Сельскохозяйственное производство

Свободные рынки в сельском хозяйстве практически неизвестны в развитом мире. Западные правительства, проповедующие введение свободного рынка как рецепт для проблемы с продуктами питания в Польше, решительно отвергают любую попытку ввести его в своих странах. Рынок продовольствия жестко регулируется в Японии, Евросоюзе и США. Цель такого регулирования – обеспечить устойчивость предложения, и, что еще важнее, оградить политически влиятельных фермеров от суровости рынка. Используемые методы различаются в деталях, но общий результат – поддержка цен выше рыночного уровня для защиты доходов фермеров.

Результат нетрудно предугадать – поощрение перепроизводства. Излишек продовольствия скупается по субсидированным ценам и идет на склады. А вот что с ним делать потом? Простой ответ – продать дешево, но это невозможно, так как снизит цены и повредит доходам фермеров. В общем, изобретаются всякие штучки-дрючки. Масло раздают пенсионерам на Рождество. Армия Спасения выстраивает стариков в очереди, где они толкаются, чтобы получить три фунта масла. Бывает и того хуже - еда уничтожают. Горы картошки нарочно поливают лиловой краской, чтобы она стала негодной для потребления. Фермерам платят за то, чтобы они НЕ производили.

В то же время высокие цены поощряют фермеров запахивать «предельные» земли. Заливные луга, живые изгороди и леса исчезают, взамен появляются зерновые равнины. При субсидированных ценах выгодно заливать землю химикалиями, загрязняя продукцию, убивая все живое и отравляя водные ресурсы нитратами и пестицидами. Доходит до крайней нелепости – землевладельцам нужно платить, чтобы они не уничтожали участки, интересные для науки, сажая там хвойные деревья, в то время как им бы и в голову не пришло это делать, если бы за посадку деревьев им не платили отдельно.

На Западе сейчас мы видим дикую смесь общественных правил и частной заинтересованности, направленную в целом на обогащение землевладельца. Несмотря на это, защитники такой системы могут указать на Восток и заявить: по крайней мере у нас нет очередей за продуктами, как в России. Распространенные картины коммунистического сельского хозяйства включают постоянный дефицит, русские очереди и польские «мясные» бунты.

Перед концом коммунизма (т.е. социализма – пер.) на Востоке в сельском хозяйстве существовали серьезные различия. В Польше сельское хозяйство было частным, а в Чехии – обобществленным. В Польше в мясных лавках были пустые полки, а в государственных магазинах Праги горами лежали салями и сосиски⁷. В СССР сельское хозяйство было в основном обобществленным, но также было печально известно дефицитом.

Как показывают эти примеры, дело не просто в том, что частная ферма лучше или хуже обобществленной фермы. Другие факторы – ценовая политика, система распределения, уровень культуры в деревне: все играют свою роль. Более того, пусты или полны магазины – неважный способ судить об эффективности сельскохозяйственной политики. Если цены достаточно высоки, магазины будут всегда полны. Хватает стран, где полные магазины означают голодное население. Напротив, если цены искусственно занижены, все раскупят. Лучший способ судить о системе пищевого производства и распределения – стандарты питания населения в целом, а также экологические результаты. Насчет питания есть огромное количество научных данных. Еще до Второй Мировой диетологи рассчитали количество белков, жиров, углеводов и витаминов, необходимых для сбалансированного питания. Эти исследования пригодились при разработке карточной системы во время войны. Хотя традиционные источники снабжения оказались недоступны, рациональное планирование распределения оставшегося означали, что здоровье и стандарты питания населения в целом даже возросли. Некоторые советы диетологов 1940-х сейчас устарели. Эпидемиологические исследования связи питания и сердечно-сосудистых заболеваний привели к рекомендациям употреблять меньше сливочного масла и животных жиров, и больше сложных углеводородов. Но основные принципы остаются теми же: если население в целом питается в соответствии с новейшими научными рекомендациями, общий уровень здоровья повысится. Речь пойдет уже не о предотвращении рахита и туберкулеза, вызванного голодом, но об обуздании новейших массовых убийц – рака и сердечных заболеваний, вызванных нездоровым питанием.

Отсюда следует, что снабжение продуктами не только может, но и должно планироваться. Для данного размера и возрастной структуры населения легко подсчитать общую потребность в пище. Эту потребность можно удовлетворить из трех источников: импортом, обобществленными фермами и рыболовством, частными фермами и рыболовством. Предположим, что импорт продовольствия регулируется долгосрочными контрактами с различными странами-поставщиками, что, кроме случаев крупных климатических катастроф, означает надежную базу снабжения видами продуктов, которые неэкономично производить дома. Остальное нужно произвести самим. Если сельскохозяйственный сектор состоит из государственных ферм, кооперативов и семейных ферм, задача в том, как получить запланированную продукцию из этих источников. Сельское хозяйство больше зависит от погоды, чем другие отрасли. Его продукция колеблется от года к году, и точное планирование невозможно. Но в среднем за несколько лет эти колебания выравниваются, и, используя запасы, можно поддерживать снабжение на должном уровне. Разумно предложить гибкие планы на 3-4 года. Семейным фермам и кооперативам можно предложить подряды на поставку определенных объемов продукции в течение трехлетнего периода. Им предложат составить заявки на необходимые ресурсы: сельхозмашины, энергию, удобрения и т.д., указать, сколько рабочего времени они потратят на производство. Контракты на поставку будут предоставлены на основе учета расходов (рабочего времени, прямого и косвенного) и экологических последствий применения определенного количества химикалий и удобрений. Система подрядов поможет избежать перепроизводства, которое преследует западную систему сельскохозяйственного планирования. Потребности потребителя и охраны среды будут более приоритетными, чем прибыль производителя. Эффективность будет поощряться и это ускорит закрытие периферийных, неэкономичных ферм. Фермы, получившие контракты, получат заодно стабильные цены и рынки сбыта.

Примечания

1 Концепция предельного продукта и предельной отдачи происходит из теории земельной ренты. Здесь «предел» означает буквально край обрабатываемой земли. Предельные, малоплодородные, земли - худшие земли, которые стали обрабатывать последними.

2 Учетная ставка – абстракция понятия процента на капитал. Если в капиталистической экономике мне обещают почтовый перевод на 1000 фунтов через год, стоимость его для меня меньше, чем 1000 фунтов. Если я хочу потратить деньги сейчас, я должен сделать заем на год. Пусть кредитор берет 25 % за заем, тогда, заняв 800 фунтов, я смогу выплатить долг плюс 25% - 200 фунтов, когда получу перевод. Будущий доход в 1000 фунтов будет иметь дисконтную текущую стоимость в 800 фунтов. Возможность этого – явно результат существования кредитных учреждений, но капиталистические экономисты абстрагируют идею от организационной структуры и предлагают ее как общий принцип экономических подсчетов.

3 Рентные платежи при социализме предполагают государство, действующее как два разных лица – землевладелец и фабрикант. Государство как землевладелец берет с государства как фабриканта рентные платежи за землю, используемую промышленностью. Поскольку государству принадлежит и земля, и промышленность, это означает просто перекладывание денег из одного кармана в другой.

4 См. «Таймс» от 10.08.1987.

5 Следует пояснить, что использование учетной ставки в социалистическом планировании ни в коей мере не означает существование финансового рынка, займов или выплату процента по займам. Это – только параметр в компьютерной программе, оценивающей общественные расходы на производство различной продукции.

6 О принципе «положительной свободы» см. Partha Dasgupta (1986).

7 Болгарское сельское хозяйство было устроено по чешскому образцу. Один из авторов был в Болгарии в разгар агитации «Солидарности» в начале 1980-х. Встречавшиеся ему сытые болгары открыто презирали поляков: «Не удивительно, что они оказались в такой дыре, они приватизировали свое сельское хозяйство в 56-м».

 

Глава 6. Детальное планирование

В главе 4 мы предложили идею планирования как разновидности обратной связи. Рис. 6.1 воспроизводит эту базовую идею. Теперь можно расширить нашу общую концепцию, чтобы рассмотреть конкретные свойства социалистического планирования, о которых мы уже писали.

Рис. 6.1. Механизм управления.

 

 

Как уже было показано, стратегическое планирование имеет дело с общей промышленной структурой экономики. В этой главе мы займемся детальным планированием, в процессе которого решается, сколько конкретных продуктов должно быть произведено, чтобы выполнить план, составленный в обобщенных показателях. Стратегический план может указывать, что на потребительскую электронику будет выделено 7 процентов национального дохода. Детальный план должен расписать, что это означает в терминах количества телевизоров каждой модели, количества каждого типа усилителей и т.д. А чтобы возможно было выполнить эти показатели, план должен определить также количество компонентов каждого типа, требующихся для сборки усилителей и телевизоров: 500000 цветных кинескопов с 14-дюймовой диагональю, 300000 – с 20-дюймовой диагональю, 12,5 миллионов керамических конденсаторов на 10 микрофарад, и так далее.

На рис. 6.2 показаны входные данные для процесса детального планирования. Моделирование и повременное планирование включают в себя построение детализированной модели работы экономики, чтобы можно было заранее предсказать, сколько сырья и деталей понадобится для производства запланированных товаров. Маркетинг – дающий для детального планирования косвенные данные – сообщает, оправдывает ли цена, которую люди готовы заплатить за товар, включение данного товара в план. Если люди не хотят платить столько же рабочего времени, сколько занимает производство данного товара, то его выпуск должен быть сокращен или прекращен вообще, а ресурсы переданы другому товару. Устройство предлагаемого нами маркетингового механизма обратной связи будет изложено отдельно в главе 8; а пока что мы ограничимся моделированием и распределением.

Рис. 6.2. Структура планирования.

 

Мы ввели в главе 3 таблицы входящих/исходящих потоков как средства расчетов общего содержание труда в товарах (input-output tables, в отечественной литературе они не совсем удачно называются таблицами затрат/результатов – прим. пер.). Этот метод представления экономики очень полезен и для формулировки и понимания проблемы детального планирования. Пример таблицы входов/выходов приведен в табл. 6.1. Читатель может также вновь заглянуть в пример, выписанный в табл. 3.2. Вспомните, что в таблице или матрице входов/выходов записываются потоки продуктов от каждой отрасли промышленности во все остальные. Каждая отрасль вносится два раза, занимая одну строку и один столбец. В нашем примере в строке, посвященной конкретной отрасли, указывается количество товаров, которые производит эта отрасль в качестве промежуточных продуктов, необходимых для других отраслей. Если первая строка относится к нефтяной промышленности, то числа в этой строке указывают количество нефти, поставленной в саму нефтепромышленность, в энергетику, в производство грузовиков и так далее. В колонке, соответствующей отрасли, можно увидеть количество всех продуктов, которые требуются как прямой входящий поток для этой отрасли. Например, если третья колонка представляет производство грузовиков, тогда, двигаясь снизу вверх, мы узнаем количество нефти, электричества и так далее, требующихся для сборки грузовиков.

	Нефть	Электричество	Грузовики	и т.д.
Нефть	1000	50000	800	...
Электричество	50	20	40	...
Грузовики	30	10	20	...
и т.д.	...	...	...	...
Строки показывают, куда направляется результат работы каждой отрасли. Колонки показывают входящие потоки для каждой отрасли. Цифры в таблице следует воспринимать как выраженные в соответствующих физических единицах (например, тоннах нефти, киловатт-часах, количестве изношенных грузовиков и т.д.), все – за год.

Табл. 6.1. Часть таблицы входов/выходов

Для лучшего понимания полезно освоить некоторые базовые термины. Под валовым продуктом отрасли понимается общий поток, исходящий из нее, вне зависимости от его дальнейшего использования. Валовой продукт подразделяется на промежуточный продукт и конечный или чистый продукт. Промежуточный продукт – это часть произведенного отраслью продукта, предназначенная для использования внутри самой системы производства (например, уголь, использующийся в металлургии или сталь, использующаяся в производстве компьютеров). Конечный или чистый продукт – это остальная часть продукта, доступная для конечного использования (потребления – индивидуального или коллективного; чистых капиталовложений, предназначенных для развития производственной базы экономики).

Некоторые продукты по своей природе относятся в большей или меньшей мере к чисто промежуточным. Например, кроме немногочисленных любителей работы с металлом в качестве хобби, потребители просто не интересуются стальными листами, так что практически весь выход стальных листов будет являться промежуточным, участвующим в различных отраслях в производственном процессе. С другой стороны, некоторые товары являются чистыми конечными продуктами, не имеющими промежуточного применения (ни одна отрасль промышленности не использует пачки сигарет). Однако некоторые товары имеют и промежуточное, и конечное применение. Природный газ используют в домах для приготовления еды и отопления, а также в различных отраслях промышленности как исходный продукт для процесса производства.

Запомните еще один важный термин: технический коэффициент для любой упорядоченной пары отраслей показывает, сколько продукта одной из отраслей требуется (непосредственно) для производства единицы продукта другой отрасли. Если, например, для производства одного велосипеда требуется 10 килограммов стальных трубок, то технический коэффициент (стальные трубки, велосипеды) равен 10, если сталь измеряется в килограммах, или 0,01, если в тоннах. Обратите внимание, что полный непосредственный входящий поток стальных трубок для производства велосипедов можно найти, умножив общий выпуск велосипедов на соответствующий технический коэффициент. При коэффициенте 0,01 производство 2000 велосипедов потребует 2000 * 0,01 = 20 тонн стальных трубок.

Теперь мы готовы рассмотреть суть задачи, стоящей перед плановиками в социалистической экономике. Люди в конечном счете заинтересованы, чтобы экономика производила набор конкретных конечных товаров. Предположим, что у нас есть задание на производство этих товаров¹. Его выполнение требует производства соответствующего количества промежуточных продуктов. Компьютеры в нужном количестве и нужного типа могут быть произведены, если от отраслей-поставщиков будет получено нужное количество пластика, стали, кремния и т.д., что, в свою очередь, требует, чтобы эти отрасли получили требующиеся им промежуточные продукты и так далее, в очень сложной сети взаимозависимостей.

Отсюда сама задача: как, начиная со списка желаемых конечных товаров, мы можем посчитать валовое количество продуктов каждого вида, требующихся для производства этих конечных товаров? (Те, кого математическая нотация приводит в уныние, могут пропустить несколько следующих абзацев и перейти сразу к выводу. Впрочем, мы используем самую несложные формулы). Рассмотрим простую маленькую систему всего с двумя отдельными отраслями. Обозначим через G валовой выпуск, через I – промежуточный выпуск и через F – конечный выпуск. Нижние индексы, 1 и 2, обозначают отрасль. Поскольку валовой продукт равен промежуточному плюс конечному, мы можем описать нашу игрушечную экономику следующей парой уравнений, по одному на каждую отрасль:

G₁ = I₁₁ + I₁₂ + F₁

G₂ = I₂₁ + I₂₂ + F₂

В двойных индексах, стоящих возле промежуточных выходов (I) первое число означает источник продукта, а второе – его назначение. I₁₂, например, обозначает количество продукта первой отрасли, направляемое во вторую. На русском языке первое уравнение означает, что валовой выход первой отрасли есть сумма трех компонентов: промежуточного выпуска продукта номер 1, требующегося для самой первой отрасли (например, нефтяная промышленность потребляет некоторое количество нефти; для любой отрасли, не использующей свои собственные продукты, это число будет равно нулю); промежуточного выпуска продукта 1, требующегося для отрасли 2; и конечного или чистого выхода продукта номер 1.

Теперь прибегнем к небольшой хитрости: запишем каждый промежуточный выпуск (I) как произведение валового продукта (G) на соответствующий технический коэффициент. Вспомните описанные выше велосипеды и стальные трубки: промежуточное использование стальных трубок в велосипедной промышленности равно валовому выпуску велосипедов, умноженному на количество трубок, идущих на один велосипед. Если мы обозначим технические коэффициенты буквой a, получим следующую систему:

G₁ = a₁₁G₁ + a₁₂G₂ + F₁

G₂ = a₂₁G₁ + a₂₂G₂ + F₂

Теперь, даже не углубляясь в детали, мы видим, что задача имеет решение. После замены I на произведение a*G мы свели задачу к двум уравнениям с двумя неизвестными, а именно, валовым продуктам каждой отрасли. Простые, но утомительные алгебраические формулы должны дать нам соответствующий результат: уравнения, выражающие валовой продукт каждой отрасли в виде функции, зависящей только от конечных продуктов и технических коэффициентов. Когда мы нашли валовые продукты, потоки промежуточных продуктов, необходимые для каждой отрасли, легко рассчитать – так же, как мы делали это в примере с велосипедами².

Математическая сторона задачи хорошо изучена после пионерских работ Василия Леонтьева и Джона фон Неймана 30-х и 40-х годов, а решение несложно найти, когда система не очень большая. Но если иметь дело с целой экономикой, единственный способ сделать систему «не очень большой» - выразить ее в сильно агрегированных терминах. Строки и колонки нашей таблицы могут, например, описывать «потребительскую электронику», «автомобили», «нефть и газ» и так далее. Для некоторых задач это приемлемо, но не годится для практического социалистического планирования. Если от плановиков требуются схемы, по которым можно управлять производством, в которых все экономические действия будут стыковаться друг с другом, то нужно с достаточной точностью указать входящие и исходящие потоки. Но в этом случае таблица потоков будет колоссальной, с миллионами строк и столбцов, а, следовательно, с миллиардами технических коэффициентов. Решение получившейся системы совместных уравнений – задача нетривиальная. Кроме того, еще до начала расчетов должно быть собрано огромное количество подробной информации (например, в форме технических коэффициентов).

Сбор информации и ее математическая обработка - одинаково важны обе эти задачи. Мы начнем рассмотрение с задачи расчета, предполагая, что необходимые данные уже «даны» (любимая фразочка экономистов); в главе 9 мы вернемся к проблеме получения данных.

Математические сложности, которые надо преодолеть, в сущности те же, что и при расчете трудовых стоимостей. Мы описывали их в главе 3. В принципе, задачу можно решить в лоб методом исключения Гаусса, но, как мы видели в главе 3, для очень больших систем это нереально. Как и при расчете трудовых стоимостей, надо использовать разреженную природу матрицы входов/выходов или «таблицы». Поскольку в подробной таблице будет огромное количество нулевых ячеек (показывающих, что зубная паста не используется в производстве сосисок, лес не нужен для производства очков и т.д.), будет лучше представить требования производства в форме связанных списков, а затем подыскать соответствующее итерационное решение.

Два основных итеративных метода (Якоби и Гаусса-Зайделя) могут использовать входные данные в форме связанных списков. Эти методы не дают непосредственного решения задачи, но могут выдавать последовательные, все более точные, приближения к нему. Для их применения в расчете входящих/исходящих потоков в экономике можно показать, что если существует единственное решение задачи (которое в принципе можно рассчитать напрямую), то они дают результаты, сходящиеся к этому решению (Varga, 1962).

Применение итеративного метода в данной задаче может быть продемонстрировано на простом примере. Необходимые для расчетов данные включают: 1) список требующихся конечных продуктов, 2) (ненулевые) технические коэффициенты и 3) некоторую первоначальную оценку валового выпуска каждого продукта. Эти исходные данные для валового выпуска вводятся в виде набора технических коэффициентов, затем рассчитывается количество каждого продукта, требующегося в качестве входа. На этой основе вычисляется новый набор показателей валового выпуска. Этот новый набор используется как входные данные для следующего цикла, и так далее. Если алгоритм сходится (то есть, задача вообще имеет единственное решение), то через некоторое время показатели валового выпуска будут все меньше изменяться от итерации к итерации. Алгоритм останавливается, когда приближенные значения показателей валового выпуска станут изменяться на величину, меньшую некоторой заранее заданной «малой».

Выбор начальных значений валового выпуска не критичен, поскольку сходимость алгоритма не зависит от начальных условий: если работают некоторые конкретные начальные условия, то будут работать и все остальные (опять-таки см. Varga, 1962). Однако, решение будет сходиться быстрее, если первоначальные оценки близки к правильным значениям. Плановики для выбора правильного порядка начальных значений могут, если это уместно, пользоваться прошлым опытом.

Временнóй порядок итеративного метода Якоби равен количеству выходных данных, умноженному на среднее количество различных непосредственных входных данных, требующихся для каждой итерации, умноженных на количество итераций, требующихся для получения удовлетворительного приближения. Если, допустим, имеется 10 миллионов продуктов и для каждого требуется 200 непосредственных входных данных, а всего нужно 100 итераций, то необходимо выполнить 2*10¹¹ инструкций. Компьютер со скоростью миллиард операций в секунду может закончить расчеты через 2*10³ секунд, то есть чуть больше, чем через полчаса.

Планирование в СССР

На этом месте возникают два вопроса о том, как соотносятся друг с другом описанные нами аргументы и опыт планирования в Советском Союзе. Во-первых, можно спросить: если расчеты, требующиеся для последовательного детального планирования так объемны и сложны, то как их ухитрялись проделывать в СССР до изобретения высокоскоростных компьютеров?

Остается только удивляться, как в СССР 30-х годов до изобретения компьютеров могли так успешно построить экономическую базу в виде тяжелой промышленности, используя методы централизованного планирования. Экономика в то время была, конечно, технологически намного проще, а планировалось относительно немного ключевых показателей. Но даже при этих условиях в годы первых пятилеток имелось немало случаев огромных расхождений между спросом и предложением. Огромный рост поставок материалов и предложения рабочей силы делал возможным достижение ключевых целей даже при дисбалансе расчетов.

Кроме того, надо заметить, что первые советские планы не рассчитывались методом, который предлагаем мы. Расчет обратным ходом – от целевого списка конечных продуктов до списка требующегося валового выпуска потоков, согласованный и подробный, была за пределами возможностей Госплана, государственного планирующего органа. Вместо этого плановики нередко отталкивались от показателей, уже выраженных в валовых терминах: столько-то тонн стали к 1930 году, столько-то тонн угля к 1935-му и так далее. Это первый опыт, вероятно, плохо повлиял на экономический механизм более позднего времени. Он положил начало «поклонению производству», когда производство гигантских объемов основных промежуточных продуктов стало рассматриваться как самоцель. С точки зрения входящих/исходящих потоков промежуточные продукты надо экономить всеми доступными методами. Целью должно быть производство минимальных количеств угля, стали, цемента и т.п., достаточных для изготовления желаемого объема конечных продуктов.

Второй возникающий вопрос является противоположностью первого: если математические и вычислительные методы, которые мы описали, хорошо известны, то почему советские плановики не стали работать намного лучше, когда в 80-х годах появились быстрые компьютеры?

Мы уже частично ответили на этот вопрос выше. Грубые по необходимости методы планирования 30-х годов отпечатались на развивавшейся позже системе. Из-за странного идеологического склероза последних сталинских лет – прерванного хрущевской оттепелью, но продолжившегося при Брежневе – к новым подходам в планировании обычно относились с подозрением. В литературе, посвященной советскому планированию, высказывается предположение, что сама идея начинать процесс планирования с конечных продуктов (которую мы защищаем) рассматривалась официальными хранителями ортодоксии как в некоторой степени «буржуазная».

Кроме того, интерес к новым, основанным на компьютерах, методам планирования в СССР вышел «из моды» как раз с появлением реальных технологических возможностей. Компьютерные системы, доступные советским плановикам в 60-е и 70-е годы (когда улучшение плановой системы было животрепещущей задачей), были примитивными по сегодняшним западным стандартам. Советские экономисты хорошо знали о потенциальных выгодах использования последовательного метода входящих/исходящих потоков, но оборудование, имевшееся в их распоряжении, позволяло проводить только анализ «маленьких», высокоагрегированных систем входов/выходов. Некоторые из них немного пригодились для упражнений в планировании связей между регионами (при исследовании взаимозависимости регионов СССР), но для повседневного детального планирования использовать их было нельзя. Анализ затрат/результатов по большей части остался академическим упражнением, а в целом внедрение компьютеров в советское планирование привело к разочарованию и краху первоначальных ожиданий³.

Важно заметить, что недоступность очень быстрых центральных компьютеров была не единственным и даже не самым важным ограничением. Как мы объясняли в главе 3, когда описывали расчет трудовых стоимостей, можно достичь тех же самых результатов, используя большую распределенную сеть намного более скромных персональных компьютеров, соединенных общегосударственной системой связи. Такое оборудование также было недоступно в те годы, когда советские экономисты всерьез задумывались об улучшении плановой системы. Дешевые ПК появились сравнительно недавно, а система связи в СССР была крайне отсталой (что знает любой, кто пытался позвонить из Москвы в Ленинград).

Кроме того, как мы увидим в главе 9, эффективное детальное планирование требует стандартизованной системы идентификации товаров, для чего, в свою очередь, нужны сложные компьютерные базы данных. В СССР плановики продолжали работать с системой так называемых «материальных балансов». Эта система, сводящаяся к составлению балансовых отчетов, показывающих отдельно для каждого товара источники производства и планируемое использование, была грубым приближением к методу входов/выходов. Плановики не могли эффективно рассчитать взаимодействие между такими балансами и, вдобавок, сама классификация товаров была неполной и непоследовательной.

В дело также вмешивалась политика. Наши предложения по планированию обязательно требуют свободного потока информации и всеобщего доступа к компьютерным системам, а в СССР времен Брежнева это было политически невозможно. Даже доступ к копировальному оборудованию строго контролировался из страха перед распространением диссидентских материалов.

И, в конце концов, компьютеризация, конечно же, не панацея. В механизме экономического планирования СССР имелось немало проблем, которые надо было решить, прежде чем добавление вычислительных мощностей могло принести ощутимые результаты (один пример: иррациональная и почти окаменевшая система цен, в которой цены на многие товары застряли на уровне, гарантировавшем дефицит и очереди).

Для эффективного детального планирования, похоже, требуются компьютерные и телекоммуникационные технологии, которые были доступны на Западе где-то с середины 80-х годов. Однако к этому времени идеологический климат в Советском Союзе сильно сдвинулся в сторону «реформ» рыночного направления. Похоже, что советские экономисты – по крайней мере, те, к кому прислушивались политические вожди при Горбачеве – не проявляли особого интереса к разработке тех видов алгоритмов и компьютерных систем, о которых мы пишем. Они, очевидно, потеряли веру в возможности эффективного планирования. Возможно, частично это была реакция на неудачи перехваленной компьютеризации, частично – отражение крена Запада в сторону рыночной экономики.

Детальное планирование и ограничения по ресурсам

Вернемся к главной линии наших аргументов. Мы показали, что сейчас планирующая организация реально может вести расчеты обратным ходом – от списка требующихся конечных товаров к списку валового выпуска, необходимого для сведения плана, даже если таблицы входов/выходов расписывают отношения между отраслями со всеми подробностями. Но расчеты, необходимые для построения детального плана, еще не завершены. Может быть, произвести товары в необходимых количествах окажется невозможным из-за «внешних» ограничений в количестве запасов средств производства и предложения труда.

Плановики могут рассчитать, что для выполнения плановых заданий требуется производство x терра-киловатт электроэнергии. Баланс системы входящих/исходящих потоков покажет, что имеется достаточное количество нефти, угля или урана для производства такого количества энергии, но хватит ли при этом мощности электростанций? Способность экономики к производству в определенный период ограничена доступностью запасов ресурсов длительного пользования, создание которых занимает много времени. Плюс количество доступного труда: достаточно ли трудовых ресурсов для выполнения плановых показателей валового выпуска?

Эти вопросы встанут немедленно после расчета конкретных показателей валового выпуска. Планирующая система может отправить в каждую отрасль промышленности рассчитанные требования валового выпуска, а компьютеры каждой отрасли (которые не должны быть супербыстрыми) могут затем рассчитать потребность в средствах производства и в труде, используя внутренние данные по каждой единице средств производства и трудовые коэффициенты. Затем потребности отраслей вводятся в центральные компьютеры, суммируются и сравниваются с центральными базами данных по запасам средств производства различных видов и с централизованными расчетами имеющихся трудовых ресурсов.

Если ограничения удовлетворены – то есть, отрасли запросили не больше каждого вида средств производства и не больше труда, чем имеется во всей экономике, - все хорошо и замечательно. Однако обратите внимание, что даже если удовлетворены общие ограничения, все же может возникнуть необходимость в перераспределении ресурсов между отраслями: центральная планирующая организация должна будет оптимизировать эти перестановки и выпустить соответствующие указания. Но если в этом месте обнаружится, что ограничения не удовлетворены, то потребуется некоторая коррекция плана. Первоначальные плановые цели конечного выпуска удовлетворены быть не могут (хотя «внешние» ограничения могут быть в какой-то мере ослаблены) и плановики должны начинать вычисления заново. Конечные продукты, имеющие наименьшую цену для общества, выкидываются из плана и расчет повторяется. Поскольку полный цикл расчетов будет занимать несколько часов, в худшем случае – дней, составления плана уложится в разумные сроки даже при нескольких повторениях.

Важность последнего пункта – то есть наличие ограничений производства, отличных от заложенных в систему входящих/исходящих потоков – на практике зависит от периода планирования. Если составляется план на сравнительно долгий период, то ограничения по ресурсам становятся менее важными. Если требуется бóльшее количество энергии, то можно построить электростанции. В пределе единственными «внешними» ограничениями системы входов/выходов экономики являются трудовые ресурсы и доступность невозобновляемых природных ресурсов. В этом случае приведение плановых показателей конечного выпуска в соответствие с внешними ограничениями должно быть относительно простым. И наоборот, чем короче период планирования, тем более важными становятся «внешние» ограничения по ресурсам. Любые средства производства, строительство которых требует больше времени, чем планируемый период, должны считаться ограничениями по ресурсам; если период планирования совсем короткий, то становится важным количество запасов материалов. Один из авторов разработал компьютерный алгоритм, удобный для сведения плана в такой ситуации. Этот алгоритм значительно отличается от стандартного подхода «затраты/результат», описанного выше. Теоретическая основа альтернативного алгоритма представлена в следующем разделе, вместе с реальным примером его применения.

Новый алгоритм сведения плана

Предположим, что мы начинаем с годового списка продуктов, необходимых для выпуска 100000 различных потребительских товаров. Показатели могут быть консервативными, и в этом случае часть ресурсов не будет использоваться, или, наоборот, избыточными, такими, что не могут быть достигнуты с имеющимися ресурсами. Мы хотели бы узнать, нужно ли уменьшить или увеличить плановые цели, чтобы ресурсы, в том числе существующие в экономике машины различных видов, использовались эффективно. Вряд ли для этого достаточно изменить на х процентов цифры выпуска для всех потребительских товаров. Выпуск одних товаров должен быть увеличен или уменьшен больше, чем других.

Если у нас ограниченное количество овец и простаивающие мощности в химической промышленности, нам надо знать, как это повлияет на количество произведенных шерстяных и акриловых свитеров. Надо ли сократить количество шерстяной одежды? Как это повлияет на производство акриловой? Сколько вязальных станков надо переключить с производства шерстяных вещей на акриловые?

Предположим, что для любой из тысяч линий по производству трикотажа мы можем выделить свободные вязальные машины. Все простаивающие мощности можно использовать на производстве конкретной модели свитера: ядовито-синего цвета с лиловой надписью «Спорт в Сен-Тропе» спереди, но сомнительно, что такое решение порадует потребителей. Нам требуется набор правил, по которым компьютеры смогут решить, какими должны быть осмысленные изменения плановых з