Лабиринт как метафора бытия человеческого мира в новеллах Х.Л. Борхеса «Сад расходящихся тропок» и «Вавилонская библиотека».

Лабиринт как метафора бытия человеческого мира в новеллах В связи с этим главными символами его произведений можно считать Лабиринт и Вечность, или Город Вечности, которые присутствуют в его произведениях или непосредственно, или иносказательно. Прежде всего это его рассказы «Бессмертный», «Тлен, Укбар, Orbis tertius » и «Дом Астерия». В первых двух из них в образах Города Бессмертных и Планеты Тлен угадываются христианские понятия о вечном городе Иерусалиме и о Царствии Божьем. В обоих этих рассказах главенствует идея отрицания всяческого порядка, гармонии и симметрии , составляющих, как известно, основу мироздания согласно христианскому учению. «Сад расходящихся тропок» и «Вавилонская библиотека».

«Вавило́нская библиоте́ка» (исп. La biblioteca de Babel) — небольшой рассказ аргентинского писателя Хорхе Луиса Борхеса (1899—1986). Был написан на испанском в 1941 году, опубликован в книге «Сад расходящихся дорожек» в 1944 году, был переведен на английский сразу в двух вариантах в 1962 году.Библиотека состоит из шестигранных комнат, в каждой из которых имеется по двадцать полок, на каждой из которых находятся тридцать две книги одного формата, во всех книгах по четыреста десять страниц, на странице сорок строк, в строке около восьмидесяти букв черного цвета, которые допускают двадцать пять орфографических символов: 22 буквы, точку, запятую и пробел.

Большинство книг абсолютно бессмысленны, так как они являют собой комбинаторный перебор всех возможных вариантов двадцати пяти знаков. Однако эти варианты никогда не повторяются, главный закон библиотеки: в библиотеке не бывает двух одинаковых книг.Хотя процент осмысленных книг от общего количества очень небольшой, такие книги потенциально содержат абсолютно все созданные и даже не созданные человечеством тексты. Борхес приводит в качестве примера подробнейшую историю будущего, автобиографии архангелов, верный каталог библиотеки, тысячи и тысячи фальшивых каталогов, доказательство фальшивости верного каталога, гностическое Евангелие Василида, комментарий к этому Евангелию, комментарий к комментарию этого Евангелия, правдивый рассказ о твоей собственной смерти, перевод каждой книги на все языки, интерполяции каждой книги во все книги, трактат, который мог бы быть написан (но не был) Бэдой по мифологии саксов, пропавшие труды Тацита.

Так, в Вавилонской библиотеке Борхеса имеются и все статьи Википедии во всех своих вариантах, отличающихся друг от друга всеми сделанными и не сделанными (но потенциально возможными) правками.

Можно посчитать, что в библиотеке 24×1 312 000 = 31 488 000 книг, отличающихся всего одной буквой и 991 493 388 288 000 книг, различающихся только двумя буквами.

В своём рассказе Борхес реализует один из вариантов теоремы о бесконечных обезьянах («Если вы посадите бесконечное количество обезьян за пишущие машинки, то одна из них обязательно напечатает „Войну и Мир“ или пьесы Шекспира»), вводя ограничение для возможных вариантов, но предполагая обязательную реализацию всех потенций в системе.  Лабиринт, окружающий Вечный Город, символизирует единственный путь к нему. Согласно же Борхесу, он предназначен только для того, чтобы запутать человека. В «Вавилонской библиотеке», где последняя представлена в качестве прообраза Вселенной, Борхес проводит мысль о полном отсутствии в ней порядка, ибо единственный порядок, наблюдаемый им в ней, - это вечно повторяющийся беспорядок. Если бы вечный странник, как он говорит, пустился в путь в каком-либо направлении, он смог бы убедиться по прошествии веков, что те же книги повторяются в том же беспорядке, который, будучи повторенным, становится порядком. Итак, библиотека, книга-лабиринт -это образ разработан Борхесом исчерпывающе (если забыть о ее бесконечности). Это и вселенная, и бесконечная книга, и Национальная библиотека в Буэнос-Айресе, директором которой он служил. “Книга-лабиринт включает в себя все — и явь, и блажь”, — говорит Хорхе из Бургоса. “Книга-лабиринт всеобъемлюща”, — говорит герой “Вавилонской библиотеки”. Она включает в себя “все, что поддается выражению — на всех языках”. Вильгельм, беседуя с Аббоном, говорит о библиотеке монастыря в превосходных тонах не из любви к риторике — “в ней больше книг, чем в любой библиотеке христианства, это — единственный наш светоч, лучшее, что может противопоставить наш христианский мир...” Лабиринт - символ, о котором, упомянув Хорхе Луиса Борхеса, говорят в первую очередь. Лабиринт стал чем-то вроде общего места, и само постоянное повторение Борхесом слова "лабиринт" сравнимо с повторяемостью деталей в реальных лабиринтах . Итак, лабиринт у Борхеса, окружающий Вечный Город, символизирует единственный путь к нему. Этот путь в христианской религии определяется как жертвенный, построенный на стремлении к нравственному совершенству и красоте.

Согласно же Борхесу, он предназначен только для того, чтобы запутать человека. В своём рассказе « Бессмертный » он пишет : “ Un laberinto es una casa labrada para confundir a los hombres; su arquitectura , prodiga en simetrias , esta subordinada a ese fin” . Замечание arquitectura , prodiga en simetrias ” , то есть “ архитектура, перенасыщенная симметрией”, относится как раз к понятию о нравственной красоте, которая, по мнению Борхеса, абсолютно бессмысленна и выдумана, как бессмысленна и выдумана нравственность вообще, а также само понятие о Царствии или Городе Божьем.

И достижение их совсем не оправдывает тех мучительных жертв, которые для этого требуются: “ Insoportablemente so n e con un exiguo y n i tido Laberinto : - пишет он в том же рассказе, - en el centro hab i a un c a ntaro ; mis manos casi lo tocaban , mis ojos lo ve i an , pero tan intrincadas y perplejas eran las curvas que yo sab i a que iba a morir antes de alcanzarlo “ , то есть “ Мне мучительно грезился чистый, невысокий лабиринт: в самом его центре стоял кувшин; мои руки почти касались его, глаза его видели, но коридоры лабиринта были так запутанны и коварны, что было ясно: я умру, не добравшись до кувшинa”.

Об их разговоре, об этом переливании метафор и идей можно говорить и писать долго, признаюсь – я боюсь запутаться в нем, ведь за каждым словом стоит лабиринт, ты можешь пойти по нему и сбиться с пути, с тех мыслей, что ты хотел донести изначально. Приведу лишь короткий пример: «Павильон неомраченного Уединения стоял в центре сада, скорее всего запущенного; должно быть, это и внушило мысль, что лабиринт материален. Цюй Пэн умер; никто в его обширных владениях на лабиринт не натолкнулся; сумбурность романа навела меня на мысль, что это и есть лабиринт. Верное  решение задачи мне подсказали два обстоятельства: первое - любопытное предание, будто Цюй Пэн задумал поистине бесконечный лабиринт, а второе - отрывок из письма, которое я обнаружил.»

А дальше было убийство, а после арест и казнь.

Как же удалось Борхесу построить столь, не побоюсь этого слова, гениальный рассказ? На принципе двоичности, двоичного кода: двоичность персонажей, двоичность судеб, двоичность реальности и даже книг внутри повествования, вот примерно как выглядит эта система: 

•      Ю Цин и капитан Мэдден похожи своими мотивами, самим положением, в которое их поставило время. Оба вынуждены совершать ужасные поступки под его давлением.

•      Цюй Пэн и Стивен Альбер: оба бросили те занятия, которыми занимались, ради искусства. Но они сами приняли это решение, время не диктовало им ничего. Это их желание, их воля. И они оба в итоге были убиты чужеземцами.

•      Книги – двойники: внутри рассказа упоминаются «Анналы» Тацита, часть которых была утеряна, и Утраченная Энциклопедия, которая так никогда и не была издана. С ними можно сравнить сам рассказ Ю Циня, ведь и он неполный, две страницы его утеряны.

•      Реальность раздваивается: есть наша с вами реальность(она хорошо показана в «Истории мировой войны», отрывок из которой дан в самом начале) и реальность рассказа Ю Циня.

Наконец, мы подошли к главному, что есть в рассказе Борхеса, и это время, образ времени, которое на первый взгляд всевластно:

•      Но что значит само слово «время» внутри как романа, так и рассказа?

•      «Философские контроверзы занимают немалое место и в его романе. Я знаю, что ни одна из проблем не волновала и не мучила его так, как неисчерпаемая проблема времени. И что же? Это единственная проблема, не упомянутая им на страницах "Сада". Он даже ни разу не употребляет слова "время". Как вы объясните это упорное замалчивание?»

•      "Сад расходящихся тропок" и есть грандиозная шарада, притча, ключ к которой -время; эта скрытая причина и запрещает о нем упоминать.

Философия времени по Цюй Пэну и реальность: «В одном из них(миров), когда счастливый случай выпал мне, вы явились в мой дом; в другом - вы, проходя по саду, нашли меня мертвым; в третьем -- я произношу эти же слова, но сам я - мираж, призрак.»

«- В любом времени, - выговорил я не без дрожи, - я благодарен и признателен вам за воскрешение сада Цюй Пэна.

- Не в любом, - с улыбкой пробормотал он. - Вечно разветвляясь, время ведет к неисчислимым вариантам будущего. В одном из них я - ваш враг.»

Но что подчинено чему? Что важнее: персонажи, время, пространство(место)? Что решает все? Время – константа. Человек – переменная, он решает и не решает, какое действие совершить, как в романе, как в рассказе, так и в жизни. Но на что влияет? Что из чего исходит?

Отдельного рассмотрения заслуживает образ лабиринта. Можно было бы приводить огромное количество цитат, но разве сам рассказ не есть лабиринт? 

Можно подвести итог:    

•      Линии в рассказе равнозначны и взаимопроникаемы

•      Подбор деталей и расстановка акцентов, но и сама стилистика текста делает парадоксальный финал абсолютно органичным. 

•      Реальность персонажей, времени и места при их ирреальности

Борхесу удалось создать гениальное произведение, которое на много лет опередило свое время. К примеру, как можно создать гипертекст до гипертекста?

Надеюсь, я был на одной из правильных тропок.