Результаты экспериментально-психологического исследования.

Результаты экспериментально-психологического исследования должны быть проанализированы с точки зрения характера и структуры нарушения, а также выделения определенных психологических «симтомокомплексов», характерных для невротических расстройств, либо в связи с задачами дифференциальной диагностики.

Результаты представляются следующим образом:

· результаты исследования познавательной сферы

· результаты исследования эмоциональной сферы

· результаты исследования личности

· результаты исследования межличностных отношений

· краткое резюме с выделением наиболее существенных характеристик

когнитивной, эмоциональной и личностной сферы в соответствии с задачами позитивной и негативной диагностики, а также оптимальной направленности и методов психотерапевтического лечения.

В соответствии с задачами психодиагностического исследования в заключение могут быть включены данные, касающиеся мотивации и отношения к лечению, динамики в процессе лечения (психотерапии) и пр.

Составление краткого психологического заключение.  

Цель: формирование навыков ведения документации.

Краткое психологическое заключение пишется в истории болезни и представляет собой изложение основных результатов психологического исследования в соответствии с конкретными задачами психодиагностического исследования.

Супервизия

Цель: развитие навыков публичного представления результатов исследования, умения аргументировано формулировать заключение по результатам психодиагностического исследования.

Супервизия осуществляется в форме доклада результатов психодиагностического исследования на учебном семинаре.  

Примеры заключения по данным психодиагностического исследования

Заключение 1.

Заключение по данным психологического обследования

Больная А., 24 года, образование высшее биологическое, учится в аспирантуре

(очная форма), болеет полгода.

Целью настоящего обследования явилось изучение эмоционально-поведенческой сферы и личности для определения актуального психологического статуса пациентки.

Пациентка обратилась в отделение неврозов и психотерапии с жалобами на быструю утомляемость, затруднения при работе, требующей сосредоточения внимания и усидчивости,     беспокойство и отсутствие внутренней уравновешенности. Со слов больной последнее время (приблизительно 3-4 месяца), появилась несвойственная повышенная раздражительность. Она может из-за пустяка рассердиться, нагрубить кому-нибудь, а потом, успокоившись, очень сожалеет, что «вышла из себя», причем даже незначительная неприятность способна вызвать у нее бурную эмоциональную реакцию. Приступы гнева чаще всего возникают на фоне переутомления. Аффективные вспышки, со слов больной, обычно непродолжительны, но их интенсивность и частота нарастают в течение последних нескольких месяцев. Остановить приступ возбуждения очень трудно, и, как правило, он завершается полным бессилием — и физическим, и моральным.

У пациентки обострились: неуверенность в себе, мнительность, чувство внутренней напряженности и тревоги, снизилось настроение, появилось ощущение отсутствия четкости и свежести мысли, необходимых для продуктивной и целенаправленной деятельности, возникли проблемы с памятью. Она стала крайне ранимой и чувствительной к обидам, совершенно не выдерживает конфликтов, конфронтаций, споров, плохо переносит яркий свет и шум. Появились расстройства сна. Если раньше, приходя уставшей домой, пациентка практически мгновенно засыпала, «как только дотрагивалась головой до подушки», то последнее время, она долго не может заснуть, ей мешают упорные мысли, связанные с работой, проблемами в семье и т.д. Сон недостаточно глубокий, беспокоят тревожные сновидения, утром не хочется вставать, пациентка чувствует себя вялой, разбитой, в течение дня ее мучает сонливость, мешающая нормально работать. Однако к вечеру состояние выравнивается, даже появляется «непонятная бодрость», и снова до глубокой ночи она не может уснуть. Кроме того, больная жалуется на головные боли, отмечает неприятные ощущения во внутренних органах, прежде всего, в сердце, сердцебиение, частый пульс, снижение аппетита.

Особенности контакта.

При проведении психологического обследования с испытуемой сразу установился свободный, доверительный контакт и неформальный характер сотрудничества. Пациентка проявляла заинтересованность проводимым исследованием и его возможными результатами, мотив оставался устойчивым на протяжении всего исследования. Испытуемая была сензитивна в отношении возможной негативной оценки ее интеллектуальных способностей, тревожилась по поводу собственной «нормальности», переживала, что не могла успешно справиться с рядом заданий, но от выполнения заданий не отказывалась, жалоб на утомление не высказывала.

Фон настроения был ровным, с тенденцией к понижению. Эмоциональные реакции на протяжении практически всего обследования вялые, малой интенсивности, недостаточно нюансированы. Эмоциональная поддержка и одобряющая обстановка мало влияли на темп и продуктивность работы, которые оставались невысокими на протяжении всего эксперимента.

При проведении обследования испытуемая была откровенна, вежлива, аккуратно и старательно выполняет все задания, была исполнительна. В эксперименте демонстрировала конформное поведение.

В целом темп работы невысокий. При выполнении целенаправленной деятельности утомляется, эффективность работы снижается. После выполнения более легких заданий и беседы продуктивность незначительно улучшается. Не смотря на ухудшение качества работы со временем, уровень трудоспособности остается достаточным.

Из анамнеза жизни.

Мать пациентки страдает алкоголизмом, начало которого пришлось на период, когда больной было 6-7 лет. Воспитывалась она в основном бабушкой, которая тоже злоупотребляла алкоголем. Мать больная описывает как вспыльчивую, раздражительную, капризную, обидчивую, бабушку – как добрую и заботливую, однако очень требовательную. Мать могла жестоко наказывать больную, а затем плакать и просить у нее прощения, временами становилась ласковой, но чаще была безразличной. Отец с семьей никогда не жил, брак не был зарегистрирован, к общению с дочерью не стремился, однако его родители признали внучку и старались ей помогать. Росла пациентка болезненной, слабой, перенесла практически все детские инфекции (в том числе в тяжелой форме скарлатину), в 5 лет – болезнь Боткина. Всегда была тихой, послушной, аккуратной, старалась помогать маме и бабушке, переживала за них, пыталась, как могла, заботиться о них и не доставлять неприятностей и хлопот. Очень страдала, когда видела их в состоянии алкогольного опьянения, а самой большой радостью для нее были периоды их кратковременной трезвости.

Развивалась пациентка ускоренно, была любознательной, умной. Воспитывавшая ее бабушка с раннего детства прививала навыки самостоятельности: уже в 5-6 лет посылала одну в магазин за продуктами, учила готовить, заставляла мыть посуду, полы, стирать и т.д. Больная весьма рано начала понимать «тяжесть своего положения в семье», стала проявлять ответственность в отношении своих близких.

С 4 лет посещала детский сад, там вела себя «примерно, скромно, дружелюбно, при этом несколько боязливо и отстраненно». В домашней обстановке становилась еще более тихой и пугливой. В школу пошла в 7 лет, успевала хорошо, отличалась усидчивостью, терпеливостью. После поощрений со стороны педагогов и родных по отцовской линии, занималась еще более усердно, стремилась быть первой ученицей в классе. В 12-летнем возрасте у нее обострилось заболевание печени, около 3,5 месяцев находилась на обследовании и лечении в детской больнице. Приступив к учебе, не могла наверстать упущенное, успеваемость снизилась; болезненно переживала школьные неудачи. Ей предложили остаться на второй год, однако пациентка не смирилась и, приложив «неимоверные усилия», догнала одноклассников и перешла в 6-й класс. Никогда не жаловалась. Дома выполняла обязанности по дому, с которыми к тому времени уже плохо справлялись мама с бабушкой, а ночью делала домашние задания. В последующие годы (14-16 лет) по-прежнему оставалась тихой, уравновешенной, сдержанной, ответственной, заботливой, несмотря на объективное ухудшение условий жизни в связи с прогрессирующей алкоголизацией мамы и бабушки.

Окончила 11 классов, самостоятельно поступила в ВУЗ на бюджетное отделение. Параллельно устроилась работать лаборантом на кафедре. Отношения с сокурсниками описывает как ровные, бесконфликтные. Упорно училась, работала, помогала помимо мамы и бабушки, родственникам по отцовской линии, которые к тому времени плохо себя чувствовали, и пациентка ухаживала еще и за ними, приносила продукты, убирала в квартире. На личную жизнь сил и времени не хватало. Очень уставала, постоянно чувствовала себя «разбитой», но не могла отказаться от обязательств. Проживание в родительской квартире становилось невыносимым и пациентке пришлось переселиться к подруге. Однако легче не стало, поскольку мама с бабушкой требовали постоянного контроля, больная боялась, что они могут забыть выключить газ или оставить включенной воду, обслуживать себя самостоятельно к тому моменту они уже не могли. Продолжительное время (несколько лет), несмотря на плохое самочувствие, пациентка справлялась со своими проблемами и заботами относительно успешно. Закончила с отличием институт и поступила в аспирантуру, и хотя физически стало несколько легче, и даже появилось свободное время, состояние больной резко ухудшилось. Однажды она пришла домой к подруге, с которой к тому времени проживала и упала около входной двери, как утверждает «без сил». Постепенно начала нарастать неврастеническая симптоматика. К моменту обращения за медицинской помощью пациентка практически постоянно чувствовала себя вялой и разбитой, утомлялась даже от незначительных нагрузок, которые раньше с легкостью переносила, нарушился сон и аппетит, появились сильные головные боли.

 

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Оценка симптоматического состояния проводилась с помощью симптоматического опросника Александровича и методики SCL-90.

По результатам опросника Александровича у исследуемой отмечается умеренная степень выраженности симптоматики, общий индекс выраженности жалоб составил 25,57% (при норме 10-15%). При этом был диагностирован превышающий норму уровень невротичности, показатель которого составил 27,01% (или 6 стандартных баллов), при норме 11 ± 1,4% (1-4 стандартных балла). Большинство клинических шкал оказались выше нормативных значений.

Наиболее отклоняющимися от нормы оказались следующие клинические шкалы:

1). «Неврастенические расстройства» (повышенная утомляемость, слабость, вялость, пассивность) — 97,14% (при норме 21,2 ± 3,3%), приблизительно в 4,5 раза выше нормы.

2). «Нарушения сна» — 65,71% (при норме 14,5 ± 2,4%), приблизительно в 4,5 раза выше нормы.

3). «Беспокойство, напряжение» — 34,29% (при норме 16,4 ± 2,2%), приблизительно в 2 раза выше нормы.

Из 138 жалоб, представленных в опроснике Александровича, обследуемую особенно беспокоят следующие: постоянное чувство усталости, чувство слабости после пробуждения утром, проходящее в течение дня, чувство сонливости в течение дня, которое трудно преодолеть и которое вынуждает засыпать хотя бы на какие-то моменты, независимо от обстоятельств, рассеянность, мешающая деятельности, чувство тревоги, беспокойства перед какими-то событиями, встречами и т.д., глубокое, интенсивное переживание неприятных событий, непроизвольное дрожание век, лица, головы или других частей тела.

По результатам опросника SCL-90 у испытуемой диагностируется низкая выраженность психопатологической симптоматики. Индекс GSI, отражающий, насколько сильно психопатологические жалобы тяготят пациентку, находится в диапазоне среднестатистических значений — 0,49, (при норме 0,51 ± 0,02). Невысоким оказался индекс PSI (индекс проявлений симптоматики, отражающий, насколько разнообразна имеющаяся симптоматика). Данный показатель составил 23 балла (при норме 21,39 ± 2,02). При этом в диапазоне повышенных значений оказался индекс PDSI (индекс выраженности дистресса) - 1,91 при норме 1,17 ± 0,05 (дистресс- стрессовая ситуация проявляющаяся негативно и приводящая к дезорганизации психической деятельности; это ситуация при которой человек не может смириться с ней и не может ее изменить, что приводит к состоянию стойкого эмоционального напряжения и дискомфорта)..

Таким образом, диагностируемая у обследуемой психопатологическая симптоматика не отличается разнообразием, субъективно не оценивается как «сильно беспокоящая», тем ни менее она является причиной эмоционального дискомфорта и психической дезорганизации (дистресса).

Из 10 клинических шкал, представленных в опроснике, превышающими норму оказались 4 шкалы:

1). «Соматизация» (неприятные физические ощущения) — 1,23 (при норме 0,44 ± 0,03), приблизительно в 2,5 раза выше нормы.

2). «Депрессивность» — 1,19 (при норме 0,62 ± 0,04), приблизительно в 2 раза выше нормы.

3). «Общая тревожность» — 0,97 (при норме 0,47 ± 0,03), приблизительно в 2 раза выше нормы.

4). «Межличностная тревожность» (тревога, связанная с межличностным взаимодействием) — 0,94 (при норме 0,66 ± 0,03), приблизительно в 1,5 раза выше нормы.

Из 90 жалоб, представленных в опроснике SCL-90, обследуемую в большей степени беспокоят следующие (жалобы, выраженные максимально): «слабость или головокружение», «боли в сердце или в грудной клетке», «головные боли», «боли в мышцах», «тяжесть в конечностях», «ощущение слабости в различных частях тела», «упадок сил», «чувство, что все, чтобы Вы не делали, требует больших усилий», «трудности сосредоточения», «проблемы с памятью», «ощущение собственной никчемности».