Попытки влияния Западной Церкви на Московскую Русь

Желая в будущем видеть Русь католическим государством, Римская Церковь заинтересовалась не только Византией, но и Московским княжеством. В 1432 году царь Василий III, делал попытки поставить митрополитом и всея Руси Святого Иону, на такую просьбу со стороны русского царя Константинополь ответил отрицательно. Позже в 1436 году нуждаясь в пастыре для Русской Православной Церкви, Московия повторно направила в Византию Святителя Иону с просьбой постановить его на митрополичью кафедру. Хотя, церковного иерарха приняли его с почестями и уважением, но в силу обстоятельств назначен был митрополит Исидор.

Назначение именно этого человека на Московскую кафедру было не случайным, так как митрополит Исидор будучи кардиналом католической Церкви, идеально подходил для распространения унии. К тому для сохранения союза с Россией, требовался образованный, красноречивый человек, который имевший огромный авторитет. Для византийских политиков было необходимо сохранить богатую Русскую Церковь и свое влияние, а также вернуть борьбу Московское государство с Турцией. Поэтому назначенный митрополит Исидор должен был содействовать выполнению данной ему задачи.[33]

  О личность митрополита Исидора можно сказать следующее: был греком, родом из Фессалоники, ученый человек, по характеру хитрый, красноречивый. Борисов Николай Сергеевич пишет так: «Подобно своим предшественником, будучи митрополитом Исидор был человеком красноречивым, образованным дипломатом. Поэтому посылая его на Русь, византийский император и патриарх хотели вскоре увидеть его как главу русской делегации на Вселенском соборе, на котором вопрос о соединении Двух Церквей».[34] После прибытие в Москву митрополит быстро добился хороших отношений с русским царем.

Прошло немного времени, как митрополит Исидор намеревался осуществить свою главную роль – принятие унии на Флорентийском соборе. Зная, что митрополит – грамотнейший человек, великий князь Василий II не стал препятствовать его участию на соборе, но до его отъезда сказал: «наши предки не хотели ничего слышать о соединении греков и латинян, и я не хочу. Если мыслишь иначе, то не запрещаю тебе. Однако, помни чистоту веры православной и принеси ее с собою».[35] Итак, после длительного путешествия митрополит вместе со своей свитой были встречены католическими епископами.

Собор в Ферраре был открыт 9 апреля 1438 года, папой Евгением IV, императором Иоанном Палеологом и Патриархом Иосифом, а также на соборе присутствовали государственные и духовные лица. На заседании собора рассматривались вероучительные и догматические вопросы. Например к ним относились: учение о филиоеве, о чистилище, о квасных просфорах, о примате папы Римского т.д. В результате чумы возникшей в Ферраре, собор по просьбе папы Евгения IV был перенесен во Флоренцию, но и здесь продолжались обсуждение западного учения о филиокве.[36]

Митрополит Исидор, являясь сторонником принятия унии, стремился получить ее любой ценой. Главным его оппонентом на соборе был Святитель Марк Эфесский, являющиеся противником принятии унии и защитником православного учения. Намереваясь расправится с соперником, митрополит Исидор предлагал отлучить святого от Церкви. Архимандрит Амвросий (Погодин) пишет: «Сторонники унии требовали, чтобы Святого Марка Эфесского принудили подписать ее, но император не желал предпринимать никаких принудительных мер против Святителя. Тогда митрополит Исидор потребовал, чтобы его отлучили от Церкви».[37] Георгий Михайлов в своей книги «Нравственный образ истории» пишет, что митрополит Исидор был не только заинтересован, но считал необходимым участие Русской Православной Церкви на Соборе. Тем самым как подчеркивает Н.М. Карамзин: «царь изумился, что митрополит намерен ехать в Италию».[38]

Целью своей пастырской деятельности митрополит считал распространение греко – латинской унии среди славянского народа. Несомненно, митрополит Исидор присутствовал и участвовал на Соборе как сторонник унии, об этом нам свидетельствует подпись русского епископата о принятии унии: «Многие не поставили подписи под актом патриарха Иосифа. Митрополит Исидор подписал акт за себя и за патриарха Антиохийского Досифея».[39]

После окончания собора митрополит Исидор стал возвращаться в Москву, чтобы объявить всему православному народу о единстве Церквей. Еще в пути на свою кафедру, он разослал по всем православным приходам послания о принятии Флорентийской унии. Однако известия о случившемся на соборе были известны раньше, от пресвитера Симеона Суздальца которому удалось избежать унии и детально описать события: «Митрополит Исидор остался в Венеции и переписывался с папой, я много раз спорил, но он держал меня в большой крепости. Тогда, видя неправду и ересь, я убежал в Новгород, а потом в Смоленск».[40]

После прибытия в Москву митрополит отслужил молебен, но значительные изменения были видны при совершении первой Божественной литургии, когда митрополит Исидор стал возносить имя папы Евгения, а после была зачитана папская булла Ферраро-Флорентийского собора о воссоединении церквей.[41] Никаких мер для осуждения митрополита не было, но через некоторое время русский народ, видя изменения в богослужении, горели желанием отстоять православную веру и ее традиции. Историк Соловьев С. пишет: «Митрополит Исидор подписывал во Флоренции акт о соединении, но в Москве он был отвергнут, они остались верны православному благочестию».[42] Первым, кто обвинил митрополита в его злодеянии, был великий царь Василий II назвавший его лжепастырем, губителем душ человеческих, волком в овечьей шкуре, еретиком.[43]

За такое деяние царь счел необходимостью послать его в Чудов монастырь, где его настойчиво уговаривали отречься от унии. После давней борьбы с западными проповедниками, признание унии означало искажение и зависимость всех православных традиций, обычаев, веры и государства. В итоге, Исидору удалось избежать тяжелых последствий, а позже ему была предоставлена возможность покинуть Россию.[44] Но вопрос о том, кто станет главой Русской Православной Церкви так и не остался не разрешенным. После произошедших событий с Исидором, и, узнав о принятии унии византийским патриархом и императором, Русская Православная Церковь посчитала греков отступниками и решила поставить главой Русской Православной Церкви митрополита Иону.

Некогда великое и господствующее государство, которое являлось основателем тысячелетнего духовного и культурного просвещения, внезапно оказалось в затруднительном политическом и экономическом положении.[45] Византия, находясь в тяжелых условиях, необходимо было искать средства для борьбы и защиты против общего врага всех христиан – турок. Из исторических сведений известно, что попытки решения этой глобальной проблемы решались всеми возможными способами. Падение великой державы происходило при последнем византийском императоре Константине XI Палеолог (1448 – 1453). Преподобный Кирилл Белозерский в своем послании говорит о падении Константинополя: «Уже не осталось ни единого царства православного, кроме русского. Исполнилось же предсказание св. Мефодия и Льва Мудрого, что турки овладеют Византией….».[46]

После падения от рук турок Византия заканчивает эпоху не только своего государства, но и самостоятельного существования Константинопольской Церкви. Византия как государство стала медленно умирать, вопрос заключался лишь в том, когда это произойдет, десятью годами раньше или позже. Еще в XVI веке византийский историк высказал свое мнение, что в отсутствии материальных средств в казне государство не имело возможности приобретения чего-либо. Поэтому великая империя, которая имевшая обширные территории и влиятельные связи, неведомо, чем промышляла и неизвестно какими способами поддерживала свое существование.[47]

Константинопольская Церковь в отношениях с внешним миром находила поддержку со стороны государства, но с течением времени роли поменялись, теперь не государство защищала Церковь, а Церковь –  государство. Вплоть до самого падения империи византийцы придерживались мнения о том, что их правитель является единственной главой христианского мира. Известны следующие слова: «И если теперь по суду Божьему язычники оккупировали державу царя, то и по сей день, он принимает от Церкви то же освящение, те же молитвы, ту же честь и помазывается, и освящается тем же миром, как царь и самодержец римлян, надежда всех христиан».[48]

 Послание патриарха Антония 1394 – 1397 года к великому князю, повествуют нам о единственном царе. Московское княжество отказалась присягнуть турецкому вассалу как наследнику Константина Великого. На это Патриарх Антоний пишет: «Совсем нехорошо, сын мой, когда ты говоришь: у нас есть Церковь, но нет царя. Совершенно невозможно, чтобы у христиан была Церковь, а не было царя, потому что царство и Церковь составляют единство и общность, и совсем невозможно разделить их…. Послушай первоапостола Петра, который в Первом Послании говорит: «Бойтесь Бога, царя почитайте»(1Петр. 2;16) Он не сказал царей, чтобы тем самым никто не думал о так называемых царях отдельных народов, но сказал царя, чтобы показать, что в мире один царь. Если некоторые другие христиане присвоили себе статус царя, то это вопреки природе и закону посредством тирании и насилия. Всегда и повсюду раздается голос о едином правителе, его одного и никого другого христиане повсюду поминают».[49]

В 1453 году турецкий султан Мехмед II начинает наступательные действия на Константинополь, хотя численность турецкого войска превосходила греческие, но несмотря на это защитники столицы пытались сдержать город. После тяжелой схватки Мехмед II торжественно въехал к Византию, и в последующие столетия Константинополь остался связан с судьбой Турецкой империи, но ее духовные традиции продолжили жить в сердцах людей. [50]

Угроза со стороны турок повлекла за собой ужасные последствия; внешнюю агрессию, экономический и политический кризис. Писатель Валентин Распутин дает комментарий этому событию: «Потерявший историческую перспективу народ впал в апатию, потерял интерес к своему будущему». В ходе событий результатом стало взятие турками Константинополя в 1453 году, и Византия завершила свое историческое значение».[51]