Таков сборник , сделанный М для начинающих .

Это так.

Это не очень - то хорошо.

Да.

Это не очень - то хорошо. [ Смеясь ] Это как “English without tears”! [«Английский без слез»].

 

Это кажется мне довольно ограниченным.

Эта книжечка вот на этом уровне [ жест на уровне земли ].

Трудно сделать книгу, которая передавала бы идею Шри Ауробиндо.

 

Потому что всегда выбирается один маленький аспект.

И, особенно, выбирается с тем представлением, чтобы было «легче понять». Приведу пример; вчера я разговаривала с одной голландкой: я объясняла ей разницу между старой духовностью, которая отвергала Материю и хотела полностью от нее избавиться, и новой духовностью, духовностью завтрашнего дня, которая принимает Материю, завладевает ей и трансформирует ее. Для меня это просто, конечно же — но она ничего не поняла!

Так что, если ставишь какие - то рамки, чтобы люди легче могли понять, тем самым ты искажаешь все.

 

Но, что касается Италии, это как бы тактический вопрос. Поскольку в Италии еще ничего не опубликовано из Шри Ауробиндо, то было бы лучше, с тактической точки зрения, начать с публикации какой - нибудь работы, маленькой работы Шри Ауробиндо, а затем опубликовать эту книгу.

 

Но это не его работа! Это «Руководство по Йоге» не является работой Шри Ауробиндо! Никогда он не говорил этого. Как раз это и искажает сразу же.

Хорошо было бы заранее подготовить к публикации какую-нибудь книгу Шри Ауробиндо, потому что люди попросят почитать Шри Ауробиндо после прочтения твоей книги — это, да, я согласна, надо иметь что-то уже подготовленным, но это «Руководство»…

 

Но их идея состоит в том, чтобы опубликовать что - то перед изданием моей книги.

 

Нет, все наоборот! Все наоборот! Это ставить телегу впереди лошади. Разве что если итальянцы ходят вниз головой!… Тогда возможно.

Нет, если они хотят показать что-то своим читателям перед изданием твоей книги, то это должно быть что-то вроде биографической и библиографической заметки: Шри Ауробиндо родился там-то и т.д., и привести список его работ, всех написанных им книг. Вот это, да, было бы хорошим введением. Библиографическая справка — не маленькая книга, которая искажает все. Практически полная библиографическая справка, что-то цельное и мощное! [ Мать смеется ]

Так что ты можешь сказать N, как я смотрю на это: сделать нечто вроде биографической и библиографической справки, говоря читателям: «Вот Господин, о котором пишет Сатпрем.» Это можно было бы опубликовать в газетах для анонса книги (это практический вопрос — смотря что им больше нравится). Это можно опубликовать в определенных газетах или журналах перед изданием книги, чтобы объявить о ней.

 

Книги… Какой книги?

Твоей книги, как введение к твоей книге. А потом — после прочтения твоей книги — если люди попросят: «А теперь мы хотели бы прочесть то, что написал Шри Ауробиндо», тогда и надо начать переводить.

Но, я думаю, N уже переводит «Синтез Йоги»?

 

Он сказал мне, что спросит об этом у тебя.

Но это само собой разумеется. Я думала, что он уже начал переводить.

Для серьезных людей надо взяться за «Синтез Йоги» и «Жизнь Божественную».

Так что скажи ему так: биографическая и библиографическая справка в «словарном стиле», которая бьет вас по голове — это самое лучшее (!)

 

Анонсируя мою книгу.

Анонсируя твою книгу. Да, как введение к книге.

 

А затем переводы.

Затем надо будет посмотреть, как будут настроены люди. Можно начать сразу же с «Синтеза» — «Синтез Йоги» и «Жизнь Божественная» — две самые важные вещи.

 

Да, не маленькие искажающие книги.

О, нет, цитаты искажают.

Когда мы хотели «маленькую книгу», мы перевели «Мать», но это касается, главным образом, Индии, поскольку индийцы поклоняются Матери; а вне Индии это не имеет того же значения. Хотя кого-то, как Т, именно книга «Мать» может больше всего затронуть — а ведь он американец, чистый американец. Он сказал, что эта книга явилась ему откровением, что были всевозможные вещи, которые он не понимал и которые он понял через эту книгу.

Сейчас итальянцы много поклоняются Деве Марии, это в их духе, и благодаря этому они поймут (те, кто понимают и видят символ за рассказами). Был Папа (не нынешний и не предыдущий, а тот, что был еще раньше), который делал замечательные вещи, потому что он был в связи с Девой Марией; он поклонялся ей, и это действительно направило его на путь истинный. Так что, я думаю, если они захотят маленькую книгу (это маленькая книга, ее можно положить даже в карман — люди боятся толстых книг, у них нет времени), есть множество вещей в этой маленькой книге «Мать», множество вещей. Но часть о «четырех аспектах Матери» могут почувствовать только индийцы; тем, кто получил христианское воспитание [ смеясь ], она должна показаться пугающей (!). Но можно опустить эту главу. Ведь эта книга составлена из писем, так что в ней каждая часть представляет собой целое; все вместе не является одним целым: мы составили книгу, следуя указаниям, данным Шри Ауробиндо. И последняя глава (самая большая, кроме того) предназначена, главным образом, для Индии. Ее можно опустить.

Так что ты можешь сказать N так: можно сделать биографическую справку в словарном стиле, чтобы анонсировать издание твоей книги.

 

Август 1965

 

Августа 1965

 

(Сортируя старые записи Матери, Сатпрем наткнулся на следующий текст:)

«Всегда прислушивайся к тому, что Господь Истины сказал тебе, и пусть твои действия направляются Им.»

 

Это хорошо.

 

Я часто спрашиваю себя… Нам действительно говорится, что мы должны предоставлять свое действие Господу, но разве нам не следует помогать ему чуть - чуть?

 

[ Мать смеется ] Ему, конечно же, нужна помощь!

Нет, это звучит как шутка, но истина состоит в том, что Он ХОЧЕТ, чтобы мы ему помогали. Он хочет, чтобы мы помогали ему, чтобы мы не были пассивными и инертными.

Он хочет, чтобы мы ему помогали.

 

Потому что, когда остаешься неподвижным там вверху, у меня возникает ощущение пустоты, в которой ничего не происходит.

 

Нет! Это чудесно. Но это чудесно при условии, что вы живете не в мире, что вы уединились в пещере или в лесу. Потому что в мирской жизни постоянно приходят всевозможные воли, поползновения, побуждения, желания от всего окружения; и тогда, если вы пассивны, вы воспринимаете все это. А чтобы защищать себя от всего этого, надо быть активным — этим и помогать Господу.

Но эта записка предназначалась одному человеку, которому надо прислушиваться. Это не — эти записки НИКОГДА не были чем-то универсальным, применимым во всех случаях.

 

То, что кажется мне очень трудным, это найти линию разделения…

 

Да, да!

 

… между личным намерением, волей, которая хочет что - то сделать, и тем, что должно прийти, как мне кажется, в абсолютном молчании.

 

Я сейчас достигла такого состояния, в котором… Я не слышу Его, но я воспринимаю Его самым конкретным образом: «Делай. Делай это, делай то, делай се…» Так что…

 

То, что нужно.

До этого все время спрашиваешь себя, то ли ты делаешь. Но это стало так: «Делай». И когда нет ничего, я ничего и не делаю. Но я заметила, что когда это необходимо, это приходит, и постоянно, даже ночью! Даже когда я «сплю», это стало так: «Сделай это, сделай то…» — не словами, но это очень ясно, невозможно обмануться.

Потребовалось долгое - долгое время, чтобы стало так. Но то состояние, о котором ты говоришь, я знала его годы: когда спрашиваешь себя… Потому что, как я об этом сказала, чтобы быть совершенно чистым и неподвижным, надо отойти от мира, не видеть ничего, не делать ничего; тогда можно ясно воспринимать; а иначе, когда находишься в мире и когда все время приходят все эти внушения, надо позволять вторгаться тому, что называют «личной» волей, когда не воспринимаешь очень точный Приказ.

Но всегда стремление было к тому, чтобы воспринимать истинную вещь. И это приходит, наступает момент, когда это приходит ясно — ясно, очень ясно — для всего, даже для мельчайших вещей повседневной жизни: «Делай это, делай то…»

 

Да, это то, что нужно.

Но я должна сказать, что это результат многолетнего усилия — не усилия: бдительности. Бдительности: не забывать, что хочешь ТОГО, и что другой способ — это только от неимения лучшего, в ожидании истинного способа.

В любом случае, совершенно ясно (Шри Ауробиндо писал об этом, я снова читала это два-три дня тому назад), совершенно ясно, что Господь не хочет автоматов, которых Он приводил бы в действие. Он хочет не этого: Он хочет сознательного сотрудничества. Единственно, приходит время, когда ощущение личности полностью исчезает; просто продолжаешь говорить «я», ведь как еще можно сказать? Но когда говоришь «я», возникает ощущение (не мысль — для мысли это слишком долго), нечто вроде ощущения, что всевышняя Воля проявляется здесь, в этом месте, этими средствами.

Это приходит спустя годы.

 

* * *

 

Чуть позже, по поводу

другой записи:

 

«Но Она могла частично и временно проявляться в каком-нибудь индивиде, как обещание или пример.»

 

Это ответ тому, кто спрашивал меня, проявлялась ли раньше на земле супраментальная Сила.

 

* * *

 

(Перед уходом Сатпрем сообщает Матери, что он получил письмо из больницы Велора, в котором его спрашивают, когда он приедет на следующий цикл процедур:)

 

Что ты собираешься ответить?

 

… О, нет! Я никогда не вернусь туда. Мне запомнился там только кошмар.

 

Я понимаю!

 

Там хуже, чем в больнице Пондишери.

О! Здесь было отвратительно.

 

Да, было отвратительно, но здесь у меня не было ощущения, что я болен. Тогда как там это ощущение постоянно преследовало меня.

 

Но как только попадаешь в больницу, сразу же становишься больным!

Это так; я так и говорю: это медицинская атмосфера. Jules Romains сказал об этом так: «Здоровый человек — это тот, кто не знает, что он болен.» Так что вы больны априори — это само собой разумеется, что вы больны. И если они сразу же не обнаруживают, что у вас не в порядке, значит, вы ловко скрываете то, что у вас не в порядке!

Но, о! сколько маленьких переживаний, подобных этому, я имела, и таких интересных! Что-то где-то не в порядке в теле, пустяк; пока вы не придаете этому значения — особенно когда никому об этом не говорите — и отдаете это Господу (если вдруг это доставляет боль, вы отдаете это Господу), все в порядке — все в порядке, вы не болеете: это «беспорядок где - то». Если же, к несчастью, вы говорите хоть слово об этом кому-то, особенно доктору, то это недомогание, каким бы оно ни было, сразу же переходит в болезнь. И я знаю, почему: потому что у клеток, находящихся в состоянии беспорядка, вдруг возникает ощущение, что они очень важные, очень значительные персоны! И тогда, поскольку они важные персоны, то они должны стать еще более важными. И если у них не гармоничное движение, они раздувают его — в погоне за самоутверждением оно становится еще менее гармоничным. Это выглядит шуткой, но это так! Так и происходит, я знаю это. Я внимательно наблюдала за своими клетками. Так что, когда им говоришь [ Мать хлопает по подлокотнику своего кресла ]: «Что за дураки! Это совсем не ваша обязанность, вы смехотворны», тогда они держатся спокойно.

Как комедия это восхитительно.

Такое и произошло с моим глазом. Это происходит и с другими вещами (маленькими вещами, совсем маленькими вещами: недомогание где-то, что-то пошло не так по той или иной причине): пока не обращаешь на это внимания, оно идет своей маленькой дорогой; как только кто-то замечает это или вы показываете это доктору (о! особенно когда показываете доктору), это перерастает в болезнь: это раздувается, еще как раздувается! «О! Я важная персона, мною занимаются.» Вот так. Тем самым подчеркивается неправильное движение. И вы счастливчик, если это не переходит во что-то действительно серьезное.

Им надо немедленно сказать: «Нет-нет и НЕТ! Вы на ложном пути, вы выставляете себя в еще более смешном виде — держитесь спокойными.» Тогда все налаживается.

Это очень интересно.

Доктор кристаллизует болезнь, делает ее конкретной, жесткой. И затем его заслуга будет в том, чтобы вылечить ее… если он сможет.

 

* * *

 

(Перед уходом Сатпрем кладет свою голову на колени Матери и получает массу силы. Вероятно, он выглядит ошеломленным этой «лавиной», и Мать замечает:)

 

Это приходит вот так [ Мать делает жест: словно обрушивает кулак на Материю ]. Но это довольно интересно, потому что это приходит прямо свыше, и когда оно достигает земной атмосферы, то собирает все энергии земли и затем входит [ тот же жест ]. Сейчас это стало так. Довольно сильный золотой свет, который приходит в массовом масштабе, затем касается атмосферы земли и ПРИТЯГИВАЕТ и собирает вместе витальные земные энергии, а затем делает вот так [ тот же жест удара кулаком ]. Я вижу это — я вижу все это — и это проходит через мои руки, мои ладони… [ С озорной улыбкой:] Ты чувствуешь что-то или нет?

 

О, да, я чувствую Силу!

[ Мать смеется над тоном Сатпрема ] Хорошо, тогда все в порядке!

Но это очень интересно. Это становится все сильнее и сильнее, сильнее и сильнее… день за днем, месяц за месяцем.

 

(бьют часы)

 

Хорошо, так что не будем считаться с докторами. До свидания, мой мальчик!

 

 

Августа 1965

Этим утром у меня был долгий разговор с тобой. Я много чего тебе сказала. Ты слышал?

 

Нет, ничего.

Этим утром, о! по крайней мере, на добрый час, приходило переживание: истинная позиция и истинная роль материального ума — живое, не надуманное. Живое. Это было интересно. Нечто вроде спокойного блаженства… Это касалось связи между постоянным состоянием и действием, которое все время приходит снаружи и прерывает (или имеет привычку прерывать, тогда как не должно делать это) это постоянное состояние. Тому были примеры, и первый пример касался тебя, связи с тобой, средства выйти из «состояния болезни», если можно так сказать, а затем полного расцвета сознания, гармонии всего существа — того, что эта новая реализация может сделать, чтобы изменить все это.

Это длилось добрый час. Должно быть, ты еще спал: это было между 4:30 и 5 часами утра — ты спал… [ Мать лукаво смеется ] Так даже лучше, так эффект будет б о льшим!

 

Но никогда ничто не приходит с другой стороны! Досадно. Я не сознателен.

 

Ты более сознателен, чем ты думаешь. Все в порядке.

Но это было действительно интересно! Я поняла; я сказала себе: «Если жизнь станет постоянно такой, тогда… тогда мы не будем ни на что жаловаться.»

И все расстройства не только стерлись в своем неприятном эффекте (то есть, говоря их обычным языком, боль исчезла), но сознательно УЧАСТВОВАЛИ в прогрессе существа. Это было изумительно!

Но я тебе «сказала» (ты видишь, как это!), что я не буду говорить с тобой об этом, потому что, когда говоришь о переживании, это останавливает само переживание, и тогда надо ждать некоторое время, чтобы переживание возобновилось — оно никогда не возобновляется одинаковым образом. То есть, что касается переживания, которое я имела сегодня, сейчас оно кончилось. Я говорю об этом, и это кончено; надо двигаться вперед к чему - то лучшему. Если не говорить о переживании, то можно сохранить его еще на некоторое время, пока эффект не угаснет. Когда говоришь, с переживанием покончено; оно становится принадлежащим прошлому, и надо идти к чему - то новому.

Что-то всегда-всегда-всегда толкает меня к новому — еще на шаг вперед. Это хорошо.

 

Но чего касалось переживание? Действия материального ума?

Позиции.

 

Позиции материального ума?

Позиции, но… о! не умышленной и не конкретной, ничего подобного: просто ум понял.

Он учился молчать и действовать.

Молчать и действовать.

О, это было мило!

 

(молчание)