День памяти врачей бессеребреников и чудотворцев (16 ноября 1999 г.)

 

Всех вас, возлюбленная моя паства, при­ветствую с праздничным воскресным днем сегодняшним. По милости Божией, и в сегодняшний воскресный день собра­лись мы под своды сего священного храма для общей нашей христианской молитвы за Божественной ли­тургией. Оторвались мы от этого жуткого, преступ­ного, грязного, сатанинского мира, в котором слу­жат люди-бесы. Исчадие ада этот мир сейчас, осо­бенно в наше преступное время. И пришли к храму Божию, к свету, к кораблю пришли спасения, к дому молитвы, чтобы вздохнуть Богу, помолиться Богу, ус­лышать Слово Божие. Вздохнуть о своей горемычной жизни прошедшей, вздохнуть о своих грехах. Вздох­нуть в молитве Богу о болящих, особенно в сегодняш­ний день, о страждущих, о немощных, о бесноватых и о всех несчастных людях. Помолиться Богу о себе самих и о близких своих, о здравии и о упокоении, вот зачем мы пришли в храм Божий, и особенно по­слушать Евангелие — Слово Божие, назидание. Вот к чему мы идем в храм Божий.

И ежедневно чтец читает это Слово Божие для всех. Но, увы, абсолютно не интересно для многих это Слово Божие. Вот если б детектив какой-то или сказку читали, о все б слушали тогда. А Слово Бо­жие, поучение — да ну, чего ещё слушать. Из алтаря повыгонял сегодня. Где они, эти алтарные, стоят? Один только стоит. А остальным ничего не интерес­но, так, как артисты, ходят в алтаре — отбыть очередь. Вот такая наша молитва. А потом спрашивают: «А за­чем я сюда пришел?» А я не знаю, зачем ты пришел или пришла. Я пришел сюда к Богу, спасаться. А вы — уж не знаю, зачем идете. Плачет у ног, падает: «Прими, батюшка, погибаю... Спасаться хочу...» Ну, спасайся, трудись, молись, все открыто тебе. Но бес все закры­вает. Мир, мир поглощает, все диавольские, сатанин­ские действия вокруг крутятся нас. И как тяжко. По­чему хоть раз в неделю, в день Господень, мы должны обязательно прийти от этого мира пагубного, прий­ти к Богу, прийти, вздохнуть, помолиться, почувс­твовать в себе потерянный образ и подобие Божие. Отойти от этого гордого «я» сатанинского, которое нам так мешает и будет продолжать мешать. Почувство­вать смирение свое, почувствовать свое недостоинство пред святым алтарем, где присутствует Сам Хрис­тос невидимо. Почувствовать любовь Божию ко всем нам, как мы ни грешны. Нас, девяносто девять процен­тов, по нашей греховной жизни нельзя допустить, по канонам, ко храму святому. Каждый критически сразу посмотри, достоин ты переступить порог храма, по­рог святого алтаря? Оцени себя. Но Бог терпит нас, Бог жалеет, Бог допускает, Бог не отвергает. Почему мы вздохнуть всегда должны: «Слава долготерпению Твоему, Господи». Не отвергает, какие мы грешные, смердячие. Посмотри каждый на себя со стороны, на жизнь свою гадкую прожитую, эту блудную, гор­дую, надменную. Я, я, что-то я достигаю, я там соз­дал то-то, делаю... Завтра, как мыльный пузырь, всё лопнуло, призрак кончился, и как старуха у Пушки­на в сказке, перед разбитым корытом мы и остались, перед которым и были.

И в сегодняшний воскресный день Господь сподо­бил нас услышать Евангелие. Особенно конец печаль­ный. Евангелие милосердия Божиего: Господь исце­лил болящего, тяжко страждущего человека от цело­го легиона бесов. Мучился он тяжко.

 

 

 Это и гордость, и самолюбие, и тщеславие, и вся нечисть была и блуд во всем этом человеке, он мучился очень страшно. Очистил его Господь. Бесы кричат: «Только не отпус­кай нас во ад!» Ну идите в стадо вонючих тех свиней, которым мы всю жизнь сейчас служим и свиное, за­разу ту, поедаем и сами подыхаем потом. Идите туда. Взбесились эти несчастные животные, ушли, упали в Гадаринское озеро, потопли. Побежали пастухи: «Беда, свиньи потопли наши!» Вышли гадаринские обеспокоенные люди, смотрят на человека исцелен­ного, здравомыслящего, радостного, светлого — Бог его возвратил к жизни. И поняли: «Стой, человек-то выздоровел, а свиньи наши где?..» — «Отойди от нас, Господи, нам страшно, сегодня Ты свиней наших по­топил, а завтра и дома наши потонут». И ради свиней отошли они от Господа с печалью. Исцеленный бес­новатый хотел идти за Господом. Иди, ты уверовал в Спасителя, иди и другим говори о вере, благовествуй Слово Божие. Вот Евангелие сегодняшнего дня воскресного.

И как мы относимся к Богу? Как-то недавно с кем- то беседовал я и говорил: «Придет Христос на землю, пришел Он — мы Его примем? Отвергнем Его. Вновь произойдет трагедия суда, вновь произойдет траге­дия Голгофы, распятия... Не нужен Ты нам, Господи, ты нам мешаешь жить». Бес нам говорит: «Хватай от жизни все, бери скорей, жизнь коротка». Да, жизнь — одно мгновение, коротка. Но греховное Бог не велит от жизни брать. «Не греши, — Бог нам говорит, — не гордись». А бес нам говорит: «Гордись: я что-то зна­чу всегда в жизни, я достиг, я фирму или ферму свою создал какую-то, я на иномарке, корыте этом, разъез­жаю. Я, я одеваюсь и прочее, я пью, я ем. Я, я беско­нечно. Я красавец, я красавица и все прочее...» Над­менность, самолюбие. Где же будет в таком «я» этом Бог смиренный и кроткий? Конечно, Бог мешает, Бог говорит: «Не блудите». Блуд — смертный, тяжкий грех. А мы что? С детства. Ещё старшее поколение, смот­рю, менее даже развратное. Когда не было мы вырос­ли этих дьявольских ящиков — телевизоров сатанин­ских. Сейчас ужаснейшие монстры какие-то жуткие растут, такие грехи дети знают, что я, сколько испо­ведей, грешный, уже аз прошел, посмотрел, переслу­шал всего, и то ужасаюсь и удивляюсь: какая мерзость этот телевизор! Это разврат, это мерзость ужасней­шая века сего. Этот блуд, эти противоестественные грехи содомские. «Откуда, детки, знаете?» — «Все в телевизоре смотрим». Недаром только появились, помню, телевизоры в 50-х годах, мать моя сказала: «Проклятое это дело. Кто будет смотреть, тот под Божиим проклятием будет». А я ужаснулся: «Боже, да что ж там?» Один раз под любопытством пошел. — пляшут там эти артисты разные. Председатель кол­хоза купил. Они вышли, а я ж заглядываю с той сто­роны: где ж они там залазят в этот телевизор? Вот такое было детское сознание. И теперь я глубоко по­нимаю пророческие слова покойной матери. «Про­клят этот ящик, от него погибнет все поколение че­ловеческое». И эти все, кто смотрят, будут под Божиим проклятием. А дети сейчас? Мультики... А какие мультики? Это озлобленность, это гордость. Возвы­шают это «геройство» в кавычках. Это уже разврат идет в этих мультиках да во всякой нечисти. А осталь­ное прочее и глаголати невозможно. Где ж будет Бог близок, когда. Отходи от этого блуда, от этого раз­врата, борись с грехом — нам же бесяра кричит совер­шенно иное... Конечно, Бог нам не нужен тогда.

Бог говорит: «Не убивай». А мы стремимся, лезем: замуж, жениться охота. Потом забеременеет, детей Господь посылает — рождай! Нет, не надо. Убить, убить, уничтожить. Где ж будет Бог хорош, когда Бог сказал: «Не прелюбодействуй». Если уж женил­ся или замуж вышла, так воспитывай семью, детей рождай, как Божие благословение. Не убий! А сколь­ко этих убийств на каждой душе. Как мы кровью все залиты, и мужики, и бабы... Страшно смотреть. Да нас вон из храма нужно изгнать за это нечестие! Мы не осознаем: ну что ж, такое время было... Мы ж не знали... Да, убить человека — нужно много знать. Это тяжкий грех. Опять же, Бог мешает.

Бог говорит: «Не жадничай». А нам мало все: да­вай, давай богатство, дома, дома — всего давай, удобств каких-то давай. Раньше лежали на полу и здо­ровые были. Сейчас давай кровати отдельные. При­шел вот: «Трудиться буду...» Давай ему уже отдельное питание, борщ его не устраивает. Боже мой, да разве Бог в таком сердце может быть? Это же сатане под­вержено это сердце. Конечно, Бог мешать будет.

И в любых делах, куда бы мы в греховной своей жизни ни кинулись, нам Бог мешает. Вот почему вновь: «Распни! Уйди от нас, Боже!» Как эти гадаринские жители ради свиней этих, ради этих свинс­ких, скотских удовольствий: «Уйди от нас, Господи!» Вот наша жизнь перекликается две тысячи лет назад с нынешним нашим временем. Подумай каждый о себе. Кому ты подобен?

Печально слушать о этих жителях гадаринских, очень печально. Прогнали они Бога, вспомнили во­нючих своих свиней — жалко стало. Не увидели они исцеленного, обновленного образа и подобия Божия, сидящего здравым перед ними. Они ужаснулись: «А что же дальше будет? Он нам скажет заповеди Свои соблюдать? А мы их не хотим соблюдать». Вот так мы из жизни и уйдем несчастными. И удивляться нече­му, когда читаешь Евангелие. Некоторые: «Вот если б я была в то время или был, так бы никогда не посту­пил». Еще хуже поступили бы... Мешает Бог нам.

И только самые избранные идут к Богу. Падают, встают, несут тяжкий крест, но идут, как сегодняш­ние святые мученики. Как ненавидели за веру тогда их всех! Как подлежала полному уничтожению хри­стианская вера! Уничтожали, убивали, кровью залива­ли. Как в XX веке коммунисты-безбожники заливали землю Русскую кровью. Казалось, уже нет никако­го помина о Боге. Восстает Бог, воскресает вновь в сердцах человеческих. И вера жива, невозможно убить Бога в сердцах человеческих ни грехами тяжкими — все-таки осознают люди, как благоразум­ный разбойник, каются, идут к Богу. Невозможно убить Бога ни тюрьмами, ни ссылками, ни казнями смертными. В этом мы убедились, убеждаемся на житиях святых мучеников. И убеждаемся и в нашем XX веке. Опытным духовным оком смотреть нужно на историю и поражаться, какое жуткое богоборчес­тво, как люди отступили от Бога с ненавистью, со скрежетом зубов, бесу служат все. А храмы полны! Люди идут к Богу, стремятся к Богу. Бог творит чудо до сего дня и в ваших сердцах. Некоторые ради лю­бопытства пришли, некоторые действительно для молитвы, некоторые с горем, со скорбью пришли. Но всех Бог зовет к Себе. И как бы ни издевались над Церковью, как бы ни издевались секты эти над Богом да и все прочие разделения — ненависть, люди стремятся к Богу. Эти блаженные — все мы, так назвал Господь в Евангелии, когда апостолу Фоме сказал: «Ты увидел Меня и уверовал, но блаженны те, которые не будут Меня видеть, но будут веровать». И нас Господь зовет. Это радость. С этой радостью духовной пришествия вас к Богу, к миру пришествия, к храму Божию и приветствую вас, возлюбленная моя паства, в сегодняшний святой день.

Только старайтесь, все время последнее время говорю, смотреть на себя со стороны. Не смотреть на ближнего, кто как грешит, кто что делает, каж­дый свое получит. Ты на себя смотри, на свои грехи. Со стороны смотри, как вчера вечером говорил, на нравственную уродину свою смотри. И в душе. Анд­рей Критский говорит, что? Исправляйся. Вот к чему зовет Слово Божие, Святое Писание. Особенно ис­кореняйте гордость, надменность. Как страшны эти люди гордые, надменные. Как на них ужасно, печаль­но смотреть. И при храме находится, а гордыня та­кая, надменность, плавает важно, ходит, выкаблучи­вается, считает себя уже незаменимым такой чело­век. Незаменимых у Бога никого нет. Сегодня ты, завтра на твоем месте пятеро будут, Господь будет по­сылать. Исправляйся, душе, постоянно чувствуй свое недостоинство, чувствуй свои недостатки, чувствуй свою гордыню. Чувствуй это все! И исправляйся — смиренным Господь дает благодать.

Если б жители гадаринские смиренно приняли Бога, возблагодарили Бога, пали на колени: «Ты ис­целил нашего сородича, нашего жителя помиловал, Господи», — Господь их помиловал бы, и десятки стад этих свиней новых было бы у них. И радость, и тор­жество было бы. А они поскорбели, прогнали, не­счастные, от себя Бога. Почему и страны-то такой сейчас не существует, и память ихняя погибла с шу­мом далеко.

Не уподобляемся этим свиньям гадаринским и жи­телям этим жутким не уподобляемся никогда. Все- таки образ и подобие Божие, поруганные блудной своей гордой жизнью, воскрешайте в себе. Боритесь

с грехом, боритесь с недостатками. Воинами будьте, но не рабами греха и страстей. Как страшно попасть в рабство диавольское! Как страшно попасть под гипноз этих телевизоров, этой печати и всей этой нечисти нынешнего века страшного. И как трудно избавиться от этих пороков. И чему учат? Погибе­ли сейчас кругом всё учит, всё кричит только в мире о погибели. И чувствовать духовным оком нужно: конец действительно приближается. Конец. Вре­мена антихристовы уже вот-вот, приближаются. Пе­чать антихристова уже скоро, будут бедствия тяж­кие, будут скоро уже. Приближаются... С кодировок этих всех, с номеров и со всей нечисти всех влекут к трём шестёркам, всех влекут к диаволу. Вот к чему идет сейчас человечество наше. И дай Господи, что­бы хоть избранных Господь призывал. Ибо ради из­бранных пожалеет Господь мир. И вас зовет Господь: будьте избранным стадом Божиим, отходите от гре­ха, стремитесь исполнить заповеди. Будьте смирен­ные, кроткие, мирные. К чистоте жизни стремитесь, от этого блуда отходите, от этих желаний похотных отходите. Ибо от похоти рожденные дети ваши, что мы видим, — жуткие монстры. Бесконечно завали­вают бумагами меня: «Что делать? Пьяницы дети, наркоманы, ничего не признают, ругают, обижают родителей». А зачем вы их рождали? А зачем вы за­муж выходили да женились? Похоть свою удовлет­ворить? Вы не думали на 25 лет, на 20 лет не смот­рели вперед: «Стой, а кого я рожду? А что в наше безбожное время антихристово будет с этого ребен­ка?» Нет, похоть давай, вот понравились друг другу!

И прочее, и прочее. Вы ж не думали в 20 лет: «Стой, что ж детей моих ждет?»

На этой неделе вечером привели ко мне двух. Это страшно, это будущее поколение. 19-летние, еще должны быть юноши, — это полностью опущенные люди, это монстры зверские, они в минуту убьют че­ловека, даже рука не дрогнет. И это ж родители ро­дили! «Ой, любим друг друга, ой, давай скорее рож­дать». Кого рождать?

Особенно с печалью на эту молодежь нынешнюю, юношей и девушек смотрю. «Замуж, — одна мне за­являет, — хочу, не могу, хочу рожать». Что ж ты ро­дишь? Кого ты родишь сейчас, в наше время? Оду­майтесь, бесноватые, в этих своих деяниях! Жуткие муки предстоят этому будущему поколению. Этих брошенных детей-сирот — тьма. Они как воронье на нас все идут. И скоро придет время, преступников бу­дет больше, чем нас, нормальных еще более или ме­нее людей. Вот в какое время мы живем, и гнев Бо­жий — войны — приближается стремительно, и нику­да мы не денемся. Как бы мы ни кричали о мире, как бы и то и другое... Мы сами уже гнев Божий прибли­жаем. На наши главы упадет эта огненная чаша гнева Божия, беда будет.

Господи, счастливые те, кто не женился, замуж не выходил, да те утробы, которые не рождали да сосцами не питали. Вот это — духовная радость и счастье в этой жизни.

«Ой, не могу так». Чё не могу? Все одинаковыми Богом созданы, похоть можно свою бороть. Тяжко, сей род исходит тяжким трудом, постом и молит­вою, а не безделием. Наелись, напились и не знаем, что дальше делать. Конечно, похоти будут брать нас. К чистой жизни нужно стремиться. Время сей­час спасать душу от тяжких времен и тяжких испы­таний. Недаром многие просветленные умы сейчас оглядываются на свою жизнь и говорят: «Какая бес­смыслица в этой семейной прожитой жизни — без креста. Какая бессмыслица сейчас в этих деторождениях и всё прочее.» Скорбь, горе и стон, постоянно и ежедневно перед моими глазами проходит эта пе­чаль. И печальным оком смотрю. Если б ты пришла ко мне: замуж выходить или нет, жениться мне или нет? Я б тебе объяснил бы и сказал бы, а так. Что ж сейчас? Безвольно разведу только руками. Что я могу сделать? Только остается терпение. «В терпении ва­шем спасете души ваши». Учиться терпеть в наше вре­мя, крепко терпеть учиться. Научимся терпеть — лег­че будет нам нести наш жизненный крест. И не допус­кайте этих самых роковых ошибок.

Бойтесь еще сатанинской этой рок-музыки диавольской. Особенно молодежь: в уши повтыкает эти рога дьявольские, мозги полностью тупеют от этого всего, безумие наступает, полная мерзость наступа­ет в душе, опустошенность души. Бойтесь этого все­го. Это все от диавола. Само слово «рок» — «роковая ошибка», т. е. непоправимая. Так и эта музыка диавольская, прославляющая, эти «битлы» все — это же страшные сатанисты! Переверни их наизнанку, чи­тай их слова — все восхваление сатаны идет. Вот чего мы в наше время достигли! А молодежь заставь Богу молиться — сразу скучные станут такие... «Нет.» Как только диавольская музыка загремит — все ожили сразу, давай завертели головами. Это наше — бесу служение. Вот и каждый посмотри на себя. Посмотри вглубь, посмотри на детей своих, этих бесноватых, ро­ковых этих детей, уже роком только воспитывающих­ся. Посмотри и ужаснись. И, Господи, Ты терпишь, слава долготерпению Твоему, Господи! Дай силы и нам всем терпеть. Натворили бед и горя, нарождали этих мучеников — терпеть и молиться. Терпением и молит­вой Бог будет спасать мир в последнее время, читал недавно, старцы говорят нашего уже двадцатого века.

 

 

В сегодняшний святой день — праздник врачей бессеребреников и чудотворцев, праздник помо­щи Божией людям страждущим. И вот сегодня раз­мышлял за Божественной литургией, всех перебрал мысленно врачей — все были девственниками. Ни­какой этой гадостной жизни супружеской не было, блудной этой жизни. Потому что супружество чисто в наше время невозможно сохранить без этой мер­зости блуда и извращения. Целитель Пантелеимон юношей был, Косма и Дамиан юношами были, три пары братьев-врачей все юношами были. И все про­чие: Георгий Победоносец — юноша, мученик Вонифатий юношей был. Все юношами были, все были девы чистые. И Бог за чистоту жизни даровал им благодать исцелений не только телесных недугов, не только травами и корениями лечить. Агапит преподобный, монах, юношей был и другие; Ипатий Целебник — юноша, все жили в чистоте, в девстве. И за чистоту жизни Господь даровал им благодать ис­целять недуги и душевные. Они были «наставниками заблудших и исцелителями болящих», как пели мы ве­личание вчерашним вечером святым бессеребреникам и чудотворцам. Невозможно служить Богу и миру.

Одно избирали — служение Богу. Мученик Трифон какой чистый юноша был, и бесы его трепетали. За что? За его веру и девственную, чистую жизнь юно­шескую. Вот о чем нам говорят сами жития святых. Опытно смотри.

А мы сейчас, в наше падшее время? В блуде живем, в извращениях, в разврате, в гордыне, в мерзости. И он берется лечить людей... Он калечит людей! Не­даром им гадкое слово присвоили сейчас — экстра­сенсы какие-то, а по-старому — колдуны. Да и все это одно и то же, одна платформа — школы эти сатанинс­кие, это все слуги сатаны. От телевизора не научишь­ся ничему, от этих Кашпировских, Чумаков и нынеш­них колдунов. В Донецке, сколько слышу, какая-то баба там лечит, массажи какие-то делает. Это все ж она вре­дит людям в гордыне своей: я чего-то достигла.

Приходит ко мне одна на прошлой неделе: «Я вот все вижу болезни». Ну ладно, раз ты такая всезнаю­щая, ну посмотри ж на меня: что ж у меня? Смотрела-смотрела... А я ж молюсь, чтоб бес ко мне не при­стал. Смотрела-смотрела... «Что ты видишь?» — «Да ничего не вижу». — «Кроме говна, говорю, во мне, из­вините за выражение, ничего ты у меня не увидишь, да и всё». А люди ж доверчивые идут, ляпнет: «Ой, у тебя там болит» — и действительно заболит сразу. Потому что вы идете к бесу поклониться, да и всё. Абсолютно, и сколько я их так уже испытал опытно. Допускаю, ну ладно, посмотреть, чем же они облада­ют. Одна дура пришла, надо мной тоже давай ка­ким-то шариком водить. Водила, водила что-то надо мной, а я молюсь тоже, что ж будет. «Ой, сколько у тебя тут нехорошего!» — «А я, — говорю, — не знаю, у кого, в тебе или во мне нехорошего; иди отсюда, да и всё, своей дорогой и не вреди больше людям».

 

 

 

Один поп нашего времени, сейчас он чокнулся уже, в соседнем селе, в Петровском, запрещенный владыкой в служении и вообще поклонившийся бесу, сатане, тоже начал лечить. «Меня Антоний Донецкий учил». Мало чем Антоний занимался, но ты же имей ум, не делай, не переступай грань запретного. Пришел ко мне, я болел: «Давай, батюшка, полечу». — «Ну давай, полечи». Думал, может, он мне массаж ног сделает, так легче мне будет ходить, поднимет. Как стал надо мной водить руками и что-то бормотать — ну шаман настоящий, колдун. Боже мой милостивый, когда смотрю, да дело не к лечению идет, — давай скорей «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его» читать. «Помогает, — говорю, — не знаю, что твоя молитва, но мне моя молитва помогает. Изгинь, нечисть, отсюда.

Если ты не бросишь, погибнешь тогда, с ума сой­дешь». Что сейчас и случилось с ним: не признает архиерея, как террорист стал, всё пожёг в доме, всё ему околдовано кругом, в церкви пожег всё, мрак в церкви, сатанизм настоящий в церкви. Люди боятся все зайти, поругание имени Христова стало. Он беснуется, Бог весть что творится. Вот, пожалуйста, лекарь нашего времени. Заходим к нему в келью: в ногах его телевизор стоит, камин горячий горит. Церковь не топлена, ничего не сделано, не прибра­но. Кому этот человек поклоняется? Бесу! Ящику этому диавольскому! Все ясно тогда. Вот видите, к чему сейчас время наше ведет.

И сколько мы идем, доверчивые. Беда случилась — не идем ко храму Божиему, а идем скорей — там баба шепчет, баба там водит. Дед какой-то там что-то до­стает, неизвестно что. Говорит, это травы, а то отра­ва оказывается. Не всякому травнику в наше время ве­руйте. Сколько зла! Люди отвергли полностью Бога и прикрываются: иконы понавешали, как эта Джуна та сатанистка и все нечисти, и лампадки позажигали — как ширма, для привлечения нас, маловерных. И мы идем, как мухи те. Паук расставит паутину, кра­сота какая. Муха летит: отдохну в такой красоте. От­дохнула, села муха, запуталась. Паук тут как тут, высо­сал все из нее, пожужжала бедная муха — отдохнула... И не стало мухи-цокотухи. Точно и мы так, доверчи­вые, несчастные.

Ведь любая болезнь — это наказание, вразумление за грех. И нужно подумать в корне сразу, на жизнь свою посмотреть: что я плохого сделал, что Бог меня так испытал, наказал, вразумляет меня? Покаяться в грехе. Начинать исцеление нужно с исцеления души своея и сердца своего. Вот когда ты покаешься, когда ты осознаешь грехи, исправишься, здороветь душа будет, тогда, конечно, и тело будет здороветь. И врачи тогда помогут. А так абсолютно никакой помо­щи. Берегитесь нашего лукавого времени, этих экс­трасенсов разных, этих слуг сатаны, это дьявольские школы. Один мне пишет на четыре листа письмо, еле почитал, Бог дал терпение. Целые простыни написал, как он был в школе какого-то «святого духа». Где та­кая есть? Какие там жуткие, действительно сатанинс­кие посвящения идут, какие там жуткие обряды идут! Он мне как все описал — я ужаснулся. Боже мой!

И вначале бес так делает: вроде посветлело, полег­чало, уже в нем энергия появилась. Давай скорей во­дить, мотать руками, давай «помогать». Потом у са­мого пустота, крах полный идет. Бес создает иллю­зию, как я уже говорил вам, мыльный пузырь. Какой прекрасный этот пузырь! Смотришь, играет всеми цветами радуги на солнце... Лопнул пузырь — потеря и пустота идет. И от этих лекарей, от этих школ всех идет пустота, а главное — опустошенные человече­ские души идут. Погибель тогда, уныние, отчаяние, самоубийства идут от этих всех школ, от этих сект.

Сколько погибло от секты «Белого братства»! Сколь­ко погибло от секты иеговистов людей, иеговистов этих, сатанистов! Баптисты куда людей ведут? В гор­дыню, диавольскую погибель. И вся нечисть, автокефалисты эти — все это ведет в нечисть людей, в поги­бель ведет нашего времени. Не лекари, а лжелекари, сатанисты.

И людям не интересен Бог, не интересна Церковь, не интересно покаяние... Абсолютно. И они сюда бегут, едут чего? Батюшка лечит. Я сам тяжко болею. Я никого не лечил и лечить не собираюсь. И стоят днями там в той очереди, мерзнут. Чего вы стоите? Храм открыт. Вы пришли к Богу. Иди, стань на ко­лени, помолись у распятия, да поплачь, да покайся за горемычную жизнь, и Бог тебе Сам все откроет. Ты познаешь свое недостоинство, ты познаешь свои грехи, ты поймешь, за что ты так страдаешь. Бог Сам откроет у Креста Господня. И ходить никуда не надо, и стоять там не надо. Не интересен Бог, не нужен. Им только дай на идола земного посмотреть — что ска­жет? И сразу: «А что сказал, что сказал?» — «Да ниче­го; сказал, что мы дураки все, вот и всё». — «Да так чё ж я сюда пришла или пришел?» Вот так.

Идите к Богу! Бог испытует, Бог дает милость вам всем, зовет вас к Себе всех: «Приидите ко Мне, все труждающиися и обремененнии, и Я упокою вас». Никакие ни лекари, ни аптекари, никто вас не упо­коит. Бог упокоит. Храм Божий упокоит. Вот к это­му милосердию Божиему да стремится всякая душа христианская. Берегитесь мерзости века сего, бере­гитесь блудных помыслов! Как тяжко смотреть на людей, захлопотанных этими блудными помыслами или — как слово подобрать? — мерзостью века сего. Как они погрязли в своей похоти и не думают ис­правляться. Смотришь, как она глазки эти строит. Тьфу ты, нечисть такая. Как она одним местом вер­тит, как хвостом. Как тебе не стыдно? Где ж твоя со­весть христианская, да хоть человеческая? Прости нас, грешных, Господи. Как далек Он от нас, зовет, и как мы отвергаем, как эти гадаринские беснова­тые, этого Бога, не хотим знать. Похоти своей, гордыне и прочей мерзости продолжаем работать. Весь мир диаволу служит.

Самый главный источник какой всех наших горес­тей? Гордость. Вот этого надо бояться. Именно эту гордость у всех воспитывают сейчас. Надменность, гордость, культ силы, культ красоты. А что же это дитя — не образ и подобие Божие? А что ж там кале­ка-старуха сидит, дремлет на лавочке — не красавица? Не образ и подобие Божие? Значит, какого-то там культуриста мы возвеличиваем, этого идола страш­ного. А какого-то немощного, больного, страждущего, и ради его страдания, может, и нас Господь всех жале­ет и еще не наказывает, — отвергаем. А какое жесто­косердие сердец гадаринских наших! Подумайте об этом. Берегитесь лжи века сего! На эту тему я сегодня утром батюшкам говорил в келье, говорить можно несколько часов. Можно сотни вопросов от вас сей­час слышать. Один ответ на все: сему надобно быть, люди отступят от Бога. Постоянно все толкли нашу Церковь, христиан православных обвиняют: а чего вы по телевизору не выступаете, а чего вы не идете в клубы, не проповедуете? Нам там делать нечего. Бог нам дал храм Божий. Шоу устраивать нечего, сатанинские эти спектакли. Какой прок? Один раз, я помню, пригласили, смирился, пошел на шахту, посмотрел на это. Им абсолютно это не нужно, неп­робиваемые все. Чего же идти, бисер свиньям метать? Чтобы они его попрали? Бог дал храм нам, амвон свя­щенный и Слово Божие — кому нужно, тот придет. Не говорил Христос, что много, тысячи, миллионы будут идти. Батюшка один мне говорит: «Иди на Угле- дар, крестным ходом вокруг Угледара». Не поверят.

Аще и мертвые их повоскресают с кладбища, они не поверят. Они бесу уже поклонились все. Не говорил Христос — тысячи: «Где двое-трое собраны во имя Мое, там и Я посреди их». Кроткие слова. «Приду на землю, едва ли веру обрящу на земли». Ее не будет. Хоть все будут кричать: «Мы верующие!» Баптисты себе будут кричать: «Мы верующие, вот Евангелие, вот Библия». Иеговисты себе будут кричать, «Белое братство» — себе, богородичники — себе, автокефалисты — себе: «Мы же кадилом махали, мы ж веруем, мы ж крест носили.» — и все прочее. «Отойдите от Меня, все делающие беззаконие, не вем вас» — вот будет голос Божий. «Не бойся, малое стадо». Всегда спасенных будет очень мало, малое стадо Христово. Много званых, мало избранных. Господь всех зовет. От всего края нашего сколько нас собралось? А местных тут сколько человек? Дай Бог, пять человек от всего села собрались. Вот и все. Вот где это стадо Христово. Мало очень. Но ради избранных Господь спасет мир. И нас всех Господь зовет: спасайтесь, идите к Богу.

Старайтесь исполнять заповеди Божии, молитесь. Без молитвы, без беседы с Богом не будет спасения. Если мы не пойдем к доктору, он лечить нас не будет. Пришли, доктор выслушал наши прошения, — тогда он лечит, диагноз ставит нам. А как с Богом общаться? Молитва дана нам Богом. Научи нас молиться, Госпо­ди! И пели мы сегодня: «Отче наш, Иже еси на небе- сех, да святится имя Твое...» Господня молитва — об­ращение к Богу. Мольбу, молитву, общение с Богом — вот что дал нам Господь всем. Молитесь! Без молитвы пустота и бессмыслица жизни будет всегда. Будем мо­литься — будет смысл жизни. Господь будет постепенно просветлять ум, давать все необходимое. И глав­ное — бороться с гордыней, с этим «я». Натворим, а потом еще и невиноватыми стараемся быть. Это очень тяжелое, горделивое, страшное чувство чело­века. Да избавит Господь всех от этого чувства гор­дости. Вот простое слово назидания даю вам.

Помните: кто занимается колдовством, экстра­сенсы эти все, магистры, кто заговаривает, шепту­ны и все прочие, кто на воске выливает, кто на ла­донях гадает, — Господи, их же несть числа, нечисти этой, — они все под проклятием Божиим находятся эти люди, под анафему подпадают. И кто обращает­ся к ним, — если не покаетесь, беда будет тяжкая. Кто обращался к колдунам, шесть лет под проклятием Божиим находится этот человек. Если не покаетесь, не будете прощены. Это помните, осознайте. Банки ста­вят у телевизоров диавольских, у колдовок этих. Они юбками трусят там, бесов пускают в эту воду — пей­те отхожие дела бесовские, глотайте, своих мужей калечьте, детей калечьте, уничтожайте их живьем. Вот какое бесовское дело! Под проклятием Божиим такие люди находятся. Каждый подумай, сам отой­ди, покайся, предостереги и маловерных других. Ну что ж, дает Бог испытания за грехи наши. Дай, Госпо­ди, спокойно перенести испытания.

Страшно, жутко боюсь врачей нынешних — про­фессионалов, палачей, акушеров этих. Это же палачи: убивают детей, уничтожают, живого человека рвут по кускам. И недавно женщина рассказала, как она была в этом месте убийственном по болезни своей и как она посмотрела на этого убитого ребеночка. Вытя­нули его, высосали из утробы матери. Эта убийца лежит, палач стоит перед ней, оторвали щипцами голову этого ребеночка. А ещё живое существо, ещё ручку подымает, как бы защищается ещё. Потеряла сознание сразу эта женщина, увидя этот ужас.

Вторые врачи мне рассказывали, как секретаря обкома коммунистического дочь сблудила да зачала, уже седьмой месяц. Вытянули этого мальчика из ее утробы, уничтожили. Топили в ведре, а он кричит уже. В ведре топят его, в отхожем месте.

До чего мы дошли! Эти проклятые палачи-вра­чи, до седьмого колена они будут прокляты Богом за этот грех убийства. Врач дал клятву спасать жизнь, а не губить, это помните. Целитель Пантелеимон за­нимался этим делом? Он спасал все жизни человече­ские. И все угодники Божии спасали. А эти? За эти несчастные деньги... Вон как семья где-то изобра­жена, с Афона, греческое изображение. Есть такое изображение: стоит палач в белом халате, пронзает дитё кинжалом, в кармане доллары у него, зарабо­танные на несчастье человеческом, и за его спиной ад всепоедающий, и его в том числе. Это страшный грех! И никого в жизни не благословляю на эту гине­кологию современную сатанинскую идти. Долг вра­ча — спасти жизнь, а не убивать, не заниматься этим проклятым грехом. И этот кабинет дьявольский, где убивают, десятой дорогой обходите, бойтесь. Там жут­кая трагедия, там бойня, там уничтожение беззащит­ных невинных деток.

 

 

Вот и плоды семейной и блудной нашей жизни: убийства, аборты... Редко кто здесь стоит, кто не со­творил этого греха страшного. Мало, мало этих лю­дей. «Я не убивала». А дочь свою посылала? А сове-

товала другим: «Что ты будешь с ним делать. Убей возьми»? И прочее, и прочее, соучастники этого убийства.

Как нам нужно осознавать этот грех? Каяться. Не так, как учит всех в Красногоровке этот Василь за­блудший: давай 40 распашонок, 40 рубашонок, да­вай 40 крестиков, 40 бутылок вина... Боже сохрани, все 40 по 40, 40 по 40 давай. Бедные бабы поопустошали кошельки, а только никакого проку. Это ж ка­толичество нам эти лжепопы населяют, индульген­цию дают. Откупись: дай, дай, дай всего, и все будет тебе хорошо, можешь опять грешить, как сатанисты- католики учат. Так точно и в наш православный дух эти лжепопы вносят вот этот именно католицизм, это униатство. Чашей по голове стукают, ходят, ере­сями разными занимаются. И мы идем — отчитыва­ют. А чего тебе отчитывать? Тебе нечего отчитывать, тебе врачебница — покаяние. Псалтирь нужно читать за свои грехи. Вот наша врачебница, наше исцеле­ние, а не эти ложные откупления разные. И полная после этого опустошенность человеческого сущест­ва идет.

Все, уморился я уже говорить. Сумбурно так гово­рю я. Красиво я не умею говорить. О чем душа скор­бит, то и уста мои глаголют — о самых таких жизнен­ных, назревших вопросах. Это прорываются все ваши грехи в мои слова, чтобы вы понимали, хоть в одной фразе, да поняли каждый, всю свою траге­дию несчастной, бедолажной своей жизни, прокля­той, можно сказать, по нашим грехам жизни нашей. Только лишь одно утешение: идите к нам, не меняйте веру, не отходите от Бога. Как ни труден путь к Богу, как ни трудно исполнять заповеди Божии — идите... Господь вас ждет. Никого не отвергает Бог, не нужно его рисовать, как часто говорю вам, жестоким, кара­ющим. Господь долготерпелив, многомилостив и ми­лостив. Лишь только закоренелых, страшных греш­ников Господь карает и лишает их даже христиан­ской смерти — петля, да и все.

Еще раз умоляю: берегитесь в наше время сектан­тов этих, экстрасенсов этих, колдунов, этих целите­лей. Один ко мне мариупольский приезжал. Страшно на него смотреть было, это колдун какой-то, целитель. Сзади косичка. Говорю: «А зачем это ты бороду отра­стил, косичку сзади? Ты что, священник?» — «А ко мне больше так люди идут, больше расположены». Ага, вот как, еще тебе крест осталось надеть священ­нический, еще больше тогда будет доверчивого на­рода идти. Так что берегитесь этой нечисти, все это сатанинское. Не участвуйте в делах тьмы.

Времена тяжкие, не надейтесь на лучшее. Буду­щее поколение еще хуже: стеклянные глаза все, ору­жие везде. Он может в любую минуту в тебя выстре­лить ради забавы. Такое время сейчас лукавое идет, мир в тяжком зле лежит. Уже борьба приближается антихристова и жуткое растление и падение нравов у общества нашего, что мы и видим. Вот и плоды ком­мунистического безбожия. Вот и без Бога «светлая дорога». Коммунякам приходящим говорю: «Покай­тесь!» — «Нам не в чем каяться». Вот и все, все тогда ясно, что это за люди, сатанисты страшные. Погуби­ли всю страну, Отечество наше, а сейчас еще лезут: давай властвовать, давай руководить. Нет, нельзя! Но и эти фашисты идут западные. Еще хуже будут времена. Только, Господи, дай терпение и дай остать­ся верующим, Божиим человеком, образом и подо­бием Божиим. Об этом всегда помните, постоянно в жизни своей земной. Аминь.

 

 

Слава Богу, Господь священникам — хоть и трудно, много искушений сегодня: диавол не спал, знал, что великий день сегодня святых бессеребреников и чу­дотворцев, колотил и в алтаре, и кругом, — но дал Гос­подь силы помолиться, победить диавола, совершить Божественную литургию. И вам многим искушения были. Но помог Господь победить. За эту победу над диаволом, над врагом спасения нашего, в сегодняш­ний воскресный день благодарим Господа.

Слава Богу, что Господь дал мирно неделю прове­сти. На этой неделе у нас было событие — в пятницу, на праздник Косьмы и Дамиана, освятил богадель­ню, где около сорока человек старушек будут дожи­вать свой горемычный век. Вот, обслуживать надо. У нас ни копейки денег нет на эти дела. Вашими ко­пейками только живем. Платить там никому — ни са­нитаркам, ни поварам — нечем и не будем. Хотите душу спасать — идите трудитесь, Царство Небесное зарабатывайте, ухаживайте за болящими. Сегодня мы ходим за болящими — завтра мы будем лежать на их месте и за нами другие люди будут ходить. Это бо­гадельня, и кто думает деньги здесь, в церкви, полу­чать, как некоторые: «А деньги?» А вы много принес­ли в церковь, что деньги требуете? Сколько вы при­несли все? Копеечки. и все. А на копеечки нужно храм содержать, духовенство нужно содержать, ба­тюшек с семьями и все прочее. Многие живут вдали, приходят ко мне, приезжают; спрашиваю: «Слушай, а на обратную дорогу у тебя есть деньги?» — «Нет, ба­тюшка, нету». Надо давать всем. А откуда брать? Так что здесь, запомните, все трудимся ради Бога. Я сколь­ко