Сущность и целевая ориентированность государственной антикоррупционной стратегии

Анализ содержательной составляющей, целевой ориентации и конкретных задач антикоррупционной стратегии государства, а также основных положений государственной антикоррупционной идеологии предварим несколькими положениями, отражающими особенности коррупционной ситуации и антикоррупционной деятельности России в современных условиях.

Коррупция — сложное социальное явление, которое структурно включает в себя три уровня: на первом политическом уровне коррупция формирует финансовую базу влиятельных теневых группировок с участием представителей власти; на втором административном уровне проявляется как патология «разрешительных» и «обеспечивающих» функций административной машины; на третьем распределительно-охранительном уровне проявляется как патология регулирующих и контрольно-надзорных функций, прежде всего в сфере налогов, квотирования, государственного аудита, управленческого контроля, прокурорского и административного надзора.

Особенности борьбы с коррупцией объясняется не только ее масштабами, динамикой и устойчивостью, но и присущей ей латентностью, что крайне затрудняет получение объективной информации о действительном положении дел в этой весьма неблагополучной сфере, а следовательно, и борьбу с ней. Если в 1990-е гг. эксперты говорили о десятикратном превышении реальной коррупции по отношению к официальным данным по этому поводу, то сегодня ссылаются на 2000-кратный показатель. Это свидетельствует о микроскопическом уровне выявления фактов коррупционной преступности и привлечения к ответственности коррупционеров - любителей пользоваться социально-правовым статусом и служебными полномочиями в личных или групповых корыстных интересах, пожить за чужой счет.

Антикоррупционная деятельность проводится сегодня государством и обществом в условиях, когда организованная преступность эпохи «дикого капитализма» недавнего прошлого трансформировалась в легальные предпринимательские структуры», сохранив при этом все привычные для нее криминального образа жизни принципы — обман, шантаж, уклонение от налогов, подкуп и т.д.

Масштабность коррупционных злоупотреблений пропорциональна ресурсным возможностям коррупции, хотя понятно, что фактические социальные потери от коррупции в десятки раз больше, чем непосредственные траты на взятки, подкуп и откаты. Коррупционные источники достаточно емки и многообразны: материально-финансовые (прежде всего бюджетные) ресурсы государства; доходы фондовых рынков; средства крупного, среднего и малого бизнеса; собственность и личные сбережения миллионов граждан. Подтверждением огромной емкости коррупционной базы является показатели объемов вывоза капитала (сокрытие экспортной выручки, перевод средств по импортным контрактам, фиктивные операции с ценными бумагами), «откаты» для своевременного и на выгодных условиях получения государственных заказов, потери в сфере государственных и муниципальных закупок.

В борьбе с коррупционной эрозией, как нигде, нужны такие качества, как «осмотрительность, благоразумие и самообладание», нужна стратегия государственного уровня с соответствующим программно-целевым планированием. Тактикой с использованием разрозненных, не особенно взаимоувязанных между собой мероприятий не обойтись. При этом надо понимать, что вложения, даже самые крупные, в программы борьбы с коррупцией оправданы, если они обеспечивают искомый результат и при условии, что сами эти средства сами не станут предметом коррупционного дележа.

Объектом коррупции являются практически все охраняемые законом общественные отношения, налицо концентрация и централизация коррупционных потоков, коррупционный рынок вытянул в себя огромное количество представителей власти и бизнеса, поэтому борьба с коррупцией не может быть делом периферийно-второстепенным и ограничиваться отдельными кампаниями. Не случайно антикоррупционная деятельность во всех успешных странах мира поднята до статуса государственной политики и «важнейшей стратегической задачи властвующей элиты». Более того, в большинстве стран коррупция в культурно-психологическом плане воспринимается как нечто неприличное и непорядочное, оценивается как что-то такое, что ниже достоинства нормального человека. Это отношение, между прочим, может быть важнейшим целевым ориентиром современной антикоррупционной идеологии нашего государства. Так, в обсуждаемом ныне проекте «Типовом кодексе этики и служебного поведения государственных служащих и муниципальных служащих» каждому служащему официально предписывается руководствоваться принципами общественного служения, законности, социальной ответственности, честности и беспристрастности.

Далеко не все представители власти и частного сектора хотят, могут и персонально готовы заниматься делом борьбы с коррупцией. Коррумпированные чиновники, а тем более недобросовестные предприниматели заинтересованы в такой борьбе лишь декларативно. Дебюрократизация управления, расширение гласности законодательного и административного процесса, внедрение антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов, усиление мер юридической ответственности за коррупционные правонарушения поддерживаются ими лишь на словах. На самом деле они делают все, чтобы нивелировать предлагаемые меры по разрушению коррупционной социальной среды, т.е. той среды, которая обеспечивает их безбедное существование.