Глава десятая, в которой герои возвращаются туда, где всё началось

вы были — тот же курс, в параллельных группах, у вас марин-сергевна тервер вела.

ты помнишь девочку в синей кофте и черных брюках? так вот, она — умерла.

W olfox, «Созвездие Водолея»

 

Проблема маленьких городов в том, что ты постоянно имеешь шанс наткнуться на знакомого. И если встретить своих студентов Нина почти не опасалась (либо не узнают, либо машинально поздороваются и пойдут дальше), то с бывшими коллегами могла возникнуть проблема.

И, конечно, возникла.

Времени для этого понадобилось минут двадцать. Как раз хватило, чтоб выбраться из лодки на набережную и уговорить Ракуна надеть солнечные очки. Магос не любил их со страшной силой: уверял, что мешаются, натирают уши и вечно норовят свалиться.

Хотя Нина всерьёз подозревала, что ему просто нравится шокировать окружающих, шляясь по улицам Истока с закрытыми глазами. А иногда и с открытыми, но глядящими явно не туда, куда надо.

Но здесь выделяться не стоило.

— Ходить после заката в тёмных очках — это и называется «выделяться», — недовольно возразил Ракун.

И вдруг схватил спутницу за плечо, притянул к себе и шепнул:

— Не оборачивайся.

— Хвост? — удивилась Нина.

Стартовали они не с центральной пристани Истока, а из небольшой бухточки выше по течению. Отследить маршрут, не зная конечную точку, было практически невозможно. Но вдруг кто-то из бравых милитов всё же догадался, куда их понесло?

— Хуже, — вздохнул магос. — Твой бывший. Ну, тот задохлик очкастый.

Нина мысленно выругалась. Встреча с Кириллом план под угрозу, конечно, не ставила, но была очень неприятной неожиданностью. Потому что он совершенно точно опознал бы свою первую любовь в любом виде и возрасте. Да и Ракуна тоже. Видел же. И помнил. И даже порой припоминал, если к слову приходилось.

Правда, намёки про «прекрасного принца» (а именно так Кирилл почему-то обзывал Ракуна) быстро надоели не только Нине, но и их общим коллегам. Кафедра информационной безопасности оказалась неожиданно лояльна к чужой личной жизни, и занудному тогда-ещё-аспиранту Авдееву вежливо сообщили, чтоб оставил в покое тогда-ещё-аспирантку Ниночку.

Он оставил. На какое-то время.

— Пошли. — Магос уверенно потянул подругу за собой.

— Он нас заметил?

— Как тебе сказать… Пульс — сто сорок ударов в минуту. Возможно, над ним только что пролетел единорог, или на балкон соседнего дома вышла совершенно голая девушка, или...

— Он нас заметил. — Нина вцепилась в рукав магоса, совершенно забыв, что это она должна его вести, а не наоборот.

Впрочем, Ракун в двадцать третьем витке ориентировался без проблем, только недовольно морщился, когда проезжавшие мимо машины окутывали тротуар клубами дыма из выхлопной трубы.

— Куда мы идём? — спохватилась Нина. — Дом же в другой стороне.

— Твой дом вообще в другом мире. А в твоей квартире уже почти год живут чужие люди. Предлагаешь заявиться к ним в гости? Вот и мне кажется, что плохая идея. В отель мы идём. Паспорт взяла?

— Да… Но у тебя-то местных документов нет.

— Местных нет. Канадские есть.

— Почему канадские? — опешила Нина. Если судить по внешности, то смуглого и темноволосого Ракуна проще было представить каким-нибудь латиноамериканцем, чем суровым канадским лесорубом.

— А почему нет?

— Потому что ты языка не знаешь.

— Уверена?

Нина покачала головой и в очередной раз пообещала себе разобраться, как обстоит дело с языками в разных мирах.

Она точно знала, что они отличаются. В Истоке говорили не так, как дома, а в Викене не так, как в Истоке. Она видела книги по географии внешних миров, в каждом из которых существовали свои материки и страны — а также свои языки, наречия и диалекты. Но при перемещении разница между ними каким-то образом сглаживалась, стиралась, будто Река сама заботилась о всеобщем взаимопонимании.

— Между прочим, он идёт за нами, — шепнул Ракун.

О ком речь, уточнять не требовалось.

— И что мы будем делать? — Нине хотелось обернуться, но она заставляла себя смотреть прямо перед собой.

— Можем заманить его в тёмную подворотню и убить.

— Мне не нравится этот вариант.

— Предлагаешь убить его, не заманивая в тёмную подворотню? У всех на виду?

— Предлагаю поговорить. Что мы теряем?

— Совершенно ничего. Убить-то всегда успеем.

Шутка показалась Нине совершенно неуместной, но Ракун шагал с таким видом, словно только что изрёк нечто, достойное великих мыслителей древности. И улыбался особенно мерзостно.

— Э-э-э, да ты ревнуешь! — сообразила Нина.

— Вот к этому задохлику? Ещё чего!

— Между прочим, не такой уж он и задохлик, а вполне представительный мужчина. Лет-то сколько прошло! Как ты его вообще узнал?

— Шаги. Дыхание. Запах. Всё вместе. — Ракун пожал плечами, показывая, что сам не до конца в курсе, как можно вслепую и издалека опознать человека, с которым мельком встречался двадцать лет назад.

Нина попыталась вспомнить, был ли у Кирилла какой-то особый запах, но не преуспела. Заикаться он начинал, когда волновался — это да. Потом отучился с возрастом. А вот всё остальное…

— Может, ты обознался и это вовсе не он?

— Ага, и идёт он за нами просто потому, что по пути пришлось. И нервничает тоже просто так, по привычке. И, кстати…

— Нинка? — раздалось сзади. Неуверенно и тихо, но вполне отчётливо.

— И, кстати, он решился-таки, — закончил фразу Ракун. — Ты хотела поговорить? Говори.

Для начала Нина остановилась.

Магос прошёл по инерции ещё несколько шагов, потом резко свернул в сторону, облокотился на ржавую ограду и сделал вид, что внимательно изучает противоположный берег Волги, мост и медленно плывущую по течению пластиковую бутылку.

— Привет, — осторожно произнесла Нина в пространство, так и не решившись обернуться.

— Привет, — ответило пространство голосом Кирилла. — Где тебя целый год носило?

— Сложно объяснить. И долго.

— А ты попробуй. Я не тороплюсь.

— Зато я тороплюсь.

— Куда? — Кирилл так и не дождался, когда на него посмотрят, поэтому сам обошёл старую знакомую и заглянул ей в лицо.

Нина не сразу нашла, что ответить. Потому что, действительно, куда? Куда она торопится, если нужные магазины уже закрыты и плановая закупка всего подряд откладывается до завтра?

А ещё где-то в глубине души она действительно хотела поговорить.

— Может, присядем где-нибудь? Это действительно долгий разговор.

Кирилл обернулся на вереницу лавочек, протянувшуюся вдоль набережной. Летним вечером отыскать свободную было практически невозможно, несмотря на то, что на сидящих сразу же набрасывались комары.

— Можно пойти в кафе. Или… — Кирил немного замялся, но всё-таки предложил. — Или ко мне.

— Я не одна. — Нина кивнула на Ракуна.

— Я вижу.

— Тогда в чём подвох?

Кирилл никогда не приглашал её домой. Сначала потому, что жил с родителями и не торопился представлять им свою девушку. Потом — потому что они расстались. А после этого уже и повода особого не было. Так что предложение выглядело действительно внезапным.

— Напоит нас снотворным, потом свяжет и жестоко отомстит, — прокомментировал Ракун, оторвавшись от «созерцания» горизонта.

— А есть за что? — уточнил Кирилл.

— Будет. Я позабочусь.

Нина искренне пожалела, что находится слишком далеко. Стой магос поближе, можно было бы пнуть его, или хотя бы на ногу наступить, чтоб не зарывался. А иначе оставалось только выразительные рожи корчить. Даром, что он их всё равно не видит.

— Понял. Лучше в кафе, — покладисто согласился Кирилл.

— В шашлычную, — поправила Нина. И покосилась на Ракуна, следя за реакцией.

Лодкой он управлял с завидной лёгкостью, но сил на путешествие через двадцать с лишним витков тратилось всё же немало. После такого марш-броска магоса вечно тянуло на мясо и сладости, причём съесть он мог в два, а то и в три раза больше, чем нормальный человек. Оставалось только гадать, куда все эти калории потом девались. Видимо, перерабатывались напрямую в магию, потому что внешне Ракун оставался худым и жилистым.

Вот и сейчас, услышав про шашлычную, он задумчиво потянул носом воздух.

Мясом пахло со всех сторон, из каждой открытой кафешки, которых вокруг водилось в огромном количестве.

— Туда, — уверенно указал магос и первый двинулся вперёд, ориентируясь на самый привлекательный запах. Нине осталось только махнуть Кириллу, чтоб присоединялся.

Нервный сутулый студент давно превратился в довольно приятного мужчину. Ровно тот баланс представительности, ума и чувства юмора, который так любят многие женщины. Пожалуй, если поставить Кирилла рядом с Ракуном и показать совершенно посторонней девушке, то ещё неизвестно, кто из них вызовет больше симпатии.

Скорее всего, тот, кто не будет хамить, исчезать без предупреждения на неопределённый срок и нарываться на неприятности.

То есть явно не один вредный енот.

Возможно, именно поэтому Кирилл был давно и прочно женат. Первое время после свадьбы он регулярно напоминал об этом Нине. Исподволь, намёками. Смотри, мол, у меня всё хорошо. Смотри и завидуй.

Нина смотрела, но никакой зависти не чувствовала. Только облегчение, словно острый камешек, попавший в ботинок, наконец-то вывалился и больше не мешает ходить.

А потом Кирилл и вовсе перестал выделываться, окончательно погрузившись в пучину семейной жизни. Нормальной жизни, которую Нина когда-то планировала прожить. Планировала — но, как выяснилось, совсем не хотела.

— Ты не развёлся случайно? — осторожно спросила она.

— Нет, даже в мыслях не было, — ответил Кирилл. И смущённо добавил: — То есть было, конечно. Но это же у всех иногда бывает, да?

— Наверное. Не знаю, не проверяла.

— А к чему тогда вопрос?

— Любопытно, зачем звать нас в гости. И как бы ты представил нас жене.

— Как коллег с работы, например. Только это неважно, она с малышнёй в отпуск укатила. А в гости… Просто так вышло, что у меня лежат твои документы. Некоторые. И я уже давно хочу их вернуть и узнать, куда и каким образом ты уехала без них.

— Ну… — задумчиво протянула Нина.

И тянула до тех пор, пока они не зашли в кафе, не заняли столик и не сделали заказ. И ещё немножко — до тех пор, когда пауза стала совсем уже невыносимой.

— Скажи, если хочешь, — неожиданно подключился к разговору Ракун.

Рассказы об Истоке в технологических мирах не то, чтоб запрещались... Скорее, не поощрялись. И не столько из-за секретности, сколько из-за того, что на человека, говорящего о витках, арфактумах, магии и волшебном тумане очень быстро начинали смотреть как на идиота.

А доказать свою правоту получалось далеко не всегда: вдали от Истока арфактумы постепенно теряли силу и уже через неделю надо было очень постараться, чтоб выжать из них хоть что-то полезное.

Поэтому Нина искренне надеялась, что они успеют закончить дела за завтрашний день, иначе выбраться из двадцать третьего витка станет сложновато.

— Нин? — напомнил о себе Кирилл.

— А ты сам-то как думаешь? И не только ты. Наверняка же на кафедре обсуждали, и вообще.

— Обсуждали, конечно. — Бывший коллега едва заметно поморщился. Кажется, воспоминания были не очень приятные. — Сессия в разгаре, а тебя нет, телефон вне зоны доступа, в сети не появлялась с вечера, мессенджеры молчат. И у Алинки та же картина. Ну, наши мигом нафантазировали, что вас кто-нибудь убил или ограбил, или разбились на машине, или газом траванулись, или ещё что. Побежали звонить кто в больницы, кто в полицию. А я к тебе домой пошёл.

— Почему ты?

— А почему нет? Я у тебя хотя бы бывал, пусть и сто лет назад. А остальных ты вообще дальше порога не пускала никогда.

Это была правда, гостей Нина не любила. С коллегами общалась охотно, но домой никого не приглашала, и сама не могла толком объяснить, почему. Алинкины знакомые иногда забегали, но нечасто: племянница тоже предпочитала встречи на нейтральной территории.

— И что дальше?

— Пришёл. Пытался в дверь дозвониться, потом достучаться. Потом выглянула соседка, высказала мне много добрых и ласковых слов за то, что грохочу на весь подъезд. Я объяснил, в чём дело. Она сказала, что вы уехали. Что ты ей накануне запасные ключи оставила и велела кактус поливать хотя бы изредка. И что она ночью видела, как Алинка куда-то топает с чемоданом и незнакомым мужиком.

— Утром, — машинально поправила Нина.

— Может и утром. Но она сказала, ночь была, темно ещё. Сигнализация на чьей-то машине выла, вот она и выглянула в окошко посмотреть. Тебя не увидела, но решила, что вы вдвоём уехали. Иначе зачем ключи и кактус? Ну, я попросил мужика описать. Она описала. Я сразу подумал, что тот самый… — Кирилл выразительно посмотрел на Ракуна.

— Можно подумать, я уникальный какой-то. — Магос направленный на него взгляд не увидел, но каким-то образом почувствовал и нервно передёрнулся.

— Я других людей не знаю, которые летом ходят в сапогах.

На это возразить было нечего.

— Ну а ты что? — не выдержала Нина.

— А что я? Выпросил у соседки ключи. Наврал, что ты какие-то рабочие документы дома оставила, а они мне позарез нужны. Она, правда, за мной увязалась, но это ладно, я же не грабить тебя собирался. Прошёлся по квартире: чемоданов нет, кроссовки в коридоре не валяются, фоторамка на полу, а самой фотки в ней нет, зато на столе ноут и папка с документами: страховые там всякие, ИНН и... — Кирилл споткнулся, мельком глянул на Ракуна.

— Что? — удивился тот, снова каким-то чудом почувствовав взгляд.

— Да ладно, говори уж, — махнула рукой Нина. Она-то точно помнила, что лежало в папке.

— Завещание. И письмо с инструкциями, что делать, если ни ты, ни Алина не вернётесь через три года. В общем, я понял, что тебя можно не ждать. По крайней мере, в ближайшее время.

— Только не говори, что ты рассказал об этом на работе!

— Не рассказал. Наврал, что у тебя случился внезапный переезд по семейным обстоятельствам, но в полицию заявлять не надо. А документы забрал домой. Тебе вернуть или выкинуть?

— Нет, пусть ещё немножко у тебя полежат. Если можно.

— Можно, конечно. Но... ты же вернулась.

— Я ненадолго, по делам. — Нина почему-то смутилась. Как будто в том, чтобы заскочить в родной город было что-то постыдное. Как будто сидя в Истоке она обязана была ежедневно скучать, мечтать о возвращении, вспоминать перед сном счастливые моменты из прошлой жизни и писать письма знакомым.

Она не скучала, не мечтала и не вспоминала. Она чувствовала себя на своём месте.

У неё вообще не было ощущения, что здесь осталось что-то важное, ценное, родные люди, дом.

Дом — это квартира Ракуна в Истоке, комната в школьной общаге, серое здание-лабиринт в Викене, рабочий стол в аналитическом отделе разведуправления.

А это просто город, где она родилась.

Но признаваться в этом (пусть даже самой себе) всё-таки было немного стыдно.

К счастью, наконец-то принесли заказ и мысли о еде ненадолго выгнали из головы все остальные вопросы. Нюх и интуиция Ракуна не подвели, и шашлык оказался потрясающим, так что некоторое время за столом все дружно жевали.

— Та тётка, соседка, в твою квартиру переселила свою дочку. Ты в курсе? — прервал паузу Кирилл.

— Да, я знаю. Пусть живут пока.

— Пока — что? Я же вижу, что ты не собираешься возвращаться ни через три года, ни когда-то ещё.

— Может, Алинка... — Нина пожала плечами. — Она по интернету соскучилась.

— То есть там, где вы сейчас, интернета нет? Да и электричества, видимо, тоже, иначе ты бы ноут дома не оставила.

— Электричество есть. Ну, как физическое явление — есть. А вот электростанций нет, и розеток тоже. Там вообще с техникой не очень, в основном магия всякая.

Кирилл кивнул, совершенно спокойно принимая информацию к сведению. Глаза не выпучил, со стула не упал, объяснений не потребовал.

— Мог бы хоть сделать вид, что удивился, — прокомментировала Нина.

— А смысл? Я же не сейчас всё понял, а давно уже. Было время смириться.

— Давно — это когда?

— Давно — это давно. Ещё когда мы встречались и ты про Галину рассказывала. Говорила, что она уехала, но никогда не говорила, куда. Говорила, что соскучилась, но ни слова о письмах или звонках. Если я пытался узнать подробности, то ты сразу переводила тему. Я сначала подумал, что, может, она в тюрьму попала и ты поэтому рассказывать не хочешь. Но всё равно не складывалось что-то. А потом увидел у тебя дома этих… ну, его… — Кирилл кивнул на Ракуна, увлечённо вгрызавшегося в шашлык. — И того, второго… Ещё мелькнуло в голове, что они какие-то нездешние. То ли москвичи, то ли вообще иностранцы. Ну я и решил выяснить, что за иностранец мою девушку увёл.

— И каким образом? — уточнил магос, отрываясь от мяса. Голос звучал неожиданно добродушно — видимо, благодаря целительному воздействию еды.

— Караулил у подъезда. Правда, ждать долго пришлось, до утра почти.

— То есть ты всю ночь топтался возле дома? Даже в туалет не уходил, что ли?

— Да как-то… ну… не хотелось особо. От волнения, наверное... — Кирилл смущённо поправил очки и при этом стал удивительно похож на себя прежнего — неуверенного и нервного студента.

— А потом шёл следом до набережной?

— Да.

— И всё видел?

— Ничего я не видел. Там такой туманище был, что я чуть в речку нечаянно не свалился. Вы в него вошли и исчезли. Я немного по берегу походил, никого больше не встретил и домой пошёл. Потом долго думал, куда вы могли деться. Не утонули же в самом деле! И не растворились в воздухе.

— И что надумал?

— Ничего. — Кирилл развёл руками, чуть не смахнув с тарелки пустой шампур. — Точнее, ничего адекватного. Всё казалось странным и нелогичным. Но, знаете, если в событиях не видно логики, то, может, мы просто ищем её не в том месте. Я гадал, куда исчез любовник моей девушки, а надо было сначала выяснить, откуда он вообще взялся. Потому что… ну, это же Нинка! Вы же её знаете! Она на измену и обман паталогически не способна.

Теперь пришёл черёд Нины смущённо поправлять очки. Мужчины так увлеклись разговором, что, кажется, вообще забыли о том, что за столом сидит ещё кто-то.

— Ты даже не представляешь, на что она способна, — хмыкнул Ракун. — Но, надеюсь, с изменой не ошибся. И как, выяснил?

— Типа того. Несколько дней промаялся, потом рискнул всё-таки позвонить Нине и спросить, что это было вообще. Она сказала, что человек привёз новости про Галину. И тогда у меня в голове всё сложилось: исчезновения в никуда, появления из ниоткуда, ощущение нездешности. Выглядело как бред, но, вы знаете... Нин, ты только не обижайся, но ты же всегда была немного того... не от мира сего. Но я сначала думал, что в переносном смысле.

Обижаться было вроде как не на что, но пнуть бывшего кавалера под столом всё равно захотелось.

Не от мира сего, значит. Вот как это выглядело со стороны.

— Откуда вы берётесь, такие умные, а? — Ракун, кажется, окончательно передумал дуться. — Логика, выводы, теории… Вас в специальном инкубаторе выращивали, что ли?

— С дураком я бы встречаться не стала, — заметила Нина.

— Это комплимент? — осторожно уточнил Кирилл.

— Нет, это констатация факта. И прости за ту сцену у меня дома. Не было никакой измены, просто маленький спектакль, а ты зашёл в неподходящий момент.

— Я понял. Не сразу, но понял. Только, кажется, спектакль немножко затянулся и пророс в реальность.

— Извини, оно как-то само так получилось. — Нина не знала, куда деть глаза, поэтому уставилась в тарелку. Пустую.

Сама она съела всего несколько кусочков, остальные перетаскал себе Ракун.

— Всё в п-порядке. Рад, что у вас всё хорошо. А мне пора. — Кирилл встал из-за стола. Кажется, беседа закончилась одновременно с едой. — Будешь п-приезжать — заходи в гости. Или вместе заходите.

— Договорились. — Нина отстранённо заметила, что он начал заикаться впервые за весь разговор. Всё-таки волновался.

Ракун тоже встал и молча протянул бывшему сопернику руку. Тот без колебаний её пожал.

 

* * *

 

В гостиничном номере слабо пахло кондиционером для белья.

Нина кинула сумку на кровать, подошла к окну и раздвинула тяжёлые шторы.

Над городом горели звёзды. Не такие огромные и близкие, как в Викене, не такие яркие и чёткие, как в Истоке. Обычные, с детства знакомые звёзды и созвездия. Разве что без зимнего треугольника. Не сезон.

Вереницей фонарей светился мост через Волгу, на набережной угадывались фигурки гуляющих.

— Слушай, звезда разведки, а как Кирилл ухитрился за тобой проследить так, что ты его не заметил?

Ракун подошёл сзади, обнял и привычно ткнулся носом в макушку:

— Я до этого несколько суток не спал, а потом в меня всю ночь ревели. Я бы не заметил, даже если бы за мной маршировал кавалерийский полк в сопровождении оркестра. Не до того было. А что?

— Да просто... посмотрела на набережную, вспомнила.

— Как вид? Обещали вроде красивый... — Магос осторожно прикоснулся к стеклу.

— Похож на тот, который у меня в квартире был. Во второй половине дня тут наверняка солнце прямо в окна светит, а на закате всё красным заливает. Поэтому и шторы такие плотные.

Вид действительно был похож. Даже слишком похож. Настолько, что Нина на мгновение испугалась этого сходства. Тот же город, та же набережная, те же люди. И так легко представить, что все события последнего года просто приснились, что не было никакого Истока, никаких приключений, никакой магии. И Ракуна тоже не было.

А завтра начнётся обычная жизнь. Привычная, размеренная, правильная.

Ненавистная.

Нина плотнее прислонилась к Ракуну, вжалась в него всем телом.

— Ты чего? — шёпотом спросил он.

— Хочу убедиться, что ты реальный.

— Каким же мне ещё быть? — удивился магос, разворачивая подругу лицом к себе.

Нина не ответила, только обхватила его руками, уткнулась лбом в плечо и застыла. Хотелось стоять так вечно. Или лежать. Но главное — никуда не отпускать. И самой не уходить.

 Никогда.

— А тебе… ну, нормально со мной? — тихо и неожиданно робко спросил Ракун.

— В смысле?

— Я же не умник типа этого твоего Кирилла. И не знаю всяких штук, которые у вас тут общеизвестны. Интернет в глаза не видел, компьютер включать не умею. Я даже школу-то с трудом закончил. Обычную, не магическую. В магической тоже кое-как учился, но там хоть весело было. А обычную вообще бросил бы, если б старый Лисар за прогулы уши не драл.

— Помнишь, что я про Кирилла сказала, прогульщик?

— Что? То есть, наверное помню, но что именно?

— С дураком я бы встречаться не стала. И ты совершенно точно не дурак. Ты другой, совсем другой. Из другого мира, из другого теста. Это как раз я себя рядом с тобой полной дурой чувствую.

— Шутишь?

— Ни капельки. — Нина пожалела, что нельзя прижаться ещё сильнее. Одежда казалась лишней, совершенно неуместной. Ладони скользнули под рубашку, кончики пальцев привычно нащупали один из старых шрамов, очертили его по контуру, потянулись к следующему.

Ракун хмыкнул, понятливо потянулся к нининой блузке. Но, справившись с первой пуговицей, всё же нашёл в себе силы остановиться и спросить:

— Тогда, раз я всё-таки не дурак, и ты тоже очевидно не дура... Рассказывай, что задумала. Я ведь до сих пор о твоём плане ничего не знаю.

— Завтра. Пожалуйста, давай завтра.

— Ладно, завтра, — покладисто согласился магос. И немедленно взялся за следующую пуговицу.