Джастин: Эти цветы из супермаркета.

Амелия: С чего ты решил?

Джастин: Он не снял ценник. Что за дебил!

Амелия: Главное в подарке — внимание.

Джастин: Посмотри на заднее сиденье. Спорим, там яйца и молоко?

Амелия: Тебе разве не надо быть в «Сэндис»?

Джастин: Уже выхожу.

Амелия: Удачи сегодня.

Джастин: Держись подальше от опасности. Нет, лучше держи доктора Опасность подальше от себя.

Амелия: Ты дурак.

Джастин: Закажи лобстера. Так от этого вечера будет хоть какая-то польза.

Амелия: Пока, Джастин!

 

— Что смешного?

— О, ничего. Извини.

Уилл взглянул на меня.

— Так, о чем мы говорили? Ах да, ты собиралась сказать, когда возвращаешься в Провиденс…

— В конце августа. Я должна подготовить класс к учебному году.

— Готов поспорить, в тебя влюблены многие ученики.

— Почему ты так думаешь?

— Хотел бы я, чтобы у моих учительниц в школе была твоя внешность.

— Ну, хочется верить, что они ценят меня не только за это.

— О, не сомневаюсь.

Когда мы приехали в ресторан, уже стемнело, поэтому вид на набережную был не таким впечатляющим, как днем. На улице становилось прохладно, так что мы выбрали места внутри, но с видом на воду. Темный океан освещали огоньки яхт. Белые рождественские гирлянды, висящие в ресторане, создавали уютную атмосферу. Воздух был наполнен ароматом свежих морепродуктов. Я мысленно рассмеялась. Джастин сказал бы, что здесь пахнет помойкой.

Я заказала рыбу-меч с сальсой из манго, а Уилл цыпленка масала. Пока блюда готовили, мы разговаривали на самые обычные темы. В том числе обсудили немного предстоящие президентские выборы. Оказалось, что Уилл был республиканцем, тогда как я была демократом. Еще я рассказала ему, как унаследовала бабушкин дом.

У меня опять завибрировал телефон.

 

Джастин: Как дела?

 

Я не хотела отвечать на сообщение за столом — это было бы некрасиво, — и потому проверила телефон только после того, когда Уилл ушел в туалет.

 

Амелия: Ты же сейчас должен петь.

Джастин: У меня перерыв.

Амелия: Все нормально.

Джастин: Просто проверяю, что ты еще жива.

Амелия: У меня не было повода доставать нож.

Джастин: Ты заказала лобстера, как я сказал?

Амелия: Нет. Взяла рыбу-меч.

 

Он не ответил, и я подумала, что у него закончился перерыв. Что было кстати, потому что к столику возвращался Уилл.

Принесли еду, и официантка подлила мне вина. Пока мы в уютном молчании ели, у меня на коленях завибрировал телефона. Это точно был Джастин, и мне было любопытно посмотреть, что же он написал, но я помнила о манерах. Съев половину порции, я решила пойти в уборную и проверить телефон там.

В туалете я прислонилась к раковине и достала телефон.

 

Джастин: Ты была права.

 

Что это значило?

 

Амелия: Насчет чего?

 

Прождав пять минут, я решила вернуться в зал.

— Все в порядке?

— Да. Все отлично.

— Может, вернемся в Ньюпорт? Прогуляемся по Мейн-стрит, купим мороженое или кофе.

Честно говоря, я с большей радостью пошла бы домой, сняла каблуки и залезла горячую ванну.

— Звучит здорово, — солгала я.

Мой телефон опять завибрировал. На этот раз я все же украдкой бросила взгляд на экран.

 

Джастин: Я остался не из-за концертов.

Джастин: Я мог вернуться в Нью-Йорк.

Джастин: Я хотел остаться.

 

Эти слова гарантировали, что до конца свидания я буду думать только о нем. Я не ответила на сообщение, но лишь потому, что не знала, что написать. А может он и не рассчитывал на ответ. На сердце легла необъяснимая тяжесть.

Мы вернулись в Ньюпорт, и Уилл сказал, что ему нужно заскочить в магазин. У меня ни с того ни сего начался насморк. Мне очень нужно было чем-нибудь вытереть нос, поэтому я открыла бардачок. Салфеток там не оказалось, но я нащупала нечто другое: обручальное кольцо.

Какого хрена?

Мое сердце бешено заколотилось.

Это что, шутка?

Вероятно, в этот самый момент придурок покупал презервативы для интрижки со мной. Не раздумывая, я выбралась из машины и хлопнула дверцей. У меня не было настроения устраивать сцену. Все, чего я хотела — это увидеть Джастина. Проверив время, я поняла, что выступление еще не закончилось. И побежала на своих каблуках через центр Ньюпорта в «Сэндис», до которого было около полумили.

Перед тем, как зайти в ресторан, я остановилась чтобы вернуть дыхание в норму. Сегодня было прохладно, и Джастин выступал на внутренней сцене. Я прошмыгнула внутрь и спряталась в уголке, где он не мог меня видеть, но я могла видеть его. Выступление подходило к концу.

Его голос внезапно прозвучал в микрофон:

— Последняя песня посвящается людям, у которых есть друг, сводящий с ума. Такой друг, которой забирается вам прямо в сердце и остается там навсегда. Друг с ямочками на щеках, о которых ты мечтал с детства. Друг с зелеными глазами, в которых легко утонуть. Друг, который сбивает вас с толку. Вот так. Если у вас есть такой друг, то эта песня для вас.

О боже.

Джастин начал играть кавер-версию песни, которую я узнала. Это была «Realize» Колби Кэйллат. Я пыталась вслушиваться в слова, но мало что понимала, потому что была слишком заворожена тем, как он пел. В песне говорилось об осознании истинных чувств и о том, что иногда они бывают безответными. Б о льшую часть времени глаза Джастина были закрыты, хотя он перебирал струны гитары. Он не знал, что я здесь, но я не сомневалась, что он думает обо мне. Может, мне следовало уйти? Я словно вторглась во что-то личное. Вряд ли он спел бы это передо мной.

Закончив, Джастин поблагодарил аудиторию и сразу спустился со сцены. Не обращая внимания на поклонниц, которые подошли к нему за автографом, он просто ушел вглубь ресторана. А мне нужно было решить, раскрывать свое присутствие или нет.

Все еще стоя в углу зала, я почувствовала вибрацию телефона.