Те же и стража с Иваном-царевичем.

 

Царь Долмат

 

Что за тревога? Что за крик и шум?

 

Начальник стражи

 

Все слава богу! Поймали вора

В твоем саду: хотел унесть Жар-Птицу

 

Царь Долмат

 

Сковать его, в тюрьму его скорее!

Судить его шемякинским судом!..

Ко мне его сию ж минуту!..

 

 

Вводят Ивана-царевича.

 

Начальник стражи

 

Вот он!

 

Царь Долмат

 

Кто ты таков?

 

Иван-царевич

 

Я сын царя Выслава,

Иван-царевич.

 

Царь Долмат

 

Сын царя Выслава…

Адроновича, что ли?

 

Иван-царевич

 

Точно так!

 

Царь Долмат

 

Послушай, друг мой, как тебе не стыдно

Птиц воровать! Твое ли это дело?

Ведь ты царевич.

 

Иван-царевич

 

Я не виноват…

Меня послал царь-батюшка поймать

И привезти ему Жар-Птицу; нам

Она премного сделала вреда:

Изволила повадиться в наш сад

По яблоки заветные и яблонь

Испортила, хоть брось… Меня послал

Царь-батюшка…

 

Царь Долмат

 

Так разве ты не мог

Не воровски, а честно и почтенно

Достать ее? Ты просто попросил бы:

Тогда бы я, приняв в соображенье,

Что твой отец — известный государь,

Что ты — Иван-царевич, сын его,

Решился бы по милости моей

Тебе отдать, пожаловать Жар-Птицу.

Ты поступил иначе. Что ж ты взял?

Тебя ж поймали, привели на суд

Перед царя, и что царю угодно,

Тому и быть с тобою! Я бы мог

Тебя жестоко, славно проучить

За дерзкий твой поступок; я бы мог

Провозгласить торжественно и громко

Во всех газетах, что такой-то

Иван-царевич, сын царя Выслава,

Ворует птиц и пойман, уличен

И прочее; я мог бы сверх того

Еще нанять, положим хоть десяток,

Ученых и бессовестных мужей,

Чтобы они особенные книги

Писали и печатали везде

О том, что ты не годен никуда:

Тебя рассмотрят, разберут, обсудят,

Опишут с головы до ног, и все,

Что про тебя узнать и сочинить

Возможно, все узнается и будет

Разглашено от Кяхты до Багдада,

От Колы до Помпеева столба!

Потом из тех газет и книг, мой милый,

Ты перейдешь в пословицу, а там

Того и жди, что именем твоим

Бранчивые старухи на торгу

Кидать в мальчишек станут, словно грязью;

Но я не строг, я пощажу тебя

За то, что ты известной царской крови

И что твои уста окружены

Не жесткими, свирепыми усами

И бородой, а мягким, нежным пухом;

Я пощажу тебя, Иван-царевич,

Когда ты мне дашь слово, что ты мне

Сослужишь службу; я прощу тебя

И сверх того отдам тебе Жар-Птицу,

И ты со мной расстанешься как с другом,

И выедешь из царства моего

В большом почете, как высокий гость,

Как сын царя, с которым я желаю

Вести приязнь и дружбу.

 

Иван-царевич

 

Я согласен.

Какая ж это служба?

 

Царь Долмат

 

Вот какая:

Есть царь Афрон, и у царя Афрона

Есть превосходный, златогривый конь;

Так ты достань мне этого коня;

А не достанешь — нет тебе пощады!

Согласен ты на это?

 

Иван-царевич

 

Я согласен.

 

Царь Долмат

 

И слово мне даешь, что непременно

Добудешь златогривого коня

И мне его отдашь?

 

Иван-царевич

 

Даю и слово.

 

Царь Долмат

 

Итак, прощай же, будь здоров и действуй,

Ты молодец. Прощай, Иван-царевич!

 

 

Иван-царевич уходит.

 

Царь Долмат

 

Досказывай же сказку: спать пора!

 

Сказочник

 

Царь был велик: так нечему дивиться,

Что многие не поняли его

И вздумали за старое вступиться,

За глушь непросвещенья своего,

И заговор составили кровавый

Против царя, который, как отец,

Смирял строптивость грубых их сердец,

Открыл для них дорогу светлой славы

И целый мир возвышенных трудов

Для их ума, любившего дотоле

Бездействие, сидение в неволе,

Завещанной от их же праотцов, —

И заговор составили кровавый…

Но царь другой, тот, коего закон

Выводит день и ночь на небосклон,

Хранит небес порядок величавый,

Кто дал нам жизнь и душу сотворил, —

Тот… подвиги и мысли светозарны

Великого царя благословил…

И замысел не удался коварный;

А между тем……

 

Царь Долмат

 

Прекрасная и нравственная сказка!

 

 

(Сказочнику.)

 

 

Мне кажется, тут можно перервать

Рассказ: тут, верно, будет переход

К чему-нибудь дальнейшему. Довольно!

Я засыпаю, ты молчи и спи!

 

 

15

 

ТРАКТИР

 

Хозяйка и двое гостей.

 

 

Хозяйка сидит у окна за книгой. Гости перестают играть в карты.

 

Й

 

Уф, я устал, я не могу играть!

Сегодня полно! — Битых семь часов

Мы не вставали с места — это слишком!

И вечно я проигрываю! Точно,

Мне на роду написано погибнуть

От рук твоих, любезнейший!

 

Й

 

Сегодня

Тебе несчастье: как же быть, мой друг!

День на день не приходится. Фортуна

Непостоянна, ветрена. Ты помнишь,

Как я тебе проигрывал?

 

Й

 

Да, помню,

И есть чем хвастать! Это капля в море

В сравнении с моими векселями.

 

Й

 

Вольно ж тебе играть на векселя!

 

Й

 

А где мне взять наличных, если нет их!

 

Й

 

Известно где: именье заложи!

 

Й

 

Заложено.

 

Й

 

Продай его.

 

Й

 

Задаром?

 

 

Й

 

 

Не хочешь ли, я у тебя куплю?

Я дам тебе не дешево. Скажи,

Почем ты просишь за душу? Решайся:

На чистоган игра повеселее.

 

Й

 

Да чище ли?

 

Й

 

Ты шутишь очень мило.

 

Й

 

Я не шучу.

 

Й

 

Ну, вот уж и надулся!

Как будто сам ты новичок в игре,

Как будто я сегодня в первый раз

Играл с тобою. Мы давно знакомы,

Мой друг, — ты сам не ангел чистоты

По этой части; перестань сердиться.

Сыграемся хоть завтра же.

 

Й

 

Прибавь

Сегодняшний мой проигрыш к тому,

Что у тебя записано за мною.

 

Й

 

(записывает и показывает ему книжку)

 

 

Смотри же сам. Так, кажется?

 

Й

 

Так точно!

 

 

(Встает.)

 

 

Как я устал, и голова болит!

 

Й

 

(встает и подходит к хозяйке, припевая)

 

 

"Кончен, кончен дальний путь,

Вижу край родимый!

Сладко будет отдохнуть

Мне с подругой милой".

Я говорю, что наша Кунигунда

Красавица, что у нее глаза

Чудесные, румянец самый свежий,

Приманчивый, что славно управляет

Она своим трактиром, знает свет,

Всегда одета чисто, новомодно,

И сверх того добра, литературна,

Читала все новейшие романы.

 

Й

 

Я не хочу тебе противоречить,

Хотя и мог бы; я и сам люблю

Прелестную, живую Кунигунду

И чувствую, что я имею честь

Принадлежать к числу людей, к которым

Она весьма нежна и благосклонна.

Я не хочу, а мог бы доказать,

Что красота ее непостоянна,

Что поутру она совсем не то,

Что вечером.

 

Й

 

Неправда!

 

Й

 

Я сужу

По собственным моим соображеньям:

Ей по утрам не должно бы казаться

Своим гостям; она бы несравненно

Сильнее волновала нашу кровь.

Она у нас вечерняя звезда,

А по утрам ей лучше б не всходить

На горизонт: тогда у ней лицо

Не хорошо… болезненного цвета,

Не весело и даже как-то жестко

На взгляд, не сладко; вялые глаза

Не светятся, оттенены жестоко

Лазурными дугами; грудь болит,

И шаткая и вялая походка.

А вечером смотри: какая прелесть!

Пленительна, как молодость, бела,

Румяна, как белила и румяна,

И всякого готова соблазнить.

 

Хозяйка

 

Вы очень глупы, и всегда равно —

И поутру и вечером.

 

Й

 

Он проигрался и сердит на всех:

Не обижайся! Это ненадолго!

 

 

Входит еще гость.

 

Й

 

А, здравствуйте! — Я вас давно искал,

Желал вас видеть…

 

Й

 

Поздравляю вас

С находкою и вместе с исполненьем

Желания!

 

Й

 

Как шла у вас игра?

 

Й

 

Что нового?

 

Й

 

В газетах ничего.

 

Й

 

А в письмах?

 

Й

 

В письмах то же, что в газетах!

Однако ж есть и новость: говорят,

Что будут к нам, на этой же неделе,

И проживут у нас до белых мух,

Два иностранца — два родные брата

И богачи, — и денег не жалеют;

А странствуют incognito[20]: один

Под именем Мельмота, а другой

Под именем второго Казановы!

Они любезны, милы, мастерски

Танцуют, любят веселиться,

Играют в вист, и по большой!

 

Й

 

А в банк?

 

Й

 

Об этом я не знаю; но, конечно,

И в банк играют; ездят же они,

Как слышно, для ученых разысканий

О птицах. Впрочем, это пустяки!

Они богаты, молоды и просто

Таскаются по разным государствам

И городам, чтоб деньги рассорить,

А между тем <и> время провести

С приятностию не в сидячей жизни.

 

 

(Подходит к Кунигунде.)

 

 

Я радуюсь, что вижу вас опять

Здоровыми по-прежнему. Я слышал,

От вашего дворецкого, что вы

Больны не в шутку — верно, простудились?

Позвольте вам заметить, вы себя

Не бережете…

 

Й

 

Я согласен с вами,

Что ей бы не мешало обходиться

С своим здоровьем несколько скромнее, —

Хоть ради нас.

 

Хозяйка

 

Я не была больна.

 

Й

 

(к первому, смотря на часы)

 

 

Для вас же лучше. — Не пора ли нам

На бал, теперь давно десятый час!

 

 

Димитрий и Василий царевичи входят.

 

Димитрий-царевич

 

Шампанского и трубку табаку!

 

Василий-царевич

 

Шампанского!

 

 

(Садится.)

 

 

Пора нам отдохнуть —

Жар, ветер, пыль, претряская дорога,

Мосты чуть живы, мерзкий перевоз,

Гора крутая…

 

Й

 

Смею ли спросить,

Вы только что приехали?

 

Димитрий-царевич

 

Так точно;

Несносная, смертельная езда!

Особенно где гати…

 

Й

 

Ваша правда.

У нас дороги очень, очень плохи.

Могу ль узнать, откуда вы?

 

Димитрий-царевич

 

Из Дувра.

Мы ездили по западу Европы,

Мы странствуем, — приехали и к вам.

 

Й

 

Какая цель поездок ваших?

 

Димитрий-царевич

 

Все,

Особенно же птицы. Нам бы нужно

Найти одну редчайшую… Да здесь

Едва ли есть такие птицы: здесь

Климат холодный и сама природа

Весьма обыкновенная.

 

Й

 

У нас

Нет редких птиц: индейки, гуси, галки…

 

Й

 

Дрозды, сороки, воробьи…

 

Й

 

Грачи…

 

Й

 

Тетерева и прочие простые…

 

 

Приносят вино и бокалы.

 

Василий-царевич

 

(наливая)

 

 

Угодно вам шампанского?

 

Й

 

Позвольте

Поздравить вас с приездом!

 

 

(К первому и второму)

 

 

Господа,

Вас просят пить шампанское!

 

Й и 2-й

 

(пьют)

 

 

С приездом!

 

Й

 

Вино недурно. Здешняя хозяйка

Известна тем, что погреб у нее

Отличнейший — все вина выписные!

 

Й

 

И тем еще, что и сама она

Прекрасна и любезна. Кунигундой

Зовут ее.

 

Василий-царевич

 

Прекрасное вино!

 

Хозяйка

 

Я никогда не подаю дрянного:

Пошлюсь на всех.

 

Й

 

А знаете ли вы,

Любезная, каким из ваших вин

Вы можете похвастать?

 

Хозяйка

 

Я не знаю,

Все хороши!

 

Й

 

Какое лучше всех?

 

Хозяйка

 

Ей-ей, не знаю. Я не пью вина.

 

3-й

 

А я так знаю! Это — ваш рейнвейн,

Такой рейнвейн, что этакого мало

И за границей. Вот так уж вино!

 

Димитрий-царевич

 

Подать рейнвейну!

 

Й

 

И зеленых рюмок!

 

Димитрий-царевич

 

Скажите мне, здесь весело живут?

 

Й

 

Порядочно: умеют есть и пить;

Съезжаются на балы, на обеды;

Есть много ловких молодых людей,

И здешних и приезжих; есть игра:

Вист, экарте, направо и налево…

 

Василий-царевич

 

Все это мило. Стало быть, у вас

Гражданственность довольно развита!

 

Й

 

Так, в городах, которые побольше,

А в маленьких не очень; да нельзя

И требовать, чтобы так скоро; впрочем,

И там уже заметен шаг вперед:

И там уже трефоль и ерофеич

Успешно вытесняются мадерой,

Полушампанским, ромом; три листа

И горка — вистиком и банчиком; и тоже

Бывают танцы…

 

Димитрий-царевич

 

Есть у вас театр?

 

Й

 

Театра нет. Зато к нам приезжают

Заморские фигляры, прыгуны

И оптики.

 

 

Приносят вино.

 

 

Вот рейнвейн!

 

 

(Смотрит на бутылку.)

 

 

Тот самый.

 

 

Пьют.

 

 

Не правда ли, отличное вино?

 

Димитрий-царевич

 

Да, хорошо, хотя и молодое!

 

Й

 

К нам не доходит старое вино.

 

Й

 

А молодое здесь недолговечно.

 

Й

 

Да, можно похвалиться, что у нас

Пьют сильно.

 

Димитрий-царевич

 

Почему же и не пить,

Когда есть деньги!

 

Й

 

У меня до вас

Покорнейшая просьба.

 

Димитрий-царевич

 

Говорите,

Я очень рад…

 

Й

 

Вот вместе с нами — я ручаюсь вам,

Что бал прекрасный, — я вас познакомлю

С хозяином; он добрый старичок,

И хлебосол, и мастер угостить;

Жена его любезна, молода.

Поедемте! Там весело, там будет

Весь город; вы увидите всех наших

Красавиц — есть премилые, — решайтесь!

Все вас полюбят, примут как родных.

 

Василий-царевич

 

Нам надобно с дороги отдохнуть.

 

Й

 

Вы после отдохнете — и с дороги

И с балу разом.

 

Василий-царевич

 

Я почти согласен.

 

Димитрий-царевич

 

И я согласен. Едем, так и быть.

Но пойдем переодеться. Кунигунда!

Нам комнату!..

 

 

Димитрий-царевич и Василий-царевич уходят.

 

Й

 

Не слишком наряжайтесь.

Все знают, что вы прямо из коляски.

Приятное знакомство…

 

Й

 

Мне они

Понравились, — особенно вот этот,

Что потчевал шампанским.

 

Й

 

Молодцы!

Как вежливы, какое обхожденье,

Приветливость и ловкость!

 

Й

 

Как умны,

Учены, добры, милы!

 

Й

 

Не жеманны, —

Я полюбил их, только что они

Вошли.

 

Й

 

Я также, и тотчас узнал,

Что это люди первого разбора.

Ведь хорошо я сделал…

 

Й

 

Что на бал

Уговорил их? Очень хорошо!

 

Й

 

Мне хочется, чтобы они у нас

Как можно дольше пробыли; они

Любезные, порядочные люди,

Богатые; их надобно ласкать,

Уметь ценить их.

 

Й

 

Это мы сумеем!

Лишь только б нам их заманить в игру;

Сначала помаленьку и прохладно,

А там знай наших!..

 

Й

 

Мы гостеприимны.

 

Й

 

Не должно врать…

 

Й

 

Ты сам остерегайся!

Ты по вранью здесь первый человек!

 

Й

 

Нет, извините, — вы себя забыли!

Какая скромность!

 

Й

 

Что вы, господа!

Вы не поссорьтесь! Чу! они идут.

 

 

Димитрий-царевич и Василий-царевич приходят

 

Й

 

(подает им шляпы)

 

 

Вот ваши шляпы! Мы на бал приедем

Как следует, не рано и не поздно.

 

 

Все уходят.

 

 

16

 

 

Серый волк один.

 

Серый волк

 

Мне нравится мой витязь! Он красавец,

Смел, добродушен, жизненная сила

В нем весело играет и кипит;

В нем лишь одно не ловко, не похвально

И мне прискорбно: он мои советы

Позабывает в самое то время,

Как должен их исполнить. Молод он,

Неосторожен, а беда как тут!

Но это я прощаю. Человек

Всегда таков, покуда сам собой

Не испытал и после не обдумал

Всех случаев опасных и несчастных,

Которые возможны, поколику

Они возможны. Я того и жду,

Что он опять забудет мой наказ:

Он соблазнится золотой уздой,

Возьмет ее и сделает тревогу!

 

Иван-царевич

 

Прости меня, мой добрый Серый волк!

Я виноват, опять впросак попался.

 

Серый волк

 

Вот молодость! Она воображает,

Что ей довольно всюду и всегда

Одной своей незрелой головы.

 

Иван-царевич

 

Я со стены спрыгнул благополучно,

Все было тихо, на дворе широком

Покоился крепчайший караул

В объятиях весеннего Морфея;

Я шел, твердя в уме твои слова:

"Не брать узды! не брать узды!", и этак

Добрался до конюшни, и в нее

Вошел, взглянул: а на стене узда!

Я и теперь еще не понимаю,

Как я тогда смешался, я забыл

И твой приказ… и самого себя, —

Вся в дорогих каменьях, в жемчугах

И золотая, от нее лучи! —

Я протянул к ней руки и лишь начал

Снимать ее с высокого гвоздя,

Вдруг звон, и крик, и страшная тревога!

Меня схватили, молодца, и прямо

На суд, как раз перед царя Афрона;

Царь вспыхнул, расходился и меня

Сердитыми вопросами осыпал.

Я отвечал ему чистосердечно,

Кто я таков и для чего зашел

В его конюшню. Он хоть и смягчился,

Но уж мыл-мыл мне голову! Потом

История, похожая на ту,

Что у меня была с царем Долматом:

И царь Афрон дарует мне прощенье,

Отдаст мне златогривого коня,

Когда ему я службу сослужу.

Вот видишь ты, в чем дело: он влюблен,

И горячо, решительно влюблен

В какую-то прекрасную Елену;

Он сам принадлежит ей и желает,

Чтоб и она ему принадлежала,

Желает страстно, жаждет и кипит!

Так я взялся, дал рыцарское слово

Достать ему предмет его любви.

Не знаешь ли, мой добрый Серый волк,

Скажи ты мне, что это за Елена?

 

Серый волк

 

Верх совершенства, чудо красоты,

Любезности и вообще всего,

Что зажигает в сердце молодом

Огонь любви прекрасной и живой.

 

Иван-царевич

 

Эге-ге-ге!

 

Серый волк

 

Ну, мой Иван-царевич!

Я потружусь, я сослужу тебе

Большую службу, я тебе достану

Прекрасную Елену, — а тебе

Ее похитить самому нельзя,

Поверь ты мне. Садись-ка на меня,

Поедем мы в то царство. Я тебя

Оставлю на дороге одного

Во чистом поле, под зеленым дубом.

Там жди меня, я скоро ворочусь

С прекрасною Еленой и тебе

Отдам ее руками.

 

Иван-царевич

 

Добрый Волк!

А мне было хотелось самому…

Да все равно, я на тебя надеюсь

И буду ждать.

 

 

(Садится верхом на Волка.)

 

 

Пошел же поскорее!

 

 

17

 

 

Иван-царевич.

 

Иван-царевич

 

(под зеленым дубом)

 

 

Светла, чиста небесная лазурь;

Прохладен воздух, долы и холмы

Цветут; стрекочет подмуравный мир;

Журчат ручьи, и свищет соловей.

Прекрасный день! Люблю тебя, весна!

Пора любви, красавица годин,

Своею негой, свежестью своей

Ты оживляешь душу, подымаешь

В ней легкие и страстные мечты

И помыслы, и весело они

Играют и летают над землей

В благоуханном воздухе твоем

Под сводом неба ясно-голубым!

А что со мною будет, если Волк

Меня обманет, убежит домой,

А я останусь пеш и одинок…

Здесь, под зеленым дубом? Я не знаю,

Чье это царство и куда идти?

Жду не дождусь; теперь уж третьи сутки

Кончаются с тех пор, как он меня

Покинул здесь. О нет! он добрый малый,

Смел и проворен, служит мне охотой,

Достанет он прекрасную Елену.

Верх совершенства! Стало быть, она

Весьма громка своею красотой,

Когда известна и в глуши лесной!

Я буду Волку вечно благодарен

За эту службу: ею повершатся

Благополучно поиски мои!

Немедленно явлюсь к царю Афрону,

Отдам ему прекрасную Елену,

Возьму золотогривого коня;

Потом отдам коня царю Долмату,

И получу желанную Жар-Птицу,

И с этою блистательной добычей

Домой, домой — и прямо во дворец,

И батюшку на старости утешу!

 

 

18