. Жаль, что отец и мать скорее удавятся, чем позволят мне жениться на женщине вдвое старше, да еще и сомнительного происхождения.

– И давно вы встречаетесь?

– Три года.

– Постой, тебе же тогда было…

– Пятнадцать. Я знаю, какой скандал из этого могут раздуть родители. Не хочу, чтобы у Риты были неприятности.

– Это нарушение магических законов, между прочим.

– Да никто меня не совращал. Я сам в нее влюбился, когда увидел во время турнира, потом начал читать все ее статьи, узнал, что она часто бывает в «Трех метлах», и караулил во время посещений Хогсмида. Так что это меня надо обвинять в преследовании.

– Ладно, этическую сторону вопроса мы сейчас оставим, – предложил я. – Во сколько вы вернулись домой?

– Не помню. Уже утром. Шейна спала и была на сто процентов жива. По крайней мере, она дышала. Я лег в постель и сразу отрубился. Подняли меня только министр с аврорами. В кровати я был один, на кухню не заходил, думал, она уже на работу ушла.

– Насчет возвращения он не лжет. Пришел через семь минут после того, как убийца аппарировал в его дом.