Станковое искусство в интерьере

В интерьере, стилистически цельном и со вкусом убранном, картина не выделяется из общего ансамбля, не заявляет о своем приоритете. Станковое искусство не спорит с прикладным и не противопоставляется ему. И вместе с тем у картин свои обособленные функции, свои декоративные, информационные и семантические задачи, изначально в них заложенные, которые проводят незримую, но весьма ощутимую грань между ними и вещами утилитарного назначения. Элитарность без выпячивания, избранность без пренебрежения — признаки стиля и хорошего вкуса в эпоху позднего классицизма. За работами, висящими в интерьере, угадывается не только вкус автора, но и вкусовые пристрастия хозяина. Здесь можно встретить Рембрандта, Рубенса, Тициана, Ван-Дейка. Полотна русских художников Чернецовых висели в парадной комнате художника Ф. И. Толстого, имевшего свою оправданную и выверенную точку зрения на русскую живопись и русских художников, одаренных и с хорошей профессиональной выучкой в петербургской Академии художеств. Многие занимались живописью без специального образования и много в этом преуспевали. Широко известны живописные работы Лермонтова, Жуковского, Александра Бестужева.

Но вместе с тем в русском общественном мнении зарубежные мастера ценились выше. Будучи в России, французская художница Виже-Лебрен выполнила несколько десятков портретных заказов. Два из них, висящие в спальне старой графини, описаны Пушкиным в «Пиковой даме» (150, с. 97).

Зарубежные художники, путешествуя по России и портретируя вельмож, сановников и состоятельных помещиков, за короткое время делали себе состояние. При устойчивой популярности жанра это было несложно.

Русский рынок был наводнен картинами, весьма далекими от мастерства и художественного совершенства. «Зима с белыми деревьями, совершенно красный вечер, похожий на зарево пожара, фламандский мужик с трубкою и выломанною рукою, похожий более на индейского петуха в манжетах, нежели на человека, — вот их обыкновенные сюжеты. (...) где покупатели этих пестрых, грязных масляных малеваний? Кому нужны эти фламандские мужики, эти красные и голубые пейзажи, которые показывают какое-то притязание на несколько уже высший шаг искусства, но в котором выразилось все глубокое его унижение? Это, казалось, не были вовсе труды ребенка-самоучки. Иначе в них бы, при всей бесчувственной карикатурности целого, вырывался острый порыв. Но здесь было видно просто тупоумие, бессильная, дряхлая бездарность, которая самоуправно стала в ряды искусств, тогда как ей место было среди низких ремесел, бездарность, которая была верна, однако ж, своему призванию и внесла в самое искусство свое ремесло. Те же краски, та же манера, та же набившаяся, приобвыкшая рука, принадлежавшая скорее грубо сделанному автомату, нежели человеку!» (41, с. 71—73).

У помещиков были свои домашние художники, и далеко не каждый из этих художников получал образование в Академии художеств, а затем в Италии. Доморощенные художники могли расписывать интерьеры, а могли баловаться и станковой живописью. Художники этого уровня могли делать вывески, расписывать и питейные заведения. Помещики держали и домашних иконописцев, которые время от времени писали портреты.

Основной жанр украшающих комнаты произведений станкового искусства — масляная живопись, т. е. работы, исполненные в цвете с использованием долговечных материалов. Живопись представительна и престижна. Живопись вносит в интерьер колористические акценты или оттенки — в зависимости от степени цветовой активности поверхности стены и самой картины.

Весьма популярна и акварель, техника которой в первой половине XIX в. достигла совершенства, опережая прочие жанры, в том числе и масло, не только и не столько степенью реалистической передачи, сколько поэзией, легкостью, прозрачностью, сочностью и одновременно благородством колористического строя. Масляная живопись — для представительности, акварель — для души; в масле — незыблемость, извечная драма античных конфликтов, а в акварели — искренность и сокровенность; маслом гордились, акварель — любили. Однако акварель обладает рядом технических недостатков. Бумага, на которой она исполнена, — гораздо менее прочна, нежели холст. Масляную живопись можно мыть, расчищать от загрязнений, протирать к праздникам мокрой тряпкой. Акварель всего более боится попадания воды на ее поверхность. И, наконец, акварельные работы выполняются из пигментов, часть которых — несветостойки. Со временем работа теряет в цвете, пигмент под действием света разрушается, краски блекнут.

Механически непрочны также работы, исполненные другими водяными материалами: темперой и гуашью, если они сделаны на бумаге. Наиболее уязвимыми можно считать пастельные работы, которые в незакрепленном состоянии осыпаются и вообще не терпят механических воздействий, даже перенос с места на место сопряжен с определенными утратами. Пастельные работы, как и акварельные, потенциально неустойчивы к воздействию света (в современных музейных экспозициях они обычно прикрыты плотной светонепроницаемой тканью).

Гравюры лишены проблем светостойкости. Они тиражированы, отчего даже самые художественно совершенные из них — недороги. Гравюры не только удачно дополняют композиции при организации поверхности стены, но и образовывают самостоятельные подборки. У Собакевича в гостиной стены увешаны гравированными портретами полководцев, во многих домах во второй четверти XIX в. были модны гравированные подборки героев 1812 г. Висели на стенах и карандашные рисунки. В те времена рисовать учились все и каждый в большей или меньшей степени мог изображать натуру. Друзья обменивались рисунками, а то и просто дарили. Нередко незаметно рисовали портрет, а затем дарили — это было приятным сюрпризом. Мамаши, в пылу матримониальных забот, выставляли напоказ рисунки своих дочерей. На стене жилой комнаты могли висеть не только рисованные карандашом, но также вырезанные из книг или журналов — такие картинки могли быть и весьма приемлемых художественных достоинств. В светелке барышни могли висеть и картинки из журналов мод. В кухне, жилище кухарки, на стене красовались картинки с помадных банок.

Лубочные картинки наводняли рынок в XIX в. в больших количествах, способных удовлетворить спрос самых многочисленных сословий России: крестьян, ремесленников, мелких чиновников, людей мещанского и купеческого сословия. Лубок можно было увидеть в любой крестьянской избе, на почтовой станции, в лакейской, девичьей, на кухне, в деревенском кабаке, а в провинции — и в дворянском жилище.

Стены могли украшаться работами, которые по жанру скорее можно было бы отнести к скульптуре. Это медальоны и небольшие барельефы из воска или керамики, получившие распространение во второй четверти XIX в. Апологетом жанра был вице-президент Академии художеств Ф. П. Толстой.

К портретам было отношение особое, старшее поколение благоговело перед галереей родовитых предков, молодежь же, зараженная зарождающимся нигилизмом, вносила в общие и частные ценностные отношения безусловный скепсис. Однако перед приемом гостей, по традиции, одновременно со снятием с мебели чехлов и чищением медной фурнитуры дверей и окон, мокрой тряпкой протирали глаза у фамильных портретов.

Портрет — самый распространенный жанр в интерьере. Человек и его изображение занимали в изобразительном искусстве главное место. Портрет, образно говоря — жанр литературный, за ширмой форм и складок материи угадывались воспитание, общественное положение, характер, имущественный ценз, заслуги, страсти, таланты, этический уровень и, в конечном итоге, судьба.

Были портреты для себя, для воспоминаний, которые дороги сердцу, мост в минувшее, лучшие годы, наполненные чувством, ныне утраченным, друзьями и родными, ныне покойными, страстями и надеждами, ныне обесцененными.

И портреты — для других, в парадных комнатах, напоказ, как оплот сословной фанаберии, ни на минуту не позволяющий гостю забыть свое место в сложной, но устойчивой лестнице иерархических отношений.

Портреты заказывали, чтобы подарить любимому человеку, часто миниатюру, которая могла висеть на стене, а могла и стоять на рабочем столе, всегда перед глазами.

Мать может заказывать портрет ребенка, а сын — портрет отца или матери. Портреты молодых родителей рассматривали с таким же интересом, как мы теперь листаем семейные альбомы. Хорошие портреты любили и ценили. А. И. Герцен с горечью сожалел об утрате портрета Н. Огарева (30, с. 72).

Когда стремятся уйти от тяжелых воспоминаний о погибших близких людях, от портретов стараются избавиться.

Портреты в интерьере — не только фамильные. Весьма популярны были гравированные портреты героев 1812 г. У Коробочки в комнате наряду с изображением птиц — портрет Кутузова. В гостиной Собакевича «... на картинах были молодцы, все греческие полководцы, гравированные во весь рост. Маврокодато в красных панталонах и мундире с очками на носу, Колоконтрони, Миаули, Канари. Все эти герои были с такими толстыми ляжками и неслыханными усами, что дрожь проходила по телу. Между крепкими греками неизвестно каким образом и для чего поместился Багратион, тощий, худенький, с маленькими знаменами и пушками внизу и в самых узеньких рамках. Потом опять следовала героиня греческая Бобелина, которой одна нога казалась больше всего туловища тех щеголей, которые наполняют нынешние гостиные» (40, с. 91 — 92).

Портреты обладали общественной ценностью, несли определенные идеалы, не только отражали вкусы или ублажали родословную спесь — они, как знамена, символизировали мировоззренческую направленность, силу убеждений, политическую лояльность или оппозиционный протест. «Царей портреты на стенах» не только в кабинетах чиновников и залах присутственных мест, но и в обычном жилом доме.

Но могли в кабинетах висеть и портреты Сен-Симона, Вольтера, энциклопедистов, что было признаком вольнодумства. У молодого человека могли висеть портреты писателей, определяющих литературные вкусы времени: Гете, Гюго, Бальзака, Жюль-Жанена, Ламартина. В эпоху романтизма апологет ее, Байрон, был обязателен в комнате молодого человека. Пользовались популярностью и лучшие русские поэты эпохи Жуковский и Пушкин.

Портрет в барском доме мог висеть как произведение искусства, изображенный образ мог быть незнакомым, не принадлежать никому из родных или знаменитых людей, а просто занимать пространство, которое больше нечем заполнить.

Нередко встречаются картины, завешенные тафтой. Это портреты, которые не должны быть доступны постороннему глазу.

Портрет — жанр устаревающий значительно ранее прочих, а потому теряющий сначала фамильную, а потом и общественную

ценность. Изображения людей — не жанровые, а портретные — были не менее популярны, нежели портреты родных и близких. Широко распространены были мифологические персонажи — как греческой, римской, так и библейской мифологии, причем реальные лица могли соседствовать с фольклорными.

Венера была любима не только в слепках или уменьшенных копиях, но и в живописи. Юдифь, Клеопатра. Александр Македонский, Медуза-Горгона, нимфы, портреты Греза, Рембрандта и Рубенса, извозчики, рыцарь в латах — все это было достойно внимания и призвано украшать интерьеры барского дома средней руки.

В жилищах чиновников или мещан могли висеть гравированные портреты. Охотно приобретали и вешали на стену лубочные картинки, героями которых были Миликтриса Кирбитьевна, Еруслан Лазаревич, Фома и Ерема, Объедала и Обпивала.

Популярными были изображения собак и лошадей, которых любили не только за прагматизм сосуществования, но и за эстетические качества экстерьера. Существовал профессиональный цех живописцев — лошадиные портретисты, которые специализировались только на изображении этих животных, но в этом жанре работали виртуозно. У помещиков были особые привязанности и пристрастия к отдельным лошадям, которые, в частности, реализовались в «портретах» животных. «У него (Строганова — И. К.) в кабинете висели несколько портретов Бычка, писанные масляными красками и акварелью. Как представляют Наполеона — то худым консулом с длинными и мокрыми волосами, то жирным императором с клочком волос на лбу, сидящим верхом на стуле, с коротенькими ножками, то императором, отрешенным от дел, стоящим, заложив руки за спину, на скале средь плещущего океана, — так и Бычок был представлен в разных моментах своей блестящей жизни: в стойле, где он провел свою юность, в поле — свободный, с небольшой уздечкой; наконец, заложенный едва видимой невесомой упряжью в крошечную коробочку на полозьях, и возле него кучер в бархатной шапке, в синем кафтане, с бородой, так правильно расчесанной, как у ассирийских царей — быков, — тот самый кучер, который выиграл на нем не знаю сколько кубков вазиковской работы, стоящие под стеклом в зале» (30, с. 527).

Пейзаж — один из любимейших жанров в XIX в., хотя менее популярен, чем портрет. В интерьерах первой половины XIX в. висят большей частью ландшафтные и городские виды зарубежных стран. «И здесь по стенам развешены были картины в бумажных рамках, гравированные в Париже, и в Вене. Они изображали пейзажи, очаровательных видов Германии, Швейцарии. Кавказа и Крыма» (68, 39—40). Виды Венеции, Швейцарии «... гравированные ландшафты итальянца Цукарелли (171, с. 96). Даже в лубочных картинках предпочитали нерусские городские виды. «... город Иерусалим, по домам и церквам которого без церемонии прокатилась красная краска, захватившая часть земли и двух молящихся русских мужиков в рукавицах» (40, с. 71).

В первой половине XIX века наблюдается несоответствие привязанности русского человека к русскому пейзажу и пристрастия к иностранным картинкам.

Русский пейзаж был страстно любим не только в искусственных его проявлениях — садах и парках. Любили нетронутую среднерусскую природу, восхищались ею, видам посвящали лучшие писатели лучшие свои лирические строки (Гоголь, Гончаров). Городские виды в русских столицах были предметом особой гордости просвещенной части русского дворянства. И тем не менее интерьеры украшали нерусскими пейзажами. Быть может, это явление обусловлено романтической тоской по странам и землям, которые не всегда доступны человеку даже состоятельному. А русский пейзаж всегда рядом — выйди из дому — и увидишь множество самых разнообразных, самых изысканных и прекрасных видов. Серьезно и талантливо воспевать русский пейзаж в живописи стали во второй половине XIX в., когда Левитан, Куинджи, Васильев, Саврасов, Шишкин показали не только России, но и всему миру бессмертную красоту русского ландшафта.

Натюрморт, один из древнейших жанров станковой живописи, занимал определенное место в развесках картин. «... синие виноградные кисти в корзине, разрезанный красный арбуз с черными семечками на блюде и наливные яблоки на тарелке» (2, с. 252). В гостиной Плюшкина «... занимала полстены огромная почерневшая картина, писанная масляными красками, изображавшая цветы, фрукты, разрезанный арбуз, кабанью морду и висевшую головою вниз утку» (40, с. 112).

Жанровая живопись часто представлена сюжетами бытовыми, с оттенком сентиментальности, нравоучительности, а нередко — иронии. Обломов любит бывать у бывшего сослуживца Ивана Герасимовича, потому, что у него уютно в доме. «Гравюры все изображают семейные сцены» (42, с. 167). У барышни в комнате «... английские и французские гравюры, взятые из старого дома и изображающие семейные сцены: то старика, уснувшего у камина, и старушку, читающую библию, то мать и кучу детей около стола...» (43, с. 200) — такие сюжеты приличны для комнаты девицы. В комнате барыни — «... уличные итальянские сюжеты прошлого столетия» (171,с. 96),а в мужском кабинете — «... картина в раззолоченных рамах, представлявшая собою старца в цепях, заключенного в тюрьму, которого кормила грудью молодая прекрасная женщина...» (2, с. 85). На картине в господской конторе «... два старика ели арбуз; из-за арбуза виднелся в отдалении греческий портик с надписью "храм удовлетворения"». В этой же комнате еще картина, на кото-

рой «... изображена была легавая собака с голубым ошейником и надписью "Вот моя отрада"; у ног собаки текла река, а на противоположном берегу реки под сосной сидел заяц непомерной величины, с приподнятым ухом» (201, с. 120).

Батальные сцены — не только в кабинетах императоров, но и в комнате офицера и даже у Плюшкина «... длинный, пожелтевший гравюр какого-то сражения, с огромными барабанами, кричащими солдатами в треугольных шляпах и тонущими конями» (40, с. 112).

Практически в каждой комнате висит икона или киот, в жилых комнатах они обязательны. Иконы в интерьере первой половине XIX в. — это не предмет станкового искусства, украшающий красный угол. К образу или киоту обращались ежедневно, по несколько раз на дню. В женских жилых комнатах икона присутствует непременно, в особенности в жилище пожилой женщины; у набожных женщин могло быть и два киота в одной комнате, по обеим сторонам окна (132, с. 109).

В парадных комнатах образа также присутствуют, хотя и не обязательно во всех. В передней, которая одновременно является лакейской, образ висит не только для дворни: всякий входящий в дом крестится на икону. Образа висят также в залах, весьма часто в гостиных, которые были местом постоянного времяпровождения большинства членов семьи: хозяйки, хозяина, детей, взрослых дочерей. Обязательна икона и в комнате хозяина — кабинете. Девичья, которая предназначалась для женской прислуги в доме, также не могла обойтись без образа.

В господском доме бывали домовые церкви — это редкие, почти исключительные случаи; церковь могла находится и на территории усадьбы. В доме могла быть отдельная комната, специально оборудованная и предназначенная для молитв и отправления религиозных обрядов, так называемая образная. Образная комната — явление весьма распространенное. Предназначалась она только для господ, как в повседневной жизни, так и по праздникам.

Иконы были родовые, они передавались по наследству из поколения в поколение и считались гарантией незыблемости личного и семейного благополучия. Они обрастали и семейными легендами, в которых со временем трудно было различить события истинные и вымышленные, да к этому не очень-то и стремились, благоговейно доверяя преданиям. Такую икону нельзя было продать, ее можно было только передать по наследству самому близкому, самому надежному и твердому в вере человеку.

Если в комнате не было иконы, что бывало в исключительных случаях, молились на ближайшую церковь, видимую в окне, а то и просто на восток.

Во время исполнения обрядов иконы могут вынимать из киотов (иконы в киотах не закреплены). Вынимают иконы и для родительского благословения: разрешение на бракосочетание, благословение умирающей матерью малолетней дочери, или отцом сына, отправляющегося в дальний и ответственный путь. Отец Александра Герцена, богатейший человек России Яковлев, не терпевший в доме священников и обрядовых служб, тем не менее благословил сына при аресте образом Иоанна Предтечи (точнее на образе была изображена голова Первокрестителя на блюде).

Самое ценное в комнате — икона, и ценз ее определяется не столько ее рыночной стоимостью, сколько духовным содержанием.

Если в интерьере есть золото, серебро или драгоценные камни, то можно быть уверенным, что они украшают киот или икону. В домах попроще — и киоты попроще, небогатые, неброские, но всегда опрятные, медные ризы ярко начищены. Вместо киота в комнате могла быть прибита полочка с несколькими иконами или стоять стойка с образами.

Перед каждым образом — неугасимая лампада, которая могла быть стеклянной, либо золотой или деревянной — в зависимости от общего убранства иконы. Киот, помимо образов, мог вмещать в себе крест и мощи. По праздникам либо иным торжественным или ответственным случаям в киоте затепливали сальную или восковую свечу.

Иконы и киоты обычно были ориентированы на восток, т. е. висели на восточной стене или в восточном углу. В крестьянских избах с единственной светлой горницей киот стоял в красном углу, это самое почетное место в доме, в обычные дни — для хозяина, в гостевые — для почетных гостей.

Спальни, как и образные, могли полностью быть обставлены образами — это во многом зависело от набожности хозяйки. Обычно в спальнях дам и барышень киот висел над постелью, в изголовье.

В жилых и парадных комнатах, при наличии картин светского содержания, иконы и киоты размещались особняком, вне общей композиции. Будучи умышленно обособлены, они, при незначительных, гораздо меньших, чем у картин, размерах, занимают доминирующее положение. Обычное их положение — под потолком, в углу — но диагонали или плашмя на стене.

В художественной литературе и в иконографическом материале до нас дошли свидетельства такого редкого в интерьере жанра, как транспарант. Транспарант — это картина, сделанная водяными красками на прозрачном материале (стекле) и работающая на просвет. Одна из форм стационарного использования транспаранта — заполнение ячейки оконной рамы вместо оконного стекла. По принципу транспарант близок к витражу, хотя технически значительно проще его, а в исполнении и применении — камерней. В первой половине XIX в. делались попытки ввести в русский бытовой и общественный интерьер витражи, но успеха такие начинания не имели.

Иногда на стене можно было встретить документы, которыми особо дорожили или гордились, например, офицерский диплом или письмо Екатерины II. Нередки на стенах и ландкарты, особенно в кабинетах.

Ковры и гобелены в начале XIX в. можно изредка увидеть на стенах. Во второй половине XIX в. завешивание стен коврами стало массовым явлением. Предметы прикладного искусства — частые гости на стенах: часы, кашпо, книжные полки, градусники, барометры, музыкальные инструменты, сонетки. Очень распространенным и даже модным явлением в интерьерах были трубки, чубуки, оружие (кинжалы, пистолеты, ружья) — они украшали кабинеты, чаще всего холостяков, коллекции были гордостью хозяина, мерилом тщеславия и предметом зависти. Моду на это украшательство можно бы назвать пустой, бессодержательной погоней за престижной новизной, однако, каждая из этих вещей представляла собой предмет прикладного искусства, порой уникальный; нередко высокого класса, с применением дорогих и даже драгоценных материалов. Самостоятельную художественную ценность являли собой композиционные построения из этих предметов, которые, как и развеску картин, можно выделить в отдельный жанр интерьерного искусства.

Жанры картин имели предпочтительное тяготение к комнатам определенного назначения.

Зала является наиболее представительной комнатой в доме, наиболее торжественной по характеру, холодной и официальной. Стены этого помещения увешаны портретами по преимуществу. Портреты плотно покрывают стены зал, которые порой называются портретными.

Зала в петербургской квартире Ф. П. Толстого была декорирована картинами весьма умеренно, но с признаками хорошего вкуса: «... зала была украшена хорошими слепками с античных статуй и бюстов; из картин в ней было только две большие копии с Леонарда Робера и два оригинальных этюда братьев Чернецовых» (238, с 13).

Столовая, которая несла в себе функции залы, а могла и совмещаться с залой, также декорировалась портретами. В зале официального лица, в присутственных местах — портреты императоров, бывших и здравствующих. В отдельных случаях в залах могут помещать и иные сюжеты, например пейзажи.

Гостиная — комната менее строгая и официальная, нежели зала, поэтому сюжетное разнообразие картин намного шире. Портреты здесь не только фамильные. Весьма популярна была серия героев 1812 г. Портреты из портретной галереи Зимнего дворца были гравированы, и каждый мог приобрести полный комплект или часть.

В гостиной могли висеть портреты библейских и евангельских героев и героинь, портреты Рембрандта, портреты неизвестных лиц. Гостиная могла вмещать игривые и даже фривольные сюжеты; натюрморты, городские и маринистские пейзажи, жанровые сценки. Гостиная может быть сплошь увешана картинами.

Портреты на протяжении XIX в. не исчезают из гостиной, однако во второй половине XIX в. в ней все больше появляется полотен иных жанров, главным образом пейзажей.

Помимо живописи, в гостиной, в отличие от залы, могла быть и графика — рисунки, гравюры, акварели. В гостиной могли висеть на стенах восковые или керамические медальоны и барельефы.

В кабинете Александра I висела «Сикстинская Мадонна» — император покровительствовал искусствам. В кабинетах его преемников и Великих князей — изображения солдат различных родов войск и полотна батальных сцен. В кабинетах императриц и великих княгинь — обычные портреты, пейзажи, жанровые сцены.

В кабинетах жилых домов портреты составляли большинство. Но, как и в гостиных, они разбавлены иными сюжетами — интерьерными, жанровыми, пейзажными, изображениями животных. В кабинете архитектора А. Брюллова — архитектурные проекты, пейзажи, отмывка архитектурных деталей. В кабинете Жуковского, на глухой стене — по четыре картины по сторонам камина. В кабинете Обломова «... занавесы, ковры, несколько картин, бронза, фарфор и множество прекрасных мелочей» (42, с. 9). В кабинете губернатора может висеть портрет жены, в кабинете графа — пейзаж. У Строганова в кабинете портреты любимого рысака. В провинциальном кабинете — виды Венеции, портреты, копии с Рембрандта. В кабинете старого дома — гравюры. В спальне старой графини — портреты, в спальне дворянской загородной усадьбы — «гравированные ландшафты». В комнате бабушки образа, портреты митрополита Платона и блаженной Агафьи. В комнате барышни — гравюры и картинки, вырезанные из книг. В диванной, наряду с живописью в темных рамах — гравюры в бумажных рамках. В спальной комнате, наряду с портретами — пейзажи. В приемных императорских дворцов второй половины XIX в. — пейзажи. В бильярдных — опять портреты. В жилых комнатах преобладает портрет, наряду с которым могут висеть и пейзаж, и изображения животных. Как и в кабинете, стену могут занимать ландкарта или план имения. В одной комнате, выполняющей несколько функций, в кабинетной зоне над столом — портреты и пейзажи, в гостиной зоне над диваном — портреты, в спальной зоне над кроватью — графика с жанровыми и культовыми сюжетами.

У дворовой прислуги редко была своя комната, но в тех случаях, когда слуга получал ее, то украшал стены рисунками или живописью. В комнате немца — камердинера — портрет Фридриха II. В комнате ключницы — два детских рисунка. В жилище кухарки, т. е. на кухне — лубочная или гравированная картинка или «... картинка с помадной банки...» (81, с. 43). В девичьей, как правило, кроме иконы, нет других изображений. Зато в лакейской, располагавшей большей свободой и вместе с тем правами, стены могут быть оклеены пестрыми картинками.

Со сменой хозяев вещи, в том числе картины, проходят неизменную и неизбежную, всегда болезненную переоценку. Самая печальная участь вещи — это забвение, причем прикладные, утилитарные вещи, которые можно использовать, которые прочны и добротны и не режут глаз навязчивой и нелепой старомодностью, имеют больше шансов на выживание, нежели картины. Старые фамильные портреты, засиженные мухами, наряду с рухлядью, старой мебелью, пыльными, уже никому не нужными париками и кафтанами, отправляются в чулан или на чердак, куда время от времени наведывается дворецкий, такой же дряхлый и ненужный, как содержимое чулана.

Помещения подсобной зоны, разумеется, никто не украшал. Отжившие старые картины, фамильные портреты, вышедшие из моды и не возбуждающие более ни в ком чувства гордости или дорогих воспоминаний, отправляются на чердак или в кладовую. На стенах кладовой могут висеть картины (а не стоять или лежать на полу), но это не бережность в хранении дорогих реликвий, а скорее привычка к аккуратности. Правда, в темной комнате, где хранятся серебро и бриллианты, бабушка может долгие годы бережно сохранять рисунки, портреты и прочие вещи любимого внука.

В помещении станционного смотрителя — картинки «... изображающие историю блудного сына...» (161, с. 45). В городском трактире, по свидетельству Н. В. Гоголя, «... те же картины во всю стену, писаные масляными красками, словом, все то же, что и везде; только и разница, что на одной картине изображена была нимфа с такими огромными грудями, каких читатель верно никогда не видывал. Подобная игра природы впрочем, случается на разных исторических картинах, неизвестно в какое время, откуда и кем привезенных к нам в Россию, иной раз даже нашими вельможами, любителями искусств, накупившими их в Италии, по совету везших их курьеров» (40, с. 7).

Убранство московской распивочной не претендует на изысканность вкуса. «Украшений было немало в "Старой избе". По стенам, когда-то выкрашенным желтой краской, висело несколько назидательных картин вроде "мытарств грешной души"; рядом с ними грустно смотрели из полинялых рам какие-то портреты, в которых воображение хозяина лавочки находило Румянцева и Потемкина. Но умиляясь сердцем при виде тех и других изображений, посетители "Старой избы" с особою любовью останавливались перед лубочной картинкою, представлявшей несколько усердных питухов, с красноречивой надписью:

Пиво сердце веселит,

Пиво старых молодит!

На заднем плане, в другой половине заведения виднелась на стене декорация, изображавшая «романтическое местоположение» и нарисованная, вероятно, кистью Ефрема, домашнего маляра, который знал, на каких деревьях поют птицы райские величиною с орла, и в какой стране львы походят на баранов» (81, с. 200—202).

В солидном московском ресторане, помимо зеркал, драпировок, люстр, бра, напольных часов, на стене — живописные пейзажи.

Помещики нередко имели свои картинные галереи, не совмещенные с гостиной или залом, куда доступ имел не всякий. Во второй половине XIX в., когда меценатство приняло характер общественного движения, картины в частные галереи закупались как у зарубежных, так и у талантливых русских художников. В первой половине XIX в. состоятельные дворяне закупали картины за границей, будучи глубоко убеждены в их несомненном преимуществе перед отечественными. Некоторые частные галереи, как, например, галерея Третьякова, были открыты для всеобщего обозрения.

Стены в мастерских художников были плотно увешаны картинами, большей частью своими, часто без рам, многие из картин незакончены.

Учебные атрибуты любой мастерской — гипсовые слепки — могут висеть на стене и быть включены в общую композицию развески. На стене могут висеть и палитра, линейки и угольники. В мастерской В. Д. Поленова на стене, на специальной полке — человеческий череп, на другой стене — карта Европы. В мастерской популярных художников братьев Чернецовых, на камине в углу — гипсовые скульптурные фигурки.

На стенах мастерских — не только свои картины. Состоятельные художники могут позволить себе покупать оригиналы хороших картин или гравюры с них.

Особый интерес представляет интерьер картинной лавочки в Петербурге (41, с. 72—73). Стены ее увешаны картинами всевозможных жанров: живопись, графика, лубок. На полу — старые холсты, часто рваные, рамы без позолоты и без картин, старые портреты. На виду — самый ходовой, самый покупаемый товар, рассчитанный на среднего покупателя.

Работы больших художников, висящие в гостиных и салонах императорских дворцов, сановников и родовитых людей, владевших обширными поместьями и обладавших блестящим воспитанием, покупались на выставках в Академии, выполнялись на заказ или ввозились из-за границы. Потребитель попроще искал, чем украсить вое жилище, в картинных лавках или в торговых рядах. Картины здесь подразделяются на две категории. Первая из них — лубок, народные картинки, сделанные и гравированные народным художником, проникнутые юмором, нередко злым, насыщенные поэтическим духом народного фольклора, знакомого каждому с детства, а потому и по-особому ценимого; острой политической сатирой, наивной в средствах выражения, но при этом понятной и выразительной, порой до неприличия; бытовыми сценками, близкими любому приказчику или кухарке. И другая категория — масляная живопись, с претензиями на мастерство, «... уродливые картины,... которые показывают какое-то притязание на несколько уже высший шаг искусства, но в котором выразилось все глубокое его унижение» (41, с. 72—73).

Помимо витринно-показательной, в лавке дремлет изначальная жизнь товара, практически лишенного жизни и потребительского содержания, «... наваленные, громоздко, истертые, запыленные старые малевания, не пользовавшиеся, как видно, большим почетом. Тут были старинные фамильные портреты, которых потомков может быть, и на свете нельзя было отыскать, совершенно неизвестные изображения с прорванным холстом, рамки, лишенные позолоты, словом, всякий ветхий сор» (41, с. 73).

Картинные композиции

Картинные композиции — это способ художественной организации пространства стены. Отдельные декоративные пятна складываются в геометризованный мозаичный рисунок, несущий самостоятельный эмоционально-эстетический потенциал. Развеска картин — столь же ответственный творческий акт, как и создание самих картин, требующий от автора вкуса, мастерства и умения оперировать сложными пространственными характеристиками.

Картины на стене — тонкий инструмент организации пространства, чуткий барометр художественной насыщенности интерьеров. В эпоху эклектичных и ретроспективных стилевых течений второй половины XIX в., которой принято приписывать недостаток художественного чутья, соблюдается та же умеренность, что и в предыдущие эпохи.

Каждая зона насыщается своей собственной композицией, в пределах каждой из них действуют свои законы структурной организации. Каждая зона заполняется регулярной композицией, как правило симметричной (иногда несколько симметричных композиций) (рис. 488, 489). Однако в целом стена, будучи асимметричной архитектурно, получает усиление асимметрии за счет разнородных композиций (рис. 490). Эта общая асимметрия в целом даже в эпоху классицизма не носила антихудожественного характера: общая организация стены, сочетание и совместимость элементов, масштабность, рисунок композиции, напряженность или разреженность пространственных полей — все это создавало целостное, художественно завершенное произведение искусства, стилистически связанное не только с остальными стенами, но и с другими комнатами.

Рис. 488. Комната. Тыльная стена. 1850-е годы
Рис. 489. Гостиная (салон). Тыльная стена. 1830-е годы
Рис. 490. Комната. Фрагмент боковой стены. 1820-е годы
Рис. 491. Спальня-будуар. 1789
Рис. 492. Комната. Тыльная стена. 1827
Рис. 493. Диванная. Тыльная стена. 1840-е годы
Рис. 494. Гостиная. 1876 Рис. 495. Кабинет. Боковая стена. 1840

 

Во второй половине XIX в. развески становятся подчас неопределенными, центричными и нецентричными одновременно. Сочетание в разных рядах сложных композиций более характерно для позднего, послеампирного периода (рис. 491).

Из сложных стеновых композиций можно выделить симметричные, когда две композиционные зоны разделены камином, дверью или печью (рис. 492, 493). Симметричные композиции картин возможны и при мебели, симметричной по расстановке, но асимметричной по составу (рис. 494).

Композиции стен, разделенных камином или дверью, не образуют абсолютной симметрии, будучи привязаны к разной по масштабу и составу элементов мебели (рис. 495); композиции таких стен уравновешены: меньшей по габаритам мебели соответствуют большие композиции (рис. 496, 497). Вообще в пределах одной стены каждому предмету мебели соответствуют свои композиционные группы картин, что в целом не делает стену симметричной, но приводит в гармоничное равновесие массы и организует пространство стены с весьма выраженной характерной регулярностью. В начале XX в., когда главенствовали, противоборствовали и переплетались два мощных стилевых направления — модерн и неоклассицизм, — при явных тенденциях к симметрии общая стеновая композиция была асимметрична.

Композиционная ас