VI . Экранизация литературных произведений о Гражданской войне.

Экранизация литературных произведений была начата уже в первые годы советского кино. На экран был перенесен целый ряд классических романов и повестей: «Герасим и Му-Му» (1919), «Коллежский регистратор» (Станционный смотритель. 1925), «Шинель» (1926), «Господа Скотинены (Господа Головлевы, 1926), «Максим Максимович» (1927), «Черевички» (Вечера на хуторе близ Деканьки. 1928), «Капитанская дочка» (1928). Экранизировались и произведения о Гражданской войне. Уже в 1924 году был снят фильм «Красные дьяволята» по одноименной повести участника Гражданской войны П.Бляхина.

Даже если сценарий фильма писался автором экранизируемого литературного произведения, то их содержание часто не совпадало. По разным соображениям авторы сценария приглушали или усиливали отдельные сюжеты книг. Особенно актуальна такая переделка была для сталинской эпохи. Если книга была одобрена властью, вышла в свет и получила признание читателей, то казалось, что её экранизация должна была легко пройти все цензурные преграды. В СССР это не всегда было так. Для того, чтобы произведение попало на экран авторам и сценаристам приходилось дорабатывать текст, уже получивших всенародное признание книг и удалять из них сомнительные места. При И.В.Сталине, особо пристально следившем за советским репертуаром, экранизация могла негативным образом сказаться и на судьбе книги. После неудачных, с точки зрения И.В.Сталина, экранных постановок, не только снимались со сцены любимые зрителем пьесы, но даже переделывались культовые книги. Такая судьба постигла произведение А.Фадеева «Молодая гвардия», по которому С.Герасимов решил снимать фильм. Эта экранизация получила высокую оценку на всех предварительных просмотрах. После того, как фильм посмотрел И.В.Сталин, целая лавина критики обрушилась на сам текст романа. От А.Фадеева потребовали создания практически новой версии произведения. Фильму, а вслед за ним и книге, приписывали серьезные идейные ошибки: неполноценные образы большевиков-подпольщиков, не по возрасту мудрое поведение молодых героев, неоправданная паника во время эвакуации Краснодона. Переделка романа и фильма задержала его выход на экраны на полтора года.[139] Интересна была история запрещения фильма «Свет над Россией» (Мосфильм. 1947. С.Юткевич). Лента была снята по пьесе Н.Погодина «Кремлевские куранты». И.В.Сталин дважды посмотрел фильм. Первый раз по его готовности, второй после коренных переделок. После первого просмотра И.В.Сталин не сказал ни слова. И.Г.Большакову пришлось редактировать фильм, сверяясь с записями реакции вождя. Было решено «Признать кинофильм политически порочным», позднее эта резолюция была снята, чтобы дать режиссеру внести изменения в картину. Вслед за критикой обрушившейся на ленту была изъята из репертуара пьеса, шедшая во МХАТе и еще в полсотни театров страны. Когда И.В.Сталину доложили о существовании пьесы, он сказал: «Не знаю, не видел… Значит плохая пьеса!».[140]

Одним из первых писателей, коснувшихся в своем творчестве Гражданской войны, был Б.А.Лавренев (1891-1959). Повести и рассказы Лавренева широко экранизировались уже в 20-х годах. В дальнейшем произведениям этого автора не однократно было суждено появится на экране. Из произведений Лавренева были экранизированы: «Ветер» (1926. Л.Шеффер), «Сорок первый» (1926 Я.Протазанов, 1956 Г.Чухрай), «Леон Кутюрье» (1927 В.Касьянов, 1975 Л.Менакер), «Седьмой спутник» (1928 В.Касьянов, 1967 А.Герман), «Разлом» (1970 А.Салтыкеев), «Комендант Пушкин» (1986 О.Ерышев). Экранному успеху творчества Лавренева способствовала его яркая биография. С детства, начав писать стихи, в молодости Лавренев дружил с В.Маяковским и К.Бурлюком, был близок к футуристам. В 1915 году Лавренев ушел на войну. В окопах в 1916 году он написал свой первый рассказ. После революции Лавренев уехал в имение родителей, но в 1918 году вернулся в Москву, откуда в октябре вновь ушел на фронт, уже в составе Красной армии. Принимал участие в Гражданской войне на Украине, после ранения направлен в Ташкент, где стал секретарем редакции и продолжил свою литературную деятельность. В центре наиболее ярких экранизированных произведений Лавренева два образа: простой человек, поднятый революцией на вершины власти и начинающий приобщаться к культуре и «бывший» осознающий свою вину перед народом. В «Седьмом спутнике» и «Коменданте Пушкине» генерал Адамов и комендант Кухтин, полковник Воробьев и комендант Пушкин не противопоставлялись, а взаимно дополняли друг друга в революционном строительстве. В «Сорок первом» между главными героями Марюткой и Говорухой-Отроком встала стена непонимания.

Повести и рассказы Лавренева о Гражданской войне были очень реалистичны, он описывал то, что лично видел, пережил и перестрадал. Успех Лавренева на советском экране объяснялся тем, что его произведения были двойственны. С одной стороны они показывали страдания и перерождение российской интеллигенции в годы революции и Гражданской войны, с другой воспевали простой народ – победитель. Естественно, что для советского экрана было важно второе.

Лавренев не служил в Белой армии и образы белогвардейцев в его произведениях были тусклы, при этом он упоминал «цветные» полки Добровольческой армии «Дроздовский», «Марковский», обойденные в советском кино молчанием. В некоторых из экранизированных произведений образ белогвардейца был еще более приглушен. В фильме «Седьмой спутник» на экран не попал образ генерала Н.Н.Юденича и полковника П.Р.Бермонта-Авалова (в действительности в боях под Петроградом не участвовавшего) в финале отдающего приказ расстрелять главного героя генерала Адамова. Вместо П.Р.Бермонта-Авалова на экране появлялся пожилой полковник Северной армии. Во всех остальных сохранившихся экранизациях герои Лавренева без искажений копировались на экран. Не сохранившейся немой фильм «Ветер» включил в себя лишь одну часть одноименного произведения Лавренева, зато другой фрагмент повети (о лейтенанте Траубенберге) был перенесен сценаристами в фильм «Комендант Пушкин».

Самой известной экранизацией произведения о Гражданской войне в 30-х годах стал «Чапаев». Исследование Д.Писаревского «Братья Васильевы» позволяет проследить, как «братья» Васильевы работали над сценарием фильма. Летом 1932 года сценарный отдел студии познакомил Васильевых со сценарием «Чапаев», написанным по одноименной книге Д.А.Фурмонова его вдовой А.Н.Фурмановой при участии В.Трофимова. Режиссерам сценарий не понравился. Он был написан плакатно, без учета специфики кинематографа и они взялись за переработку. Изучали дневники Д.А.Фурмонова, знакомились с документальными материалами, встречались с чапаевцами и даже белыми казаками, вернувшимися в СССР. Рукопись А.Н.Фурмановой была принята, как материал, из нее в сценарий вошли лишь четыре сцены в значительно переработанном виде. Написание сценария заняло у Васильевых около полугода. Всего было подготовлено три варианта сценария (последний опубликован в 1933 году). В результате из 57 сцен с Чапаевым вошедшим в фильм, лишь четыре были почерпнуты из книги и в измененном виде использованы на экране.

В ходе работы над сценарием Васильевы сделали подробное освещение вражеского лагеря, которого вообще не было в книге Д.А.Фурмонова. Кроме эпизодов в штабном вагоне действие разворачивалось и в солдатской теплушке белых, и на марше их колонны, и на привале. В первых вариантах сценария была подробно разработана сцена предательства вражеского агента-летчика: Чапаев отправлял его в разведку; летчик видел приближающуюся колонну белых; полковник Бороздин запрещал обстреливать появившейся над колонной аэроплан; вернувшись летчик докладывал, что разведкой ничего не обнаружено; позже, в момент боя в Лбищенске, летчик улетал в сторону белых. Летчика должен был играть Г.Н.Васильев. Не смотря на то, что эта сюжетная линия, как и некоторые другие сюжеты с белогвардейцами в фильм не вошла, авторы все рано подверглись критике за излишнее освещение белого лагеря. Б.З.Шаумяцкий настаивал на изъятии из фильма сцены «психической атаки», так как она «героизировала» белое офицерство. Сцену удалось отстоять только благодаря заступничеству С.М.Буденного и К.Е.Ворошилова.[141]

Произведения М.А.Шолохова неоднократно экранизировались в советском кино. Образ белогвардейца присутствовал в лентах «Донская повесть» ( Ленфильм, 1964, В.Фетин), «Донские рассказы. Непрошенная любовь» (Мосфильм. 1964. А.Голованов), «Жеребенок» (Ленфильм, 1959, В.Фетин), «Поднятая целена» ( Мосфильм, 1939, Ю.Разман; Ленфильм, 1959, А.Иванов) «В лазоревой степи» (Мосфильм. 1970. В.Лонской). Самым крупным произведением М.А.Шолохова о Гражданской войне стал роман «Тихий Дон». Вокруг этой книги до сих пор не утихают споры. «Тихий Дон» был экранизирован в советском кино три раза – в 1930 (Союзкино, О.Преображенская, И.Правов), 1957 (Киностудия им. А.М.Горького, С.Герасимов), 1989-1990 годах (Россия – Италия. 2006. С.Бондарчук).

Биография Шолохова времен Гражданской войны известна фрагментарно. В 1919 году автору «Тихого Дона» исполнилось 14-ть лет, он был гимназистом. Уже после установления Советской власти Шолохов работал учителем школы ликбеза, служащим станичного ревкома, счетоводом, с 1921 года — «комиссаром по хлебу» на продразверстке. В 1922 году Шолохов уехал учиться в Москву, а уже в 1926 году вышли в свет «Донские рассказы», а затем в 1928 и 1929 годах две первые книги романа «Тихий Дон». Содержание второй книги охватывало события Гражданской войны до мая 1918 года. Сразу вслед за публикацией первых частей романа вспыхнула дискуссия о его авторстве. Критиков смущал слишком молодой возраст писателя, его слабое образование, отсутствие литературных трудов. В 1929 году Секретариат Российской ассоциации пролетарских писателей заклеймил критиков романа эпитетом «злостные клеветники» и вопрос на долгие годы был закрыт. До сих пор история написания романа остается крайне слабо изученной.

В первой экранизации 1930 года действие в фильме было доведено только до Первой мировой войны. Лишь в 1957 году режиссер С.Герасимов перенес на экран все содержание романа. В «Тихом Доне» были широко представлены вожди Белого движения. Неоднократно фигурировали сцены военных советов, где присутствовали генералы М.В.Алексеев, Л.Г.Корнилов, А.М.Каледин, А.И.Деникин, П.Н.Краснов, К.К.Мамонтов. От всего этого многообразия в фильм попали лишь три крупные сцены. Это: прибытие Л.Г.Корнилова на Государственное совещание в Москву, встреча представителей казачьего Ревкома с Донским правительством и банкет в атаманском дворце Новочеркасска после возвращения из Первого Кубанского похода (третья книга).

Прибытие верховного главнокомандующего Л.Г.Корнилова на государственное совещание в Москву показано во второй серии фильма. Его встречала группа офицеров, среди которых выделялись представители союзных миссий. Выйдя из вагона, Л.Г.Корнилов обнимался со встречавшим его донским атаманом А.М.Калединым. Затем проходил через две шеренги ударниц. Офицеры подхватывали Л.Г.Корнилова и несли его на руках, встречающие осыпали процессию цветами. Сцена прибытия Л.Г.Корнилова на Государственное совещание была реконструирована на основании известных фотографий того времени.

Во втором «историческом» эпизоде представители казачьего Ревкома Ф.Г.Подтелков и М.В.Кривошлыков приезжали на переговоры к донскому правительству. Делегацию размещали за столом в центре зала атаманского дворца Новочеркасска. В зале и на балконах было много публики и военных. В зал входило донское правительство во главе с А.М.Калединым. «Чего вы собственно говоря требуете», - обращался атаман к делегатам. «На четвертое февраля собирается войсковой круг, члены правительства будут переизбраны. Согласны ли вы на взаимный контроль?», - спрашивал он. В ответ на заявление о том, что ревком не намерен подчиниться Войсковому кругу, постукивая легко кулаком по столу, А.М.Каледин вопрошал: «Кто же будет судьей?». Смех в зале вызывал ответ Ф.Г.Подтелкова: «Народ». В завершение встречи А.М.Каледин сообщал делегатам: «Донское правительство рассмотрит предложения Ревкома и в письменной форме завтра даст ответ». По сюжету фильма вместо ответа на следующий день офицерский отряд В.М.Чернецова наносил удар по станции, где располагался Ревком. 

В романе М.А.Шолохова, а вслед за ним и в фильме образ белого офицера начинал формироваться уже в первой серии (дореволюционные годы). Ряд персонажей изначально носит негативную окраску. Таковы поручик Евгений Листницкий, сын генерала – владельца усадьбы, где поселились Григорий и Аксинья, Степан – жестокий человек, пьяница, Митька Коршунов – балагур и гуляка. Положительными героями являлись все, кто в будущем принял сторону большевиков. Между теми и другими находится группа казаков во главе с Григорием Мелиховым «случайно» попавших в белый лагерь. Несколько по-другому обстояло дело с офицерами. Хорунжий Калмыков не вписывался в схему «плохой» - «хороший». Не смотря на то, что фамилия Калмыков была заимствована от одного из самых одиозных атаманов Дальнего Востока, этот персонаж можно назвать негативным лишь очень условно. Есаул Калмыков (георгиевский кавалер, контужен) был четким службистом и защитником существующего порядка. Для него большевики являлись предателями Родины и немецкими наймитами. Подобное «заблуждение» стоило есаулу жизни.

Противостояние белых и красных начиналось уже в окопах Первой мировой войны. Во время затишья на фронте, в офицерской землянке хорунжий Бунчук – большевик, агитировал своих товарищей-офицеров. Он заявлял: «Не для того казаков держат на фронте, чтобы убивать в атаках. Когда на фронте начнутся волнения подавлять мятежников бросят казаков. Эта война закончится революцией и Гражданской войной». Его жестко прерывал Калмыков: «Каких бы ты ни был убеждений, но желать своей Родине поражения, это измена. Это бесчестье для каждого порядочного человека». Во время провала наступления, когда пехота оставляла окопы, Калмыков стрелял в бегущих солдат. Затем Калмыкова показывали уже в дни предшествующие выступлению Л.Г.Корнилова. Он заявлял о том, что обязанность каждого честного офицера повести солдат за Л.Г.Корниловым. Во время самого выступления в Нарве Калмыков призывал казаков идти на Петроград походным порядком. Пытаясь пресечь агитацию большевика Бунчука, офицеры выкатывали пулемет, но их арестовывали казаки. Бунчук, совершенно справедливо обвиненный Калмыковым в предательстве Родины и дезертирстве с фронта, уводил арестованного есаула в Ревком гарнизона. «Вы не партия, банда гнусных подонков, вами руководит немецкий главный штаб, хамы продали Родину, я бы вас всех на одной перекладине, ваш Ленин хапнул миллион немецких марок и скрылся, каторжанин», - твердил по дороге Калмыков. Отведя за вагоны, Бунчук ставил Калмыкова к стене и доставал пистолет. «Стреляй. Смотри, как умеют умирать русские офицеры», - кричал Калмыков и падал сраженный пулей в рот. «Мы их, или они нас», - заявлял Бунчук подбежавшим казакам.

Эпизоды с есаулом Калмыковым были скопированы из романа в фильм лишь с некоторыми изменениями. Формат двухсерийного фильма не позволял перенести на экран всех героев романа. Сцена в офицерской землянке у М.А.Шолохова была перегружена персонажами. У каждого из присутствующих офицеров была своя линия. Особенно выделялся Лестницкий (отрицательный персонаж уже в первой книге романа), по окончании разговора он написал донос на Бунчука. В лице офицера Меркулова автор даже в чем то оправдывал монархистов. «В военной среде была исключительная обстановка, мы все как-то в стороне стояли от политики», - словно извиняясь, вставлял Меркулов. В ленте этот диалог был сведен к полемике Бунчука и Калмыкова. Сцена убийства Калмыкова в Нарве без изменений перенесена из романа.

Описание «Корниловского мятежа» в романе вызывает массу вопросов. К 1928 году уже было опубликовано много материалов освещавших эти события. В 1918 году в Москве было издано «Дело Корнилова» А.Ф.Керенского, в 1926 году в полном объеме увидели свет «Очерки русской смуты» А.И.Деникина, в 1927 году было издано исследование Е.И.Мартынова «Корнилов (попытка военного переворота)». Ко всем этим книгам М.А.Шолохов при желании мог получить доступ, но хватило бы опыта у молодого автора «переварить» этот материал? В четвертой части второй книги романа описания действий простых казаков и офицеров во время «Корниловского мятежа» перемешаны с документальными вставками и картинами штаба Л.Г.Корнилова. В компоновке этого материала явно видна работа профессионального историка. Специалист, собиравший этот материал, был прекрасно знаком с историей выступления Л.Г.Корнилова. Об этом свидетельствует и удачный подбор документов и тщательно выписанные мелочи. Ни в одном своем произведении, в дальнейшем, М.А.Шолохов не демонстрировал подобные приемы работы с историческими материалами. Подобные наблюдения не оставляют место версии о найденной «сумке белого офицера», где и находился черновик романа. Ни один офицер (исключая непосредственных участников выступления Л.Г.Корнилова – генералитет, не мог настолько владеть информацией). Источниками этих глав являются опубликованные в 20-х годах исследования. Все это позволяет ставить вопрос о соавторстве нескольких лиц при работе над текстом «Тихого Дона».

Существенные искажения текста романа были допущены в фильме при изображении донского партизана В.М.Чернецова. Василий Михайлович Чернецов (1880-1918) сыграл существенную роль на начальном этапе Белого движения. Он происходил из казаков Войска Донского, в 1909 году закончил Новочеркасское казачье юнкерское училище. Во время первой мировой войны был командиром сводной казачьей партизанской сотни при 4-й Донской казачьей дивизии (трижды ранен, награжден Георгиевским оружием). 30 ноября 1917 года организовал партизанский отряд для борьбы с красными. Отряд охранял Воронежскую железнодорожную магистраль. Крупнейшие рейды: 25 декабря 1917 года на Дебальцово, 18 января 1918 года на станцию Глубокую. В историю вошла речь В.М.Чернецова обращенная к казачьим офицерам уклонявшимся от участия в борьбе с большевизмом: «Когда меня будут убивать большевики, я буду знать - за что, а вот когда начнут расстреливать вас – вы этого знать не будите… Погибните зря, без пользы».[142] Призыв В.М.Чернецова повис в воздухе, в его отряды вступала в основном молодежь. В января 1918 года А.М.Каледин за боевые заслуги произвел В.М.Чернецова из есаулов прямо в полковники. Гибель В.М.Чернецова расценивалась руководителями Белого движения, как серьезная потеря, с ней связывалось и самоубийство А.М.Каледина. А.И.Деникин в своем монументальном труде отмечал: «Со смертью Чернецова как будто ушла душа от всего дела обороны Дона».[143]

20 января 1918 года отряд В.М.Чернецова возле станции Глубокой был окружен частями 27-го Донского полка под командованием войскового старшины Голубова. Под угрозой истребления отряда, раненный в ногу, В.М.Чернецов принял решение сложить оружие. При конвоировании казаками во главе с Ф.Г.Подтелковым на станцию Глубокая, когда стало очевидно, что белые партизаны вопреки обещанию будут убиты, В.М.Чернецов отдал приказ пленным разбегаться и был зарублен.[144]

В романе М.А.Шолохова гибель В.М.Чернецова описывалась следующим образом: пленный В.М.Чернецов тихо ругал Ф.Г.Подтелкова, а затем, когда его слова стали слышны штабу и казакам, Ф.Г.Подтелков внезапно рубанул В.М.Чернецова шашкой. Первым ударом он отсек В.М.Чернецову кисть руки и разрубил голову, вторым добил уже упавшего. После этого он закричал казакам: «Рубите их!», - и началась расправа над пленными. Легко заметить, что в интерпретации М.Шолохова (неизвестно откуда черпавшего информацию) красные казаки были выставлены не в самом лучшем свете. В кинематографическом варианте В.М.Чернецов выхватил револьвер и пытался выстрелить в Ф.Г.Подтелкова, при этом пленные начали разбегаться. Акценты в этой сцене заметно смещены.

Следующий крупный эпизод с белыми казаками — это казнь красноармейцев отряда Ф.Г.Подтелкова (28 апреля 1918 года) на хуторе Пономарев – сборный пункт восставших казаков. Прибывший отряд братьев Мелеховых с удивлением узнает, что красноармейцев уже ведут на казнь. Вырыт ров, построена виселица, вокруг ходят офицеры в черных масках – палачи. Несмотря на то, что казнью распоряжаются казачьи офицеры, разрешения поглядеть на смерть товарищей Ф.Г.Подтелков спрашивает у станичных стариков, от них же получает разрешение. Желающих принять участие в расстреле собирают по всем прибывшим на хутор отрядам. Упоминается о том, что над красноармейцами состоялся суд и здесь вершится законный приговор. Вина красноармейцев упоминается. В ответ на упреки Ф.Г.Подтелкова Григорий отвечает: «Не одному тебе казацкие шкуры дубить. Ты поганка казаков продал». Подтелков умирает в мучениях, так как виселицу сделали недостаточно высокой.

Сцена казни красноармейцев практически полностью перенесена в фильм из романа. Выброшено лишь слово из фразы Григория обращенной к Ф.Г.Подтелкову «Ты поганка казаков жидам продал». При этом в фильм не вошли сцены ареста красноармейцев и суда над ними. По М.А.Шолохову Ф.Г.Подтелков сдается лишь после того, как казаки-фронтовики обещают не только сохранить красноармейцам жизнь, но даже впоследствии вернуть оружие. Лишь Бунчук не верит обещаниям и его винтовку отбирают силой. После ареста пленных сразу начинают избивать, а затем старики приговаривают их к смерти. Без этих эпизодов сцена казни в фильме смотрится, как расправа белогвардейцев-офицеров над красноармейцами. В действительности те и другие казаки-фронтовики лишь случайно оказавшиеся по разные стороны в братоубийственной борьбе.

В третьей сцене фильма, где фигуровали руководители Белого движения, показан банкет в Новочеркасске. Зал уставлен столами, за которыми сидят военные и штатские. Атаман П.Н.Краснов (внешнее сходство отсутствует, надет аксельбант генерального штаба, которого генерал не имел) сидит в окружении представителей иностранных держав. Атаман встает и держит речь. «Вы находитесь, господа в историческом зале, где со стен на нас смотрят герои другой народной войны. Войны 1812 года. Было время когда Париж приветствовал своих освободителей - донских казаков. Теперь мы ожидаем союзные войска в Москве», – речь атамана сопровождают аплодисменты. «За единую великую и неделимую Россию – Ура!», - провозглашает П.Н.Краснов. Офицеры кричат: «Господа Гимн!». Гремит «Боже царя храни». Показывают плачущего тщедушного чиновника в конце стола. Сцена полностью перенесена из романа, за исключением того, что собравшиеся пили за Великую Россию (за единую, неделимую Россию казакам склонным к сепаратизму пить было бы неудобно). В романе исполнить старый гимн предложил английский капитан Бонд уточнив, что хочет услышать только музыку. Здесь же весь зал сошелся в своих монархических симпатиях.

Любопытные сокращения в фильме были внесены в ключевой диалог Григория Мелехова с его бывшими друзьями Михаилом Кошевым и Иваном Алексеевичем. Ругая Советскую власть, Григорий заявлял по поводу казачьих земель: «Не заграбили, а завоевали! Прадеды наши кровью ее полили, оттого, может, и родит наш чернозем». Эта фраза и следующий монолог в фильм по понятным причинам не вошли: «Ты говоришь — равнять… Этим темный народ большевики и приманули. Посыпали хороших слов, и попер человек, как рыба на приваду! А куда это равнение делось? Красную Армию возьми: вот шли через хутор. Взводный в хромовых сапогах, а «Ванек» в обмоточках. Комиссара видал, весь в кожу залез, и штаны и тужурка, а другому и на ботинки кожи не хватает. Да ить это год ихней власти прошел, а укоренятся они — куда равенство денется?.. Говорили на фронте: «Все ровные будем. Жалованье и командирам и солдатам одинаковое!..» Нет!». В романе послушав Григория Кошевой и Иван Алексеевич принимают решения арестовать его, как врага советской власти. В фильме казаки сами не могут решиться на такой шаг. Их подталкивает приехавший «простой русский человек» Штокман.

Была скорректировано сцена собрание Татарского хутора. Одним из аргументов хуторских казаков критиковавших советскую власть было то, что людей расстреливают за разговоры, в то время как богачей и священников просто облагают контрибуцией. В фильм вошла лишь фраза о том, что большевики хотят вообще изничтожить казаков. Это обвинение легко опровергал Штокман, заявляя, что они желают всеобщего мира. Сокращенной оказалась сцена казни Петра Мелехова Михаилом Кошевым. В романе упоминалось о том, что красноармейцы порубили всех десятерых казаков прятавшихся в яре. 

Одна из последних сцен фильма, где фигурировали белые офицеры (не казаки) была целиком взята со страниц романа. При этом были сглажены все странности описания застолья Григория Мелихова со штабным поручиком и английским лейтенантом. Англичанин вовсе не лощеный франт, каким представлен в фильме. Его руки огрубели от работы с двигателями танков. Он ходил в атаку и даже чуть не попал в плен. Дома его ждет невеста, но он рискует жизнью за чуждые ему интересы, не веря в победу белого дела. Поручик тяготится своим положением, он готов предпочесть фронт работе переводчика. В романе он говорит правильные и уместные слова: «Из нашей родины надо гниль вытравлять железом и огнем, а мы бессильны. Оказалось так, что у нас вообще нет родины». В фильме поручик представлен спившейся тыловой мразью.

В последних эпизодах фильма фигурировал штабс-капитан Капарин. Эго изображение в романе и фильме разительно отличалось. В книге это был командир красного батальона, эсер, сознательно препятствовавший уничтожению на Верхнем Дону контрреволюционных сил и уговоривший Фомина начать восстание. Такой же не простой в романе была фигура и вождя повстанцев Якова Фомина. Он служил в корпусе Миронова и при его ликвидации был разоружен буденовцами. Главной причиной восстания было недовольство казаков продразверсткой. В фильме сюжет повстанцев был максимально упрощен. Они были представлены дезертирами и авантюристами, бежавшими от жесткой дисциплины. Карапин показан деморализованным, разложившимся человеком, которого презирали казаки. 

Формат фильма позволил запечатлеть на экране лишь избранные сцены романа. При этом лента была более идиологизирована и подогнана по советскую концепцию Гражданской войны. Тема красных – Штокмана, Бунчука, Кошевого была значительно усилена. Автор романа, словно предвидя обвинения, которые обрушаться на казаков за поражение Белого дела, постарался показать истинное место казаков в революционных событиях. В ленте трагедия казачества раскрывалась через Мелихова, его личную драму. Именно актерскому таланту Петра Глебова во многом фильм обязан своим успехом. 

Жестокость бытовой жизни казаков подчеркивается уже с первых страниц романа. Более рельефно эти черты проявились в Первую мировую войну, когда в ответ на их отношение к врагу казаков даже не брали в плен. Кульминацией стала Гражданская война, когда самые темные инстинкты были выпущены на свободу. В романе жестокость одинаково свойственна и белому и красному лагерю. Именно реалистичное описание ужасов войны придает особенную правдивость «Тихому Дону». В фильме тема жестокость максимально приглушена. Зверства казаков ограничиваются казнью отряда Ф.Г.Подтелкова, убийством Ивана Алексеева и атакой на моряков. Красные убивают В.М.Чернецова, Петра Мелихова, увозят на расстрел казаков хутора Татарский. Над ужасами Гражданской войны в ленте превалируют превратности личной жизни Григория. 

Образ белогвардейца в фильме претерпел серьезные изменения. Во всех сценах белым офицерам (не казакам) были добавлены негативные черты. Они надменны, смешны, жалки. Подчеркивается, что главным врагом советской власти на Дону были «заблуждающиеся» простые казаки. Без их участия Белое дело было обречено на поражение. 

 Совершенно иной подход к экранизации «Тихого Дона» продемонстрировал в своем сериале С.Бондарчук (Россия – Италия). Съемки проходили в 1989-1990 годах, но на российские экраны сериал смог выйти лишь в 2006 году. Фильм снимался на иностранные деньги и главные роли в нем должны были играть не российские актеры. Никакой попытки нового прочтения романа С.Бондарчуком сделано не было. Создается впечатление, что скорее это был новый пересказ ленты С.Герасимова, адаптированный к зарубежному зрителю. В эти годы на российском экране в освещении Гражданской войны появилась устойчивая тенденция, когда исторический материал служил лишь фоном для мелодрамы. Авторы экранизации «Тихого Дона» пошли по тому же пути, превратив классическое произведение русской литературы в «мыльную оперу».

Тема белого офицерства не вошла в первые фильмы сериала. Главное внимание было сосредоточено на биографии Григория Мелехова. Выступление Л.Г.Корнилова, гибель Калмыкова и В.М.Чернецова не вошли в сериал. Первая сцена с участие белых офицеров это банкет в Новочеркасске. Так же как и в фильме С.Герасимова этот эпизод немного отличается от романа. Английский офицер провозглашал тост за «Великую Россию», вслед за ним вставал П.Н.Краснов и предлагал выпить за «Великую неделимую Россию», все присутствующие вставали и поддерживали атамана криком «Ура!», под звуки гимна «Боже царя храни». Атамана П.Н.Краснова играл сам С.Бондарчук. При этом даже не было сделано попытки реалистично отразить внешность и награды генерала (атаман не имел Военного ордена третьей степени). 

Со всеми подробностями из романа была перенесена лишь сцена убийства Дарьей Ивана Алексеевича (с последующим убийством всех пленных). Совершенно не соответствует действительности изображение генерала С.И.Сидорина в сцене награждения Дарьи. С.И.Сидорин был показан пожилым, склонным к полноте, погоны полного генерала (в действительности был генерал-лейтенант).

В сериале присутствовало лишь несколько эпизодов, в которых белогвардейцам давалась эмоциональная окраска (это были сцены романа не вошедшие в фильм С.Герасимова). Показывался приезд генерала А.С.Секретова. Его внешность была передана так же крайне небрежно. У М.А.Шолохова – А.С.Секретов высокий, статный, в сериале он невысокого роста, усыпан бородавками. Он в погонах полного генерала (в действительности генерал-лейтенант), на шее Военный орден третей степени (при этом ордена четвертой степени на груди нет). Это ошибка присутствовала и в изображении многих офицеров. Приехавшие с А.С.Секретовым поручик и подпоручик (в романе есаул) заставляли красногвардейский оркестр играть интернационал. Этот эпизод с добавлением сцены расстрела музыкантов уже использовался в фильме «Донская повесть».

Более подробна была передана сцена застолья Григория Мелехова с английским лейтенантом, При этом поручик Щеглов, вопреки тексту романа, показан неаккуратным, расстегнутым, а англичанин говорил по-русски. Сцены участия Мелихова в банде Фомина в сериал не вошли.

Можно сделать вывод о том, что авторы сериала крайне небрежно обращались с историческим материалом. Они не имели представления о генеральских званиях российской императорской армии и о правилах ношения наград. По отношению к тексту романа С.Бондарчук ничем не отличался от С.Герасимова, с той разницей, что последний был связан форматом фильма и идеологическими ограничениями. Масштабных батальных сцен, так ожидаемых от С.Бондарчука, в сериале увидеть не пришлось.

Другим крупнейшим экранизированным произведением о Гражданской войне являлся роман А.Н.Толстого «Хождение по мукам». Внимание к произведениям А.Н.Толстого советские кинематографисты начали проявлять уже в 30-х годах. В апреле 1938 года Комитет по делам кинематографии утвердил в своем тематическом плане экранизацию повести А.Н.Толстого «Хлеб», посвященной обороне Царицына. Постановка была поручена «братьям» Васильевым и они начали работу с А.Н.Толстым. Но уже на первых порах режиссеры разошлись с писателем во взглядах на сценарий. Васильевы предлагали сжать материал и сделать более рельефными отдельных персонажей, но это требовало полной переделки повести и на этом соавторство окончилось.[145] С 1957 по 1959 годы роман «Хождение по мукам» был экранизирован Г.Рошалем. В 1965 году на экраны вышел фильм по повести «Гадюка» (Киностудия им. А.И.Довженко, В.Ивченко). Наконец, в 1974-1977 годах В.Ордынским была снята повторная экранизация «Хождение по мукам».

А.Н.Толстой писал трилогию «Хождение по мукам» более двадцати лет. Первая книга трилогии «Сестры», писалась с 1919 года в эмиграции. В 1927 - 1928 годах вышла в свет вторая книга трилогии - роман «Восемнадцатый год». 22 июня 1941 года, в первый день Великой Отечественной войны, была дописана последняя страница романа «Хмурое утро». Впервые роман А.Н.Толстого «Хождение по мукам» был экранизирован в 1957 году (в 1958 и 1959 году вышли серии «Восемнадцатый год» и «Хмурое утро»). Режиссер Г.Рошаль был очень осторожен при освещении Белого движения (серия «Восемнадцатый год»). В его изображении не вызывают симпатии даже такие положительные персонажи, как Рощин и Тетькин. Эпизоды с участием белогвардейцев в фильме были сокращены так, как это только было возможно. Рощин примыкал к «Ледяному походу» прямо на марше, садясь в телегу Теплова. Тут же были фон Мекке и Аноли (у всех хитрые, карикатурные лица). Разговоры между офицерами шли о женщинах и карательных мероприятиях. Общая ситуация показанная в фильме совершенно не вяжется с реальной обстановкой, когда 4000 человек Добровольческой армии «метались» между Доном и Кубанью. Демонстрация карательных акций белых сводилась к убийству женщины с ребенком и расстрелу группы красноармейцев и рабочих. В это время выходивший из церкви А.И.Деникин делал замечание своему окружению за то, что расстрел происходил слишком близко к селу.

Совершенно неожиданно в фильм вошел совершенно реалистический эпизод гибели Л.Г.Корнилова при штурме Екатеринодара. Эпизод начинался с военного совета. Из высшего командного состава Добровольческой армии лишь Л.Г.Корнилов имел портретное сходство с прототипом. В комнате присутствовал и совершенно не понятный генерал по виду очень напоминающий Н.И.Иванова. В последних кадрах эпизода был представлен диалог Л.Г.Корнилова с А.И.Деникиным (не имел портретного сходства). Красные артиллеристы, верно выбирали наводку и командующий упал убитым. 

Ярче всего белогвардейцев иллюстрировал диалог между Рощиным и Тепловым, на фоне только что завершившегося расстрела. Теплов сообщал, что немцы, финны и чехи идут на Москву, а большевики бегут. По взятию столицы он призывал к массовым расстрелам. В ответ на негодование Рощана Теплов спрашивал: «Что не забыть тебе красный поек?». При этом образ Теплова (добровольца) максимально принижался всякими дополнительными штрихами: берет сигарету без разрешения, подобострастно заглядывает в глаза, пригибается, уклоняясь от удара.

Несравненно удачней была экранизация В.Ордынского, но этот сериал вышел уже в другую эпоху советского кино. Авторы сценария В.Ордынский и О.Стукалов существенно переработали произведение А.Н.Толстого. Переработка отразилась и на освещении Белого движения, оно было отражено в сериях «Восемнадцатый год» и «Хмурое утро». «Хождение по мукам» остается единственным кинопроизведением описывающим «Ледяной» поход Добровольческой армии. Некоторые диалоги относящийся к «Ледяному» походу были написаны В.Ордынским и О.Стукаловым. В фильме с разной степенью достоверностью были реконструированы образы генералов А.М.Каледина, Л.Г.Корнилова, А.И.Деникина, С.Л.Маркова, И.П.Романовского, Б.И.Казановича, М.Г.Дроздовского, полковника М.О.Неженцева. Лишь первые трое генералов удостоились других упоминаний в советском кино.

Атаман А.М.Каледин был показан на заседание донского правительства в коротком эпизоде пятой серии (образ генерала явно воссоздан по фотодокументам). А.М.Каледин обращался к правительству: «Корнилов забирает части с нашего фронта, решение его непреклонно, на мой призыв о защите Донской области нашлось всего 147 штыков. Как назвать этот позонный ужас? Шкурничество победило нас, нет больше чувства долга, нет чести». Атаман предлагал правительству сложить полномочия и передать власть в другие руки. В это время сообщили, что Ростов занят большевиками. В романе действие этой сцены продолжалось и оканчивалось самоубийс<