Сравнение с исторически существовавшим социализмом

В завершении этой главы будет полезно сравнить марксистскую модель с тем, что было достигнуто в социалистических странах. Насколько нам известно, единственным примером марксистских принципов распределения в этих странах были народные коммуны в Китае 1960-х и 1970-х годов. Товары там распределялись в соответствии с системой трудодней. Записывалось количество часов, отработанных членом коммуны за год, и на этой цифре основывалась доля урожая. Возможно, что в других социалистических странах этот принцип тоже применялся, но мы об этом не знаем.

В целом социалистические экономики сохранили деньги. Они выпускали банкноты и монеты для общего обращения. Эти деньги использовались в пяти различных видах обращения:

1) обмен между социалистическими государственными предприятиями. Основой для него была относительная независимость работы государственных предприятий и руководства ими.

2) обмен между колхозами и государством.

3) обмен между колхозами и городскими рабочими на рынках сельхозпродукции.

4) продажа продуктов, произведенных на приусадебных участках, городским рабочим. Основой для такой продажи было сохранение семейного побочного производства.

5) обмен между государственными розничными учреждениями и наемными работниками государственных предприятий.

Нередко доказывают, что в первом случае деньги реально не действовали как деньги, поскольку не было передачи собственности. Если предприятие А передало товары предприятию Б, предприятие Б может заплатить за них, но реального обмена правами собственности при этом не произошло, поскольку обоими предприятиями владеет государство⁵. В этом есть доля истины, поскольку большинство поставок проводились в соответствии с планом, но эта рационализация верна только частично. Если собственность реально не меняется, то для чего проводить даже номинальный обмен деньгами?

Если продукция напрямую принадлежит обществу, то непонятно, зачем предприятию Б вообще платить А за поставленные товары. Подразделению Б – больнице, например, - может быть просто выделен бюджет в х часов труда. Вся работа, выполненная медсестрами, техничками и докторами, будет вычтена из этого бюджета. Все лекарства, продукты питания и медицинское оборудование, предоставленные общественными фармацевтическими фабриками, имеют свое содержание труда, которое тоже должно быть вычтено. Но денежных выплат от больницы ее работникам или поставщикам не будет. Работники будут кредитоваться государством или коммуной за выполненную работу, а фармацевтическим фабрикам не нужно «платить», поскольку у них есть собственный трудовой бюджет.

Мы можем видеть зачатки такой системы в британской Национальной службе здравоохранения, где до реорганизации, устроенной тори, больницы не оплачивали услуги типа лабораторных анализов и рентгена, если их оказывал Совет по здоровью, к которому они принадлежали.

По сравнению с британскими больницами промышленный сектор социалистических экономик сохранял товарную форму в гораздо большей степени, чем это выглядело необходимым, если принять во внимание отношения социалистической собственности. Сталин доказывал⁶, что это присутствие товарной формы заимствовано из других типов обмена, особенно от обмена государства с колхозами. Возможно, сначала так оно и было, но в некоторых социалистических странах – особенно уместно вспомнить Болгарию – независимый характер колхозных хозяйств по отношению к государству начисто исчез к концу 60-х годов. Однако использование денег во всех случаях сохранялось.

Если бы учет по трудовой стоимости был преобладающим во всей экономике, то можно представить переходные формы сельскохозяйственного производства, когда колхоз как единое целое кредитуется средним количеством труда, необходимым для производства поставляемых продуктов. В результате колхозный труд по-прежнему оставался бы на один шаг дальше прямого общественного труда, но был бы совместим с отменой денег.

Критическую важность имеет последняя система обмена – рынок потребительских товаров. Именно здесь фундаментальные классовые противоречия помешали завершению марксистской социалистической программы. Марксистское представление о социализме радикально эгалитарное. Не должно быть иного источника доходов, кроме труда, и всякий труд должен считаться равным. Продвижение к этому идеалу потребовало бы устранения различных кормушек и дополнительных доходов, которые так любит бюрократия. Марксистская программа несовместима с существованием любого элитного слоя. Маркс приветствовал принцип, которым руководствовались в Парижской Коммуне, - общественные служащие не могут получать больше средней зарплаты рабочего⁷. Позже Мао и левые в Китае выступали против разницы в зарплате и указывали, что Китаю еще далеко до социалистической системы распределения; они считали, что система зарплат с 8 ставками остается препятствием для социализма.

Китай представлял исключение в том смысле, что вопрос отмены буржуазной системы разницы в оплате труда стал актуальной проблемой политики. Это был один из ключевых вопросов во время Культурной революции. С поражением левых и гегемонией линии Дэна дальнейшее продвижение к реализации программы Маркса стало невозможным. В большинстве остальных социалистических стран вопрос оплаты на основе труда никогда вообще не стоял на повестке дня.

Социалистические политики, как на Западе, так и на Востоке, редко горели энтузиазмом по поводу «уравнительства». Выступая против крайностей богатства, они чувствовали, что определенный разрыв в зарплатах должен поддерживаться. Идеологически обосновать разницу в зарплате гораздо легче, если по-прежнему оперировать в терминах денег. Если проводить учет в показателях рабочего времени, тогда жульничество с различной оплатой профессий становится заметнее. Почему секретарю оплачивают только 30 минут каждого отработанного ею часа, а профессионалам в соседней комнате за каждый час платят как за два?

Секретари и уборщицы скоро скажут: «Постойте. Что же это за социализм, если один ваш стоит четырех нас?». Эта общеизвестная склонность пролетариата к уравнительству (такая примитивная и наивная) приходит в конце концов к выводам: «Все мы дети Адама» и «Человек – он везде человек». Это демократическое чувство лежало в самой основе каждого пролетарского революционного движения. К концу XIX века утверждение о равенстве труда любого человека стало руководящей идеей того, что тогда называлось социал-демократией. Если буржуазная демократия заявляла «Все люди равны» и уточняла: «перед законом», социал-демократия шла дальше и требовала реального экономического равенства. Равенство труда было для пролетариата тем же, чем равенство избирательных прав для буржуазии.

Враги политической демократии – те же белые из Южной Африки – жаловались, что доктрина «один человек – один голос» игнорирует естественное неравенство людей. Разве можно сравнить цивилизованного белого человека с нигером, только вылезшим из кустов? Враги экономической демократии плачут, что марксистская доктрина трудовой теории стоимости маскирует ложью неравенство людей. Как выразился один из наших студентов, приехавший из Китая: разве можно с ним, посвятившим годы образованию, считаться не больше, чем с безграмотным пьяным рабочим?

Да, все люди разные. Работа профессора в колледже отличается от работы лаборанта. Культура бура отличается от культуры зулуса. Мужчина отличается от женщины. Для тех, кто находится на верху пирамиды, различие людей оправдывает разницу в зарплате. Те, кто находятся внизу, считают по-другому.

Приложение: Иллюстративный расчет коэффициента квалифицированного труда

В приложении объясняется более подробно расчет коэффициента квалифицированного труда, о котором идет речь в основной части. Вначале мы покажем расчет общего воплощенного труда в квалифицированном труде.

1) Со стороны студента.

Предположим, что обучение длится 4 года 40 часов в неделю 45 недель в год. Всего: 7200 часов.

2) Занятия.

Возьмем 15 часов в неделю, 35 недель в год, на протяжении 4 лет, распределенные на средний размер группы в 30 человек (среднее от количества людей в больших аудиториях и меньших групп на лабораторных занятиях, семинарах и т.д.). Всего на студента: 70 часов.

3) Индивидуальная работа преподавателя.

Возьмем 2 часа в неделю, 30 недель в год на индивидуальную работу со студентами. За 4 года всего 240 часов.

4) Накладные расходы на образование.

Предположим, что они равны затратам времени на занятия. Всего 70 часов.

Рассмотрим вопрос разбиения этого количества труда на простой и квалифицированный. Собственный вклад студента – простой труд, вклад преподавателя – квалифицированный. Пусть труд технических работников делится на простой и квалифицированной в равной пропорции. Тогда получаем следующий результат: общее количество труда для производства квалификации равно примерно 7600 часов (округленно), из которых квалифицированный труд составляет примерно 5 процентов (округленно).

Общее количество часов – первое приближение (на деле, как мы увидим, преуменьшенное). Назовем это приближение TH₀. Используя TH₀, мы можем сделать первую прикидку скорости переноса воплощенного труда в квалифицированный труд:

R₀ = TH₀ / AH * D,

где AH представляет количество часов в год, которые будет работать квалифицированный сотрудник после окончания института, а D – время старения его навыков в годах. Теперь мы можем использовать R₀ для повторной оценки общего количества воплощенных часов (предполагая, что скорость переноса труда преподавателей и других задействованных в обучении профессий такая же, как и для студента после выпуска). Если долю TH₀, в которую сделал вклад квалифицированный труд, обозначить как SP, наша пересмотренная оценка общего воплощенного труда равна

(1+R₀)SP*TH₀ + (1-SP) TH₀ = (1+R₀SP) TH₀.

Теперь эту новую цифру общего количества воплощенных часов можно использовать для повторной оценки скорости переноса, что позволит еще раз пересчитать общие часы и так далее, рекурсивно. Результирующие последовательные оценки общего труда, воплощенного в производстве квалифицированного труда, составляют геометрическую прогрессию, n-ый член которой равен

(1+ R₀SP + R₀² + SP2 + R₀³SP³ +... + R₀ⁿSPⁿ) TH₀.

Если n стремится к бесконечности, получаем, что конечная предельная оценка общего количества часов равна (1-R₀SP)^-1TH₀, а соответствующая конечная оценка скорости переноса воплощенного труда равна

R_f = (1-R₀SP)^-1TH₀ / AH*D.

Если учесть, что R₀=TH₀/AH*D, можно переписать R_f как

R_f = TH₀ / (AH*D-SP*TH₀,

то мы можем посчитать конечную скорость переноса напрямую. Используя приведенные выше иллюстративные величины TH₀=7600, AH=1575, SP=0,05 получаем, что

R_f=0,50 при D=10,

R_f=0,33 при D=15,

R_f=0,24 при D=20,

как и указано в тексте. В любом случае коэффициент квалифицированного труда равен просто 1 плюс R_f.

Примечания

1 Влияние учета в терминах рабочего времени на демократический контроль над экономикой описывается в главе 13.

2 Стоит помнить, что во время инфляции подобные показатели быстро устаревают. Читатель должен учитывать, что к тому времени, когда он будет читать книгу, стоимость, производимая каждым рабочим, будет гораздо выше.

3 Издается ежегодно правительством Великобритании

4 Обратите внимание, что труд, требующийся для содержания студента, не входимость в стоимость производства квалифицированного труда. Этой работой все равно должен кто-то заниматься и неважно, происходит при этом учеба или нет.

5 Вопросы, касающиеся отношений собственности, затронутые в следующих абзацах, подробнее развиваются в гл. 14.

6 В «Экономических проблемах социализма в СССР»

7 В «Гражданской войне во Франции»