Про ограничение доступа СМИ в суд.

Проблема: возможно ли обеспечения независимого освещения дела в средствах массовой информации, предотвращение давления со стороны журналистов и общественности на судей и присяжных, выносящих решение по делу? может ли свобода слова сочетаться с необходимостью вынесения справедливых и взвешенных решений судом?

СМИ иногда очень сильно формируют общественное мнение и оказывают воздействие на суд. Они могут создать такую ситуацию, когда абсолютно все граждане будут считать, что решение суда было несправедливым, неправосудным. С другой стороны, закрытое заседание тоже не может являться выходом из ситуации, т.к. ч. 1 ст. 123 Конституции РФ установлено, что разбирательство дел во всех судах открытое. Эта гарантия призвана обеспечить справедливость суда. В какой мере возможен общественный контроль за судами? Зачастую журналисты освещают дела не из желания объективно описать ситуацию, обеспечить объективное освещение процесса, а исходя из их собственных интересов – «позабавить» публику, выдать что-нибудь интересное. Как с этим сочетается публичный интерес? А публичный интерес заключается в сохранении контроля, в сохранении авторитета суда, независимости правосудия. Давление на суд формально юридически не допускается, но судья, в каком-то смысле, окружен обывателями, которые тоже давят на него.

На первый взгляд, публикация статей о текущих делах может влиять на судей при рассмотрении дела и рассматриваться как давление на них, но не стоит забывать и о том, что одним из принципов судопроизводства является гласность, и деятельность суда подлежит публичному обсуждению.

Целью и одновременно правом средств массовой информации является распространение информации, которая интересна общественности, в свою очередь общественность имеет право на получение такой информации, о чем говорится в Постановлении Европейского суда по правам человека по делу Orban and Others v. France.

Кроме того, ЕСПЧ в Постановлении по делу Mihaiu v. Romania установил, что в осуществление свободы прессы является допустимым не просто объективное изложение фактов, мыслей, свободных оценочных суждений, но и определенная степень преувеличения и провокации. Из чего следует, что пресса может занимать определенную сторону при споре.

В Постановлении по делу Saygili and Others v. Turkey Европейский Суд признал, что когда пресса участвует в публичной дискуссии по вопросам, представляющим законный и общественный интерес, она должна, в принципе, иметь возможность основываться на официальных документах без обязанности проводить собственное независимое расследование, и ограничивать ее право на доступ к информации неправомерно.

Стоит также отметить, что в некоторых странах (Великобритания, Ирландия, Канада, Израиль и некоторых др.) существует принцип sub judice, согласно которому дело, находящееся в ходе судебного разбирательства, не должно освещаться и обсуждаться в СМИ с целью исключения давления на судей. В России такой принцип, как правило, не применяется.

Судьям нельзя доверять до такой степени, чтобы избавить их от общественного контроля. Но этот общественный контроль при его осуществлении приводит к дальнейшему умалению авторитета суда, потому что журналисты очень часто, не располагая сведениями о материалах дела, не зная, в чем реально обвиняется человек, не имея возможности профессионально оценить эти материалы, как это делают суды, заранее делают вывод, исходя из своих представлений.

Поэтому государство должно стремится к тому, чтобы обеспечивать авторитет правосудия и независимость суда, и не допускать давление на суд со стороны журналистов. Но при этом допускать формы общественного контроля чтобы публика знала, что происходит в судах.

Юридически эти ценности они одинаково значимы, необходима защита и того, и другого. Государство не может вводить цензуру, оно не может ограничиться исключительно частноправовыми средствами реагирования (например, право на ответ в СМИ). Но в настоящее время государство считает, что лучше осуществлять меньшее вмешательство в свободу СМИ, поскольку это вмешательство может привести к другим менее благоприятным последствиям.

 

 

ПРО ЭЛЕКТРОННЫЙ ПАСПОРТ.

Проблема: возможен ли обмен данными между гражданами и государственными органами в электронном виде? можно ли говорить о том, что создание электронных носителей информации с данными о человеке, затрагивает конституционные права? и если электронный обмен все-таки возможен, будет ли обеспечен достаточный уровень конфиденциальности и безопасности этих данных?

 

С развитием технологий, государство все больше стремится автоматизировать и компьютеризировать работу с персональными данными граждан. В связи с этим, информационные права, будучи новым поколением прав человека, пытаются выявить ту грань, при которой электронная обработка данных не будет противоречить конституционным правам людей, в частности права на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, закрепленные в ч. 1 ст. 23 Конституции.

Ч. 1 ст. 24 Конституции также устанавливает, что «сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускается». Если обработка персональных данных будет переведена в электронный вид и создана единая база данных, будет ли обеспечено право граждан, гарантированное ст. 24? Информационное право как область правового регулирования опирается на общий принцип о том, что к любой информации должен быть свободный доступ, она должна быть свободна для получения, кроме той информации, в отношении которой закон устанавливает какие-либо ограничения. Одной из категорий такой информации является конфиденциальная информация лиц, в том числе персональные данные. Но до какой степени нужно защищать персональные данные, что относить к персональным данным? Целью ФЗ «О персональных данных, закрепленной в ст.2, является «обеспечение защиты прав и свобод человека и гражданина при обработке его персональных данных, в том числе защиты прав на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну». Общая идея, которая заложена в закон – информация, которой обладает государственный орган или негосударственная организация, о конкретном гражданине, не должна быть объектом распространения. Причем эта информация касается не только частной жизни лица, для чего в Конституции есть специальное основание, она касается любой информации о человеке.

Однако если информация о медицинском и пенсионном обеспечении касается частных интересов лица, то ИНН затрагивает и публичные интересы, и поэтому на вопрос, насколько такая информация должна защищаться, ответить непросто.

Тем не менее, на практике сложно, во-первых, определить, какому конституционному праву угрожает электронный обмен персональными данными, во-вторых, предугадать, в чем именно предполагаемый ущерб этим правам. Современные средства защиты информации способны обеспечить защиту персональных данных в большей степени, чем данных на бумажных носителях, а потому угрозу конфиденциальности данным доказать вряд ли возможно. Можно было бы говорить о праве на защиту информации о частной жизни (информационное самоопределение), которое предполагает право индивидуума решать, какой информации о нем следует быть переданной другим и при каких обстоятельствах – об этом высказывался Конституционный суд Германии – но это право пока четко не определено и признается далеко не везде.

 

ПРО ВЫБОРЫ В ЧЕЧНЕ.

Проблема: Могут ли быть ограничены права граждан на участие в выборах? Возможен ли отказ от выборов в сложных условиях?

 

Конституция РФ в ч. 3 ст. 32 закрепляет одно из основных политических прав – право избирать в органы государственной власти и органы местного самоуправления, а также участвовать в референдуме. Согласно ч. 3 ст. 3, высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы. Однако в ряде случаев это право граждан может быть ограничено. Одним из оснований для такого ограничения является введение на территории РФ чрезвычайного положения. В соответствии с ч.1 ст. 14 ФКЗ «О чрезвычайном положении», на территории, на которой введено чрезвычайное положение, выборы и референдумы не проводятся. В ст. 3 и ст. 4 этого же ФКЗ указаны обстоятельства и порядок введения чрезвычайного положения.

 

Важно отметить, что реально чрезвычайное положение на территории Чечни введено не было. Возможно, основания для этого были, но поскольку это сделано не было, значит, права граждан ограничиваться не могли.

 

Задача уполномоченного по правам человека – защищать эти права. Какие юридические формы могут обеспечить защиту тех прав о нарушении которых беспокоится уполномоченный? Как могут учитываться те обстоятельства, которые уполномоченный считает несовместимыми с проведением выборов?

 

Что могла сделать ЦИК, чтобы отвести от себя обвинения уполномоченного? Бездействие ЦИК предполагает, что она не совершила действий, которые должна совершить, которые входят в ее полномочия. В связи с этим возникает вопрос: что входит в полномочия избирательной комиссии в части, в которой она должна обеспечить реализацию прав граждан на выборы? Могла ли ЦИК может обратиться в правоохранительные органы за поддержкой? Могла. Есть ли такая необходимость? Есть. В этом отношении компетентному органу предстоит выяснить, обращалась ли избирательная комиссия в правоохранительные органы. Однако если бы правоохранительные органы могли бы навести порядок, то навели бы, вне зависти от выборов. Таким образом, ЦИК могла потребовать от соответствующих органов обеспечить безопасность граждан, их доступ к участкам, сохранность документации, исключить воздействие на избирателей.

 

Но входит ли в полномочия ЦИК отмена выборов? Где та грань, когда ЦИК может лишать граждан право на выборы? Чтобы отменить выборы в республике, нужны достаточные основания. Необходимо взвешенно оценить возможность проведения свободных честных выборов.

 

В принципе, везде есть незаконные вооруженные формирования, но основание ли это не проводить выборы? Нельзя свободу выборов противопоставлять и предоставлять ей приоритет перед избирательными правами. Если на территории республики реально введено чрезвычайное положение, значит там что-то серьезное, если не введено – значит, ситуация сложная, но нет ничего экстраординарного. Выборы надо организовывать, а не отказываться от них под любым предлогом.

Если говорить о полномочиях избирательной комиссии, то комиссия не может отменять уже назначенные выборы, она должна оценивать выборы постфактум. ЦИК может выявлять те избирательные участки, на которых воля избирателей не была выражена правильно, и на таких участках аннулировать результаты. Но поскольку уполномоченный обращается с жалобой до проведения выборов, следовательно, бездействие комиссии могло состоять только в необращении в правоохранительные органы.

 

 

Про толстяков:

Проблема: любое ли различие можно считать дискриминацией?

Дискриминацией считается необоснованное различие, основанное на обстоятельствах, не связанных с характером правоотношений

Ст 19 на которую ссылается истец, устанавливает, что гос-во гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальной принадлежности…и др обстоятельств, а также запрещает любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности (т е по сути запрещает любые формы дискриминации)

В постановлении кс от 26.02.10 №4-п и в постановлении кс от 19.03.10№7-п говорится: «соблюдение конституционного принципа равенства, гарантирующего защиту от всех форм дискриминации при осуществлении прав и свобод означает запрет вводить такие ограничения в правах лиц, принадлежащих к одной категории, которые не имеют объективного и разумного оправдания (запрет различно обращаться с лицами, находящимися в одинаковой/сходной ситуации); любая дифференциация, приводящая к различиям в правах граждан в той или иной сфере правового регулирования должна отвечать требованиям крф, в соответствии с которыми такие различия допустимы, если они объективно оправданы, обоснованы  и преследуют конституционно значимые цели, а для достижения этих целей используются соразмерные правовые средства.

В данном случае цель - обеспечить безопасность человека, а человек, его права и свободы по конституции признаются высшей ценностью.

Авиакомпания, заключает с пассажирами договор и обязуется обеспечить им комфортный и безопасный полет. Однако если пассажир нестандартный и не может пристегнуться, то соответственно кампания не сможет обеспечить безопасность не только для данного пассажира но и для всех других. А в ст 17 крф сказано, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы др людей.

Белов: худому и толстому предоставляется различный объем услуг, значит и оплата должна быть различной(Здесь различается объем услуг: либо нужно увеличивать кресла, либо продавать 2 билета)

Тут определенного рода конфликт социального и правового гос-ва. Если оценивать чистую дискриминацию в правовом смысле, то ее тут нет (чистый принцип равенства не нарушен). Но здесь гос-во должно обеспечивать в каких то случаях компенсацию фактического неравенства для предоставления одинаковых возм-тей для граждан. Гос-во должно защищать публичные интересы, тех кто может пострадать от рынка, оно должно корректировать рынок для защиты др социальных ценностей и справедливости. Здесь вопрос может быть связан и с причинами веса. Должны быть условия дифференциации. Авиакомпания, которая устанавливает различия должна следовать тем, принципам которые закреплены в законе, если он требует установления одинаковых тарифов, то она так и должна сделать.

В данном случае различие обоснованно, а значит дискриминации нет.