Transactions bypassing the law

The article is devoted to one of the novels of civil law – transactions in circumvention of the law. The author reveals signs of the transaction in circumvention of the law, give an examples of judicial practice.

Key words: circumvention of the law, signs of a transaction in circumvention of the law, acquisition of an advantage in circumvention of the law, illegal purpose, violation.

 

GAZIZOVA Venera Vasilevna – Master student of the Mary State University, Yoshkar-Ola.

E-mail: [email protected]

 

 

 

УДК

О ЗНАЧЕНИИ МНЕНИЯ ПОТЕРПЕВШЕГО В ПРОЦЕССУАЛЬНОМ МЕХАНИЗМЕ
ДОСУДЕБНОГО СОГЛАШЕНИЯ О СОТРУДНИЧЕСТВЕ

Конюшков Павел Сергеевич,

магистрант ФГБОУ ВО «Марийский
государственный университет», г. Йошкар-Ола.

E-mail: [email protected]

 

Автор рассматривает вопрос значения мнения потерпевшего в процессуальном механизме заключения соглашения о сотрудничестве с подозреваемым, обвиняемым. В целях обеспечения соблюдения интересов потерпевшего в уголовном судопроизводстве автор обосновывает необходимость закрепления в главе 40.1 УПК РФ обязанности уведомлять потерпевшего о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве.

Ключевые слова: досудебное соглашение о сотрудничестве, интересы потерпевшего, процессуальный механизм.

 

 

В уголовное судопроизводство России введен в 2009 году институт особого порядка принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве (глава 40.1 УПК РФ), который вызвал многочисленные суждения и интерес к его исследованию. Ввиду того, что приоритетным направлением государственной политики является охрана прав и интересов граждан, постановки вопроса о роли учета мнения потерпевшего в процессуальном механизме заключения досудебного соглашения о сотрудничестве нельзя избежать.

В процессуальном механизме заключения досудебного соглашения о сотрудничестве из числа лиц, представляющих государство, участвуют прокурор, руководитель следственного органа, следователь. Следователь рассматривает ходатайство о заключении соглашения и выносит мотивированное постановление об удовлетворении или об отказе в удовлетворении ходатайства. В случае удовлетворения следователь выносит постановление о возбуждении ходатайства перед прокурором о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве с подозреваемым, обвиняемым и направляет его после согласования с руководителем следственного органа прокурору.

Со стороны защиты в процессуальном механизме заключения досудебного соглашения о сотрудничестве участвует подозреваемый, обвиняемый, от чьей инициативы, фиксируемой в ходатайстве о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, а также его защитник. Однако о потерпевшем и его представителе в главе 40.1 УПК РФ, регламентирующем порядок заключения досудебного соглашения о сотрудничестве, не говорится.

Из содержания главы 40.1 УПК РФ известно, что именно названные лица являются главными участниками, непосредственно заключающими соглашение. Однако не стоит обходить вниманием и других участников уголовного судопроизводства. Потерпевший имеет заинтересованность в раскрытии уголовного дела, выявлении всех соучастников преступления и возмещения причиненного ему физического, имущественного и морального вреда.

Согласно ч. 1 ст. 42 УПК РФ потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации. В данном определении содержится следующий вывод: потерпевший относится к участникам уголовного судопроизводства со стороны обвинения, поскольку заинтересован в привлечении к уголовной ответственности и назначения наказания виновному, возмещении вреда, причиненного его собственным правам.

Досудебное соглашение о сотрудничестве представляет собой соглашение сторон защиты и обвинения.

По мнению С. В. Супруна предусмотренное п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2009 года положение об участии потерпевшего при применении главы 40 УПК РФ должно распространяться и на порядок принятия решения в отношении подсудимого, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве [1].

Как считает А. В. Смирнов, «необходимой гарантией судебной защиты и справедливого разбирательства дела является равно предоставляемая сторонам реальная возможность довести до сведения суда свою позицию относительно всех аспектов дела» [2]. Статьей 52 Конституции РФ предусмотрено право потерпевшего на доступ к правосудию. Из этого следует, что согласие потерпевшего должно быть признано обязательным условием заключения досудебного соглашения о сотрудничестве с подозреваемым (обвиняемым).

В. Н. Парфенов занимает по данному вопросу следующую позицию: потерпевший является именно тем лицом, которое больше всего претерпевает негативные последствия от совершенного преступления. В данном случае возможность подозреваемого (обвиняемого) заключить соглашение о сотрудничестве расценивается как откуп, уступка, по которым не будет обусловлено обеспечение интересов потерпевшего. Поэтому он предлагает включить в перечень обязательных условий проведения судебного заседания с применением гл. 40.1 УПК РФ согласование с потерпевшим [3].

Существует мнение, согласно которому позиция потерпевшего по вопросу сотрудничества с подозреваемым должна быть выяснена на стадии предварительного расследования, потому что чаще всего вопрос о применении главы 40.1 УПК РФ встает именно на этой стадии уголовного судопроизводства [4].

В. М. Быков и А. М. Быков утверждают, что еще до подписания соглашения сторонами прокурор должен получить согласие потерпевшего на его заключение, чтобы в дальнейшем при судебном разбирательстве не встретить отрицательную реакцию потерпевшего на заключенное без его участия соглашения [5].

Н. Ю. Решетова и Ж. К. Конярова отмечают, что обязанность осуществления уголовного преследования от имени государства возложена на прокурора, следователя, дознавателя (ст. 21 УПК РФ). Эти действия осуществляются независимо от волеизъявления потерпевшего. Цель соглашения, которая заключается в розыске имущества, полученного преступным путем, соответствует заинтересованности потерпевшего в как можно более скором восстановлении нарушенных прав, возмещении причиненного преступлением ущерба. Также при рассмотрении следователем поступившего ходатайства, прежде чем вынести решение, он рассматривает все обстоятельства дела, включая и показания потерпевшего, [6].

Д. Я. Бегова пишет о необходимости предоставления потерпевшему гарантий в реальном возмещении причиненного ему вреда. Отсутствие подобных гарантий, нежелание обвиняемого признать обвинение и ущерб по «своему» преступлению должны в принципе исключать постановку вопроса о подобном сотрудничестве, об особых условиях ответственности данного обвиняемого. Поэтому ч. 2 ст. 317.1 УПК РФ (после слов «добытого в результате преступления») следует дополнить новым предложением: «Необходимым условием принятия подобного соглашения следователем является также полное согласие обвиняемого (подозреваемого) с обвинением и гражданским иском, заявленным потерпевшим по расследуемому уголовному делу» [7].

Н. А. Колоколов приходит к выводу, что «соглашение о досудебном сотрудничестве заключается не в частных интересах конкретного потерпевшего, а исключительно в публичных интересах, в основе которых лежит не только скорейшее разрешение социального конфликта, но и по возможности полное раскрытие преступления, изобличение максимального числа виновных. Очевидно, что в таких ситуациях интересы общества и конкретного потерпевшего могут не совпадать. Роль прокурора и суда – правильно определить баланс данных интересов» [8].

В то же время, по мнению М. О. Баева и О. Я. Баева, «если удовлетворение общественных интересов, заключающихся в рассматриваемом здесь ракурсе, в первую очередь в неотвратимости ответственности всех участников группового преступления, невозможно без заключения с кем-либо из их участников досудебного соглашения о сотрудничестве, то они должны превалировать над личными, подчеркнем, законными интересами потерпевшего. В частности, это относится и к его требованиям назначения максимально строгого наказания всем участникам преступления. Однако сказанное не должно свидетельствовать об отсутствии необходимости для следователя своевременно не только уведомлять потерпевшего о предполагаемом решении заключить досудебное соглашение о сотрудничестве с неким подозреваемым (обвиняемым), разъяснить суть и причины принятия решения, но и выяснять его мнение по этому вопросу, отражая его в соответствующем процессуальном акте (протоколе)» [9].

Таким образом, почти все процессуалисты сходятся в одном – обязательным условием заключения досудебного соглашения надо признать уведомление потерпевшего.

Казалось, коль скоро интересы потерпевшего связаны с достижением возмещения ему материального, морального и имущественного вреда, причиненного преступлением, учет интересов потерпевшего в процессуальном механизме заключения досудебного соглашения о сотрудничестве вполне очевиден.

В этом случае мы столкнемся с препятствиями быстрого раскрытия преступления, совершенного в соучастии, связанными с получением согласия потерпевшего. Таким образом, достижение цели появления в уголовно-процессуальном законе норм о заключении досудебного соглашения о сотрудничестве станет затруднительным.

Целью досудебного соглашения о сотрудничестве является оказание следствию помощи в расследовании и раскрытии преступления с соблюдением процессуальных сроков, т. е. более быстрое и полное раскрытие общественно-опасных актов. Как известно, потерпевший заинтересован в назначении наказания подсудимому в полном объеме, а это противоречит положению ч. 1 статьи 62 УК РФ (назначение наказания при наличии смягчающих обстоятельств).

Наш вывод основывается на том, что учет мнения потерпевшего для заключения досудебного соглашения о сотрудничестве и раскрытия преступлений,
совершенных в соучастии, создаст препятствия достижению основных целей и решению задач предварительного расследования преступления и самого рассматриваемого института.

Мы полагаем, что потерпевшего следует известить о факте заключения соглашения о сотрудничестве с подозреваемым, обвиняемым, что позволит в дальнейшем обеспечить интересы потерпевшего на подачу гражданского иска и возмещение причиненного ему преступлением имущественного, физического и морального вреда.

 

 

Литература

1. Супрун С. В. Согласие потерпевшего – условие назначения уголовного дела, поступившего в суд с досудебным соглашением, к рассмотрению в особом порядке // Российский судья. М.: Юрист, 2010. № 9. С. 14–17.

2. Смирнов А. В. Особый порядок принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовный процесс. СПб., 2009. № 10. С. 5–8.

3. Парфенов В. Н. Проблемы обеспечения прав и законных интересов потерпевшего при особом порядке принятия судебного решения в связи с заключением досудебного соглашения о сотрудничестве // Российский судья. М.: Юрист, 2009. № 11. С. 15–18.

4. Николаева Т. Ларкина Е. Некоторые вопросы заключения досудебного соглашения о сотрудничестве // Уголовное право. М.: АНО «Юридические программы», 2009. № 6. С. 85–88.

5. Быков В. М., Быков А. М. Сторона защиты при заключении с прокурором досудебного соглашения о сотрудничестве // Российская юстиция. – М.: Юрист, 2010. № 9. С. 18–22.

6. Решетова Н. Ю., Конярова Ж. К. Досудебное соглашение о сотрудничестве по уголовным делам о преступлениях коррупционной направленности: учебное пособие. М.: Акад. Ген. прокуратуры Рос. Федерации, 2011. С. 21–22.

7. Бегова Д. Я. Заключение с обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве и интересы потерпевшего при этом // Вестник Дагестанского государственного университета. – Махачкала: Дагестанский государственный университет. 2011. № 2. С. 228–230.

8. Колоколов Н. А. Назначение наказания лицу, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве // Российский судья. М.: Юрист, 2010. № 12. С. 43–47.

9. Баев М. О., Баев О. Я. Досудебное соглашение о сотрудничестве: среди мифов и рифов [Электронный ресурс]. – Доступ из СПС «Консультант плюс».

 

 

P. S. Konyushkov

On the importance of the victim’s opinion in the procedural mechanism
for concluding a pre-trial agreement on cooperation

In this article the author believes that taking into account the victim's opinion when concluding an agreement on cooperation can create obstacles for the prompt and timely disclosure of the crime committed in complicity. Ensuring the interests of the victim in criminal proceeding will be possible by including in chapter 40.1 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation a rule regulating notification of the victim on the concluding an agreement on cooperation.

Key words: the pre-trial agreement on cooperation, interests of the victim, the procedural mechanism.

KONYUSHKOV Pavel Sergeevich – MA student of the Law Faculty Mari State University, Yoshkar-Ola.

E-mail: [email protected]

 

 

 

УДК 340.113

Составляющие национальной безопасности
Российской Федерации

Свистунов Дмитрий Евгеньевич,

магистрант ФГБОУ ВО «Марийский
государственный университет», г. Йошкар-Ола.

E-mail: [email protected]

В статье рассматриваются основные компоненты, определяющие национальную безопасность России. В качестве важнейших из них автор называет военную, экономическую, информационную и социальную безопасность. В работе дается краткая характеристика каждого из представленных компонентов, выявляется их значимость, делается вывод о том, что эффективность системы национальной безопасности проявляется в совокупности данных компонентов.

Ключевые слова: национальная безопасность, военная безопасность, экономическая безопасность, информационная безопасность, социальная безопасность.

 

 

Современное состояние российского общества характеризуется наличием многочисленных внутренних и внешних вызовов, угрожающих его стабильности и устойчивости. Исходя из этого, становится очевидной актуальность рассмотрения различных аспектов национальной безопасности Российской Федерации. В первую очередь, требуется выявить составляющие национальной безопасности в России, которые позволят более глубоко познать ее сущность.

Следует отметить, что нормативное определение понятия «национальная безопасность» содержится в Указе Президента РФ от 31 декабря 2015 г. № 683 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» как «состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз…» [4]. Исходя из этого, можно выделить несколько компонентов, составляющих национальную безопасность России.

Можно согласиться с мнением В. И. Добренькова и П. В. Агапова в том, что ключевой составляющей национальной безопасности в Российской Федерации является военная безопасность, которую они трактуют как способность государства минимизировать потенциальную военную агрессию со стороны других держав [1, с. 113] Действительно, высокий уровень обороноспособности государства является одним из самых значимых факторов сохранения политической и социальной стабильности в нем.

Другой значимой составляющей национальной безопасности Российской Федерации выступает экономическая безопасность, которая определяется исследователями Л. Я. Мищенко и М. Е. Листопадом как «система отношений, направленных на борьбу за условия выживания и развития национальной экономической системы» [3, с. 263]. Можно полагать, что надлежащий уровень защищенности экономических интересов РФ способствует формированию в ней благоприятного делового климата, инвестиционной привлекательности государства и, в конечном счете, экономическому росту.

Кроме того, в контексте глобальных процессов информатизации стратегически важное значение приобретает информационная составляющая национальной безопасности. Согласно Доктрине информационной безопасности Российской Федерации под ней понимается «состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних информационных угроз» [5]. На наш взгляд, надлежащий уровень информационной защищенности предполагает, с одной стороны, ликвидацию препятствий для доступа граждан к информационным потокам, а, с другой стороны – недопущение циркулирования деструктивной и разрушительной информации в обществе.

Следует назвать и социальную составляющую национальной безопасности, от которой зависит стабильность функционирования российского общества, в целом. Можно полагать, что она определяется состоянием удовлетворенности различных слоев населения уровнем жизни и социальной защищенности, которая обеспечивает степень их лояльности данному государству. Можно согласиться с Н.Ф. Ласовской в том, что данный компонент национальной безопасности абстрагирован от каких-либо угроз извне и полностью определяется внутригосударственными процессами [2, с. 121].

Таким образом, национальная безопасность Российской Федерации образуется комплексом составляющих его компонентов, наиболее важными из
которых являются военная, экономическая, информационная и социальная безопасность. Только надлежащая защищенность личности, общества и государства в данных сферах позволяет говорить об эффективности системы национальной безопасности, в целом.

 

 

Литература

1. Добреньков В. И., Агапов П. В. Война и безопасность России в XXI веке. М.: Академический Проект, Альма Матер, 2011. 218 с.

2. Ласовская Н. Ф. Основные составляющие национальной безопасности современной России // Историческая и социально-образовательная мысль. 2011. № 4 (9). С. 119–123.

3. Мищенко Л. Я., Листопад М. Е. Закономерности функционирования и развития национальной системы экономической безопасности // Теория и практика общественного развития. 2011. № 4. С. 263–267.

4. Указ Президента РФ от 31.12.2015 № 683 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2016. № 1 (часть II). Ст. 212.

5. Указ Президента РФ от 5 декабря 2016 г. № 646 «Об утверждении Доктрины информационной безопасности Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2016. № 50. Ст. 7074.

 

 

D. E. Svistunov