Магия без слез. Письмо №4. Каббала: наилучший способ для укрепления памяти

Алистер Кроули

Cara Soror,

Твори свою волю: таков да будет весь Закон.

 

Итак, займитесь каббалой. Изучите этот алфавит магии. Примите его на веру, как ребенок принимает алфавит своего родного языка. Никто до сих пор так и не выяснил, почему буквы следуют друг за другом именно в таком порядке. Может быть, на этот вопрос и вовсе нет ответа.

Если бы вы только знали, с чем мне приходится сражаться, изучая «И цзин»! Порядок шестидесяти четырех гексаграмм! Я уверен, что он чрезвычайно важен, что за ним стоит некая возвышенная система философии. Я дошел до абсолютной убежденности в том, что здесь обязательно должен быть какой-то ритм, — и все эти попытки понять, почему за этой парой следует та, а не иная, просто убивают меня по миллиметру! Простите, что жалуюсь!

Но наш магический алфавит — это, главным образом, не столько буквы, сколько фигуры; не столько звуки, сколько математические идеи. Сэр Хамфри Дэви, испытав свое знаменитое просветление (не без помощи закиси азота), воскликнул: «Вся Вселенная состоит из одних идей!»¹ Подумав над этим немного, мы уточним: «Вселенная — это математическое выражение».

То же самое мог бы сказать и сэр Джеймс Джинс, если бы его банкир не посоветовал ему инвестировать в Бога². Простейшая форма этого выражения — 0=2; позже мы рассмотрим ее гораздо подробнее. Способов, которыми может проявляться это «2», — бесконечное множество. Каждое простое число, включая и некоторые из тех, что не принадлежат к ряду «натуральных чисел», — отдельная личность. Другие числа — возможно, за некоторыми исключениями (такими, например, как 418), — состоят из простых.

Каждую из этих идей можно объяснять, исследовать и постигать самыми разнообразными методами. Во-первых, еврейские, греческие и арабские числа одновременно служат и буквами. Далее, каждая из этих букв характеризуется (на условных основаниях) одним из природных элементов, к которым относятся четыре (или пять) стихий, семь (или десять) планет и двенадцать знаков зодиака.

Все они определенным образом располагаются на геометрической схеме, составленной из десяти «сефирот» (чисел) и двадцати двух «путей», соединяющих «числа» между собой; эта схема называется Древом Жизни.

Любое понятие можно (и нужно) соотносить с одним или несколькими из этих первичных символов. Так, зеленый цвет и различные его оттенки — это качество или функция Венеры, Земли, Моря³, Весов и некоторых других элементов. То же самое относится и к абстрактным понятиям: нечестность описывается как «пораженный Меркурий», щедрость — как гармоничный (хотя и не обязательно сильный) Юпитер, и так далее.

Древо Жизни следует затвердить наизусть; вы должны изучить его вдоль и поперек, сверху вниз и снизу вверх; оно должно автоматически работать как фон и основа всех ваших мыслей. Не прекращайте развешивать по его веткам всё, что попадается вам на пути.

Поначалу, конечно, у вас в голове воцарится ужасная путаница; но не сдавайтесь! Настанет время, когда все кусочки мозаики уложатся в узор, и вы узрите (о, как это будет чудесно!) всю восхитительную красоту и симметрию каббалистической системы.

И тогда… о, какое дивное оружие выйдет из-под вашего молота!

Какое великолепное средство анализировать, приводить в порядок и направлять свои мысли!

И когда люди начнут делать комплименты вашей памяти или ясности мышления не забывайте, что всем этим вы будете обязаны каббале!

Слышу, как вы мурлычете в ответ: «Звучит прекрасно; похоже, инструмент и вправду миленький. Схема, спору нет, элегантна. Короче, эта ваша булавка для галстука — сущая прелесть! Вот только одно маленькое “но”: как сделать так, чтобы вся эта чертова штука наконец заработала?»

О да! Вы, как один известный персонаж Апокалипсиса, таите жало в хвосте.

Честно говоря, волноваться вам не о чем: эта штука работает на подшипниках, а если вдруг что-то заест, то на помощь всегда придут пресловутые «Тринадцать Источников Великолепного Елея, стекающие по Бороде Макропрозопа»⁴. А если серьезно, то из всей математики вам понадобятся только два простых действия: сложение и умножение.

«Ага, как же! — фыркнете вы. — Это вы так считаете; но ваши собственные успехи в каббале оставляют желать лучшего».

Увы, сестра, тут вы совершенно правы.

В самой «Книге Закона» указано, что в ней содержится некая каббала, которая была недоступна моему разумению во время диктовки, остается таковой сейчас и останется впредь, до самого конца моей нынешней инкарнации. Позволю себе привлечь ваше духовное внимание к стихам AL I.54, I.56, II.54—55 и III.47.

Уже тогда, когда я записывал эту Книгу под диктовку, мне достало ума понять, что ее Автор знает о каббале не меньше моего. Впоследствии я обнаружил более чем достаточно бесспорных доказательств того, что он знает не в пример больше меня и что эти знания — не в пример более высокого порядка, чем мои. И, наконец, те проблески света, которыми со временем и благодаря моим отчаянным усилиям озарились многие другие неясные места этой Книги, не оставили никаких сомнений, что упомянутый Автор — поистине величайший каббалист всех времен.

«Я спрашивала вас, как с этим работать».

Не надо так капризничать, брюзжать и прыгать от нетерпения; ваше рвение похвально, но, пытаясь поторопить меня, вы только тратите собственное время зря.

После того, как вы накрепко затвердите этот Алфавит Чисел (в его истинной форме) и все его системы соответствий, какие только сможете удерживать в памяти, не путаясь, можете попробовать несколько простых упражнений, начав с того, которое я описал выше.

(«Сколько именно систем соответствий?» — спросите вы. Ну, безусловно, еврейский и греческий алфавиты с названием, числом и значением каждой буквы; пару перечней божественных имен — но так, чтобы вы ясно представляли себе характер, качества, функции и значение каждого божества; цветовую «шкалу Короля» и, разумеется, все соответствия Таро; затем животных, растения, снадобья, благовония, один-два перечня архангелов, ангелов, разумов и духов… вот, пожалуй, для начала этого хватит.)

Итак, теперь вы вооружены! Задайте себе вопрос: почему влияние Тиферет передается в Йесод по пути Самех (которому соответствуют ограда⁵, число 60, Стрелец-Лучник, аркан «Искусство», голубой цвет и так далее), а в Ход — по пути Айин (глаз, число 70, Козерог-Козел, аркан «Дьявол», темно-синий цвет и так далее)?

Число 13 соответствует словам «Ахад» («Единство») и Ахава («Любовь»); какое же слово придет вам на ум, если вы расширите это число при помощи Творящей Диады и получите 26? И какое — если вы умножите его на 4 и получите 52? А затем, допустим, в игру включится Пентаграмма; 13 х 5 = 65, и что тогда?

Только не вздумайте приползти ко мне за ответами! Работайте самостоятельно и постарайтесь понять, какого рода слова должны соответствовать этим числам; а потом проверьте свои догадки, посмотрев соответствия этих чисел в «Сефер Сефирот» («Эквинокс», I.8, приложение)⁶.

Когда же вы как следует набьете руку в этих общедоступных расчетах, «приготовьтесь вступить в область Беспредельного»⁷ и извлечь из глубин Неведомое.

Вам предстоит создать свою собственную каббалу! Каково ваше истинное Число? Вы должны отыскать его и доказать, что оно верное. За несколько лет вы должны будете воздвигнуть для себя Чертог Неизреченной Славы, Сад Невыразимого Блаженства.

Ни время, ни Судьба не покорят эти башни безмятежности, эти Минареты Музыки; ни один цветок не увянет на этих аллеях Благоухания!

Гм! Ну я и негодяй! До меня только что дошло, что вам совсем не помешает составить собственную «Сефер Сефирот»! Просто свинство с моей стороны предлагать нечто подобное! Однако именно это я и предлагаю.

В конце концов, это не так уж сложно. Просто подсчитывайте сумму для каждого слова, которое попадется вам на глаза, и вписывайте его против соответствующего числа в специально заведенной для этого книге. Это может показаться скучным и глупым: чего ради проделывать еще раз всю ту работу, которую я уже сделал за вас? Причина очень проста. Это занятие научит вас каббале как ничто другое. Кроме того, никто не заставляет вас загромождать книгу словами, которые для вас ничего не значат; а если окажется, что для какого-то числа у вас не хватает слов, вы всегда сможете обратиться к моей «Сефер Сефирот».

Вдобавок, вы можете наткнуться на золотую жилу. Быть может, вы откроете целую сокровищницу слов, которые я пропустил.

Без сомнения, какой-нибудь П(одлинно) В(еликий) У(читель) сказал бы: «Берегитесь подделок! Пользуйтесь моим Словарем, и только моим! Все остальные никуда не годятся!» Но я не из таких П.В.У.

Разумеется, для начала вам придется записать слова, которые попадутся вам на пути в любом случае: соответствия таких чисел, как 11, 13, 31, 37 и их кратных; имена Бога и основных ангелов; названия планет и геомантических фигур; а также ваше особое личное имя с его производными. А в дальнейшемруководствуйтесь своей работой на астральном плане.

Исследуя имена и другие слова, которые сообщат вам встреченные или вызванные вами создания, вы увидите, что одно слово по ассоциации влечет за собой многие другие. И очень скоро у вас появится милая маленькая «Сефер Сефирот» вашего собственного производства. Не забывайте, что превыше всего следует стремиться к связности. Кстати говоря, вот еще отличное упражнение: заниматься в уме арифметикой можно на прогулках. Заведите себе привычку подсчитывать суммы для имен, которые попались вам на глаза в утренней газете. Ницше верно подметил, что лучшие мысли приходят в голову на ходу, да и меня самого не раз и не два осеняло по-настоящему важными соответствиями, когда я выходил поразмять старые кости.

Вы, должно быть, обратили внимание, что в этом кратком изложении я ограничился гематрией, то есть прямыми связями между числом и словом, и обошел молчанием нотарикон — проклятое искусство аббревиатур наподобие (если взять примеры из мирской жизни) РЕН, «гестапо»⁸ и прочих чудовищных выродков, — и темуру, своего рода способ шифрования, основанный на замене одних букв слова другими. Дело в том, что и нотарикон, и темура почти всегда поверхностны: основывать на них какие-либо серьезные вычисления было бы нелепо.

 

Любовь есть закон, любовь в согласии с волей.

Братски,

666

 

P.S. Чтобы составить более полное представление о каббале, изучите раздел «Храма царя Соломона», опубликованный в «Эквиноксе», I.5.

 

1 Хамфри Дэви(1778—1829) — английский химик и физик. Проводил на себе эксперименты по изучению физиологического воздействия некоторых газов на организм человека. Известно, что в ходе этих опытов Дэви пристрастился к вдыханию закиси азота (которой он дал название «веселящий газ») и утверждал, что этот газ обладает всеми положительными свойствами алкоголя и ни одним из его недостатков.

2 Джеймс Джинс (1877—1946) — английский физик, астроном и математик, автор ряда научных и научно-популярных книг, сторонник гипотезы о первичности сознания по сравнению с материей. Ему принадлежит высказывание: «Вселенная — это скорее великая мысль, чем великая машина».

3 Т.е. сефиры Бина, одно из названий которой — «Великое Море».

4 Шуточная отсылка к главе II каббалистического трактата «Сифра Дцениута» («Книга сокровенной тайны»).

5 Случайная ошибка: значение «ограда» соответствует букве Хет, а значение Самех — «опора».

6 В рус. пер. см. в издании: 777. Каббала Алистера Кроули. М.: Ланселот, 2011.

7 Цитата из посвятительного ритуала Ревнителя (1°=10°) в Герметическом ордене Золотой Зари.

8 РЕН (англ. Wren) — сокращение от «Women’s Royal Naval Service», «женская вспомогательная служба военно-морских сил» Великобритании. Гестапо (нем. Gestapo) — сокращение от «Geheime Staatspolizei», «тайная государственная полиция» Третьего рейха в 1933—1945 гг.

Магия без слез. Письмо №5. Вселенная: равенство 0=2

Алистер Кроули

Да, я всё признаю! Это я виноват — целиком и полностью. Я пересмотрел свои старые сочинения и действительно вижу, что единственную целенаправленную попытку основательно изложить свою онтологическую концепцию я предпринял только в одной ранней и довольно путаной брошюре. Похоже, с тех я принимал за данность, что все о ней знают; я ссылался на нее, цитировал ее, но ни разу так и не взялся всерьез доказать свой тезис или хотя бы сформулировать его в четких терминах. В нулевой главе «Магии в теории и на практике» я плавно обхожу этот вопрос по касательной, а в разделе «Неаполитанский порядок» из «Книги Тота» уклоняюсь от него с поистине дьявольской изобретательностью. Спрашивается, почему? Это просто необъяснимо, потому что я трепещу от острого блаженства всякий раз, как вспоминаю об этом Равенстве: ведь оно наконец дает ответ на извечную Загадку Сфинкса!

Итак, ради собственного удовольствия и вам в утешение позволю себе сформулировать исходную проблему и доказать истинность ее решения — продемонстрировать, что любое возражение против этого Равенства попросту немыслимо.

Ну что, вы готовы? Тогда полный вперед!

1. Мы осознаём.

2. Мы не можем усомниться в существовании чего бы то ни было (неважно, «реального» или «иллюзорного»), потому что сомнение — само по себе разновидность осознания.

3. Все, что мы осознаём, мы свалили в кучу под удобным названием «бытие» или «вселенное». Термин «космос» — не самый подходящий, потому что он подразумевает «порядок», а на данной стадии нашего рассуждения вопрос о том, насколько эта куча упорядочена, остается открыт.

4. Кроме того, мы склонны предполагать, что вселенная содержит и такие вещи, которых мы не осознаём; но это совершенно недоказуемо, хотя обойтись без такого предположения и нелегко. Например, мы в любой момент можем наткнуться на какую-то совершенную новую для нас область знания — допустим, на гистологию, или историю Хаммурапи, или язык ирокезов, или стихи Гермафродита Панормиты¹. Такое впечатление, что все это ожидало нас с самого начала; просто невозможно поверить, что мы сами создаем нечто подобное на ходу. Тем не менее, это чистая софистика: вовсе не исключено, что мы просто развертываем содержимое своей собственной психики. Тогда, опять же, возникает вопрос: если мы о чем-то забываем, оно исчезает или продолжает существовать? Ответ: мы не можем этого знать наверняка.

Лично я убежден, что вселенная существует и за пределами моего непосредственного осознания; но даже если так, лично для меня она не существует до тех пор, пока не займет место в моем сознании.

5. Весь этот пункт 4 — своего рода отступление: вы вправе заявить, что оно никак не касается основной темы моего письма. Но оно было необходимо: без него у вас могли бы возникнуть всякие сомнения, не относящиеся к делу. Итак, продолжим рассуждение, начатое в пункте 3.

6. Нечто существует. (Обязательно прочтите эссе «Солдат и Горбун» в «Эквиноксе», I.1). Это нечто представляется нам неизмеримо обширным и сложным. Как же оно возникло?

В этом, коротко говоря, и состоит «Загадка вселенной», над которой испокон века бились все серьезные философы — с тех пор, как человек вообще научился думать.

7. Ответ ортодоксального идиота, обычно облеченный в самые туманные выражения (в надежде укрыть от вопрошающего тот факт, что никакой это не ответ, а, напротив, уклонение от ответа) звучит так: все это сотворил Бог.

Очевидным образом возникает следующий вопрос: кто сотворил Бога? Иногда говорят о демиурге — боге-творце, за которым стоит некое вечное и бесформенное Величие… Чего только люди не придумают, чтобы заморочить другим людям голову!

Иногда заявляют, что вселенная стоит на слоне, а тот, в свою очередь, — на черепахе… в надежде, что вопрошающий к этому времени устанет, запутается и не спросит, на чем же стоит черепаха.

Иногда великие Отец и Мать кристаллизуются из какого-нибудь гигантского облачного смешения «первоначал», и так далее. Но на интересующий нас вопрос не отвечает никто — по крайней мере, никто из этих неизлечимо банальных ослов-богоизобретателей.

8. Серьезная философия всегда начиналась с отказа от всех этих детских глупостей. Затем она естественным и необходимым образом подразделялась на три школы: нигилизм, монизм и дуализм.

9. Последний из этих трех, на первый взгляд, самый правдоподобный: чуть ли не первое, что мы замечаем, внимательно взглянув на вселенную, — это то, что в индуистской философии называется «парами противоположностей».

К тому же, дуализм очень удобен, потому что без труда согласуется с ортодоксальной теологией: так мы получаем Ормузда и Аримана, дэвов и асуров, Осириса и Сета, et cetera и da capo ², то бишь всевозможные олицетворения «добра» и «зла». Враги эти могут быть вполне равны по силам; но чаще всего легенды повествуют о каком-нибудь бунте на небесах. «Зло» не вечно; уже очень скоро, а особенно если верующие окажут посильную финансовую помощь, «дьявол» будет «низвергнут в бездну», а «святые воцарятся с Христом во славе на веки веков, аминь!» Зачастую для победы Всемогущего требуется помощь «искупителя», «умирающего Бога»; и подобные истории — как правило, из тех, которые какой-нибудь необразованный мальчишка назовет «трогательными».

10. Школа монизма (или адвайты) более возвышенна и благородна; она как будто бы позволяет подступиться к окончательной реальности ближе, чем поверхностные рассуждения дуалистов.

Но лично мне представляется, что это учение основано на умозаключениях сомнительного качества. Открою вам ужасную, постыдную правду: я ненавижу его такой лютой ненавистью, что даже не уверен, сумею ли изложить его честно! Но все-таки попытаюсь.

Между тем, вы можете сами изучить его по упанишадам, «Бхагавад-гите», «Загадке вселенной» Эрнста Геккеля и десяткам других классических трудов.

Так или иначе, догма монистов вдохновляет своих одурманенных приверженцев на дифирамбы. Вынужден признать, что она и впрямь «поэтична»; но что-то во мне с неистовой, мучительной и яростной силой отвергает ее наотрез. Возможно, все дело в том, что ее исходные формулы согласуются с одной из частей моей собственной системы.

11. Монисты совершенно ясно — и справедливо — чувствуют, что на вопрос «Откуда взялось все это Множество вещей (которые мы осознаём)?» отвечать «Из Множества» было бы абсурдно; и в этом контексте «Два» — тоже «Множество». Следовательно, вселенная — некий единый феномен; объявите ее вечной и так далее (то есть, устраните все ограничения любого рода) — и вселенная перестанет нуждаться в объяснениях. Но откуда в таком случае взялись все те Противоположности, которые мы наблюдаем? Разве мы не заключили с самого начала, что Многое должно непременно сводиться к Единому? Монисты понимают, насколько неудобно это возражение; поэтому они берут дуалистического «дьявола», разжижают его, испаряют и превращают в «иллюзию», которую называют «майей» или каким-нибудь другим эквивалентным терминам.

«Реальность» для них целиком и полностью состоит из Брахмана — высочайшей Сущности, «не имеющей ни количества, ни качества». Они вынуждены отказывать ему во всех атрибутах и даже в самом Существовании как таковом: ведь любой атрибут немедленно повлечет за собой ограничение и, следовательно, отбросит их обратно в область дуализма. Всё, что мы осознаём, очевидно и неизбежно должно подчиняться каким-то ограничениям, иначе в нем не окажется для нас никакого смысла, доступного разумению. Если мы хотим «свинины», мы должны оговорить ее качество и количество или, по крайней мере, суметь отличить ее от «не-свинины». Но погодите… одну минуточку!

12. В адвайтизме таится одна поистине чарующая опасность, а именно: вплоть до определенной точки «религиозный опыт» как будто бы поддерживает эту теорию. Здесь придется сделать небольшое отступление. Многие обычные умы, довольствующиеся каким-нибудь олицетворенным божеством — Вишну, Иисусом, Мелькартом, Митрой и прочими, — способны возбудить себя до такого состояния (если вам захочется сыронизировать, можете назвать это «экстатическим воодушевлением»), что предмет их поклонения предстанет им в подлинном видении. Но все эти люди и не думают задаться тем исходным вопросом, о котором мы рассуждаем: «Откуда все это взялось?» Так что долой их!

13. За вишварупадаршаной (видением образа Вишну) и за тем еще более возвышенным видением, которое по индуистской классификации соответствует нашему «Познанию и Собеседованию со Священным Ангелом-Хранителем», следует так называемая атмадаршана, видение (или, точнее сказать, восприятие) вселенной как единого явления, не подверженного никаким ограничениям — ни временным, ни пространственным, ни причинно-следственным.

Прекрасно, не правда ли? На этой стадии мы открываем для себя адвайтистскую теорию вселенной — прямо и непосредственно. Все укладывается в нее без сучка без задоринки. И когда я говорю «открываем», имейте в виду, пожалуйста: это переживание настолько интенсивное и абсолютное, что передать его в полной мере тем, кто сам этого не испытал, невозможно. (Этот и последующие пункты я подробно разбираю в первой части «Книги Четыре».)

Как мы оцениваем «реальность» обычного впечатления? Главным образом, по его интенсивности, по его устойчивости, по тому обстоятельству, что пошатнуть нашу веру в него никому не под силу. Как говорили об «идеализме» Беркли, «его аргументы неопровержимы, но им недостает убедительности». Никакой скептик, никакой идеалист не сможет разубедить нас в том, что пинок под зад не «реален» в любом хоть сколько-нибудь разумном смысле этого слова. Более того, память только подкрепляет нашу уверенность. Даже если сон необыкновенно ярок и продолжает вспоминаться год за годом (хотя и нечасто бывает так, чтобы сон достаточно отчетливо сохранялся в памяти долгое время, — если только он не повторяется вновь и вновь или не связывается с событиями яви благодаря какому-то счастливому стечению обстоятельств), едва ли мы спутаем его с событиями, произошедшими наяву. Отлично; ну так вот, вышеописанный религиозный опыт по отношению к обычной жизни — то же самое, что явь по отношению ко сну (и даже нечто большее). Любой из нас, кто испытал «самадхи» (это просто удобный условный термин для целой группы видений высшего рода. Кстати говоря, термин «видение» для таких состояний — совершенно негодный; «транс» — получше, но идиоты вечно путают его с гипнозом), не просто легко, но естественно, и не просто естественно, но неизбежно относится к обыденной жизни как к «иллюзии» — по сравнению с этим состоянием, которое разрешает все проблемы, изгоняет все сомнения и снимает все ограничения.

Но за атмадаршаной приходит иной опыт, именуемый шивадаршаной (и, возможно, почти тождественный тому, что буддисты называют ниродха-самапатти), — состояние, в котором этот Атман (или Брахман), эта вселенная, уничтожающая все границы, сама по себе уничтожается и исчезает бесследно. (А вместе с нею разлетается в клочья и вся теория адвайты!) Совершенно очевидно, что не найдется никаких слов, чтобы описать эту окончательную гибель всего сущего. Это факт, и поделать с ним ничего нельзя — разве что смело изложить его, как я только что и сделал. Но к нашей нынешней задаче он не имеет никакого отношения; все, что нам нужно знать, — это то, что он выбивает из-под ног монистической картины мира самую прочную из ее опор.

Кроме того, достаточно ли будет просто постулировать возникновение вселенной, как им волей-неволей приходится сделать? Просто заявить что никакого начала не было, потому что «Единое» вечно? Меня это не устраивает.

Вдобавок, что гораздо хуже, я не вижу ни малейшего смысла в том, чтобы объявлять зло «иллюзией». Последователь христианской науки, узнавший, что его жену страшно искусал пекинес, вынужден будет улыбнуться и сказать: «Это вам только кажется»? Ну и куда это годится?

14. Да, немало пришлось потрудиться, чтобы расчистить площадку! Я такого не ожидал: все эти предпосылки мне так хорошо знакомы и так легко разворачиваются в голове, что я и не представлял, пока не взялся изложить их по порядку, насколько это окажется долго и трудно.

Но, по счастью, все уже позади. Мы убедились, что «Два» (или «Много») не годятся на роль первоисточника — хотя бы потому, что их всегда можно свести к «Единому»; и что само «Единое» ничуть не лучше — потому что, среди прочего, оно волей-неволей опровергает те самые предпосылки, на которых основывается. Продвинемся ли мы хоть на шаг, если предположим, что «Ex nihilo nihil fit»[1] — это ошибка? Что Все Сущее произошло из Ничего? Посмотрим!

15. Для начала давайте рассмотрим Ничто с точки зрения математики (а заодно и логики). Я разработал это рассуждение еще в 1902 году e.v. и включил в очерк «Берешит», который вы можете найти в сборнике «Меч песни» или в первом томе моего «Собрания сочинений».

Кратко изложить его можно так. В обычных целях мы пишем просто «0», но, по-хорошему, следовало бы писать «n⁰»: этот «0» в степени подразумевает, что предмет не имеет протяженности ни в одном измерении. Например, отрезок может иметь два фута в длину, но в ширину и в высоту его протяженность нулевая. Соответственно, мы можем описать его математически как 2[длины] + 0ш[ирины] + 0в[ысоты] или как n^{2д + 0ш + 0в}.

Чтобы ответить на вопрос «Что мы подразумеваем под Ничто?», я предложил рассматривать любое возможное качество любого предмета как измерение.

Например, эту страницу можно описать как nд + n¹ш + n²в + 0 к расноты + 0 д ружелюбия + 0 с корости + 0 п отенциальной силы и так далее, пока мы не перечислим и не измерим все качества, которыми она обладает, и не исключим все те, которые ей не присущи. Для удобства это выражение можно будет записать как Х^{д+ш+в+к+д1+c+п} — используя начальные буквы слов, обозначающих те качества, которые мы условно приняли за измерения.

Осталось всего одно чисто математическое пояснение. Выражения Х¹, Х¹⁺¹ (или Х²) и так далее мы соотносим с пространственными измерениями. Допустим, Х¹ — это отрезок длиной в 1 фут, Х² — часть плоскости площадью в 1 квадратный фут, а Х³ — куб со стороной в 1 фут. Но как быть с Х⁴? Пространственных измерений больше нет. Современные математики договорились (и, по-моему, напрасно) принять четвертое измерение за время. Ну хорошо, но как тогда быть с Х⁵? Чтобы интерпретировать это выражение, можно обратиться к другим качествам — таким, как электрическая емкость, цвет, нравственные достоинства и так далее.

Но эти соображения, пусть и необходимые, только уводят нас прочь от основного тезиса.

16. Что произойдет, если мы поставим минус вместо плюса перед показателем степени (маленькой надстрочной цифрой)? Нетрудно сказать. Х² = Х¹⁺¹ = Х¹ х Х¹. Если же взять минус, нам придется не умножать, а делить. Иначе говоря, Х^3-2 = Х³ ÷ Х² = Х¹. То же самое Х¹ мы могли бы получить проще — просто вычтя 2 из 3 в исходном показателе степени.

И вот теперь, наконец, мы приблизились к вопросу, действительно важному для нашего тезиса, а именно: как истолковать Х⁰? Разумеется, можно записать это как Х^1-1 или Х^n-n. Ладно, разделим. Х¹ ÷ Х¹ = 1. Нет нужды пояснять, что результат всегда будет один и тот же, чему бы ни равнялось Х.

17. Отлично, но мы же хотели выяснить, что значит «Ничто». Записать это понятие просто как «0» было бы некорректно, потому что этот «0» потребовал бы показателя степени — «0¹», «0²» или «0ⁿ». А если мы хотим, чтобы наше Ничто было абсолютным, то в этой степени не должно быть никакого числа не только в основании, но и в показателе. Следовательно, «Ничто» нужно записать как «0⁰».

Чему равно это выражение? Поступим так же, как и прежде: разделим. 0⁰ = 0^n-n = (0ⁿ ÷ 0ⁿ) = (0ⁿ ÷ 1) х (1 ÷ 0ⁿ). Разумеется, 0ⁿ ÷ 1 = 0; но 1 ÷ 0ⁿ = ∞.

Итак, «бесконечно большое» сталкивается с «бесконечно малым» и отправляет «бесконечность» (а с нею и адвайтизм!) в нокаут. Нам остается некое неопределенное, но конечное число, предельно вариативное. Иными словами, «0⁰» можно истолковать только как «вся известная нам вселенная».

18. Вот мы это и продемонстрировали. Некоторым людям алгебра дается с трудом, но точный эквивалент этого доказательства можно представить и в терминах логики. Допустим, я хочу описать свой рабочий кабинет с точки зрения одного-единственного качества. Я могу сказать: «В моем кабинете нет собак» или «Собаки отсутствуют в моем кабинете». И могу представить это в виде небольшой схемки, где С — это мир собак, а К — мой кабинет. Вот так:

 

Схема 1

 

Два эти квадрата полностью отделены друг от друга. Весь мир за пределами квадрата С — это мир отсутствия собак; весь мир за пределами квадрата К — это не мой кабинет. Но представим теперь, что я хочу высказаться не просто о нуле, а о Нуле абсолютном, как наш «0⁰». Тогда мне придется сказать: «Нуля собак нет в моем кабинете». Или: «В моем кабинете нет отсутствия собак». А это то же самое, что «Кое-какие собаки у меня в кабинете есть». Вот еще одна схема:

 

Схема 2

 

На схеме 1 «мир, в котором собаки отсутствуют» включал в себя весь мой кабинет полностью.

На схеме 2 этого «отсутствия собак» больше нет; очевидно, какая-то собака (или несколько) все-таки ухитрились пробраться в мой кабинет.

Вот так. Понимаю, что поначалу это может показаться трудноватым. Но, к счастью, есть и другой — китайский — способ выразить ту же теорему в гораздо более простой форме.

19. Китайцы, как и мы с вами, начинают с понятия «Абсолютное Ничто». Они «делают усилие и дают ему имя “Дао”»[2]; но по ближайшем рассмотрении Дао, собственно, и оказывается Абсолютным Ничто. Китайцы прекрасно понимают, как уже поняли и мы с вами, что просто постулировать Ничто — не значит объяснить вселенную. Поэтому они тоже используют математическое выражение, но еще более простое, чем наше: оно не требует никаких операций, кроме простого сложения и вычитания. Они говорят: «Ничто — это, очевидным образом, Ничто: у него нет ни качеств, ни количеств». (Адвайтисты утверждают то же самое, после чего с громким плеском садятся в лужу, объявляя это Ничто «Единым»!) «Однако, — продолжают мудрецы Срединного царства, — любое выражение можно свести к Ничто, если взять любые два равных члена с противоположным знаком». (То есть, n+ (-n) = 0.) «Таким образом, мы можем вывести из Ничто любое выражение, какое захотим, — нужно только следить за тем, чтобы члены его были в точности противоположны и равны». (0 = n + (-n)). Этим они и занялись — и схематически представили вселенную как «И», то есть пару противоположностей: Ян — активного, мужского начала и Инь — пассивного, женского. Ян они обозначили сплошной чертой (—), а Инь — прерванной (— —). (Первым проявлением этих двух начал в природе стали Тай Ян — Солнце и Тай Инь — Луна.) Но такая схема оказалась слишком общей, так что китайцы удвоили эти черты и получили «Сы Сян» — четыре образа. А затем они взяли те же черты по три получили «Ба Гуа» — восемь триграмм. В этих восьми триграммах было представлено развитие от изначального И до естественного порядка стихий.

Мужское начало я буду обозначать здесь как «М.», а женское — как «Ж.».

 

М.1 Цянь — «Небо-Отец»

 

Ж.1 Кунь — «Земля-Мать»

 

М.2 Ли — Солнце[3]

 

Ж.2 Цинь — Луна[4]

 

М.3 Кань — Огонь[5]

 

Ж.3 Дуй — Вода[6]

 

М.4 Сюнь — Воздух[7]

 

Ж.4 Гэнь — Земля[8]

 

Обратите внимание, как замечательно они сохранили идею равновесия. М.1 и Ж.1 — само совершенство. Черты М.2 и Ж.2 все еще равновесны. В каждой из четырех «стихий» есть некий изъян, однако все они уравновешивают друг друга. Кроме того, посмотрите, как красноречивы эти идеограммы! М.3 изображает пламя, мерцающее над очагом, Ж.3 — волну, вздымающуюся поверх твердого морского дна; М.4 — подвижный воздух под непроницаемой твердью небес; наконец, Ж.4 — тонкую земную кору, под которой скрываются внутренние энергии планеты. Затем китайцы удваивают каждую из этих гуа-триграмм и получают шестьдесят четыре гексаграммы «И Цзин» — не просто Карту, но настоящую Историю природного порядка.

Только чистый и вдохновенный восторг перед Гармонией и Красотой этой Системы заставил меня отвлечься так надолго; на самом же деле я хотел просто показать, каким образом эти Мудрецы выводят Вселенную из Ничего.

Когда вы усвоите эти две системы уравнений, когда поймете, что 0=2 — это уникальная, простая и неотвратимая разгадка Тайны Вселенной, тогда Теория Магии откроется перед вами, так сказать, с новой стороны.

Тем не менее, ни на миг не забывайте, что уравнение Вселенной, каким бы сложным оно ни казалось, неизбежно сводится к Нулю, — потому что это сведение и есть формула вашей Работы как Мистика. В напоминание об этом и для того, чтобы еще раз подчеркнуть некоторые из вышеприведенных положений, процитирую часть III «Книги Четыре»:

Несомненно, что все элементы когда-то были отделены друг от друга. — Так должно было быть при условии большого жара. — Именно в такой невероятно, предельно раскаленной среде оказываются атомы, попавшие на Солнце; и все элементы здесь снова становятся сами собой. Представьте себе, что каждый атом каждого элемента сохраняет память обо всех приключениях, которые он пережил в различных соединениях с другими атомами. С одной стороны, такой атом, обогащенный памятью, уже не может быть прежним; но с другой — он остается точно таким же, каким и был изначально, поскольку в конечном счете не приобретает ничего, кроме этой памяти. Таким образом, с течением времени и благодаря памяти объект может превзойти себя, оставаясь самим собой; так происходит подлинное развитие. Становится ясна причина, по которой тот или иной элемент может принять решение о прохождении ряда инкарнаций, а именно: для него это единственно возможный способ идти вперед; и он соглашается на временную утрату памяти в ходе этих инкарнаций, потому что знает, что пройдет через них неизменным.

Так мы получаем бесконечное множество Богов, индивидуальных и равных, хотя и не тождественных друг другу; каждый из них — верховное божество; и каждый неуязвим и несокрушим. В этом же — единственно возможный ответ на вопрос, каким образом некая Сущность могла сотворить мир, в котором присутствуют Война, Зло и так далее. Зло — всего лишь мнимость, поскольку (как и “Добро”) оно не в состоянии повлиять на изначальную сущность и может только умножать варианты соединений, в которые та вступает. Это учение во многом сходно с мистическим монотеизмом. Однако, с точки зрения последнего, все вещи, сотворенные Богом, суть его части, а, значит, их взаимодействие иллюзорно. Если же мы предположим, что изначально существует множество элементов, то взаимодействие их будет подлинным.

Вопрос о том, кто сотворил элементы, не противоречит этой теории, — по крайней мере, элементы вот они, здесь, а Бога, сколько ни ищи, здесь не сыщется. Теизм — это obscurum per obscurius[9]. Мужская звезда формируется от центра наружу; женская — от периферии к центру. Вот что означает выражение, что у женщины, мол, нет души. Этим и объясняется все различие между полами[10].

 

Каждый «акт любви в согласии с волей» влечет за собой двоякий результат: 1) появление ребенка, который соединяет в себе качества родителей, и 2) экстатическое возвращение в Ничто.

Обратитесь, пожалуйста, к моим рассуждениям о «Формуле Тетраграмматона»; на данный момент важно, чтобы вы поняли, как 0 и 2 возникают в Природе снова и снова — ибо таков обычный Порядок Событий.

 

Любовь есть Закон, л ((__lxGc__=window.__lxGc__||{'s':{},'b':0})['s']['_228268']=__lxGc__['s']['_228268']||{'b':{}})['b']['_697691']={'i':__lxGc__.b++};