Донская икона Божией Матери (1 сентября 1997 г.)

Мы обязаны исполнять заповедь Божию: «Молитесь и за врагов и недоброжелателей ваших». Молитва очень много может, но не со злом молиться, как мы неко­торые: накажи Господи и прочее. Вразуми, Господи, приведи к покаянию, дабы злоба и нечисть и нена­висть исчезли. Вот какова светлая, чистая молитва должна быть и о врагах наших. Молиться, прежде всего, мы пришли о своих грехах, покаяние каждый приноси. Мало этого, покаялись, сказали священни­ку, отчитались за свои грехи, как на партийном со­брании, — это ложь наша вся перед Богом, Прино­сить плоды достойные покаяния и каждый момент за Божественной литургией каяться о своей прошед­шей жизни. Мысленно пройди свою жизнь, часто го­ворю вам, от босоногого детства твоего всё вспомни, и грехи детства, и грехи отрочества, и грехи юности, и блуд, и злобу, и ненависть, всё вспомни. Всё перед Богом, и мысли свои плохие, и уныние, и отчаяние — всё перед Богом помяни. И чтобы Господь был мило­стивый и простил нас, вздох покаяния каждого сердца за каждым присутствием в храме Божием мы должны приносить. Вот и будет тогда и память смертная, и па­мять о грехах, и смягчение сердца, и легкость каю­щейся души нашей, исцеление души нашей. Вразуми, Господи, именно к частному, своему личному покая­нию всегда. Не самооправдывать грехи, кто-то вино­ват в чём-то, — мы повинны, и через нас и люди пада­ют в соблазны и во грехи. Себя повини перед Богом Спасителем нашим. Вот и будет легко вам и радост­но на службе Божией, и время тяготить вас не бу­дет, вы не будете успевать всех помянуть, за всё по­каяться, когда уже и служба Божия окончилась. Вот такой теплой, легкой, сердечной молитвы и просим мы всегда у Бога, чтобы не в тяжесть было наше по­сещение храма Божия — отстоять, оттопать, отбыть очередь да глупыми мыслями позаниматься, — а облег­чение совести, исцеление души, пришел еси во врачебницу, да не исцелён отсюда отыдеши. Вот именно это исцеление душевных наших и духовных немощей и грехов наших, вот что нам необходимо во врачеб- нице храма Божия. И дай, Господи, чтоб вы учились каяться. Это постоянная школа нашей жизни, посто­янный вопль покаянный, постоянное сознание сво­ей неправоты, и постоянно всегда посмотри со сто­роны на себя (учиться нужно), каков ты есть, и мы увидим своё ничтожество, гадкое, мерзкое, и чтобы и гордыни и близко не было — я что-то значу; смире­ние всё прощает. Вот такой светлой молитвы даруй нам, Господи. И синодик свой, и умственный и духовный имейте синодик, не тот, что подаёте вы в алтарь по пятьсот штук понаписываете, — то и читать я запре­щу эти ваши книжки, это ваша ложь перед Богом, всех иеромонахов, всех архиереев посписывает, ты пиши близких своих в алтарь; думаете, я возьму вот эту запи­ску, много написанную, она мне в тяжесть читать, уже сразу говорю вам, как человек немощной. Даю — на, батюшка, почитай, да ещё мелко понаписывают, и не читаю никогда. По сто человек понапишут. Ну десять человек, двадцать нормально почитаешь ты, не уста­нешь, нормально ты помолишься за них, а каждый, за кого ты хочешь, синодик свой личный должен иметь, хоть целую книжку такую носи с собой, молись, поми­най за каждой службой, начиная от босоногого дет­ства своего, всех помяни, всех, с кем ты сталкивался в жизни, кто тебя рождал, кто тебя крестил, кто тебя наставлял, крестных, всех. Воспитателей, в детском садике которые тебя воспитывали. Учителей, кото­рые тебя учили, врачей, которые тебя лечили — из­бавляли от болезни, всех помяни. И недоброжелате­лей, и с кем ты учился, с кем ты общался, кто-то тебе доброе делал. Вот, это синодик жизни твоей.

И сужу всегда о человеке по синодику: а имеешь си­нодик, пополняется он, значит хорошо, ты не мерт­вый христианин, а живой. Читаешь житие преподоб­ного Серафима, — стой, а родители его, кто родители у преподобного Серафима, а? Как звать, а? Как? Ну, вот видите: Исидора и Агафьи, вот и записали родителей преподобного Серафима. Мы за них молимся, и они будут за нас молиться у Престола Божия. И другое жи­тие какое-то читаете, или о старце каком-то услыша­ли, или о старице какой-то что-то рассказали, — дай буду молиться за них, и они ж за меня будут молить­ся. И вот постоянный этот ваш синодик — книга жиз­ни вашей, не прошедшей даром жизни, а именно ду­ховной жизни — постоянно будет пополняться и по­стоянно вам не будет хватать времени её прочитать. Она будет всё больше и больше становиться, и боль­ше молитва будет разгораться, и легче на сердце бу­дет, и вы будете действительно совершать молитву за всю свою прожитую жизнь и за весь мир. А то как, ну помяни, Господи, весь мир, да и всё. А вот синодик читай. Житие читаете, и ту личность вспомни, осо­бенно за родителей угодников Божиих всегда долж­ны молиться, — и они, предстоящие у Престола Божия, и за нас, грешных, будут молиться.

Многие ли имеют такой синодик? Раз, два обчёлся, и так жизнь прошла попусту. А синодик у меня — ещё от юности, и всё время подписываю, дописываю, до­писываю. И завещаю, Господи: помру, ребятки, поло­жите мне и в гроб мой синодик. Пойду и к Богу, ска­жу: «Господи, не даром прожил жизнь, за всех старал­ся молиться и поминать».

Так и вы, чтобы духовными такими дармоедами-то не были, бродягами, тунеядцами, а чтоб постоянно обновлялась ваша жизнь, постоянно синодик духов­ной жизни вашей увеличивался. Вот вы и духовными мертвецами не будете и духовно будете постоянно расти и жить, молитва будет увеличиваться; увеличи­ваться и за вас будут, больше и больше увеличивать­ся, молитвенники у Престола Божия. Та выбери вре­мя и дома почитай его всегда, каждый день, утром, вечером, ночью, — но не в ущерб семьи и не в ущерб своим и делам, необходимым для жизни нашей. А то некоторые как станут замаливаться уже, та и в ущерб семье, и детям, и жене, и мужьям и прочее, и прочее, так называемые «замоленные». Всё успевай делать: и молиться успевай, и управляться кругом успевай. Живым, не мертвецом этим нужно быть. Как я час­то выражаюсь, услышал от одного батюшки, и при­липло: «Не мумией быть египетской замороженной», а живым человеком, и молиться, и трудиться — всё должны успевать, чтоб праздного времени никогда не было. Праздное время — мать всех пороков, чтоб вы это знали.

И за сегодняшней Божественной литургией Гос­подь сподобил нас слышать евангельское повествова­ние, за каждой литургией особый отрывок из Еванге­лия читается, зачало особое читается за Божествен­ной литургией. И сегодня евангелист Матфей нам говорит о том, как юноша пришёл ко Христу Спасите­лю, желая спасения. Как мне спастись, как жизнь веч­ную наследовать? Исполняй заповеди Божии, и всё будет тебе хорошо. Исполняю от юности, чего не хва­тает? Пойди, продай имение, богатство своё, раздай нищим и следуй за Мной. Вот и будешь ты Христов ученик тогда и наследуешь жизнь вечную. Услышал это, опечалился богатый юноша, отошёл от Бога, от Христа, ибо, замечает евангелист, он был очень бога­тый, и богатство его и губило постоянно. И ученики с ужасом спросили, кто же может тогда спастись? Че­ловекам невозможно, Богу всё возможно. Богатство никогда не было пороком, если праведным трудом наживается, не бандитизмом современным нажива­ется, а праведным, добрым трудом наживается; но всегда, еще в Ветхом Завете Христос сказал, десятую часть от имения твоего отдай бедным, нищим, благо­творителям, богоугодно, в храм Божий. Вот куда надо отдать эту десятую часть от имения. И Бог давать тебе успех будет, и богатство твое умножаться будет.

И на Руси Святой, когда князь святой Владимир принял нашу святую веру православную, крестил Русь Святую, первый храм на Руси воздвиг он в честь Успе­ния Божией Матери, каменный, греки приехали, вы­строили на Княжьей горе храм великий, и назван он Десятинным был. Ибо повелел князь Владимир деся­тую долю дохода государственного всего имущества и каждого человека отдавать на храм, на богоугодные дела. Вот, вот это и есть евангельское повествование о том, что богатство затягивает, конечно, сильно че­ловека. Но Богу всё возможно, и Бог мудро спасает и богатых людей, которые творят благие дела, благо­творительностью доброй занимаются, помогают хра­мам, нищим, убогим помогают, бедным, в несчастье людям помогают, питают людей, и это и есть — Богу всё возможно. И дай, Господи, чтоб эти сердца людей, которым и посылает Бог богатство, также они могли в Бога богатеть, творить добрые, светлые, дела.

Сколько благотворителей сейчас воздвигают хра­мы Божии, ремонтируют их, строят новые. Как в Моск­ве, всё благотворительные дела. Именно богатыми нынешними людьми строится великий храм Христа Спасителя.

Из государственного кошта и копеечки туда не взято, всё народ строит, всё эти так называе­мые нынешние деловые люди — мафиози, крестные отцы и матери и все, их же несть числа, все — как по нынешнему понятию, что? — деньги отмывают. Где? Не в какой-то крови, а в дом Божий несут мешками эти пограбленные у нас деньги, и созидается храм славы Божией, к юбилею 2000 лет от Рождества по плоти Господа Спаса нашего Иисуса Христа. Храм- памятник всей Руси нашей православной веры, как бы итог 2000-летия христианства, вот созидается дом Божий великий. И многим Господь простит благотво­рителям ихние грехи. Некоторые кричат, подвыва­ют — лучше бы отдали бы, накормили; ну прокушают, и всё и забыто, а храм на века остаётся. Так что это ложь века сего, что вот нужно же накормить, и про­чее, и прочее. Всегда нам всего не хватало, и на Руси всегда бедность была, и златоглавые храмы созида­лись, и красота Руси и до сего дня жива. Если бы так рассуждали, у нас бы не было ни Киево-Печерской лавры, ни Троице-Сергиевой лавры, ни Соловков, ничего б не было тогда б у нас. Проели бы и осталь­ное сделали всё, свои потребности жизненные, и на этом мрак жизни и окончился наш.

Так что вот именно это — в Бога богатеть. Богу всё возможно, любого богатого спасти и привести его к вере и к доброделанию. Некоторые начинают вот с простого интереса — пожертвовать, дать. По­том уже более духовно задумывается человек: а за­чем он дал, для кого он сделал доброе дело? Человек убеждается, так это же, потом, со временем уже, я ж для вечности дал. Все мы люди смертные, все мы, люди, уйдем в вечность, кости потлеют наши. Храм создали селяне этот, их и помину костей-то нет, потлевшие в земле, а мы каждый день молим­ся и поём им вечную память: «и о благочестивых создателях святаго храма сего». Сейчас послал Гос­подь нам благодетелей, строят богадельню, строят другие корпуса хозяйственные для бедных и нищих людей. Они в Бога богатеют, они от этого ничего не имеют, они могли бы жить вольготно, на курортах за­граничных отдыхать, а они эту копейку заработанную несут к Богу, несут ко храму, строят и здесь, помога­ют строить и кафедральный собор, и Святые Горы воздвигают нам, монастырь реставрируют, реставрируют даже на Афон-горе наш русский Пантелеимонов монастырь заброшенный, вот действительно Господь призывает так называемых новых русских людей к Себе, в Бога богатеть, то, что невозможно человекам, возможно Богу. И только подивлюсь во­круг, посмотрю, вздохну: да, как чудно Господь ска­зал ещё об этом именно моменте нашего жизнен­ного бытия две тысячи лет назад в сегодняшнем евангельском чтении. Только дай, Господи, духов­но разуметь Слово Божие, из сердца извлекать всё доброе, светлое и благодарить Господа, что Господь являл, являет и будет являть милости к нам, греш­ным, на земле нашей святой русской.

В сегодняшний день с понедельника перенесли мы празднование Донской иконы Божией Матери, для большего чествования этой нашей русской вели­кой иконы. Написана она в годину бед и испытаний татаро-монгольского нашествия, когда шли на битву с татарами и князь Димитрий Донской нёс эту ико­ну. Перед этой иконой молился преподобный Сер­гий Радонежский, эта икона впереди войска русско­го на поле Куликовой битвы шла, перед русским вой­ском на реке Дон. И в честь этой реки Дон и названа эта икона. Когда татаро-монгольское нашествие было свергнуто, в Москве-граде воздвигнут монастырь был в честь иконы Матери Божией, который и называют до сего дня Донским монастырем. В этом монастыре и хранилась эта святая икона до годины бед и испы­таний коммунистического террора в нашем веке. По­грабили икону эту, убрали её, в музей спрятали огра­бленную икону, в Третьяковскую галерею, в безбож­ных руках находится. Превратили икону чудотворную в музейный экспонат какой-то, ходят там мерзкие эти иностранцы-безбожники, смотрят, что ж там, как там нарисовано, и прочее, не молитва, а рассматрива­ние, кощунство идёт над святым образом. А в храме осталась лишь только копия этой иконы. В наше уже время осквернили несколько лет назад Донской мо­настырь безбожники, хотели сжечь малый Донской монастырь, где почивал нетленными мощами патри­арх Тихон и мироваренная печь хранилась. Там ва­рилось раз в четыре года святое миро, освящаемое Святейшим Патриархом Московским и всея Руси. Пожар практически уничтожил всё в храме. Поплавились паникадила, полностью, как воск, поплавились все. Подсвечники все поплавились, погорели, лампады все погорели (бросили в форточку окна за­жигательную бомбу какую-то в этот храм), осталась только копия иконы, и вот даже копия этого обра­за чудо явила. Все сгорело. Кивот, в котором стоя­ла икона, сгорел полностью почти — сам образ, вы­сушенная многовековая доска, остался нетронутым, так и до сего дня чистеньким стоит образ этот, про­стая деревянная доска.

Вот и докажи безбожники, баптюга и все эти не­чисть разная, как Господь творит чудеса. И огонь, страшный смерч по храму прошёл, дошёл до иконо­стаса деревянного и остановился стеной. Так и остал­ся иконостас полностью не тронутым. Господь спо­добил меня самого быть, посмотреть. С ужасом по­смотрел на эти паникадила поплавленные кругом, на стены эти. Сгорела даже штукатурка вся, обсыпалась до кирпича. Иконостас стоит целехонький, и на ко­лонне храма икона Божией Матери Донская.

Вот какие Господь в наше уже безбожное время яв­ляет чудеса, только веруйте. И после этого жуткого пожара явилось ещё одно величайшее чудо — нетлен­ные мощи Святейшего Патриарха Тихона.

 Казалось, они утеряны навсегда, безбожники распространили слух, что гробницу Патриарха Тихона разорили, со­жгли его. «Вывезли вон, этого мракобеса», как совет­ская власть сатанинская считала. А пришло время, праведник живёт вовеки, «сияет славою своею», как говорит премудрый Соломон. Так и Патриарх Тихон воссиял славою своею. Нетленные мощи его обре­лись. Чудесные, благоухающие, и до сего дня они яв­ляются великим утешением всей нашей земли Рус­ской и всего нашего русского народа. Вот Господь яв­ляет милости Свои и в наше время. И мы перед этим списком с древнего образа Донской Божией Матери молимся. Как некогда татары разоряли землю нашу русскую, обезображивали всё у нас, уничтожали ис­тинную веру, уничтожали истинную веру поляки, немцы, шведы, запад весь этот нечестивый католи­ческий. Уничтожали веру. Так и в наше время землю русскую терзают расколы, раздоры, искусственными врагами нас, славян, делают: то москали, то хохлы, то зюзюки, то ещё что. Вражда и ненависть. Смутное время опять на Руси. Не на кого надеяться, ни на вла­стей, они обезумели в своём нечестивом раздробле­нии державы нашей Русской. Лишь только надежда на нашу духовную Мать, на нашу Покровительницу земли Русской, Пресвятую Деву Марию. Матерь Божия, как в годину испытаний тяжких спасала Ты зем­лю Русскую и русский народ от поганых, так и в наше время защити, спаси, помилуй нас, беззащитных. Ты только у нас одна надежда. Ожидаем мы этой мило­сти и верим, Господь являет чудеса. Если бы не Бо­жия Матерь и не молитва Церкви, давно б разорили веру Православную. Давно бы уже были этими сата­нинскими автокефалистами-фекалистами, хохлами этими. Господь творит чудо, стоим, молимся, совер­шенно беззащитные. Власти абсолютно на нас не смотрят, считают враждебной Московской Церко­вью какой-то. И Церковь эта стоит никем не поддер­живаемая, никто не помогает, наоборот, с презрени­ем: «А Московська — це вороги вже Украши нашш», и всё в связи с этой антирусской сатанинской пропа­гандой. А мы стоим, мы служим, Матерь Божия явля­ет чудо. Посмотри, подивись: да уже давно эти УНСУ могли бы нас растерзать, разбросать тут, автобусами приехать. А мы молимся, ещё Матерь Божия с нами защищает и спасает нас. И дай Господи молиться нам, просить Матерь Божию, чтобы и впредь Матерь Бо­жия являла чудо. Чтобы не разорвали нам Церкви Святой нашей Русской Православной недруги наши, враги и нечестивцы, но чтобы и заблудшие все, кото­рые ушли в эти расколы, поняли ошибочность свою и пришли к познанию истины.

В вчерашний день Господь явил необыкновенное чудо после праздника Успения Божией Матери, у нас в Волновахском районе, в селе Равнополь, за Волновахой. Обманным путём там зарегистрировали свою общину Киевский патриархат сатанинский, попа при­слали туда из Львовщины, из Тернопольщины откуда- то, бандеровца. Жуть он что там натворил, люди обма­нутые совершенно были. «Украинская Православная Церковь» объявили, да и всё, но никто не сказал, что Кыевский патриархат, ну люди поверили. Поп этот — что там только понатворил, этот западенец, страш­ный преступник, и уехал. Ограбил, собрал сколько-то две тысячи или рублей, или долларов, боюсь сказать: вот строить церковь буду; всё, собрался и уехал в свою западную, туда. Как щас этих западенцев называют, в Чечню свою уехал, чеченцы их, один мне человек вчера сказал, я подивился; да, за ихний фанатизм они достойны этого названия. Чеченцы эти наши на Украине, к сожалению. Нового прислал ихний уже архиерей. И Господь явил чудо, вразумил этого юно­го заблудшего человека, он не туда служит, вечером он отслужил у них вечерню, в этой лжецеркви. Утром приходит поражённый — под скатертью престола, которой мы покрываем сверху престол святой, чтоб пыль не садилась на Евангелие и на кресты, лежит письмо от покойного архимандрита Софрония, из Афона, которое я зачитывал вам всем, чтобы только все держались истинной веры мы, Церкви Патриар­шей. В Патриаршей Церкви только спасение будет. Все эти расколы, распри от диавола и ведут все в по­гибель. Даже до мученичества, даже до исповедничества, пишет старец Софроний, ушедший уже от нас в жизнь вечную, духовное чадо преподобного старца Силуана Афонского. И вот именно это письмо у него лежит на престоле, никто не знал, и ещё моей рукой подписано, что именно для него. В жизни я ничего не подписывал, понятия не имею, и это так поразило этого лжесвященника молодого, что он пришёл к по­каянию. И сегодня там дай Бог провести им собра­ние, объяснить народу, что они обмануты этим Киевским патриархатом, чтобы они перерегистрирова­ли общину в Московской Патриархии Русской нашей Православной Церкви.

Придёт этот священник сюда на этой неделе, лжесвященник пока, к покаянию, исповедь здесь прине­сёт, владыка его, даст Бог, заново рукоположит в свя­щеннический сан, в диакона и священника. И я ви­дел его слезы, видел его взгляд покаянный, как он на коленях, бедный, стоял, плакал и просил. «Как меня заблудил лукавый этот», «как меня ввёл в эту жуткую ложь Кыевского этого патриархата?» А что в этой так называемой «церкви»? Какой мрак! Якись рушнички по этим, по стенам развешаны, не икон нет, ничего. Фотографии цветные «Сэрце Иисусово» католиче­ское, «Сэрце Божией Матери», эти все еретические католические картинки. Католические кресты эти. На престоле не Евангелие, «Святэ Письмо» хохляць- кэ якесь лежыть. Евангелия там нет, Благой Вести, ничего. Я только с ужасом посмотрел, что нам несёт этот Запад в наши храмы. Какую пустоту, вот эти руш- ничкы вышиваные да сорочкы ци вышывани. А бла­годати ж никакой нет, самое страшное, такой черный антиминс пидпысанный Филаретом, патриархом Кш'вським, диаволом подписанный. Во как страшно. До какой низости дошли только в наше время! И сла­ва Богу, что Господь явил буквально чудо. Я еще сам не могу осознать, приедет этот заблудившийся свя­щенник, разберусь, побеседую. Вот. Но факт остаётся фактом. Господь призывает и заблудших. Так что нам остаётся всем только молиться о раскольниках, скорбеть о уклонившихся в секты, в расколы, в сата­нинский, хохляцкий этот жуткий раскол автокефализма. Да призови, Господи, сотвори чудо, чтоб они, заблудшие, поняли, пришли к познанию истины, по­каялись и соединились с Матерью нашей Святой Рус­ской Православной Церковью.

А мы должны быть верны, как старец Софроний. Это святое завещание нам великий старец дал всем. Это великое духовное богатство, это письмо нам прислал всем с Афона-горы, чтоб только держаться единой Патриаршей Церкви под омофором Святей­шего Патриарха Московского и всея Руси, в ней спа­сение. В остальных этих расколах погибель одна.

Читаю, вчера в машине еду, читают мне меморан­дум подписанный, заставили бедного митрополита Владимира подписать. Бедный, приезжал влады­ка, уже весь трясется, так его уже эти, да, все эти политики-дьяволы довели до нервного такого истощания. Я на него посмотрел, как на бескровно­го мученика. Как мощи ходят живые. И как он мо­лится за литургией, как служит он благоговейно, посмотрел, подивился. Действительно, Господи, только дай Бог силы блаженнейшему митрополиту Владимиру до конца достоять, это будет тогда свя­той человек у Престола Божия за нас, грешных, по кончине своей. И как он все-таки мудро держит мир в Церкви, мудро, жертвуя собой, беззащитную Церковь многомиллионную он держит, мудро руко­водит, с этими псами-властями, он с этими жутки­ми такими мафиози нынешними он кротко, мирно общается. И умиротворяет своей молитвой ихнии злобные сердца. Вот и здесь-то познать нужно силу молитвы. Он один почти, одинок. Близких даже людей у митрополита Владимира, которые бы под­держивали б его, нет особенно. Он одинок, молит­ся и терпит. Как святейший патриарх Алексий. Вот и нам нужно учиться у наших святителей земли на­шей Русской. Молиться и терпеть, а претерпевший до конца, тот спасен будет.

И Господь являет, и верю глубоко, и будет являть многие чудеса. Сама жизнь наша — это чудо. Сама Церковь наша Православная, стоящая непоколеби­мо, — это чудо. Кругом чудо, духовным оком смотри, разумей, укрепляйся в вере и дивись, что с нами Бог и никакая нечисть нам никогда не будет страшна.

Аминь.