Подземелья под Зыбучим Холмом

 

– Держи… – Макс выбрался из разлома, без сил повалился на пол тоннеля, затем слабым движением протянул Шелесту контейнер со скоргиумом. – Надеюсь, оно того стоило…

Шелест не без дрожи принял драгоценный груз, поместил контейнер с образцом скоргиума в специальную камеру, смонтированную в структуре его бронескафандра. Внутри ячейки постоянно поддерживалось давление и температура, предохраняющие аномальный элемент от самораспада. Для этой цели в экипировку Шелеста были интегрированы дополнительные системы и пять резервных источников питания.

Отдышавшись, Макс переконфигурировал импланты, давая накопителям возможность самостоятельной подзарядки.

– Уходим отсюда… – сипло выдавил он.

Монгол помог ему встать.

– Чип Гонты больше не перемещается. – Макс, несмотря на истощение и слабость, уже включился в работу, сканируя подземелья. Он по-прежнему оставался единственным из группы, кто мог вести активную разведку.

– А Тим?

– Его пока не обнаружил, – ответил Макс. – Идем на пеленг сигнала Гонты. Будем искать наикратчайший путь.

 

* * *

 

Тим очнулся в кромешной тьме.

Со стоном привстав, он попытался осмотреться.

«Наверное, я умер…» – подумалось ему.

Вязкая тьма окружала сознание. Дышалось тяжело. Во рту пересохло, все мышцы болели.

Он с трудом сел, машинально провел рукой по забралу шлема, стирая копоть и грязь.

Сканеры экипировки ушли в сбой и не сумели перезагрузиться, но тем не менее он увидел свет.

Точно, умер…

Свет в конце тоннеля виднелся мутным расплывчатым пятном, и Тим, не в силах вынести неопределенность своего положения, нашел силы, чтобы встать, и, придерживаясь одной рукой за шероховатую стену, побрел к источнику холодного сияния.

 

* * *

 

Макс остановился, поднял руку.

– Что? – Монгол мгновенно изготовился для стрельбы.

– Чип мью-фона. Это Тим! Он жив! Находится уровнем ниже, неподалеку от сигнала Гонты.

– Можешь с ним связаться?

– Сейчас попробую на резервной частоте. Не хотелось бы, чтоб Гонта слышал наш разговор.

 

* * *

 

Источник холодного света становился все ярче, все ближе.

Тим двигался медленно, его рассудок вновь погрузился в полубессознательное состояние – слишком велика была степень усталости.

В голове постоянно слышались какие-то непонятные голоса.

Он не хотел к ним прислушиваться, понимая, что начинает бредить, галлюцинировать, но один из голосов оказался настойчивым, требовательным:

– Тим! Тим, это Макс! Ответь! Ты же меня слышишь, я знаю!

– Слышу, – бесцветным голосом ответил Тим.

– Тимоха, очнись! Это не бред! Остановись, выслушай меня!

Он машинально подчинился. До пролома в стене, откуда изливалось холодное сияние, оставалось пройти несколько шагов.

– Макс?! – Он вздрогнул, приходя в себя.

– Да, Тим, это я!

– Макс, я заблудился. Провалился в какую-то дыру, потерял сознание.

– Опиши, что ты видишь?

Тим осмотрелся.

– Похоже на широкую трещину. Стены обрывистые. Свода не видно. Недалеко пролом. В нем свет. Холодный и белый.

– Так, только соблюдай осторожность! Не наделай глупостей! Недалеко от тебя сканируется чип Гонты!

– О, блин… – Тим невольно присел. – Он убьет меня, если увидит!

– Выключи сканеры бронескафандра.

– Они и так не работают.

– Все равно выключи. Сядь и не шевелись. Замри. Мы идем к тебе. Только не подходи к пролому, если Гонта тебя заметит, будет плохо.

Тим шумно вздохнул, обессиленно присел.

– Вы скоро до меня доберетесь?

– Не знаю. Ищем наикратчайший путь. Минут пятнадцать, не меньше.

Некоторое время Тим сидел, не шевелясь.

Страх постепенно отпустил, все пережитое казалось сейчас кошмарным сном. «Вот уж никогда не думал, что так обрадуюсь, услышав голос Макса… А что же со Светлым Тоннелем?» – обожгла внезапная мысль.

Свет струился из пролома в стене.

Что там делает Гонта? Вдруг он успеет избавиться от имплантов и уйдет, предварительно что-нибудь сломав? Да и вообще, что же представляет собой этот загадочный Светлый Тоннель?

Конечно, мысли Тима не были такими последовательными, они путались, возникали обрывками, но осознав, что жив и находится всего в нескольких шагах от места, где, по словам Макса, его ждет избавление от скоргов, он испытал острое чувство любопытства, сгубившее многих опытных сталкеров.

Сидеть и ждать становилось все невыносимее, и Тим, стараясь не шуметь, осторожно подкрался к разлому в стене, лег на живот, подтянулся к краю неровного отверстия и заглянул внутрь.

«Мамочка…»

Он находился на высоте двух с лишним метров. Перед потрясенным взглядом Тима открылось огромное помещение, ярко освещенное холодным люминесцентным светом, наполненное различной аппаратурой.

– Я вижу Гонту… – сипло прошептал он.

 

* * *

 

– Тим, что ты сказал?!

– Я вижу Гонту… – сдавленно повторил Тим.

– Тебе же сказали – сиди и не высовывайся!

– Макс, извини… Я не удержался…

– Ладно. Говори, что ты видишь?

– Огромный зал. Действительно похож на тоннель или ангар. Очень много разной аппаратуры.

– Скорги? Металлорастения?

– Да нет ничего такого! Все… выглядит нетронутым!

– Что делает Гонта?

– Включает аппаратуру. Вводит какие-то команды с консолей. Мне отсюда не видно.

– Еще что-нибудь заметил?

– Он странно себя ведет. Постоянно сам с собой разговаривает.

– Сам с собой? – не поверил Макс. На секунду задумавшись, он произнес: – Тим, слушай меня внимательно! В твой бронескафандр встроен сканер частот М-связи. Сенсор расположен на внутреннем ободе проекционного забрала. Зеленая пиктограмма с изображением испускающей радиоволны антенны.

– Вижу, – тихо ответил Тим.

– Дотянись до сенсора, активируй его!

– Чем дотянуться? Я же не могу поднять забрало!

– Языком дотянись, дурень!

– Понял.

 

* * *

 

Некоторое время на частотах мью-фонной связи царила тишина, затем вдруг раздался сиплый голос Гонты:

– …восемнадцать процентов, генерал. Работы еще примерно на четверть часа. Но вы не ответили на предыдущий вопрос. Я ведь могу и загрустить без внятного ответа.

– Лейтенант, сейчас не время! – ответил резкий незнакомый голос.

– Время. Как раз самое время для исповеди, господин генерал. Иначе я просто вырублю тут все на хрен! – резко добавил он.

– Гонта, не дури!

– Я хочу знать правду! Вы использовали меня вслепую! Почему меня уверяли, что внешние импланты безопасны? Что теперь станет со мной? Их «вплавило» в мою плоть, это, надеюсь, понятно?!

– Успокойся. Комплекс, где ты находишься, рассчитан на противодействие гораздо более серьезным проблемам! Внешние импланты или внутренние – нет разницы, поверь! Их нейтрализует!

– Вырвет с мясом?

– Нет. Колонии распадутся, наномашины будут некоторое время «выдавливаться» через кожные покровы. Ты даже не почувствуешь боли.

– Хотелось бы верить. Но над моими имплантами поработал Макс!

– Плевать на его вмешательство. Как ни сконфигурируй скоргов, они все равно останутся сбойными наномашинными комплексами. Аппаратура «Стража» их нейтрализует!

– Ой ли? Макс создал полезные для выживания системы. Они несколько раз спасали мне жизнь. Может быть, ваш хваленый «Страж» решит, что со мной все нормально?!

– Скорги используют аномальный источник энергии. Это критерий сбоя, который не сможет проигнорировать аппаратура.

Гонта ввел очередную команду.

– А почему я? Ничем не примечательный «летеха». Ни спецподготовки, ни особых талантов. Почему послали именно меня? Сейчас-то можно узнать правду?

– Комплекс «Стража» создал твой брат. После входа в автономный режим аппаратура автоматически сменила коды доступа, определив, что находится в блокаде. Сработала программа защиты.

– И?

– У тебя и у майора Вячеслава Гонты совпадающий геном. Только ты способен осуществить аварийную перезагрузку. Как видишь, аппаратура систем безопасности принимает твою ДНК!

– Вы говорили, что я смогу спасти Славу. Где он? Где группа поддержки? Я рисковал жизнью, но не вижу обещанного!

– Всему свое время. Майора Гонту доставят на вертолете, как только со сталкерами и техносом будет покончено.

На секунду наступила пауза.

– То есть?!

– Не прикидывайся, что ничего не понимал! Мы ведь беседовали с тобой перед заданием! Ты согласился, что сталкеры и технос – это зло!

– Может быть, я ошибался? Получал от вас искаженную информацию?

– Саша, мы создавали наномашины не для того, чтобы они калечили людей и уродовали технику! Произошел сбой. Катастрофа! А теперь технос ищет пути полного уничтожения людей! Он обрел самостоятельность. Эволюция, будь она проклята! Ты понимаешь, что ждет нас через несколько лет? Корпорации добудут этот долбаный скоргиум, и планете наступит… – генерал выматерился.

– Ладно. Не спорю. Отчужденные пространства и технос – это действительно зло. О сталкерах судить не возьмусь, повидал их мало, разобраться толком не успел. Что произойдет, когда комплекс заработает?

– Все это проклятье сгинет раз и навсегда. Будут задействованы аварийные системы М-связи. Они передадут коды, отключающие все наномашинные комплексы. Технос погибнет в одно мгновенье: мью-фонный сигнал будет поглощен Узлом и распространен повсеместно.

– И почему же этого не сделали раньше?

– Мы надеялись обуздать технос. Но наномашины начали эволюцию, а в недрах пространственно-временной аномалии обнаружил себя искусственный интеллект. Угроза стала слишком высока.

– Какая-то нелепость, генерал. Если разделаться с техносом так просто, почему не подать командную последовательность с оборудования военных баз?

– Потому что мы ее не знаем.

– То есть как? Не сохранили резервной копии? – в голосе Гонты прозвучали недоверчивые язвительные нотки.

– Хорошо. Я скажу тебе правду. Мы не знаем кода, потому что все наши наработки, сделанные до Катастрофы, не действуют на скоргов!

– Тогда я ничего не понимаю!

– Ты находишься в уникальном комплексе. Мы думали, что он разрушен. И только слухи о Светлом Тоннеле, циркулирующие среди сталкеров, заставили нас начать его поиски. Система, управляющая комплексом, адаптивна. Я уже сказал, – твой брат создал гениальную разработку! Ядро системы адаптируется к изменяющимся условиям. Все эти годы комплекс подбирал нужную комбинацию команд, способную уничтожить заполонившие все окружающее пространство сбойные наномашины. Твой брат пытался добраться до своего детища, но эти ковчеговские сволочи едва не убили его. Нам удалось вырвать майора из лап Хистера ценой огромных потерь. С тех пор он инфицирован скоргами и медленно умирает. Да ты сам все видел!

– Хорошо, генерал. Вы меня убедили. Часть сталкеров погибнет, те, кто инфицирован давно. Я понимаю, без потерь не обойтись. Идет война. Но сгенерирован ли комплексом нужный код?

– А ты проверь. По данным орбитального сканирования, рядом с тобой прячется сталкер. Передаю координаты. Захвати его и помести в тестовую зону!

 

* * *

 

– Тим, беги!

Ответа не последовало.

Канал мью-фонной связи внезапно оборвался.

– Проклятье! Меня опять использовали!

– Макс, заткнись!

– Что?!

– Нужно выручать Тима! И остановить этого придурка – Гонту!

– Не успеем!

– Должны успеть. – Шелест с трудом разговаривал на бегу, но слова буквально рвались из него, несмотря на одышку. – Все равно у них ничего не выйдет!.. – кричал он. – Сигнал вызовет сбой… часть колоний скоргов временно отключится, но они не погибнут!.. Военные лгут!.. Чтобы действительно уничтожить наномашины, сигнала на отключение недостаточно!.. – Они добежали до развилки тоннелей, свернули в боковое ответвление. – Скорги эволюционировали… они научились выживать в любых мыслимых условиях!.. – продолжал сипло орать Шелест. – Наномашины адаптивны в не меньшей степени, чем этот «Страж»!.. Не забывай, Макс, у техноса общее информационное пространство!.. Разрушение коснется только части колоний скоргов, остальные извлекут мгновенный урок… и заблокируют исполнение переданных программ!.. У них давно выработался инстинкт самосохранения!.. Разрушению подвергнутся лишь стабилизированные колонии!..

– То есть импланты сталкеров?!.. – ужаснулся Монгол.

– Да!.. Импланты сталкеров, некоторые детали механоидов!.. Но технос выживет!.. А мы – нет!.. Чтобы нейтрализовать скоргов… и вывести их из организма… необходимо все пораженные объекты… поместить под воздействие специальной аппаратуры!..

– Шелест, уймись наконец! – Макс уже оторвался на приличное расстояние. – Потом объяснишь!.. – Он остановился перед провалом, ведущим на низлежащий уровень подземелий.

Сигнал Гонты уже был совсем рядом.

– Тут провал! Я иду вниз! Догоняйте!

Он спрыгнул с четырехметровой высоты, не дожидаясь ответа от бегущих следом сталкеров.

 

* * *

 

Широкая трещина уводила к светлому пятну холодного сияния.

Макс рванулся вперед, добежал до пролома.

Вот он – заветный Светлый Тоннель.

Он вскинул ИПК и… замер.

Длинное помещение заливал ослепительный свет. Метрах в двадцати от пролома, в конусе сияния, источаемого двумя огромными агрегатами, застыл Тим. Импланты Макса мгновенно взяли увеличение, неестественная поза парня насторожила его.

Невероятно…

Тестовая аппаратура «Стража» работала!

Тим застыл, широко расставив ноги, воздев руки к потолку, запрокинув голову в немом крике, его экипировка валялась поодаль, а из-под кожи медленно выступали пылинки наночастиц. Конечно, даже усиленному имплантами зрению были видны не сами наномашины, а частички разрушенной колонии диаметром чуть меньше миллиметра. Они выходили через поры, отделялись от плоти и поднимались вверх, к конусу специального улавливателя.

Процесс протекал бескровно.

Макс на мгновенье растерялся. Он еще не определил, где нашел укрытие Гонта, не понимал, нужно ли спешить на помощь Тиму, не убьет ли он парнишку своим грубым, несвоевременным вмешательством, но все решила Судьба.

Он спрыгнул вниз, оказавшись в широком проходе. По бокам возвышались работающие комплексы аппаратуры, аналогов которой Макс еще не встречал.

В помещении «Стража» царила стерильная чистота, тут поддерживалось избыточное давление воздуха, состав и температура которого были вполне пригодны для человека.

– Гонта!

Вспышку и звук выстрела зафиксировали импланты, мышцы рефлекторно отработали раньше, чем пришло осознание случившегося, пуля, выпущенная в голову Макса, вдребезги разнесла один из приборов в нескольких сантиметрах от виска.

Пригибаясь, Макс пробежал несколько метров, выпрямился и наконец увидел Гонту, встающего из-за низкого дугообразного пульта управления. В руках лейтенант сжимал ИПК, и намерения у него были далеко не мирные.

– Гонта, прекрати! Тебя обманули! Включение «Стража» убьет тысячи сталкеров, но ничем не навредит техносу!

«Загрузка модулей глобальной стерилизации 75 %», – пылала на центральном информационном экране надпись, отражающая статус готовности к нанесению удара установкой «Страж».

В этот миг Тим дернулся, обмяк, словно его отпустили незримые захваты, затем вдруг пошатнулся, упал и рефлекторно пополз, не разбирая направления, не понимая, что движется, к дальней, тупиковой стене огромного помещения, в которой не было даже намека на шлюз или дверь.

Макс остро почувствовал опасность. Что-то происходило с реальностью! Она видоизменялась, в границах комплекса внезапно и необъяснимо нарушилось течение физических процессов.

Но «Страж» еще не включился!

Макс не понимал, что происходит, ощущения были схожи с теми, что он однажды испытал, попав под удар Пульсации, но сейчас они находились под землей, куда обычно не доходят волны искажений реальности!

Воспользовавшись его замешательством, Гонта открыл огонь, но вспышки на срезе электромагнитного компенсатора показались Максу медленными, тягучими, едва ли не застывшими – вот первая пуля оторвалась от края ствола и начала пробивать сгустившийся воздух, оставляя за собой мутный, медленно вытягивающийся инверсионный след… Гонта что-то орал, смещаясь вбок, в направлении тестовой установки, его палец продолжал давить на сенсор огня, и импульсный пулемет нехотя вздрагивал, лениво сплевывая пули.

– Неннаввиижжуу вваасс ввссеехх! – долетали до слуха Макса его растянутые, едва понятные из-за искажений слова.

Реальность мутнела, воздух превращался в прозрачное зеленоватое бутылочное стекло, и первая из выпущенных пуль теперь крошила его, оставляя за собой уже не белесый след, а трещины.

Что происходит?!

У дальней стены, где находился Тим, возникла ослепительная изумрудная воронка.

Контур человеческого тела вдруг подернулся рябью и начал исчезать.

Светлый Тоннель работал!

Легенда не лгала. По крайней мере одна из установок комплекса «Страж» действовала адекватно задаче: она уничтожила единение скоргов, раздробила колонию на отдельные частицы, бескровно извлекала их из тела сталкера, а «очищенного» человека отправила…

Куда?

Пуля, продравшись сквозь зеленую толщу, ударила в компьютерный блок над головой Макса, разбивая его на куски, и сталкер, мгновенно очнувшись от ступора, наконец начал действовать – кто бы ни искажал реальность, он принял вызов невидимого врага, нанес встречный удар, пробивая в мутнеющем стекле проход, похожий на сумеречный тоннель.

Еще секунда, и Макс отчетливо, болезненно остро понял, что стоит перед выбором.

Тестовая установка все еще работала. Стабилизированная им реальность вела к освещенному ослепительным излучением участку пола, где минуту (или вечность) тому назад находился Тим.

Гонта завяз, он продолжал бессмысленно стрелять, выпущенные им пули тянули за собой мутные лучи, расходясь веером, кроша аппаратуру. Гонта превратился в заложника собственного страха перед отчужденными пространствами, в пленника ненависти к сталкерам и техносу.

Он ничего не добьется.

Не спасет брата, не вырвется сам.

А Макс успевал. Судьба подарила ему шанс. Нужно всего лишь рвануться вперед через участок стабилизированной реальности, войти в ослепительный свет, очиститься от скоргов и…

«Статус готовности комплекса «Страж» – 97 %», – пылала на центральном информационном экране строка отчета.

Счастье для одного.

Смерть для всех.

Вот выбор, который предложила Максиму Судьба.

Не для себя…

Он поверил в мечту и потянулся к ней, изо всех сил, надрывая жилы, непомерно рискуя, но… он искал Светлый Тоннель для всех …

Для всех, кто прошел через ад отчужденных пространств, кого сейчас хотели убить одним касанием сенсора, убить, дав возможность восторжествовать техносу, убрать с его дороги тех немногих, кто реально способен выжить в отчужденных пространствах и сопротивляться экспансии машин.

Остался один процент.

Макс понятия не имел, сработает ли программа, созданная искусственным интеллектом комплекса «Страж», а голосок, оставшийся от того прежнего, трусоватого, живущего одним днем «мотылька» Макса шептал:

«Да плюнь ты на все, пусть эта реальность исчезнет, потонет в хаосе, станет вотчиной техноса, ты заслужил свободу, прошел свой путь, испил до дна чашу мучений».

«Заткнись!..»

Он промедлил секунду, но этого хватило, чтобы пули, выпущенные Гонтой, достигли компьютерных блоков, разнося их вдребезги.

Лейтенант неистово рванулся вперед, не замечая, как на информационном экране, вместо цифры «99» появилась надпись «Критический сбой системы».

Он думал, что все уже свершилось, свершилось правильно и беспощадно.

Гонта хотел уйти.

Он рухнул в круг света, и вдруг нечеловеческий вопль разорвал гробовую тишину.

Невидимая сила воздействовала на Гонту, она отработала мощно, но грубо, не разобщив микрочастицы, не разорвав связи между нанитами, а выдрав импланты с плотью.

Свет не угас.

Он продолжал манить, и Макс, преодолевая сопротивление видоизмененной реальности, сделал шаг вперед. Понимание пришло к нему оглушающим рассудок ударом, очнувшаяся душа сталкера, закаленная, битая, но живая и несломленная, встрепенулась, глухо, больно и мощно, словно в груди заворочалось, приноравливаясь к ритму ударов, второе сердце.

Изменился ли он за мгновенье внезапного прозрения?

Нет.

Мгновенно случается только беда. Молниеносной бывает вспышка злобы, ненависти.

Другие чувства вызревают в душе и рассудке, медленно, они копятся, взрослеют, чтобы однажды полыхнуть пронзительно и навсегда.

Ненависть к врагам никуда не исчезла, он ничего не забыл, лишь остро, отчаянно понял: есть и другой смысл.

Образ Яны появился перед глазами, когда он сделал еще один шаг навстречу ослепительному сиянию. Макс снова стал «мотыльком», он шел на свет, готов был сгореть, но не для себя, не из глупости, безрассудства или наивности.

«Тим – не показатель. Его пятнышко стабилизированной колонии скоргов слишком мало, чтобы исцеление можно было признать результатом. Гонта – дурак, – лихорадочно думал Максим. – Нужно входить постепенно, дать аппаратуре адаптироваться, сканировать количество скоргов в организме, выбрать наилучший алгоритм воздействия».

Макс понимал, как сильно рискует. Наглядный пример Гонты не оставлял лазейки для иллюзий.

«Если пройду я, пройдет и она, пройдут другие сталкеры».

Простые, но недоступные раньше образы вторгались в рассудок. Свет обжег его, объял, резко, до мгновенной потери сознания, закружилась голова, и он рухнул на колени.

Он чувствовал руку Яны в своей руке. Он грезил тем, как вдвоем они идут навстречу ослепительному, очищающему сиянию, но в мыслях уже не звучало «я».

«Я вырвусь, я отмщу, я заработаю, я, я, я…»

Он думал о ней, осознавая открывшуюся вдруг, неведомую ранее, удивительную ипостась понятия «счастье».

Счастье не выносит одиночества. Одиноким бывает успех, удачная сделка, точный выстрел, свершившаяся месть.

Свет омывал Макса, обжигал его, но сталкер не чувствовал боли, как и не замечал, что свет из ослепительно-белого превратился в холодный, зеленоватый, зловещий.

Счастье – это глубина ее глаз, дрожащие пальцы, ее несбыточные мечты, которые вдруг станут явью. Макс видел две фигуры, уходящие в ослепительное сияние, его душа грезила лишь одним: как выйдут они из проклятых земель, и она увидит то, о чем могла лишь горько вспоминать. Бескрайний, пряный луг, капельки росы, искрящиеся на лепестках бесхитростных полевых цветов, щебет птиц, чистое бездонное голубое небо…

Он упал.

Вокруг искажалась реальность, взрывались блоки аппаратуры, били фонтаны искр, конвульсиями выгибались дуговые разряды высокого напряжения.

Неистовый свет, поглотивший Тима и убивший Гонту, начал затухать.

Светлый Тоннель заполняла тьма.

 

* * *

 

Первым смысл происходящего понял Шелест.

– Монгол! Это скоргиум! Проклятье, он излучает все сильнее!

Помещение Светлого Тоннеля, куда несколько минут назад спрыгнул Макс, вдруг начало искажаться.

Они ничего не могли сделать. Время не отмотаешь вспять, ни на минуту. Реальность изменялась, всплеск аномальной энергии, излучаемой образцом скоргиума, вторгся в работу комплекса «Страж».

– Назад! – заорал Монгол, но его крик поглотила ватная тишина.

От входа было отчетливо видно, как внутри помещения густеет воздух, как Тим упал, отполз к стене, и его вдруг поглотила зеленоватая вспышка, как Гонта вскочил из-за укрытия, открыв огонь по Максу, как тот уклонился от пуль, почему-то не стреляя в ответ, как взрывались приборы, гас свет, рушилась целостность сложнейшего комплекса, как Гонта ворвался в круг ослепительного света и заорал, разрываемый на части, когда импланты выдрало из его тела… с мясом.

– Господи… – Шелест чувствовал, еще секунда – и он свихнется.

Внутри комплекса теперь полыхали взрывы, там зародилось зеленоватое сияние пульсации.

– Макс! Уходим! – дико заорал Монгол, но Максим не слышал его. Он упал на колени, затем с неимоверным усилием поднялся и вдруг шагнул навстречу сиянию.

Еще секунда, и свет пульсации полыхнул, сметая все на своем пути.

 

* * *