Глава 21. Школа имени Мастера (1921–1922)

Мастер-школа объединенных искусств

Как уже говорилось, одним из главнейших – если не самым главным – направлений культурно-просветительной деятельности Рерихов в США было развитие художественного образования и создание новой системы обучения искусствам. Эта задача была неотделима от их основной миссии в Америке – внесения духовных идей в современное американское искусство. Давая Рерихам такую задачу, Учителя Белого Братства ставили целью создание нового, духовного типа искусства, призванного не просто развлекать людей и украшать жизнь, но и быть средством их духовной эволюции. Поэтому одним из самых важных дел Рерихов в Америке было создание Мастер-школы объединенных искусств, позднее переименованной в Мастер-институт объединенных искусств.

Основным центром культурной деятельности Рерихов в США стал Нью-Йорк. Именно там и была основана в 1921 году Мастер-Школа Объединенных Искусств, открывающая все последующие культурные начинания Рерихов. Официальным днем ее основания стало 17 ноября 1921 года. Дата основания школы наверняка была выбрана не случайно: почти 50 лет тому назад, 17 ноября 1875 года, другой русской сотрудницей Учителей, Еленой Петровной Блаватской, в Нью-Йорке было основано Теософическое (Теософское) общество. Открытие школы Искусств в день основания Теософического общества подчеркивало преемственность между деятельностью Блаватской и новой инициативой Учителей, преследующей ту же цель – ускорение духовной эволюции человечества – уже новыми средствами.

Эмблема Мастер-института объединенных искусств

Активное участие в организации школы имени Мастера приняли Зинаида и Морис Лихтманы. Как уже говорилось, Лихтманы – великолепные пианисты и преподаватели – были владельцами собственной фортепианной школы в Нью-Йорке. При создании Мастер-школы объединенных искусств Фортепианная школа Лихтманов была объединена с ней, войдя в ее состав в качестве музыкального отделения. Таким образом, в школе были созданы отделения, или секции, изобразительного искусства, музыки, хореографии, архитектуры, театра, литературы, а также лекторий с широкой программой работы и с научным и философским отделениями. Педагогическую и просветительскую работу в нем вели около ста американских деятелей культуры и науки.

В очерке, посвященном Елене Ивановне Рерих, Зинаида Григорьевна вновь вспоминала ту первую встречу с Рерихами, столь кардинально изменившую ее жизнь, и говорила о целях организации культурно-просветительских учреждений, которые должны были основать в США Рерихи. «С первого же момента они (Рерихи. – Авт.) начали говорить о своих планах на будущее – ознакомлении американцев с русской культурой и искусством, – писала Зинаида Григорьевна. – Н.К. Рерих говорил о своем намерении основать просветительско-художественное учреждение в Америке и приглашал нас участвовать во всем этом. Мы беседовали далеко за полночь, рассказывая им о нашей жизни и музыкальной деятельности, а также об отсутствии широких культурных интересов у американской общественности.

На следующий день Николай Константинович дал конкретный план работы Школе Объединенных Искусств, заранее разработанный им с Еленой Ивановной. Мы начали работать над легализацией Школы, которая открылась в 1921 году, постепенно привлекая в свои стены талантливых преподавателей и многих учеников» [692].

Директором Мастер-Школы стала Зинаида Григорьевна Лихтман. Таким образом, Мастер-школа объединенных искусств в самом начале имела четырех основателей: это были Е.И. и Н.К. Рерихи и Зинаида и Морис Лихтманы. В дальнейшем число основателей возросло до семи, так как к делам школы присоединились сначала Ф. Грант, а затем и чета Хоршей.

Как уже говорилось, это учреждение было открыто вскоре же после создания «Кор Арденс». Но если в работе «Кор Арденс» Рерих только принимал участие, не руководя им, то все культурные учреждения, созданные в Нью-Йорке, возникали и первое время развивались под непосредственным руководством художника. Конечно, в создании Школы искусств в полной мере проявились педагогические и организаторские способности Николая Рериха. Этому способствовал огромный опыт, накопленный художником во время его руководства школой Общества поощрения художеств в Петербурге.

Самое удивительное – при начале этого грандиозного проекта у Рерихов не было практически никаких средств для его осуществления. Более того – материальное положение самих Рерихов в то время было исключительно сложным, если не сказать – кризисным.

Само помещение Института вначале представляло собой одну-единственную комнату. Это была бывшая студия, которую знакомый художник сдал Николаю Константиновичу. Помещение студии находилось в здании греческой церкви. Вначале Николай Константинович хотел снять помещение для будущего Института в Отеле Артистов. Именно туда они с Морисом Лихтманом и направились, чтобы договориться об аренде помещения. Но судьба распорядилась иначе.

Еще в ночь с 11 на 12 марта Елена Ивановна услышала слова «между (54-й и 5-й) (или на углу)» [693].

Как потом выяснилось, это было рекомендацией Учителя относительно того, где надо искать помещение, которое можно было бы арендовать для открытия в нем школы. По-видимому, Рерихи пытались воспользоваться этой рекомендацией вместе со своими сотрудниками, но неточно выполнили указание, так как в апреле в их дневнике было записано следующее сообщение Учителя:

«Теперь знаете, почему надо быть осторожными, и если не дошли до конца 54-й улицы и тем усложнили дело, то другой раз будьте исполнительнее. Можно в жизни проходить мимо сужденных мест, не обращая внимания на зовы. Ждать, пока посланец насильно поведет к месту, – небольшой труд» [694].

Сам Рерих в статье «Корни Культуры» так вспоминал о поиске помещения для школы: «Как вчера, представляется, что мы с М.М. Лихтманом спешим снять помещение в Отеле Артистов в Нью-Йорке. Случайно по дороге задерживаемся и благодаря этой случайности при входе в подземную железную дорогу к нам бросается греческий художник с неожиданным возгласом: “Уже три месяца ищу вас – не нужна ли вам большая мастерская?” – “Конечно, нужна, где она?” – “В доме Греческой Церкви, на 54-й улице”. – “Хорошо, завтра же пойдем осмотреть ее”. – “Нет, невозможно, не могу больше держать ее. Если хотите видеть, идемте сейчас же”.

И вот, вместо Отеля Артистов, мы сидим у отца Лазариса, Настоятеля Греческого Собора, который уверяет меня, что я – духовное лицо. Тут же решаем снять помещение и под крестом Греческого Собора полагается начало давно задуманному Институту Объединенных Искусств. Мастерская большая, но всего одна комната.

Говорят нам: “Неужели вы можете мечтать иметь Институт Объединенных Искусств в одной студии?”

Отвечаю: “Каждое дерево должно расти. Если дело жизненно, оно разрастется, если ему суждено умереть, все равно умирать придется в одной комнате”.

Итак, раздаются первые фортепианные этюды и реализуются мечты о живописных, вокальных и скульптурных классах. Скоро студию пришлось разделить на три помещения, и сама жизнь поддержала идею объединения» [695].

Этому делу суждено было вырасти так же, как и его аналогу в России – Императорской Школе поощрения художеств. Огромный педагогический опыт и блестящие организаторские способности позволили Рериху подобрать передовых педагогов, разработать интересные программы обучения, сделать учебу в Институте доступной даже для учеников из малоимущих слоев общества – и результаты не замедлили. В той же статье, посвященной 10-летнему юбилею Института, Рерих писал: «Уже семьдесят сотрудников работают по разным отраслям и сотни учащихся наполняют классы и аудитории. Уже растет новое поколение преподавателей, и Кеттунен, Фрида Лазарис, Лида Капобиянка и другие наши ученики составляют уже вторую наступательную линию» [696].

Несмотря на сложные в экономическом отношении времена, Институт Объединенных Искусств показывал блестящие успехи в своей деятельности. Это было не удивительно, учитывая, с одной стороны, педагогический талант Н.К. Рериха, помноженный на его же многолетний опыт руководства аналогичным учреждением в Санкт-Петербурге, а с другой стороны – неослабевающее внимание к Институту со стороны его духовного вдохновителя, Учителя М., и его постоянную помощь в развитии этого учреждения.

К этой интересной теме – помощи Мастера М. в создании Института Объединенных Искусств – мы вернемся чуть позже.

«Я соединю всех Муз…»

Насколько большое значение Учитель придавал организуемой Рерихами и их сотрудниками школе, видно из Его сообщений.

«Устремлю Рериха на подвиг хороший возвещения Нас в школе. Я даю Мое имя ему псевдонимом. <…> Укажу Я рок его – он достигнет степени Учителя на земле. Устремите яркое чувство на Наши советы» [697], – сообщал Аллал Минг. И далее:

«Чистое сознание Рериха новую счастливую учит школу. Дорога Новая Учителя является через Рериха. Рерих, учи – Я укажу счастливую школу» [698].

Мастер М. не только говорил Рерихам о важности организуемой ими школы искусств (позднее ее решено было назвать Институтом объединенных искусств), но и подчеркивал роль Елены Ивановны в работе этой школы:

«Явлю ту школу Имени Master’ов К.Н [699]. и Мориа. <…> Мориа считает Урусвати своей ученицей. Урусвати – мощь ее – устроит счастье школы. Можешь мое учение передать моим ученикам. Умей стать ученикам подлинной матерью [700] …».

Школа быстро росла, количество учеников неуклонно увеличивалось, становилось ясно, что надо искать новое, более просторное помещение для нее. Учитель и здесь помог своим сотрудникам, сообщив Рерихам номер дома (№ 40) и улицы, где должно было находиться новое помещение школы. «Я послал вам дом на 77 улице. Можете теперь написать владелице» [701], – сказал Махатма во время беседы.

На следующий день, 25 июня, Мастер М. подвел итоги:

«Силе вашей я дам чистое место в улице 77-ой. Моя счастливая рука может помочь ловцу в деле школы и творчества. <…> Духовная культура строится нами и вами» [702].

И в дальнейшем Учитель всегда находил время для того, чтобы вникать в работу Рерихов и их сотрудников по устройству школы.

Большое значение Мастер М. придавал духовно-нравственному уровню людей, приглашенных в школу в качестве преподавателей. Часто на сеансах Он указывал сотрудников, полезных для школы и, напротив, ненадежных, могущих испортить все дело. Так, Морису Лихтману, супругу Зинаиды Лихтман Учитель сообщал на сеансе: «Морис, не родственное Я в устремлении Саминского вижу – другой лучше. Саминский о себе думает, а не о деле. Польдовская не хороша для школы. Не встречайтесь с ее аурой. <…> От нее берегу. Учите, соберу полезных людей – Зилотти» [703].

Иногда ближайшие ученики Рерихов допускали ошибки в работе и во взаимоотношениях с полезными для дела людьми. Не однажды Учителю приходилось побуждать Рерихов учить участников Круга, бывших тогда еще молодыми людьми, быть терпимее в личных отношениях с сотрудниками, чтобы не допускать ссор и размолвок:

«Учи Лихтман не ссориться с Тейлором. Около живого дела не должно быть ссоры. Умей отстранить ссору» [704], – передавал Он Елене Ивановне.

«Я дал испытание»

После возвращения Рерихов в Нью-Йорк из Санта-Фе работа по организации школы закипела с новой силой. «Можете начать Мою школу. Я вас пошлю сказать Мое слово по лицу Америки и каждому укажу место битвы во Имя Мое. Любите и внимайте и разите все злое. Благовест шлю» [705], – сообщил Мастер.

Учитель называл школу искусств, организуемую Рерихами, «Его делом» и «испытанием» для Его сотрудников:

«<…> Кто дерзнет на Мою школу? Я дал испытание, поймите! [706]»

Испытаниями в «Письмах Махатм» назывались своеобразные проверки в жизненных условиях духовных качеств учеников и сотрудников, желающих принять участие в работе Учителей. Иногда основой подобных испытаний были особые ситуации, создаваемые самой жизнью, а иногда и специальные задания, даваемые ученикам Учителем. Возможно, организацию школы искусств в США Учитель рассматривал как своего рода испытание, предуготовленное для Рерихов теми задачами, которые ставились перед ними Братством.

Рерихи знали, что им, как и всем остальным людям, вступавшим на путь служения Учителям, было уготовано испытание. Елена Рерих задала Учителю М. вопрос: «Когда кончится ее испытание?» На что Учитель ответил: «Мы Сами на испытании. Все миры на испытании. <…> Час чую, когда Испытание поймешь» [707].

Махатма М. также обратил внимание сотрудников на то, что в Его деле принимают участие люди разных национальностей и культур:

«Я ручаюсь за Мое дело.

Я вас направил учить пришедших от разных сторон и зажечь над ними Синий [708] Огонь.

Я решил, Я щитом покрываю, Я сохраню, явите понимание и примите посланных Мною многоречивых сотрудников» [709].

Давая Рерихам указание сделать структуру создаваемого ими образовательного центра синтетической, комплексной, Мастер М. сообщал:

«Уявим вам строение дела Нашего: перечислите после титула: музыка, живопись, скульптура, архитектура, балет, драма, оперный класс, лекции. Я соединю всех Муз, и никто не умалит, но процветет древо» [710].

Благодаря своему синтетическому характеру (то есть объединению всех искусств в одном образовательном центре) школа, создаваемая Рерихами, стала абсолютно новым типом учреждения – аналогов ей не было нигде в мире. Передовая по тем временам школа Общества поощрения художеств, которой Николай Рерих руководил в Санкт-Петербурге, конечно, была максимально близка по духу к новой школе, организованной Рерихами в США. Сначала школа ОПХ давала учащимся образование только в области живописи, скульптуры и некоторых смежных с ними видов искусства (художественная резьба по дереву и т. п.). Потом по инициативе Рериха в программу школы ОПХ были введены классы музыки и хорового пения. Уже в Петербурге у Николая Константиновича появилась идея организации Свободной Академии (или Народной Академии), в которой преподавались бы все виды искусств; Рерих уже имел проект этой академии, но революция не дала осуществиться этим планам.

В Америке же Рерихи осуществили эту идею, создав учреждение, в котором велось обучение сразу всем видам классического искусства.

Для работы в школе были приглашены ведущие преподаватели в различных сферах искусства. В числе преподавателей и лекторов школы были художники Рокуэлл Кент и Клод Брэгдон, балетмейстеры Михаил Фокин и Михаил Мордкин, музыканты Феликс Салмонд, Эрнст Блок, Димс Тейлор и другие известные в США деятели искусств. И по своей структуре, и по уровню подготовки преподавательского состава, и по своим целям и задачам Школа Объединенных искусств представляла собой уникальное, первое в своем роде учебное заведение и в США, и во всем мире. Позднее в ней были открыты классы даже для слепых учащихся, чего тогда не было нигде в мире. Этот образовательный центр намного опередил свое время; его создатели блестяще реализовали в жизни идею комплексного, синтетического подхода в обучении искусствам.

Особое внимание в Школе уделялось тому, чтобы сделать обучение в ней доступным для учеников не только из обеспеченных семей, но и из малоимущих слоев общества. З. Фосдик, занимавшаяся в Школе не только административной, но и преподавательской работой, в своем дневнике записывала: «Е.И. говорит, что только простая бедная публика нам нужна, ибо из них мы будем иметь истинных воинов для будущего и опору для нашего дела, а не богачи в бриллиантах» [711].

Предполагалось ли в создаваемой Рерихами Школе ознакомление учащихся с основами Живой Этики, передаваемой Рерихам Учителем? Известно, что впоследствии при музее Рериха в Нью-Йорке, созданном в 1923 году, был кружок по изучению основ Агни-Йоги, членам которого читались лекции по отдельным вопросам учения. Но в Школе объединенных искусств специальных курсов по изучению Живой Этики не было. Н.К. Рерих рекомендовал ближайшим сотрудникам лишь отдельные беседы с учащимися, имеющие общий, познавательный характер. Как вспоминала в своем дневнике З. Фосдик, «Н.К. очень много говорил, чтоб Нуця устраивал беседы с учениками о значении новой гаммы в музыке, нот Природы, лечения музыкой, связи музыки с другими искусствами. Можно сделать несколько таких бесед с группой учеников, человек пятнадцать, не больше, не для публики, а для сплочения и развития учащихся. Бесед пять в году. Мне же устраивать лекции-беседы с группами учеников о преподавании. Также устраивать беседы с детьми. Н.К. и Е.И. очень стоят за соединение учащихся с нами именно в таких небольших группах для бесед, обсуждений. У него в школе в России это часто устраивалось» [712].

В дальнейшем Учитель не раз напоминал Рерихам и ученикам внутреннего круга о важности данного Им поручения по организации школы искусств в США, а также о культурно-духовном значении этой школы.

«Все придет в положенное время, и кончив школу, приступишь к новому поручению. Возложи на Меня планы пути вашего и приложи все доверие и творчество в исполнение Моего поручения. Напряги творчество в действии школы. Работа будет всем. Скучной работы не бывает, но возвещать Мою школу не должно тяготить тебя. Устреми мысли, почуй работу в школе. Исполнение поручения ускорит путь» [713].

Махатма Мориа и далее продолжал давать советы и указания по организации учебного процесса в школе. Рерихам и их сотрудникам Он сообщал:

«Назову имена, полезные для школы. Явите в список: Вашингтон, Линкольн, Уитмен, Лонгфелло, Микеланджело, да Винчи» [714].

«Утверждаю Общество камерной музыки. <…> Я пошлю вам и других людей, но вы поймите их» [715].

Елена Ивановна, конечно, принимала непосредственное участие в организации и работе школы, но при этом не слишком высоко оценивала свою роль в этом деле. Во время одной беседы с Учителем она сказала, что «…не усмотрела работу в школе и школа осталась ей чужой». Мастер М. на это ответил: «Но во многом помогла Мне с Лихтман, они еще неразборчивы. Без тебя Зинаида погасла бы. Не умаляй себя, зажигательница огня. К тебе придут, яви огонь, он им нужен. Не нам рассуждать, если можем зажечь. Не закрой путь для новых стучащихся. Знаешь, старые формы не годятся. Отношение твое к старым формам новое. Знающий красоту не собьет путника» [716].

В дальнейшем Учитель не раз подчеркивал необыкновенно сильное духовное воздействие Елены Ивановны на всех окружающих и просил ее уделять внимание школе.

«…Урусвати, твое учение явит свет многим. Ты чистые страницы извлекаешь из душ. Снова посылаешь людей к подвигу.

Прошу навестить школу, дать расположение вещам. Хочу твое присутствие» [717].

В дневнике Рерихов [718] есть запись о том, как ночью с 4-го на 5-е января Елена Ивановна проснулась из-за сильных вибраций и увидела около своего изголовья сине-серебряные лучи, а затем небольшой столик, на котором руки Махатмы М. держали готовый проспект школы. Мастер повернул его так, чтобы она могла ясно увидеть изображение, затем Он медленно опустил руку на вторую страницу проспекта, как бы в знак утверждения.

Видения, связанные с организацией школы, были у Елены Ивановны и в дальнейшем. В дневнике бесед с Учителем она записывала:

«С 3-го на 4-е видела проходящие толпы детей, слышала фразы, сказанные различными голосами и интонациями, но все забыла.

Видела дом двухэтажный, посреди большое длинное окно, в окне зажегся лилово-серебряный свет, ставня раскрылась, и оттуда брызнул сноп лилово-серебр[истых] лучей – и все погасло» [719].

Новый Ашрам

Судя по сообщениям, духовный Учитель Рерихов уделял Институту Объединенных искусств исключительное внимание. С чем это было связано? Что такого необычного было в организуемом в Нью-Йорке учебном центре, что Учитель постоянно наблюдал за ним и сам корректировал ход событий? Наконец, почему всевозможные посланники сил зла так активно атаковали Институт объединенных искусств?

На сеансе 7 января Махатма провел параллель между школой искусств и делом всего Белого Братства:

«Луч Мой счастье школы сплетает. Укажу соответственность щита школы с Нашим делом. Поймите препятствия и достижения построения школы. И Наш храм возводится среди бесчисленных условий жизни, являем битву, и каждый камень облит потом труда. Помня о школе, представляйте себе Нашу вечную постройку» [720].

В своей многоплановой культурно-просветительной деятельности Рерихи всегда были первопроходцами. При этом все, что делалось в разных странах ими и их Учителями, было ориентировано прежде всего на будущее и служило как бы моделью, прообразом будущих культурных и духовных завоеваний для всего мира. Школа объединенных искусств не была исключением из этого правила. Эту школу можно было воспринимать как модель, удачный пример организации образования в области искусств для любой страны мира. Может быть, Учителя понимали ее и в более глубоком смысле, связанном с духовным назначением самого искусства, – как Храм Красоты, созданный для общины молодых учеников – будущих работников на ниве просвещения всего народа.

Чуть позднее Мастер М. пояснил причину столь большого внимания, уделяемого Им Институту искусств, организованному в Нью-Йорке Рерихами.

«Нужно очень важное сказать, прошу не порывать тока явлениями вопросов. Считаю, Мориа щит Свой вам поручил. В первый раз дан вам опыт проявить устав Мой вне закрытого общества [721]. Надо провести людей сознанием особой важности и значения явления школы. Если Блаватская должна была явить “Secret Doctrine”, то вы должны сообщить о Нас практическим путем – это следующая ступень явления Нашего Братства.

Нужно знать смысл задачи, почему воздвигнут Крест над школой, почему стены белые, почему на стенах священные картины, не случай, но желание сохранить помещение для вашего опыта. Не школа, не общение, но объявление желания Братства, но явление новой ступени жизни, когда вне тайны люди должны начать привыкать к благодетельным силам.

Считайте вашу задачу соответственной важности Моего учения для современного человечества» [722].

Как уже говорилось, по мысли Учителей «благодетельной силой», к которой люди могли «привыкать вне тайны», на современном этапе эволюции должно было служить искусство. Соответственно, необходимо было создать новую систему обучения искусству и даже самого отношения к нему.

В 1922 году Учитель Мориа неустанно подчеркивал значение совершаемого Рерихами и их сотрудниками под Его руководством дела:

«Мои любимые, явите явления любви к школе. <…> Щит Мой явит смысл жизни в Америке. Явили лепту более богача – нужда не закрыла очей ваших, и одиночество не сломило дух ваш, цветы данные процветут» [723].

«Чудо творится в жизни – являете работу, нужную для явления будущей жизни. Могу Сам устроить школу, но она должна быть построена руками людей. Трудности дела не более шлифовки алмаза. <…> Учитесь на жизни – посылаем вам портреты людей и события являют установленный ход чуда претворения расы. Каждому несу талисман. Произнесший Красота – спасен будет» [724].

«Учу Лихтман, почему школа нужна: если бы сердца людей были наполнены Красотою, не был бы нужен подвиг, но темных [725] так много, это должно показать путь тернистый всякой правды» [726].

4 августа Мастер дал указание переименовать школу в Институт Объединенных искусств: «Улучшить имя школы – United Arts Master Institute», «Мастер-Институт Объединенных искусств» [727]. По указанию Махатмы М. школа была переименована, и новое название гораздо более соответствовало учреждению такого масштаба.

Сообщения членам внутреннего круга

Как уже говорилось, постепенно к общению с Учителем посредством сеансов духовно-телепатической связи приобщались и ближайшие ученики Рерихов, или, как их называл Мастер М., внутренний круг учеников. Появились записи сообщений Учителя, адресованных ученикам Рерихов. Скоро все члены внутреннего круга могли получать сообщения Учителя – как правило, они касались отдельных сторон той работы, которая проводилась ими под руководством Рерихов. Так, на сеансе от 25 марта Зинаида и Морис Лихтманы и сестра Мориса Эстер Лихтман получили сообщение с советами по поводу подбора преподавателей для школы.

В августе Франсис Грант записала почти белым стихом послание Учителя, касавшееся духовного значения деятельности Института объединенных искусств.

«Пусть сердца работников будут неразделенными. / Помните, что Школа была основана как священный источник, из которого все могут пить, / Пусть никто не уйдет жаждущим. / Пусть каждый, кто ищет фонтан Красоты, свободно найдет его. / Мечтайте, о работники! / На основе этих мечтаний будет построен храм» [728].

28 октября 1922 года Рерихи и ученики внутреннего круга собрались на общий сеанс беседы с Учителем. Этот сеанс оказался особо значительным – на нем практически всем членам круга были даны послания, в которых говорилось о духовном значении созданной ими Школы искусств.

Послание, записанное Франсис Грант, гласило:

«Плоды данного труда скоро будут очевидны. Видна только часть здания, но вторая башня растет уже. Фундамент строится даже сейчас, дни ваших трудов еще не закончены, но не теряйте храбрости, ибо хоть и не видите роста – он в духе. <…> Отныне Школа находится в руках семи [729]. Моя печать защиты наложена на нее, но вы должны извлечь кармическую пользу из строительства храма. Сила огромного космического масштаба управляет всей работой, к которой вы теперь приобщаетесь, и ее результат будет явлен вам в течение вашей жизни. Это не детская работа, за которую вы беретесь, ее последствия имеют всемирное значение. И это дело не пострадает и не рассыплется, подобно другим ныне умирающим начинаниям.

Мир жаждет Красоты. Огромная бойня, которая охватила <…> человечество, пробудила эти спящие души к утолению жажды. Спасение лишь в Красоте. Религии навсегда утеряли свою силу умерять ужасы человечества. Вы, сражающиеся, чтобы принести Красоту в сердца людей, являетесь истинными [подвижниками?], настоящими Апостолами. И именно ваш Учитель выбрал вас, так что облачайтесь в жреческие одежды.

Апостолы Евангелия, понятного всему человечеству, воздайте должное красоте и любви, и благословения Нашего Святого Братства всегда будут с вами. Примите благословения Моих Братьев, которые также посылают вам свое Благо» [730].

Луис Хорш получил от Учителя следующий текст:

«Школа будет иметь успех, и вся вселенная задастся вопросом о ее феноменальном росте, это будет центр красоты и действия. Это будет радость наций. “Корона Мунди” воплотит в жизнь различные грани красоты. Пребудут сокровища всех миров, чтобы стать достоянием каждого. Отдайте ваше сердце и душу этой работе – это никогда не будет забыто Белым Братством. Великая духовная слава ожидает всех вас, семерых тружеников.] [731]».

Красивое послание записала во время сеансов и супруга Луиса, Нетти Хорш:

«Будьте счастливы в доверии. Ваши возможности ждут вас. Будьте готовы. <…> Развивайте ваш дух, и понимание не замедлит. Дайте Красоту ученикам, позвольте им обогатиться идеалами искусства, которое очистит их существа. Распространите власть Красоты, дайте свободу ее влияния на сердца людей. <…> [732]».

Битва за школу

Трудности, встреченные Рерихами и их сотрудниками в создании Школы, состояли не только в острой нехватке средств и обычных в таких делах организационных проблемах. С самых первых дней у Школы объединенных искусств нашлись не только сторонники, но и враги. На внешнем, социальном плане противниками школы оказались прежде всего собственники конкурирующих учебных заведений США. Они быстро оценили новаторскую идею синтеза искусств, положенную в основание новой школы, и поняли ее притягательную силу для всего общества, создавшую для них мощного конкурента в сфере образовательного бизнеса в Нью-Йорке. Особый авторитет новой школе придавало, конечно, имя главного организатора – Рериха, быстро ставшего широко известным в Америке благодаря его необычному искусству. Против опасного конкурента было использовано старое, как мир, оружие – клевета и наветы. Кое-кто из противников школы Рерихов постарался сыграть на шовинистических чувствах американцев – инвестору школы Л. Хоршу в свое время наговорили, что это, дескать, русская школа, ею руководит русский художник [733], следовательно, это учреждение будет пропагандировать русское искусство, что вызовет недовольство в обществе.

Николай Константинович действительно активно пропагандировал русское искусство все время своего пребывания в Америке, это отмечают все исследователи его творчества. Но у интеллигентных, образованных американцев это не вызывало никакого недовольства, так как они прекрасно понимали значение русского искусства. Русский балет, русская классическая музыка к тому времени были оценены в США по достоинству. Рерих же открыл американцам еще и ценность российских традиций художественного образования.

Гораздо серьезнее мелких уколов со стороны конкурентов и шовинистов был иной, духовный, никому не видимый фронт борьбы, развязанный против Рерихов и их деятельности силами зла. Успешное начало просветительской деятельности Рерихов в Америке не могло не встретить противодействия со стороны врагов Белого Братства. Извечные противники Света с самого начала деятельности Рерихов в Америке стали добиваться разрушения планов Учителей. Их усилия были направлены в первую очередь на работу Школы искусств. Противодействие темных сил проявлялось где и в чем только можно: как на физическом плане, так и на астральном. На физическом, организационном плане астральные силы зла нашли себе бессознательных союзников среди некоторых духовно неразвитых сотрудников школы. Но Учитель быстро «вычислил» потенциальных разрушителей и передал Рерихам предупреждение о необходимости замены их другими, духовно чистыми людьми. Как уже говорилось, негативное воздействие начала оказывать на других сотрудников и на дела в целом певица Н. Кошиц, приближенная Рерихами к школе и их общему спиритическому кружку, как они его тогда именовали. Выяснилось, что и некоторые другие сотрудники Института искусств не годятся для педагогической работы. Относительно сотрудников школы, проявивших себя с негативной стороны, Мастер М. был непреклонен:

«Сумейте найти заместителей Кошиц, Саминскому. Мрак должен быть удален. Чистые мысли пусть сопутствуют делу Моему. Ручаюсь за успех, но прежде очистите ауру (школы). Кошиц, Саминский, Толстой. Учу вас намеками. Сумрачен дух его (Толстой). Усмотрите, чтобы темные не играли Именем Мастера. Торопитесь отодвинуть ее (Кошиц). Учитесь находить наследников, понимающих значение. Уход одних пусть откроет дверь другим» [734].

Эстер Лихтман получила от Учителя предупреждение относительно нравственной природы людей, желающих работать в школе:

«Среди пришлых имеются темно-серые [735] ауры. Настороже будьте. Не приближайте их к храму Моему, а отдаляйте. Внутренним глазом разберитесь. Удалить нужно неверных делу Моему» [736].

Позднее Мастер М. подчеркнул, насколько важно собрать вокруг Рерихов и их Школы людей более духовных, которых Он называл «новыми», то есть людьми нового сознания:

«Нужно собирать около вас людей для будущего. Сравните отношение к вам от новых людей» [737].

Помощь Учителя

На всем протяжении этих трудных трех лет, проведенных Рерихами в США, Учитель оказывал им помощь во всех затруднениях – начиная от состояния здоровья и кончая финансовым положением, которое продолжало оставаться весьма нестабильным. В одном из писем сыну Елена Ивановна писала, цитируя слова из письма Николая Константиновича [738]:

«Папа пишет: “Наш Аллал-Минг во многом мне помог, конечно, он не насыпал долларов, но зато у меня масса друзей и учеников”. И через папу помог другим» [739].

Но конечно, самую большую помощь Учитель оказывал Рерихам в их непосредственных делах, так как именно Им инициировался и направлялся весь процесс культурного строительства, развернутый Рерихами в США.

Открытие Школы объединенных искусств, участие Рериха в создании общества «Кор Арденс» и разработка идейных основ этого общества, основание выставочного центра «Корона Мунди», создание музея имени Н. Рериха и других организаций – одним словом, все крупные начинания Рерихов в Америке совершались по указанию их духовного Учителя.

Как уже говорилось, одна из главных проблем Рерихов в Америке состояла в нехватке денег. Зная о материальных затруднениях своих ближайших сотрудников, Учитель прикладывал силы, чтобы помочь им решить эту проблему. Судя по всему, Мастер М. создавал на Тонком плане дополнительные возможности для продажи картин Н.К. Рериха, и «запрограммированные» Им обстоятельства осуществлялись. Столкнувшись с серьезными материальными трудностями, Рерихи, вероятно, беспокоились насчет возможности уехать из США в Индию – ведь одной из целей их пребывания в Америке было накопление средств на поездку в Индию. Учитель обещал им свою поддержку:

«Я вам нужную сумму пошлю. <…> Елена, чистое желание, уедешь в счастливую страну» [740], – обещал Махатма.

Учитель уделял немало своего внимания финансовым проблемам Рерихов и, поддерживая их психологически, часто информировал о будущих продажах картин Николая Константиновича.

«Богатый человек купит “Обреченный город”» [741], – сообщает Он Рерихам. И напоминает о необходимости уехать в середине августа на отдых в Аризону.

Во время сеанса 3 июня 1921 года Мастер М. передает: «Нежданные вести получишь о продаже картины». Вечером того же дня следует сообщение: «Рядом широких речей уготовил я вам путь к успеху. <…> Новый человек придет и купит картину в (Maddison’e)» [742].

Аналогичные сообщения продолжали поступать все время, пока у Рерихов были проблемы с деньгами:

«Рерих, тужить не надо – удача близко. Можно не продавать Рембрандта [743]» [744].

«Рерих, не волнуйся – деньги будут. Дорога хороша детям. Уявляю вам чистую счастливую победу. Хочу после Santa Fe послать новых друзей» [745].

Учитель не только помогал Рерихам силой своей мысли, но и учил их самих применять ее в решении повседневных проблем на событийном плане.

«Твоя работа теперь – сосредоточиться на выставке, Я пошлю помощь, но вы сумейте принять ее» [746], – сообщает Он своим ученикам.

Мастер М. не раз говорил Елене Ивановне, что она способна силой своей мысли влиять на события земного плана, в том числе, как и сам Учитель, содействовать продажам картин Н.К. Рериха на его выставках.

«Думай о выставке, тучи сгустились над удачей относительно продажи “Сынов Неба”» [747], – предупреждал Он Елену Ивановну. Но тут же успокаивал и подбадривал: «Не надо, чуть Учитель скажет неприятное, волноваться. Другой ученик радуется каждой вести. Новому удачному ответу Руманов торопит друзей. <…> Дума ваша может помочь продаже» [748].

Во время всех этих «хождений по мукам» в Америке, связанным прежде всего с постоянными материальными проблемами, Елена Ивановна однажды задумалась о том, не придется ли ее сыновьям испытывать лишения. Учитель ответил на ее невысказанный вопрос: «Думу твою понимаю, но не беспокойся. <…> Луч на ваши тучи у Меня заготовлен» [749]. Будто в подтверждение Его слов, на следующее утро Рерихам пришла телеграмма с извещением о продаже двух картин.

Помощь Мастера М. в делах и финансовых вопросах не прекращалась и далее. «Думаю, неумно и рискованно пускать нужных Учителю и счастливых учеников иметь нужду в деньгах, – говорил Рерихам Махатма Мориа. – Уявлю лучшую возможность вам. Друзья Мои, теперь вы явитесь счастливыми учениками Руководителя. Увидите, как придут деньги. <…> Думаю, продажа выставки удастся» [750].

Учитель предлагал Рерихам обратиться за финансовой поддержкой к известному миллионеру США Рокфеллеру, выделявшему гранты на некоторые просветительские мероприятия. Рерихи и сотрудники Школы объединенных искусств обращались к миллионеру, но безрезультатно. «Обратитесь к Рокфеллеру опять, повторяю. На поездку и на школу – уделите свой долг школе» [751], – предлагал Мастер М.

Однако никакой помощи школе, несмотря на огромное значение этого учрежде<