Пенсионное обеспечение детей, потерявших кормильца

Проблема отказа родителей от со­держания детей не нова. Такой отказ носит массовый характер и обуслов­ливается как субъективными, так и объективными причинами. Сегодня хорошо известно, например, что уро­вень оплаты труда в России не по­зволяет многим работающим граж­данам надлежащим образом удовле­творять не только потребности де­тей, но и свои личные потребности.

По мнению Министерства юсти­ции РФ - автора инициативы при­знавать безвестно отсутствующими лиц, более одного года уклоняющих­ся от уплаты алиментов, законопроект направлен на совершенствова­ние законодательства в части розыс­ка должников, хотя на самом деле он этому розыску не способствует. Су­дя по пояснительной записке к за­конопроекту, только в 2015 г. судеб­ными приставами-исполнителя­ми был объявлен исполнительный розыск в отношении 124 899 долж­ников по алиментным обязатель­ствам, за 11 месяцев 2016 г. - в от­ношении 109 767 должников. При этом по состоянию на 1 января 2017 г. 27 464 должников находились в ро­зыске более одного года, 15 241 - свыше двух лет, 6760 - свыше трех лет, 1101 должник - свыше четы­рех лет. Несмотря на то что разыск­ные мероприятия были проведены в полном объеме, но не дали результа­та, исполнительный документ нахо­дится в производстве судебного при­става-исполнителя^[11].

Авторы законопроекта предла­гают: если в течение одного года со дня получения последних сведений о должнике розыск оказался безре­зультатным и все возможные меры по обнаружению его места нахож­дения исчерпаны, - оканчивать ис­полнительное производство, а ис­полнительный документ возвращать взыскателю и разъяснять ему пра­во на обращение в суд с заявлением о признании должника безвестно от­сутствующим. Между тем приведен­ные выше цифры красноречиво сви­детельствуют: число должников при продолжении розыска за пределами годичного срока резко сокращается, а отказ от его продолжения и назна­чение через один год розыска пенсии взамен алиментов приведет к факти­ческому освобождению должников от возложенных на них судом обя­зательств. При этом разработчики законопроекта утверждают, что его реализация не повлечет дополни­тельных расходов из федерального бюджета и иных бюджетов бюджет­ной системы Российской Федера­ции. Но это верно лишь в случае, ес­ли реализация ограничится оконча­нием исполнительного производства. Если же суды будут устанавливать безвестное отсутствие должников с последующим назначением детям пенсии по случаю потери кормиль­ца, это повлечет расходы федераль­ного бюджета на ежемесячную вы­плату пенсии десяткам тысяч детей.

Предложение заменить алименты пенсией весьма спорно, так как не со­гласуется, на наш взгляд, с юриди­ческим и теоретическим представле­ниями о безвестном отсутствии. Как справедливо утверждается в учеб­никах гражданского права, граж­данские отношения рассчитаны на нормальное их развитие и не пред­полагают, что кто-либо может спе­циально прятаться, уклоняться от обнаружения его местонахожде­ния. Поэтому, если суду станут из­вестны факты, которые могут сви­детельствовать о желании гражда­нина скрыться, например, из боязни подвергнуться уголовному наказа­нию за совершенное преступление, суд должен воздержаться от выне­сения решения о признании его без­вестно отсутствующим, ибо безвест­ность отсутствия может быть устра­нена его розыском.

Признание в массовом порядке лиц, не желающих платить алимен­ты (а речь идет скорее всего о мил­лионах, а не тысячах граждан) и из­бегающих их уплаты, на наш взгляд, искажает суть понятия безвестно­го отсутствия. Розыск безвестно от­сутствующих лиц осуществляется полицией в рамках оперативно-ра­зыскной деятельности, на основа­нии заявлений об их исчезновении, предполагающем трагические об­стоятельства этого исчезновения и необходимость срочных мер поис­ка внезапно исчезнувшего лица. Это мало похоже на случаи умышленно­го уклонения от уплаты алиментов. Нежелание (или отсутствие возмож­ности) содержать собственных де­тей, уклонение (иногда демонстра­тивное) от выполнения алиментных обязательств, безуспешный (зача­стую весьма формальный) розыск судебными приставами должников, реальная нуждаемость детей, не по­лучающих алиментов, в средствах существования - все это не может служить основанием для признания таких детей субъектами права на пенсию наравне с детьми, кормилец которых умер. Предложение прирав­нять неуплату алиментов к потере кормильца возникло из-за того, что государство не признает себя обя­занным участвовать в содержании нетрудоспособных граждан, не по­лучающих, в том числе по его вине, материальной помощи от родителей, и не считает нужным искать сред­ства для предоставления безуслов­но необходимой им поддержки. Ид­ти в этих случаях по пути расшире­ния понятия потери кормильца - не самая удачная идея. Отметим так­же, что ее реализация может при­вести к всплеску «безвестного отсут­ствия» тех родителей, которые ра­нее не предполагали скрываться от алиментных обязательств. Кроме то­го, в проигрыше окажутся добросо­вестные плательщики алиментов, а также значительная часть их детей, поскольку при низкой оплате труда размер алиментов во многих случа­ях значительно ниже размера даже социальной пенсии по случаю поте­ри кормильца.

Теоретический интерес представ­ляет и другое, тоже спорное, на наш взгляд, предложение - о призна­нии потерявшими кормильца де­тей, родители которых неизвест­ны^. По инициативе Совета Федера­ции и ряда депутатов Государствен­ной Думы РФ 21 декабря 2016 г. был принят в первом чтении законопро­ект «О внесении изменений в Фе­деральный закон «О государствен­ном пенсионном обеспечении в Рос­сийской Федерации" (о расшире­нии круга лиц, имеющих право на социальную пенсию по случаю по­тери кормильца)», которым пред­лагается включить в этот круг на­ряду с детьми, потерявшими одного или обоих родителей и детьми умер­шей одинокой матери, также детей, в свидетельстве о рождении кото­рых в графах «отец» и «мать» све­дения отсутствуют. Согласно пояс­нительной записке к законопроек­ту судебные органы, принимающие положительные решения по таким делам, считают: поскольку право на пенсию есть у ребенка, потерявше­го родителей, неважно, каким обра­зом он их потерял. Отсутствие свиде­тельств об их смерти либо аналогич­ных документов, по мнению судов, не может быть основанием к отка­зу в назначении пенсии, поскольку свидетельство о рождении, в кото­ром родители ребенка не указаны, подтверждает их потерю. Само на­личие судебных споров, отмечается в пояснительной записке, доказыва­ет неоднозначность толкования дей­ствующих норм и свидетельствует в пользу предлагаемого законопроек­та. Причем, по мнению спикера Сове­та Федерации В. И. Матвиенко, речь должна идти о социальном обеспече­нии только детей, юридически нико­гда не имевших ни одного из родите­лей[12]. Обращается внимание на не­многочисленность рассматриваемой категории детей (согласно данным Минобрнауки России по состоянию на 20 апреля 2016 г. их было 880 чел.).

Действительно, такие дети при­знаются законодателем вообще не имеющими родителей, которые в реальности существовали или су­ществуют, т. е. как бы потерявшими их. В то же время их приравнивание в целях пенсионного обеспечения к детям, лишившимся кормильца, не­избежно повлечет вполне обоснован­ный и закономерный вопрос о пра­ве на социальную пенсию и всех де­тей одиноких матерей, поскольку они юридически имеют лишь одно­го родителя (т. е. «потеряли» отца), а это уже миллионы человек. Пред­ставляется более правомерным в та­ких случаях не размывать понятие потери кормильца ради назначения пенсии, а говорить о необходимости установления на детей, юридически, т. е. с точки зрения самого законода­теля, не имеющих одного или обоих родителей, ежемесячного федераль­ного (а не регионального) пособия - в размере, сопоставимом с размером рассматриваемой пенсии. Поскольку государство в данных случаях счи­тает для себя возможным не искать и (или) не признавать реальных ро­дителей, оно должно взять на се­бя ответственность за материаль­ную поддержку их детей без искус­ственного расширения понятия по­тери кормильца.

Круг лиц, имеющих право на пенсию, определяется че­рез понятие «член семьи», которым (применительно к детям) признает­ся лицо, состоявшее в определенной родственной связи с умершим. Это понятие может быть выведено из по­ложений Семейного кодекса РФ. Со­гласно ст. 2 СК РФ семейное законо­дательство регулирует личные неимущественные и имущественные отношения между членами семьи: супругами, родителями и детьми (усыновителями и усыновленными), а в случаях и в пределах, предусмо­тренных семейным законодатель­ством, между другими родственни­ками и иными лицами. Как пишет А. П. Зрелов, несмотря на отсутствие в СК РФ дефиниции понятия «член семьи», на основании текста ст. 2 Ко­декса можно установить, что к числу таковых относятся, в частности, ро­дители и их дети (в том числе усы­новленные). Согласимся с автором и в том, что предусмотренный ст. 2 СК РФ перечень не подлежит пере­смотру в зависимости от изменения каких-либо юридически значимых обстоятельств, например от прекра­щения совместного проживания и (или) ведения общего хозяйства. Для признания конкретных лиц членами семьи не имеет значения их возраст, а также степень трудо- или дееспо­собности. Исходя из формулировки ст. 2 СК РФ, достижение ребенком совершеннолетия не является доста­точным основанием для исключения его из состава членов семьи.

Гусева Т.С. обращает внима­ние также на гл. 15 СК РФ, кото­рая названа «Алиментные обяза­тельства других членов семьи», и приходит к выводу, что основанием для признания членами семьи дру­гих лиц помимо названных в ст. 2 СК РФ может быть наличие у них алиментных обязательств. Члена­ми семьи, в частности, признаются (на период существования алимент­ных обязательств): братья и сестры (ст. 93 СК РФ); дедушка, бабушка и внуки (ст. 94, 95 СК РФ); фактиче­ские воспитанники и воспитатели (ст. 96, 97 СК РФ). При отсутствии же предусмотренных законом основа­ний установления алиментных обя­зательств или по их прекращении исключаются, по мнению автора, и законные основания считать ука­занных выше лиц членами семьи[13].

Пенсионное законодательство во многом учитывает нормы семейного законодательства относительно по­нятия члена семьи. Соответственно, пенсия может быть назначена как детям (включая усыновленных), по­терявшим отца и (или) мать (усыно­вителей), так и (при дополнитель­ных условиях) - сестрам (братьям), потерявшим сестру или брата, ли­бо внукам, потерявшем деда или ба­бушку. При этом назначение пенсии за указанных лиц возможно и в том случае, если они к моменту смерти не несли возложенных на них судом алиментных обязательств либо та­кие обязательства вообще не могли быть на них возложены, т. е., по мне­нию Гусевой Т.С., как бы не явля­лись членами семьи, хотя доброволь­но содержали указанных родствен­ников. В свете сказанного трудно разделить применительно к пенси­онному обеспечению мнение автора, что лица, названные СК РФ другими членами семьи, являются таковыми лишь при определенных условиях, предусмотренных семейным зако­нодательством.

Анализ семейного законодатель­ства и соответствующей литера­туры позволяет сделать вывод, что главное значение для признания се­мейных отношений, в том числе при пенсионном обеспечении детей, име­ет наличие кровных (фактических) родственных связей, происхожде­ние от данного лица или от общего предка. В подтверждение этого при­нимаются прежде всего свидетель­ства о рождении, выданные органа­ми ЗАГС в соответствии с требова­ниями СК РФ и Федерального зако­на от 15 ноября 1997 г. № 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния». Для решения вопроса о пенсионном обес­печении ребенка достаточно пред­ставить документы, что кормилец, за которого назначается пенсия, является его отцом или матерью. Одна­ко следует иметь в виду, что нормы семейного законодательства претер­певают существенные изменения, а происхождение ребенка от того или иного лица и, соответственно, при­знание его членом семьи данного кор­мильца может быть как установлено, так и оспорено не только при жизни, но и после смерти кормильца. Так, законодателем презюмируется про­исхождение ребенка от мужа его ма­тери. В то же время эта презумпция является оспоримой. Отцом ребенка признается супруг его матери, если не доказано иное (п. 2 ст. 48 СК РФ). При рождении ребенка у родителей, не состоящих в браке между собой, если нет их совместного заявления или в определенных СК РФ случаях заявления отца ребенка, отцовство устанавливается в судебном поряд­ке. Суд принимает во внимание лю­бые доказательства, с достоверно­стью подтверждающие происхож­дение ребенка от конкретного лица (ст. 49 СК РФ).

Усыновленные дети юридиче­ски приравниваются к родным де­тям усыновителя. Согласно СК РФ усыновленные дети и их потомство по отношению к усыновителям и их родственникам, а усыновители и их родственники по отношению к усы­новленным детям и их потомству приравниваются в личных неиму­щественных и имущественных пра­вах и обязанностях к родственникам по происхождению. При усыновле­нии дети по общему правилу утра­чивают личные неимущественные и имущественные права и освобо­ждаются от обязанностей по отноше­нию к своим родителям (своим род­ственникам). Но за ребенком, имею­щим к моменту усыновления пра­во на пенсию, полагающуюся ему в связи со смертью родителей, сохра­няется это право и при его усынов­лении. Однако решение суда об усы­новлении не освобождает родителя, с которого в судебном порядке взыс­кивались алименты, от дальнейшей их уплаты, если при усыновлении ребенка за этим родителем были со­хранены личные неимущественные и имущественные права и обязанности. При сохранении таких прав со­храняется и право на пенсию за ро­дителя, умершего после усыновле­ния ребенка.

Пенсия, как уже говорилось, мо­жет быть назначена не только за ро­дителей, но и за некоторых других членов семьи, которые в семейном праве именуются алиментообязанными лицами второй очереди. Так, допускается возможность пенсион­ного обеспечения братьев (сестер) и внуков, но лишь при отсутствии у них трудоспособных родителей. Пенсия не должна назначаться, ес­ли трудоспособен хотя бы один из ро­дителей. Во внимание принимается факт трудоспособности родителей, а не реальная возможность содер­жать детей. Например, при нахож­дении сестры на иждивении брата пенсия в связи с его потерей не мо­жет быть назначена и в том случае, если их трудоспособные родители лишены родительских прав, при­знаны безработными или находятся в местах лишения свободы. Если не оговорено иное, нетрудоспособность родителей должна определяться по правилам ст. 10 Закона о страховых пенсиях, т. е. так же, как при уста­новлении круга лиц, имеющих пра­во на пенсию по случаю потери кор­мильца. В частности, это означает, что брат (сестра) или внук умершего будут признаны не имеющими тру­доспособных родителей, если их тру­доспособная мать не работает в свя­зи с уходом за ребенком, не достиг­шим 14-летнего возраста, а рабо­тающий отец является инвалидом 3-й группы[14].

Согласно же СК РФ несовершен­нолетние нуждающиеся братья, се­стры и внуки вправе претендовать (в судебном порядке) на алименты от своих трудоспособных совершен­нолетних братьев (сестер), а также от дедушек или бабушек при невоз­можности получения содержания от своих родителей (ст. 93, 94 СК РФ). Таким образом, разница в пользу пенсионного обеспечения состоит в том, что оно может быть предостав­лено и при потере несовершеннолет­него кормильца - брата или сестры. Например, если младшая сестра на­ходилась на иждивении 17-летне­го работающего брата, в случае его смерти (при отсутствии трудоспо­собных родителей) она может полу­чить пенсию за него.

 Однако в отли­чие от семейного законодательства для пенсионного обеспечения, как говорилось, необходимо подтвер­дить отсутствие трудоспособных родителей.

При этом не учитывает­ся, есть ли у них реальная возмож­ность содержать ребенка.

 Напри­мер, если трудоспособная по возра­сту мать не работает в связи с ухо­дом за мужем-инвалидом или своим парализованным отцом, а ее ребен­ка содержит материально обеспе­ченная старшая сестра, в случае смерти последней пенсия брату не может быть назначена, хотя фак­тически мать не в состоянии пре­доставить сыну, реально потеряв­шему кормильца, средства к жиз­ни.

 Если при тех же обстоятель­ствах сестра была бы жива, суд мог обязать ее платить алименты. Ана­логичные различия существуют и при обеспечении алиментами вну­ков и их пенсионном обеспечении за дедушку (бабушку).

Представляет­ся, что нормы семейного и пенсион­ного законодательства должны быть гармонизированы в пользу несовер­шеннолетних детей, находившихся на иждивении указанных членов се­мьи. Отметим, кстати, что такое ре­шение не привело бы к сколько-ни­будь заметным расходам пенсион­ных средств, поскольку подобные ситуации единичны.

Так, в много­летней практике автора в сфере пенсионного обеспечения не было ни одного случая обращения за пенси­ей при потере брата, сестры, дедуш­ки или бабушки.

Особые условия пенсионного обес­печения установлены для пасынков (падчериц). Согласно семейному за­конодательству, действовавшему до вступления в силу СК РФ, отчим и мачеха были обязаны платить али­менты на тех пасынков (падчериц), находившихся на их содержании и воспитании, которые не имели воз­можности получать содержание от своих родителей.

 СК РФ такую обя­занность не предусматривает. Вос­питание и содержание детей отчим и мачеха осуществляют сегодня лишь в добровольном порядке. По дей­ствующему пенсионному законода­тельству пасынок и падчерица име­ют право на пенсию наравне с род­ными детьми, если они находились на воспитании и содержании умер­шего отчима или умершей мачехи (п. 11 ст. 10 Закона о страховых пен­сиях, ст. 13 Закона о государствен­ном пенсионном обеспечении). Требо­вание подтвердить факты воспита­ния и содержания ужесточает усло­вия предоставления пенсии пасынку (падчерице) по сравнению с родны­ми детьми, но соотносятся с норма­ми семейного законодательства и представляется обоснованным. Од­нако вряд ли оправданы различия в пенсионном обеспечении указан­ных членов семей разных катего­рий военнослужащих. Согласно За­кону о пенсионном обеспечении во­еннослужащих (ч. 2 ст. 34) пасынок и падчерица имеют право на пенсию по случаю потери кормильца наравне с родными детьми без каких-либо ого­ворок, детям же пенсия назначается независимо от нахождения на ижди­вении кормильца (ст. 29). Для пасын­ков (падчериц) военнослужащих по призыву, равно как и всех осталь­ных категорий граждан, требуются названные выше условия пенсион­ного обеспечения.