Нейрофизиологические предпосылки поведения

Тем не менее уже в самый ранний послеродовой период младенец обнаруживает целый ряд проявлений, напоминаю­щих поступки и реакции, причем некоторые из них отличаются достаточной сложностью и структурированностью. Они, по-видимому, являются врожденными реакциями, как и паттерны поведения, связанные с «коренным рефлексом». Этот рефлекс охватывает последовательность направленных движений, ко­торые сводятся к поиску соска и завершаются сосанием и глотанием, так что вся в целом последовательность образует легко выделяемый и достаточно сложный комплекс поведе­ния. В этот комплекс поведения следует также включить прессор движений рук и ног, поскольку они, очевидно, связаны степенью наполнения желудка. Другие подобные паттерны менее очевидны. Они изучаются в настоящее время.

Каким образом новорожденный «воспринимает» раздражители, которые становятся пусковым механизмом подобных паттернов поведения? Некоторые пути восприятия, вызывающие эти реакции, кажутся встроенными, то есть врожденными, как было продемонстрировано исследовани­ями Тилни и Куби (1931).

По моему мнению, однако, основная часть задейство­ванных в этом процессе путей принадлежит к системе «ощу­щения», которая фундаментально отличается от хорошо знакомой нам системы восприятия, функционирующей в более позднем возрасте. Природу этих двух систем и разли­чия между ними я обсуждал в другом месте (Spitz, 1945b), назвав ту, что присутствует от рождения, коэнестетичес кой организацией. В данном случае ощущение является эк­стенсивным, преимущественно кишечным, с центром в авто­номной нервной системе; оно проявляется в форме эмоций. Поэтому я бы назвал данную форму «восприятия», столь фундаментально отличающуюся от чувственного восприя-

47

тия, рецепцией¹. Это событие происходит в рамках бинар­ной системы по принципу «все или ничего».

Данной системе противостоит более позднее развитие того, что я назвал диакритической организацией, в которой восприятие осуществляется через периферические органы чувств и является при этом локализованным, ограниченным и интенсивным; центр его располагается в коре головного мозга, оно проявляется в процессах познания, в том числе и в сознательных процессах мышления.

Обсуждая множество аспектов психической организа­ции на коэнестетическом уровне (1955b, мы подчеркивали, что уже при рождении кишечная активность сопровождает­ся некоторыми периферическими сенсорными ощущениями, например, на поверхности кожи. Более того, у ребенка, по-видимому, от рождения имеются определенные зоны и орга­ны чувств, которые я считаю переходными, то есть посредни­ками между периферическими сенсорными органами и кишечником, между внутренним и внешним. В качестве одной из таких зон я описывал оральную область, которая прости­рается в одном направлении до глотки, мягкого нёба, языка и внутренней стороны щек, а снаружи охватывает губы, под­бородок, нос и внешнюю поверхность щеки — одним словом, «рыльце» (см. также Rangell,1954). Переход здесь обозначен даже анатомически последовательным изменением в оболоч­ках этих органов от кутиса до слизистой. Другой подобного рода переходный орган располагается во внутреннем ухе.

Следует отметить, что все эти переходные органы, осу­ществляющие посредничество между внутренней рецепцией и внешней, обладают также важными функциями в обеспе­чивающем выживание процессе поглощения пищи; говоря словами Фрейда, они имеют анаклитическую функцию. Бла­годаря этому они оказываются пригодными для того, чтобы образовать мост между коэнестетической рецепцией и диак­ритической перцепцией.

В то же время нам следует помнить и то, что, как бы ни отличались друг от друга коэнестетическая и диакритическая организации, обе они находятся в одном и том же организ­ме. В главе 7 мы покажем, что, сколько бы ни заглушалась коэнестетическая организация в сознании западного челове­ка, она скрытно продолжает действовать; более того, она играет едва ли не определяющую роль в наших эмоциях,

' См. главу 1, сноску 1.

нашем мышлении и наших поступках, хотя мы и пытаемся сохранить в тайне само ее существование.

Все это знакомо психоаналитически образованному читате­лю. В конце концов, мы привыкли думать о свойствах коэнес­тетической организации в терминах бессознательного. Однако если говорить о развитии, роль этой организации в экономике «личности» является очевидной в силу двух причин.

1. Как уже указывалось, диакритическая организация раз­вивается из коэнестетической. В ней сохраняются не только следы такого происхождения: каналы, соединя­ющие две организации, никогда не будут полностью пе­рекрыты, даже в неврологическом отношении.

2. Коэнестетическая организация продолжает функциони­ровать на всем протяжении жизни, и при этом можно отметить, что она достаточно эффективна в качестве источника самой жизни, хотя наша западная культура и нало­жила печать молчания на все ее проявления. В экстремальных ситуациях, при стрессе архаические силы срывают эту пе­чать и вырываются на волю с устрашающей яростью, по­скольку они не подвластны рациональному контролю со­знания. Тогда мы сталкиваемся с более или менее хаотич­ной и взрывной разрядкой первичных эмоций, со злокачественным психосоматическим заболеванием или с некоторыми формами психотических расстройств. Если мы упоминаем мимоходом об ужасающем зрелище обнаженных эмоций взрослого человека, то лишь затем, чтобы показать читателю, до какой степени «нормальные» проявления аффекта у новорожденных вовсе не являются столь пустячны­ми, как мы привыкли думать. Мы считаем их незначительными, поскольку сам младенец так мал и бессилен, а потому эти про­явления не могут быть столь резкими и броскими, как у взрос­лых. Мы пришли к заключению, что нормальный младенец устроен таким образом и с ним все «в порядке».

Это так. Но следует помнить и обо всех последствиях такой «нормы». Нам следует помнить, что не только аффек­ты у младенца являются хаотичными и недифференциро­ванными, но и «перцепция», что диакритическая перцепция отсутствует вовсе, что новорожденный не способен отли­чить одну вещь от другой, не говоря уже о выборе либидинозного объекта, и что он реагирует в первую очередь на интероцептивные раздражители. Примерно на восьмой день жизни возникает определенная специфика реакций; очевидно

49

должно пройти еще некоторое время прежде, чем может начаться обучение.