Глава 16. Лучший рождественский подарок

Оставшиеся недели до рождественских каникул для Гарри пролетели незаметно. Когда у него не было занятий и он не делал домашнюю работу, то почти всегда он или тренировался в квиддич, или работал в Выручай-комнате над беспалочковой магией. С тех пор, как он замедлил падение Джинни во время квиддичного матча со Слизерином, страх, что его секрет будет раскрыт, принудил его избегать совершать какое-либо волшебство без палочки вне его тренировок. К его удаче, когда Джинни падала, было столько криков, что никто не слышал его Призывающих Чар, а те, кто заметил, что при приближении к земле её падение замедлилось, к счастью предположили, что это Дамблдор наложил чары. Однако Гарри был в достаточной степени реалистом, чтобы понимать, что он не может рисковать снова без крайней необходимости.

 Джинни присутствовала почти на половине тренировок, помогая ему переучивать многие заклинания, которым он обучал ДА на пятом курсе. К началу рождественских каникул единственной вещью, ограничивающей скорость его заклятий, был тот факт, что ему приходилось проговаривать каждое заклинание вслух. В результате они с Джинни решили удвоить усилия на занятиях по Защите от Тёмных Искусств, где профессор Моуди пытался научить их невербальным заклинаниям.

 Гарри, Рон, Гермиона и Джинни сидели в одном купе в Хогвартс Экспрессе по дороге назад на вокзал Кинг Кросс, где их ожидали миссис Уизли с Перси и родители Гермионы.

 - Все готовы? – спросила миссис Уизли, как только Гарри, Рон и Джинни закончили прощаться с Гермионой.

 Когда никто не ответил, она, видимо, решила, что это значит да, и направилась к барьеру в маггловскую часть вокзала.

 - После тебя, Рональд, - сказал Перси тем же формальным тоном, что Гарри запомнил с начала семестра.

 Рон закатил глаза и отправился за матерью.

 - Джиневра, - сказал Перси, коротко кивая Джинни.

 Джинни сердито на него посмотрела и последовала за Роном, и Перси поспешил сразу за ней. Гарри быстро нагнал семью Уизли и отправился за ними к машине Перси.

 Он уселся на заднее сидение рядом с Роном, а Джинни разместилась впереди рядом с матерью и Перси, который снова ехал намного быстрее, чем это было возможно, учитывая маггловское напряжённое движение. Автомобиль Перси, казалось, изящно проскальзывал сквозь самые узкие пространства, маневрируя в лондонском трафике.

 - Рон, - прошептал Гарри, наклоняясь вперёд к другу так, чтобы не вызвать подозрений.

 -Что такое? – прошептал в ответ Рон, копируя Гарри и слегка наклоняясь к середине сиденья.

 - Я только что понял, там, на вокзале… Перси не сказал мне ни слова.

 Рон медленно выдохнул.

 - Это потому что Перси – козёл, - тихо объяснил он, пока автомобиль летел на высокой скорости, - он, может, и вернулся в семью и присоединился к борьбе против Сам-Знаешь-Кого, но я не слышал от него ни слова о тебе за всё время. Гермиона говорит, что он чувствует вину за всю эту ерунду, что говорил о тебе, но не считает, что должен извиняться, когда ты даже не помнишь, что он сделал. Но…- Рон остановился на мгновение и тряхнул головой, - но я думаю, близнецы правы – Перси просто самый большой придурок в мире.

 Гарри кивнул, давая знать, что понял, а затем, испустив долгий вздох, позволил себе откинуться на спинку сиденья. Очевидно, что в семействе Уизли не так уж всё и хорошо, как кажется.

 Остаток пути прошёл значительно быстрее, когда Джинни и её мать рассказали несколько историй, и они не успели оглянуться, как уже остановились перед входом в Нору. Как только Гарри выбрался из машины, его поприветствовал Тайлер, выкрикивая его имя с переднего крыльца.

 - Привет, Тайлер, - махнул ему Гарри, помогая Рону вытащить сундуки из багажника.

 Тайлер поспешил им на помощь, и вместе они затащили всё в дом.

 - Ну так чем же ты тут занимаешься? – поинтересовался Гарри, когда они сложили свои сундуки и совиные клетки около лестницы.

 Глаза Тайлера возбуждённо засверкали.

 - Я учусь обращаться со всеми видами магических предметов. Посмотри-ка.

 Он вытащил из кармана блестящую, хотя и довольно большую зажигалку и перевернул её вверх дном над большим горшком, стоящим на конце стола. Он щёлкнул зажигалкой, но вместо крошечного жёлтого огонька в банку упал шар голубого пламени размером с кулак. Гарри и Рон поражённо уставились на это.

 - Это же заклинание Пламенного Колокольчика, - пробормотал Рон.

 - Точно, - воскликнул Тайлер.

 Он щёлкнул ещё раз, заставляя пламя втянуться назад в зажигалку.

 - Её мне дали Фред и Джордж. Они сказали, что эта штука сможет даже зажечь печку, если мне понадобится.

 - Они оба просто гениальны, - выдохнул Гарри, - досадно, что они не посвящают больше времени подобным вещам.

 - На самом деле, сейчас посвящают, - проинформировал его Тайлер, - думаю, я упоминал это в моих письмах. Они уже начали продавать некоторые товары для защиты – Защитные Мантии и тому подобное – но, кажется, они действительно заинтересованы помочь мне суметь использовать столько магии, сколько это возможно. Не то, чтобы я жаловался, - закончил он с широкой ухмылкой.

 - Ты шутишь! – воскликнула Джинни, присоединяясь к их разговору, - я всегда знала, что близнецы могут творить потрясающие вещи, если постараются, но… честно, вау!

 - Но… но если ты сквиб, как ты можешь заставить эти вещи работать? – спросил Рон.

 - Ну, я уверен, что они могут ответить тебе лучше, чем я, но, думаю, они любят хороший вызов, - ответил Тайлер, пожимая плечами, - кажется, они считают это отличной шуткой над магглоненавистниками, так как они используют все виды заклинаний и зелий, которые придумали для… он замолчал, пытаясь сконцентрироваться, - для… Как уж это называется, когда волшебники ставят магические ловушки на магглов?

 - Травля магглов, - закончила Джинни.

 - Точно, травля магглов, - согласился Тайлер.

 - Постой минутку, - засмеялся Гарри, - ты хочешь сказать, что они используют магию, предназначенную для издевательств над магглами, как способ помочь магглам и сквибам создавать немного магии?

 Тайлер кивнул, и они все расхохотались.

 *****

 Рождество в Норе было самым восхитительным временем, что у Гарри когда-то было. Вместе с Роном, Тайлером, Джинни и миссис Уизли они украшали дом снаружи и внутри. Они развесили гирлянды из вечнозелёных ветвей на окнах, зачаровали настоящих гномов сидеть тихо и служить в качестве китайских фонариков, заколдовали снег так, чтобы он медленно падал с крыши, и наряжали большую, гордо стоящую в гостиной, рождественскую ёлку множеством сделанных вручную украшений, что мастерили дети Уизли, когда были помладше.

 Когда Гарри не был занят в украшении дома, то проводил время, лениво болтая с друзьями, наблюдая, как Тайлер демонстрирует другие изобретения близнецов, и даже летая на мётлах несколько раз с Роном и Джинни. Из кухни почти не прекращался поток выпечки, заставляя его есть больше, чем он даже мог представить. Одним словом, Рождество с Уизли было именно таким, каким должно было быть, но никогда не было для Гарри. К тому времени, когда в сочельник он отправился спать, его не заботило, обнаружит ли он по пробуждению пятьдесят подарков или нисколько – он был счастлив настолько, насколько не мог даже мечтать. Засыпая, его последней мыслью была надежда найти способ отблагодарить Уизли за всё, что они сделали для него.

 Гарри не проспал и пары часов, когда его разбудил тихий голос.

 - Гарри, - кто-то слегка потряс его, - Гарри, проснись.

 Гарри открыл глаза и обнаружил, что в комнате всё ещё абсолютно темно. Он едва смог разобрать силуэт миссис Уизли, которая стояла рядом с его кроватью.

 - Что такое? – прошептал Гарри, приводя себя в сидячее положение и цепляя очки на нос.

 - Здесь Дамблдор, хочет тебя увидеть, - ответила она.

 - Дамблдор? – с тревогой спросил Гарри, - Что случилось? Что ему нужно в такое время?

 - Он не сказал, - ответила миссис Уизли, - но судя по блеску в его глазах, ничего плохого. Ну, давай, спускайся.

 Гарри покорно последовал за ней вниз, на первый этаж, а потом в гостиную.

 - Ах, вот и тот, кого я хотел видеть, - поприветствовал его Дамблдор.

 Миссис Уизли была права – глаза старого директора блестели так ярко, как Гарри только считал возможным. Мистер Уизли также был в комнате, но он выглядел таким же сбитым с толку этим поздним визитом, как и Гарри.

 - Кажется, я прибыл немного рановато, но наш другой гость должен быть здесь с минуты на минуту.

 Они сидели в тишине несколько минут, пока Гарри, наконец, не спросил нетерпеливым тоном:

 - Почему мы здесь сидим?

 - На самом деле, Гарри, мы ждём одного нашего друга, который приготовил тебе очень особенный рождественский подарок, - загадочно ответил Дамблдор.

 К недоумению Гарри, древний директор вовсе не казался сонным, даже несмотря на то, что было где-то около двух часов утра.

 Им не пришлось долго ждать, прежде чем они услышали очень лёгкий стук во входную дверь. Дамблдор тут же прошагал к ней, чтобы открыть, позволяя огромному мужчине с буйными волосами и спутанной бородой войти, согнувшись, в комнату.

 - Хагрид? – в замешательстве спросил Гарри.

 Неужели Дамблдор проделал весь этот путь в Нору только чтобы убедиться, что Хагрид не подарит ему ничего опасного?

 - Привет, Гарри, - радостно сказал Хагрид, - Молли, Артур. Профессор Дамблдор, - он кивнул каждому, называя их по именам.

 - Хагрид принёс для тебя подарок, Гарри – то, над чем он тяжело работал практически два месяца, - объяснил Дамблдор.

 Гарри оглянулся в замешательстве, заметив, что в обозрении нет клеток с животными.

 - Посмотрим, - пробормотал Хагрид, начиная хлопать по карманам своего огромного пальто, - А! Вот он.

 Он вытащил мятый свёрток из одного из бесчисленных карманов и протянул его Гарри. Он был чуть меньше фута в длину и довольно узкий. Гарри уставился на него, гадая, чем же это может оказаться.

 - Ну, давай же, - возбуждённо поторопил его Хагрид, - не стесняйся. Просто открой.

 Пожимая плечами, Гарри разорвал бумагу, и лишь нахмурился в замешательстве, когда увидел, что подарком оказался миниатюрный розовый зонтик. Присмотревшись, он понял, что за исключением размера, это почти точная копия зонтика Хагрида, который тот носил с собой практически всегда. Не имею понятия, что происходит, Гарри посмотрел на взрослых в комнате, требуя объяснения. Мистер и миссис Уизли были также сбиты с толку, как и он сам, Дамблдор просто стоял с понимающей улыбкой на лице, а Хагрид светился счастьем, будто он только что подарил Гарри ключ от банка Гринготтс.

 - Эм… спасибо, - ухитрился сказать Гарри.

 - Полагаю, ты и понятия не имеешь, что ты держишь в руках? – слегка усмехнулся Дамблдор.

 - Это маленький зонтик, - сказал Гарри.

 - Так и должно казаться, - произнёс директор, - Гарри, тебе не приходилось узнать, что такого особенного в довольно большом розовом зонтике, что Хагрид обычно носит?

 Гарри потряс головой.

 - Он содержит в себе куски его сломанной палочки. Хагрид был исключён из Хогвартса на третьем курсе, после того, как был ложно обвинён в открытии Тайной Комнаты. Тогда его палочку сломали и ему запретили когда-либо снова использовать магию, - Дамблдор улыбнулся и продолжил, - конечно, ты помог оправдать его в конце втором курсе, и с тех пор он может легально использовать магию. Однако был период в пятьдесят лет, в течение которого он не мог открыто использовать волшебство.

 Хагрид слегка зарделся, и Дамблдор замолчал и подмигнул ему.

 - Ты заметил, что я сказал, что он не мог открыто использовать магию. Фактически, Хагрид это делал, продолжая пользоваться своей палочкой после того, как открыл, что её обломки могут быть вставлены в его любимый зонтик. Ему понадобилось почти двадцать лет на то, чтобы наконец суметь ей пользоваться, но он всё-таки ухитрился это сделать.

 Дамблдор остановился, и Гарри взглянул на миниатюрный зонтик в своих руках и спросил:

 - Так причём же здесь этот маленький зонтик?

 - Этот зонтик, Гарри, содержит в себе обломки волшебной палочки Долорес Амбридж, - ответил Дамблдор.

 Понадобилось несколько секунд, чтобы весь смысл этих слов дошёл до него, но когда это случилось, глаза Гарри расширились в неверии. Он перевёл взгляд от улыбки на лице Дамблдора на маленький зонтик, и наконец на Хагрида, который снова засветился гордостью.

 - Вы говорите… - голос предал Гарри, потому что он не мог сказать это вслух из-за страха, что он ошибается.

 - Да, Гарри, - мягко сказал Дамблдор, - как я и сказал тебе после слушания, всегда есть надежда. Я верю, что ты не будешь сомневаться в этом снова.

 Гарри молча покачал головой.

 - Это значит, что вы теперь наложите контр-чары, Альбус? – спросила миссис Уизли, неспособная больше молчать.

 - Нет, - ответил Дамблдор, - Хагрид наложит чары.

 - ЧТО? – взвизгнула миссис Уизли.

 Гарри увидел, как улыбка соскользнула с лица Хагрида. Миссис Уизли, должно быть, тоже это заметила, потому что быстро обернулась к нему и произнесла очень добрым голосом:

 - Ничего личного, Хагрид. Просто это… ну, ты ведь не вполне квалифицированный волшебник.

 - Да ничего, Молли, - пробормотал Хагрид, начав нервно заламывать руки.

 - Молли, - спокойно сказал Дамблдор, - Хагрид – единственный человек, способный наложить эти чары починённой палочкой.

 Миссис Уизли одарила его неверящим взглядом.

 - Но, несомненно, вы…

 - Я не могу, Молли, - прервал её Дамблдор, - к тому же я практиковался немного с Хэллоуина, и могу не больше, чем левитировать перо этой палочкой. Как я только что объяснил, Хагриду понадобилось около двадцати лет, чтобы научиться надёжно пользоваться сломанной палочкой. Если даже брать в расчет его молодость и неопытность в то время, я не мог бы разумно ожидать, что научусь этому навыку меньше, чем за лет пять. Я не заставлю Гарри ждать так долго – не в то время, когда кто-то, кому я полностью доверяю, вполне способен восстановить его память прямо этой ночью.

 Миссис Уизли выглядела так, будто всё ещё испытывает сомнения по поводу этой идеи, но всё же нерешительно кивнула.

 - Просто сделай это, Хагрид, - сказал Гарри, передавая ему зонтик.

 - Если вы не против, Молли, Артур, мы удалимся на кухню, - произнёс Дамблдор.

 - Конечно, - сказал мистер Уизли, кивая вместе со своей женой.

 Гарри последовал за Дамблдором и Хагридом на кухню и сел за стол. Его почти трясло от ожидания, пока он уставился на маленький зонтик в руке Хагрида.

 - Пока Хагрид не начал, Гарри, - произнёс Дамблдор, - ты должен понять, что в одно мгновение воспоминания длиною в пять лет заполнят твой разум, и ты, возможно, почувствуешь некоторое головокружение. Это совершенно нормально, так что не беспокойся по этому поводу.

 Гарри нетерпеливо кивнул. Он не мог поверить своей удаче. Он совершенно потерял надежду вернуть свою память назад, и внезапно появились Дамблдор с Хагридом, чтобы вернуть её.

 Дамблдор кивнул и Хагрид начал выписывать маленьким зонтиком над головой Гарри замысловатый узор, бормоча себе под нос. Картинки поплыли перед его глазами, но они были ещё слишком нечёткими, чтобы видеть их ясно. Его желудок взбунтовался, и он силой зажмурился в попытке унять тошноту.

 Всё изменилось мгновенно. Он больше не сидел на кухне в Норе. Он был в зоопарке с Дурслями на одиннадцатилетние Дадли. Он удивлённо наблюдал, как стеклянная клетка очень большой змеи магически исчезает.

 Воспоминания пролетали, но, тем не менее, Гарри каким-то образом смог пережить каждое из них снова. Он вновь пережил фиаско дяди Вернона в его попытках не допустить получения первого письма из Хогвартса, первую встречу с Хагридом, когда он узнал о настоящей причине смерти его родителей и первую встречу с Уизли на вокзале Кинг Кросс. Он впервые играл в квиддич, помогал Рону спасти Гермиону от двенадцатифутового горного тролля, впервые встретил лорда Волдеморта в Запретном Лесу, и спасал философский камень от рук Волдеморта. Он вспомнил смущение Джинни, которая обнаружила его в своём доме на следующее лето, вспомнил, как его и Рона чуть не забила до смерти Дракучая Ива, вспомнил взгляды и перешёптывания, что он терпел, когда большинство в школе считали его наследником Слизерина.

 Когда он вспомнил, как отправился за Джинни в Тайную Комнату, его кровь заледенела в жилах. Страх и беспокойство, что он чувствовал тогда, смешались с его чувствами в настоящем, заставляя головокружение вернуться, когда он боролся с василиском и наконец проткнул клыком дневник Тома Риддла. Он улыбался, вспоминая, как впервые встретил Сириуса Блэка и узнал, что тот никого не предавал и не убивал, и в бешенстве сжимал челюсти, наблюдая, как Питер Петтигрю скрылся в темноте.

 Забытые воспоминания Гарри продолжали мелькать перед его глазами, и он вновь пережил Турнир Трёх Волшебников, и возвращение лорда Волдеморта на четвёртом курсе, и царство террора Долорес Амбридж во время пятого. Его сердце едва не разорвалось от горя, глядя, как Сириус падают за завесу в Отделе Тайн, чтобы никогда не вернуться. С отдельным чувством смущения он пережил свой гнев, когда он разгромил кабинет Дамблдора и разбил двухстороннее зеркальцо, что дал ему Сириус. Затем он вспомнил путешествие назад на Привит Драйв только для того, чтобы его поймала Амбридж и стёрла ему память.

 Когда поток воспоминаний закончился, Гарри открыл глаза и обнаружил себя осевшем в кресле. Он тяжело дышал и по его щекам текли слёзы. Он медленно выпрямился и несколько долгих минут рассматривал свои пальцы. Столько много ужасных вещей произошло с ним за его короткую жизнь, и это подавляло, но больше не сердило так, как раньше. Несмотря на все эти плохие вещи – а иногда, даже благодаря им – было и множество хороших воспоминаний тоже. Он помнил не только схватки с Волдемортом и пророчество. Он также помнил, как играл в квиддич, сидел у озера с Роном и Гермионой и проводил Рождество с Сириусом. С внезапным шоком он осознал, что до того, как потерял свою память, он не смотрел на свою жизнь под таким углом очень долгое время. Его память вернулась, но тот факт, что он терял её, безвозвратно изменил его в лучшую сторону.

 Наконец, после того, как он почти полчаса просто сидел и думал, Гарри поднял блестящие от слёз глаза на Дамблдора.

 - Простите за ваш кабинет, - произнёс он со слабым смешком.

 - Ничего страшного, Гарри. Не было ничего такого, что не могло бы исправить немножко магии, и Мерлин знает, я заслужил это.

 И лукаво глядя на заплаканное лицо Гарри, он добавил:

 - Я понимаю, что слишком много навалилось за один раз, и что крайне нечестно спрашивать так много с такого молодого…

 Гарри тряхнул головой.

 - Нет, это не так, - прервал он, вытирая глаза.

 Дамблдор изогнул густые брови.

 - Я просто подумал… У меня действительно потрясная жизнь, правда?

 Дамблдор посмотрел с крайним удивлением на полное отсутствие сарказма в голосе Гарри. Через мгновение он сообщил с тёплой улыбкой:

 - Ты можешь остаться здесь, если пожелаешь, Гарри, но, боюсь, Хагриду и мне пора уходить. Однако я полагаю, что тебе не мешает отправиться поспать ещё немного.

 Гарри кивнул и устало поднялся на ноги. Он был обессилен, и прилив энергии, что он почувствовал, когда его память вернулась, быстро ослабел, оставив его даже более истощённым, чем когда миссис Уизли вытащила его из постели.

 - Спасибо, Хагрид, - прошептал Гарри, обняв полугиганта.

 - Рад был помочь, - хлюпнул носом Хагрид, чуть не выбив из Гарри воздух, похлопав по спине.

 Когда они возвращались в гостиную, Гарри ковылял в изнеможении. Едва войдя в комнату, он был немедленно пойман в крепкие объятия миссис Уизли.

 - Это сработало? – с волнением прошептала она, выпуская его из объятий.

 Слишком вымотанный, чтобы говорить, Гарри просто кивнул и начал долгий подъём в спальню Рона. На первом пролёте он на мгновение остановился, услышав обеспокоенный голос миссис Уизли.

 - Что произошло, Альбус? Он в порядке? Почему ты так странно на него смотришь?

 - Нечто замечательное только что произошло в твоей кухне, Молли, - произнёс Дамблдор странно отстранённым голосом, - Гарри Поттер повзрослел.

Глава 17. Сюрприз!

Тук, тук, тук!

 Гарри проснулся от того, что кто-то стучался в дверь спальни.

Тук, тук, тук!

 Он застонал, поднимаясь и надевая очки. Рождественское утро пришло слишком быстро – беглый взгляд на светящиеся стрелки часов рядом с кроватью подтвердили, что прошло только два часа с тех пор, как он лёг в постель. С усилием подняв себя на ноги и вяло потянувшись, он пересёк комнату и открыл дверь.

 - Я так и думал, что это ты, - пробормотал он, сонно улыбаясь при виде одетой в пижаму и тяжёлую мантию Джинни, ожидающей его за дверью.

 Её глаза блестели от волнения и предвкушения, и он не мог не думать о том, какой прекрасной она выглядит.

 - Тебе тоже доброго утра, - засмеялась она, - слушай, мы можем немного поболтать в саду, пока никто ещё не проснулся?

 Она перекатывалась с пятки на носок и ломала руки, возбуждение и немного нервозности практически бурлило в ней.

 - Конечно, - пожал плечами Гарри, - только я накину свою мантию.

 Джинни начала нетерпеливо постукивать ногой, пока он вытаскивал свою мантию из шкафа. Как только он это сделал, она схватила его за руку и начала тащить его вниз по лестнице.

 - Джинни! Что с тобой случилось?

 - У меня для тебя сюрприз, - просто ответила она.

 - В смысле, что-то кроме моего рождественского подарка? - спросил Гарри.

 - Ага.

 Когда они пересекли пролёт первого этажа, Гарри собрал своё мужество и произнёс:

 - У меня для тебя тоже сюрприз.

 - Ну, тогда я рада вдвойне, что подняла тебя раньше всех, - ответила Джинни, подмигивая.

 Они остановились на кухне только для того, чтобы надеть ботинки, и вышли на бодрящий декабрьский воздух.

 - Ну? – спросила Джинни, едва они оказались снаружи, - Какой твой сюрприз? О, стой, позволь мне первой!

 - Давай, - счастливо рассмеялся Гарри при виде её энтузиазма.

 - Я… - Джинни замолчала, глубоко вздохнув, и её яркая улыбка немного поблёкла, и она начала снова, - Гарри, ты… ты мне нравишься.

 Гарри тепло ей улыбнулся.

 - Я знаю, - мягко сказал он.

 - Нет, я не об этом… - тряхнула головой Джинни, - я доверяю тебе. Я больше не боюсь.

 - Это хорошо, - ответил Гарри, заключая её в тёплые объятия и притягивая ближе, - потому что когда я расскажу о моём сюрпризе, это не будет выглядеть так, будто я пытаюсь манипулировать тобой.

 Он прекратил говорить, просто наслаждаясь тем, что держит её так близко.

 - Ну? – с нетерпением спросила Джинни после нескольких секунд молчания, - Что же это такое?

 Гарри драматично вздохнул.

 - Действительно не уверен, должен ли говорить тебе, - ответил он максимально серьёзным голосом, на который был способен.

 - Почему нет? – потребовала она, и её карие глаза зажглись внезапным гневом, когда она оттолкнула его прочь.

 В этих глазах было столько жизни, что просто глядеть в них заставляло его сердце биться быстрее.

 - Потому что я хотел получить от тебя именно такую реакцию, - ответил он с ухмылкой, - ты так хороша, когда злишься.

 - Идиот, - засмеялась она, шлёпая его по руке, - я серьёзно, Гарри, - каждая потраченная минута приближает нас к Рону, который встанет и разрушит наши шансы побыть наедине.

 Гарри кивнул и, глубоко вздохнув, спросил:

 - Ты помнишь нашу первую встречу?

 - Конечно, - ответила Джинни, удивляясь внезапной смене разговора, - мне было десять, тебе одиннадцать. Ты пытался разобраться, как попасть на платформу девять и три четверти.

 - Я тоже это помню, - очень тихо произнёс он.

 Джинни уставилась на него, и он увидел, как её глаза округляются при понимании значения его слов.

 - Всё? – прошептала она.

 Гарри кивнул.

 - Как?

 - Дамблдор и Хагрид приходили поздно ночью и сняли Чары Памяти. Хагрид вставил обломки палочки Амбридж в зонтик – точно так же, как сделал это со своей палочкой после исключения. Дамблдор научил его контр-чарам, и он наложил их на меня где-то в два сегодня утром.

 - Это сделал Хагрид? – неверяще спросила Джинни.

 - У твоей мамы была точно такая же реакция, - усмехнулся Гарри, - Дамблдор сказал, что Хагрид – единственный человек, который знает, как пользоваться сломанной палочкой, и подобному умению приходится учиться годы. Намного быстрее было просто научить Хагрида контр-чарам.

 - Как… как хорошо ты помнишь? – слабым голосом спросила она.

 - На самом деле, это странно. Всё кажется немного… отдалённым. Но я помню всё, что я забыл так ясно, будто это произошло вчера, - он замолчал на мгновение, прежде чем добавить, - и говоря о моих воспоминаниях, я также точно помню, что я чувствую по отношению к тебе.

 Лицо Джинни потеряло живость, и она сделала маленький шажок назад.

 - Всё нормально, Гарри, - мягко сказала она, тряхнув головой, - полагаю, я всегда знала, что всё закончится, когда ты вернёшь свою память назад, - она горько засмеялась, - я ведь просто младшая сестрёнка Рона, да? Маленькая девочка, которая была настолько глупа, что позволила себе быть одержимой…

 Подавленный осознанием того, что дал ей совершенно ложное впечатление, Гарри резко оборвал её предложение единственным способом, пришедшим ему в голову – схватил её за плечи и поцеловал. Джинни окаменела.

Расслабься, отчаянно подумал он. Пожалуйста, расслабься. Джинни оставалась неподвижной в его руках, не давая ему иного шанса, как отпустить её. Она застыла на месте, и её карие глаза расширились от шока. Гарри выругался про себя. Какой он идиот! Он должен был поговорить с ней, объяснить ей всё. Вместо этого он повёл себя как самый большой идиот в мире и набросился на неё.

Скажи что-нибудь, молча умолял Гарри. Хоть что-нибудь. Ударь меня или прокляни или… хоть что-нибудь!

 - Джинни, послушай меня, - наконец сказал он, неспособный больше выносить напряжённое молчание, - ты мне действительно нравишься. Я вернул свою память назад, я помню всё, что я когда-либо знал о тебе, и это ничего не изменило. Я всё ещё хочу быть с тобой.

 Джинни отшатнулась назад, мотая головой, пока слёзы собирались в уголках её глаз, что всё ещё неверяще смотрели на Гарри.

 - Прекрати, - прошептала она, - я знаю, что произошло, Гарри. Ты был влюблён в девушку из своих снов все эти месяцы, в ту, которая дарила тебе надежду, пока ты был в своей ужасной школе. Я не та девушка, Гарри, и не имеет значения, как сильно мы оба можем этого хотеть. В твоих снах могло бы быть любое другое девичье лицо – Гермионы, Чжоу, или даже Луны. Это была чистая случайность, что это оказалась я – в конце концов, до того, как ты потерял память, ты никогда не замечал меня в каком-либо ином качестве, кроме как младшей сестры Рона или девочки-идиотки, которую нужно спасать от дневника.

 - Это неправда, - сказал Гарри тихим, но убедительным голосом.

 К счастью, этого заявления было достаточно, чтобы остановить разглагольствования Джинни. Он медленно, расстроено вздохнул, запуская обе ладони в свои спутанные чёрные волосы.

 - Джинни, только то, что я всё вспомнил из моих первых пяти лет в Хогвартсе, не означает, что я забыл о том, как мы были близки с тех пор, как я вернулся. Но если и это не заставляет чувствовать себя лучше, я расскажу тебе маленькую историю. Ты знаешь, что я сказал, что помню всё уничтоженное Амбридж так ясно, будто это произошло вчера?

 Джинни неуверенно кивнула.

 - Так позволь мне рассказать, что творилось у меня в голове по дороге назад на Привит Драйв после пятого курса.

 Джинни не двигалась. Она просто стояла, уставившись на него, и её глаза необычно блестели от слёз, которым она не позволяла пролиться.

 Приняв её молчание за готовность слушать, Гарри начал говорить.

 - Дорога от Кинг Кросс до Литтл Уингинга всегда длилась вечность, но в тот день, казалось, она была ещё дольше. Я помню, что смотрел в окно, но в действительности ничего не видел. Всё, что я мог видеть – это как Сириус падает сквозь завесу в Отделе Тайн. Я просто сидел и психовал. Я говорил себе, что во всём виноват Снейп, так как он проигнорировал меня, когда я сказал, что Сириус в опасности, но глубоко внутри я знал, что на самом деле это была моя вина. Мой крёстный отец, ближайший человек к родителям, которого я когда-либо знал, ушёл навсегда из-за меня.

 Его голос приобрёл горестные интонации, и он встряхнул себя, чтобы продолжить.

 - Понятно, что это было действительно удручающе – думать об этом, и я знал Сириуса достаточно хорошо для того, чтобы понять, что он не хотел бы, чтобы я хандрил и ненавидел себя – даже если это и было то, чем он сам так долго занимался. Так что вместо этого я решил думать о моих друзьях. Как обычно, Рон и Гермиона ни секунды не сомневались, прежде чем кинуться за мной в опасность, - он тряхнул головой и усмехнулся самому себе, - иногда я на полном серьёзе размышляю об их вменяемости. Но проблема была в том, что когда я думал о них, передо мной мелькали картинки, как на Рона нападают мозги, а в Гермиону ударяет фиолетовый луч от проклятья Долохова. Это просто раз за разом проигрывалось передо мной, иногда в замедленном режиме. Оба они чуть не погибли, и осознание, что в этом виноват я, только заставляло чувствовать меня ещё хуже.

 - Затем, я пытался думать о Невилле и Луне. Я думал о том, как храбро вёл себя Невилл, но перед глазами стоял его сломанный нос и переломленная палочка. Я думал о Луне, и какой, несмотря на все её странности, она совершила большой вклад в исход битвы. А затем я вспомнил, как она пролетела через воздух и разбила голову об стол.

 - Очевидно, что думать об этих двоих тоже не заставляло чувствовать меня лучше, так что я добрался до последнего человека, который отправился со мной в Министерство – Джинни Уизли, младая сестрёнка Рона, как ты любишь называться, - слегка улыбнулся он.

 - Ты была права, когда думала, что я всегда смотрел на тебя как на застенчивую маленькую девочку, которую я спас из Тайной Комнаты, но я хочу, чтоб ты знала, что я никогда не считал тебя идиоткой. И всё-таки, когда в тот день в машине я думал о тебе, я начал видеть кое-что ещё. Я думал о том, как яростно ты отказывалась от того, чтобы остаться. Я вспомнил, как твои волосы разлетались позади тебя, когда ты бежала через Зал Пророчеств, и о том, что ты не позволила сломанной лодыжке остановить тебя. Это должно было удручать меня так же, как и мысли о других, но этого не случилось, - он тихо рассмеялся, - вместо этого, я внезапно нашёл что-то очень привлекательное в девочке, о которой думал.

 Джинни всё ещё не реагировала на его повествование, и Гарри почувствовал, что его желудок начинает нервно сжиматься, когда он углубился в рассказ.

 - Естественно, я не знал, как реагировать на такой образ мыслей. С минуту я размышлял о том, не будет ли неуважительно к памяти Сириуса думать о девушке так скоро после его смерти. Но если быть честным самим с собой, я допускал, что идея самого Сириуса о почтении его памяти, вероятно, включала бы меня, несколько девочек и большой ящик огневиски.

 При этом замечании Джинни слегка хихикнула. Воодушевлённый, Гарри нервно прокашлялся и устремился дальше.

 - После этого я не мог перестать думать о тебе весь остаток дороги домой. В смысле, я чувствовал себя немного идиотом, потому что не замечал тебя раньше, хотя знал тебя уже годы. Я помню, что думал о том, что только мне может так повезти – начать интересоваться тобой сразу после того, как ты перестала ко мне что-либо чувствовать. К тому же, ты только что начала встречаться с Дином, так что я знал, что не мог сделать хоть что-нибудь в любом случае. Пять минут спустя Амбридж стёрла мне память, но смысл в том, что я думал о тебе намного больше, чем о младшей сестрёнке Рона до того, как я потерял свою память. Ты была единственной мыслью, которая действительно заставила чувствовать меня лучше в тот день, и это говорит о многом. Так что теперь ты знаешь. Если ты всё ещё не хочешь иметь со мной ничего общего, я приму твоё решение, - закончил Гарри, - не то, что мне это понравится, но я приму это.

 Он задержал дыхание.

 Джинни мигнула. Гарри показалось, что она мигнула впервые с тех пор, как он поцеловал её. Она медленно, лихорадочно вздохнула, но не разорвала визуальный контакт.

 - Ты действительно так думаешь? – спросила она настолько слабым голосом, что Гарри пришлось читать по её губам, чтобы быть уверенным в том, что она сказала, - Ты уверен?

 Гарри кивнул.

 - Я уверен, - прошептал он.

 Джинни быстро шагнула вперёд, сокращая расстояние между ними и бросаясь ему на шею.

 - Я доверяю тебе, Гарри, - пробормотала она ему в грудь, - правда, доверяю.

 Несколько минут они просто стояли, вцепившись друг в друга, и её тихие слёзы облегчения пропитали мантию Гарри. Когда её дыхание нормализовалось, она отпрянула ровно настолько, чтобы взглянуть в его лицо, и рассмеялась.

 - Что? – спросил Гарри, с облегчением глядя на её смех, - Что-то на моём лице?

 Он поднял руку и стал яростно тереть свой нос.

 Это только заставило Джинни засмеяться сильнее. Она перехватила его за запястье и, всё ещё хихикая, ответила:

 - Нет, не в этом дело. Я просто подумала о том, как долго я мечтала, чтобы ты поцеловал меня, и когда ты наконец это сделал, то я практически это разрушила.

 Она снова рассмеялась, смущаясь и краснея.

 Гарри не знал, что ответить, и поэтому просто стоял, обняв её за талию и глядя ей в глаза.

 Внезапно Джинни прокашлялась.

 - Как ты думаешь, мне можно… - заколебалась она, - мне можно… ещё одну попытку?

 Она покраснела ещё сильнее, но не отвела взгляд.

 - При одном условии, - ответил Гарри с намёком на усмешку.

 - Оу? – подняла она брови, - И что же это может быть?

 - Ты позволишь мне сделать это первым.

 Подняв руки, он нежно вытер слёзы с её щёк. Джинни ухмыльнулась ему.

 - Убеждаешься, что не путаешь меня с Чжоу? – невинно произнесла она.

 - На самом деле, да. Это воспоминание всё ещё такое же свежее, как и остальные, и я не хочу отвлекаться на неловкие воспоминания и какой-то друго