Глава четырнадцатая. Что скрывают верфоксы

Гарри был совершенно уверен: верфокс снова что-то скрывает.

Уже пошли третьи сутки после ритуала, а Северус не больно-то старался изыскать способ освободиться от унизительной зависимости от бывшего ученика. Нет, он показательно проводил дни, уткнувшись в книги, но у дрессировщика складывалось впечатление, что это инсценировка. Уши у оборотня были лисьи — те самые, которые слышат шорох мышиных лапок за триста футов. А уж дрессировщик на мышку определённо не тянул.

Он ни разу не поймал Северуса на обмане, но нутром чуял: дело нечисто. И это раздражало. Почти так же сильно, как мучающее Гарри неудовлетворённое желание.

Не считая себя гением, дураком он, тем не менее, тоже не был. Дрессировщик сумел сложить два плюс два и понять, что такое внезапное влечение к верфоксу, мягко говоря, не совсем нормально. Он затруднялся точно сказать, когда всё это началось, но полагал, что после появления в его доме черно-бурого лиса тяга к нему уже ощущалась. Тогда ещё не сексуальная, но… Да, определённо, что-то было.

Конечно, справедливости ради стоит признать, что между Северусом Снейпом и Гарри Поттером нехило искрило ещё со времён Хогвартса, но дрессировщик всё же решил принять за аксиому то, что в то время он своего профессора не хотел. Да что там! Ему такое даже в голову не приходило.

А теперь вот пришло и прочно так обосновалось в мыслях.

Были ли эти чувства мороком девятихвостого Лиса или следствием давнего наваждения дрессировщика, сам он определить не мог, а обращаться за квалифицированной помощью в Отдел тайн категорически не желал. Ну серьёзно, как в таком сознаваться?

«Простите, мистер Адекватный-Смит, вы случайно не подскажете, почему это мне внезапно так сильно захотелось вставить вашему сотруднику? Прямо аж яйца звенят, и терпеть уже никакой м о чи нету! А ещё, может, вы на это и своё высочайшее дозволение дадите? Он же, бедняга, тоже хочет, но просто сильно стесняется!»

Вот только дрессировщик сильно подозревал, что таких откровений даже мистер Адекватный не выдержит. И словит наглый охальник третью и последнюю Аваду в свой знаменитый лоб. Причём двойную: от Снейпа и от его начальничка. Ах, нет, конечно же, им третье Непростительное по чину не положено! Значит, будет не относительно милосердная Авада, а что-то столь же смертоносное, но более замысловатое.

Нет, впустую Гарри рисковать не собирался. Он повзрослел и теперь предпочитал, прежде чем делать, сначала крепко подумать о последствиях.

Сейчас перед ним стояло три демонски трудных задачи.

Первая и самая основная: соблазнить Северуса. Как только кровь начнёт поступать помимо члена ещё и в мозг, с остальными задачами сразу станет разбираться гораздо легче!

Задача вторая: выяснить, что верфоксу известно о творящихся с ними странностях. Ясно же, Северус что-то знает и тщательно это скрывает, поскольку тот не был удивлён или возмущён, когда Гарри рассказывал про вероятную привязку оборотня к этому дому. Он уже знал, что это ошибочное предположение, а заодно и то, к кому он привязан на самом деле, ещё до того, как Гарри ушёл в магазин и Северус вынужденно превратился в лиса. Дрессировщик был убеждён, что тот общается с проклятым Песцом в своих снах! Северус перестал приходить к Гарри по ночам (и это демонски огорчало!), следовательно, от кошмаров его некому было защитить. Оставалась сущая мелочь: узнать, о чём они беседуют с холи-джингом. Здесь опять же должно было помочь удачное решение первой задачи, поскольку определённая степень близости, возможно, смягчит нелюдимого оборотня.

Третья задача по сравнению с первыми двумя была вообще элементарной — нужно было выяснить, чем Северус на самом деле занимается, когда думает, что его никто не видит. Если он действительно штудирует тяжеленные талмуды из Отдела тайн, Гарри заранее был готов устыдиться и пойти съесть без соли и без лука пергаменты с легендами о кицунэ. Вот только тот самый пресловутый внутренний голос настойчиво убеждал его, что верфокс наедине с собой занимается чем угодно, но только не чтением.

При мыслях о «чём угодно», Гаррин, озабоченный сейчас только одним-единственным желанием, мозг выдавал исключительно яркую картинку страстно ласкающего себя Северуса. Сам дрессировщик занимался самоудовлетворением не реже трёх раз на дню, да и это не особо помогало. И ему было нестерпимо любопытно, как справляется с той же проблемой его «гость».

И Гарри начал свою охоту на оборотня.

Используя то самое русское заклинание Круга Тишины, дрессировщик подкрадывался к верфоксу в самых неожиданных местах и — ну вот кто бы сомневался! — ни разу, буквально ни единого разу не застал того с книгой в руках!

Сидя в гостиной, Северус, завёрнутый в плед, как в кокон, задумчиво смотрел на кружащуюся за окном злую февральскую метель и механически поглаживал лежащий на коленях тяжеленный и даже на вид ужасно скучный фолиант. Закрытый фолиант! До чего же странно… Разве бывший профессор не был истовым поклонником знаний и книг, ничуть не меньше, чем, например, Гермиона Грейнджер? Она, как и любой нормальный ботаник, точно не смогла бы удержаться и не заглянуть в книгу. Или Гарри чего-то не знал о Северусе? Точнее, следует спрашивать, как много он не знал?

Никак не проявив себя в тот раз в гостиной, дрессировщик продолжил наблюдение.

Но и в кабинете верфокс сидел в обнимку вовсе не с книгами, а с батареей. А его взгляд всё так же был прикован к пейзажу за оконными стёклами. Что же он там видел, чтобы так пристально это разглядывать? Гарри, сколько ни присматривался, замечал только беспорядочное мельтешение снежных хлопьев!

В третий раз он поймал верфокса в оранжерее.

Похоже, это место завораживало их обоих. Особенно зимой, когда в воздухе за стеклом танцуют снежинки, не прилипая к заколдованным стенам и крыше теплиц, наполненных светом ультрафиолетовых ламп и тропическими ароматами цветов и фруктов. Это был Гаррин собственный рай на земле, и, похоже, теперь в «раю» появился ещё один очарованный этим местом «праведник».

Кстати, захваченные им для отвода глаз древние пергаменты лежали тут же на скамейке, даже не вынутые из своих кожаных чехлов. Сам же хвостатый обманщик прохаживался под арочным навесом, оплетённым разными видами пассифлоры, любовался её яркими цветами (1) и поедал сорванный с лозы созревший плод. Смотрелось это потрясающе сексуально, учитывая, что мякоть у созревшей маракуйи нужно и можно было только высасывать, аккуратно надрезав (или надкусив) плотную кожуру. Гарри замер, засмотревшись на это крайне увлекательное зрелище.

Сейчас Северус выглядел почти довольным жизнью и не казался мрачным или отрешённым, как тогда в кабинете и в гостиной. Такого, расслабленного и благодушного, его хотелось затащить в постель ещё сильнее!

Видимо, лопатками почувствовав жаркий Гаррин взгляд, верфокс прижал уши к голове и одним слитным движением обернулся, стремительно вынимая из рукава свою палочку, которую ему вернули — дрессировщик проконтролировал — с извинениями. С надкусанной маракуей в левой руке Северус выглядел не особенно грозно, скорее, забавно.

Гарри фыркнул и незаметным поворотом своей палочки разомкнул Круг.

Впрочем, зоркий и бдительный верфокс это движение отследил.

— Ты подкрался ко мне под чарами, Поттер? — недобро сощурился он.

— Да, — решил не смущаться Гарри. Кто тут врун и обманщик, в конце концов? — Под теми самыми, что я использовал, когда ловил тебя во время мышиной охоты. И сдаётся мне, сейчас ты пытаешься совершить или уже совершаешь очередную подобную глупость.

— Да неужели? — издевательски протянул бывший профессор, подходя к дрессировщику вплотную.

Ну да, ну да, помним этот устаревший психологический приём, призванный устрашить и морально подавить собеседника ниже тебя ростом. Ага, щаз! Гарри немедленно с самым плотоядным видом уставился на длинную Северусову шею. Интересно, в какой тональности тот будет стонать, если, посасывая, целовать тонкую кожу и медленно облизывать кадык? М-м-м…

С тихим чертыханием верфокс отскочил подальше от озабоченного дрессировщика.

«Вот тебе и вся психология!» — глядя на него с весёлым превосходством, подумал тот.

— Ужели, — вслух сказал он. — Северус, что ты задумал, а? Я же прекрасно вижу, что ты пальцем о палец не ударяешь, чтобы подготовить новый ритуал, или разработать чары, или сварить зелье, которое облегчило бы твоё зависимое положение. Из чего я делаю вывод, что тебе нравится жить вместе со мной, я прав?

— Ты, как всегда, возомнил о себе бог весть что, Поттер, — горько скривил свои губы верфокс. Но они, наверное, всё равно сладкие от фруктового сока… — Я ничего не делаю, поскольку сделать ничего не могу! А не потому, что получаю удовольствие от ежедневного общения с твоей бесподобной персоной.

— Пф-ф! Общения! — фыркнула «бесподобная персона». — Ты определённо получаешь свою долю садистского удовольствия, прячась от меня по всему дому, Северус! О каком там общении речь? Ты за последние четыре дня сказал мне только: «Да. Нет. Поттер, передай, пожалуйста, рагу!». Я боюсь умереть от переизбытка твоего внимания, знаешь ли!

— Ты прекрасно прожил без него двадцать два года из двадцати девяти, — хмуро заметил бывший профессор, — и ещё проживёшь!

— А ты? — поддавшись интуитивному порыву, вдруг спросил Гарри. — Сколько ты проживёшь без моего внимания? Почему ты всё время мёрзнешь? Почему ты связан именно со мной? Почему мне снился этот дурацкий Песец? Тебе он тоже снится? Почему я так безумно хочу тебя?

Признаться, дрессировщик произнёс весь этот монолог в основном для того, чтобы отвлечь собеседника от своих передвижений, и в результате последний и самый главный вопрос он выдохнул тому прямо в упрямо сжатые губы.

Опешивший от неожиданности и шквала вопросов Северус не успел, как бывало раньше, отскочить, увеличивая дистанцию между ними, вследствие чего был пойман за так приглянувшуюся дрессировщику шею. Другой рукой тот зафиксировал бывшего профессора в области талии.

Глаза у верфокса были совершенно чёрными от расширившихся зрачков, которые выдавали растерянность и неуверенность, а поцелуй оказался сухим и неловким. Совершенно очевидно, что за все прошедшие годы тонкому искусству любви того толком никто и не научил. А здесь, в отличие от магических наук, обязательно требовался партнёр. Никаких самоучителей не предусматривалось!

Гарри со смешком снова приник к такому желанному и вкусному рту, облизывая уголки губ и заставляя их в удивлении раскрыться. Пальцы дрессировщика тихонько поглаживали нежную кожу Северусовой шеи прямо под линией роста волос и зарывались в тяжёлые густые пряди, массируя удобно легший в ладонь затылок. Словно созданный для Гарриных рук.

Потрясённый этим чувственным натиском Северус пытался что-то возмущённо промычать, но весь его протест в итоге переплавился в стон — животные инстинкты тела предавали его. Гарри притянул его поближе, досадуя на слои утеплённых одёжек, которые не давали добраться до горячей кожи. Пришлось разрывать поцелуй, чтобы расстегнуть молнию и стянуть зимнюю куртку с плеч сомлевшего верфокса.

Но внезапно под ногами громко хрустнула сухая ветка, и этот резкий звук привёл Северуса в себя. Ох, как же он скакнул прочь от дрессировщика! Прямо с места назад да на три фута в высоту! Маггловский олимпиец, а не бывший профессор! Выражение лица у него по степени удивления побило собственный рекорд четырёхдневной давности, когда он впервые увидел свой хвост в человеческом обличье.

— Что?.. — начал он и запнулся, восстанавливая дыхание. — Что ты вообще себе позволяешь?!

— Да ничего я себе уже третью неделю не позволяю! — раздражённо отозвался Гарри. — Вот как тебя встретил, так и соблюдаю мордредов целибат! А ты ведь тоже меня хочешь! Так сколько же можно изображать из себя… недотрогу?

Собственно, он хотел сказать: «целку-патриотку», но это было бы грубо и слишком обидно, как и всякая не вовремя сказанная правда.

— Я не собираюсь даже обсуждать эту тему с тобой! — рявкнул выведенный из себя Северус. — Почему, акромантулы тебя закусай, ты решил, что все прямо-таки из штанов выпрыгивают, так хотят твою светлость?

— Все, не все, а ты точно хочешь, — парировал дрессировщик, любуясь двумя красными пятнами, вспыхнувшими на щеках верфокса.

«О Мерлин, да он смущается! Вау! Это нужно поскорее усугубить! Когда ещё такое увидишь?» — развеселился Гарри.

— Я, видишь ли, случайно обратил внимание на твой вставший член... кажется, как раз в тот момент, когда ты им об меня тёрся, — посмаковал дрессировщик натуралистические подробности. Как он и ожидал, это смутило бывшего профессора ещё больше.

«Ой, только не говорите мне, что он фиалка нецелованная! — про себя восхитился Гарри. — Ну не может такого быть! Наверное, он просто ханжа. Но зато какие горизонты для подначивания открываются… Красотища!»

Морально дезориентированный «ханжа» решил не тратить время на дискуссии, из которых не выйти победителем, и стал бочком-бочком обходить стоящего в проходе дрессировщика. Тот хмыкнул и сместился, снова перекрывая путь.

— Выбирай, Северус, — предложил он, — или ты отвечаешь на мои вопросы, или мы занимаемся сексом. Прямо здесь и сейчас, — хищно добавил Гарри.

— Вот уж не знал, что наш великий герой практикует насилие. Неужели добровольно никто не соглашается? — едко ввернул верфокс, гордо вскидывая голову.

Каким-то шестьдесят шестым чувством дрессировщик угадал, что тому сейчас изрядно не по себе, и эти слова — обыкновенная бравада.

— Неплохая попытка, — нежно промурлыкал Гарри, делая небольшой шажок навстречу своему напуганному «гостю». — Вот сейчас мы и выясним, на что соглашаются в постели мои любовники, а на что нет… проверим, так сказать, эмпирически.

— А Дамблдор ещё спорил со мной, когда я говорил, что ты жестокий испорченный мальчишка! — нервно сжал кулаки Северус, снова отшатываясь назад и ощериваясь, как хищный манул (2).

— Нет, тогда я как раз ещё не был испорчен, — мягко рассмеялся дрессировщик. — А теперь я уже определённо не мальчишка. Хочешь убедиться в этом сам, м?

Северус, постоянно отодвигаясь от него, метался, зажатый между металлическими основами арки с пассифлорой, чем безумно будоражил Гаррин охотничий инстинкт. Оставалось только удивляться, что бывший профессор до сих пор его не заколдовал.

О, сейчас бы у них получилась отличная дуэль! Теперь-то уже наконец-то на равных. И под это дело можно было бы скрутить верфокса ловчими чарами и утащить воевать дальше в спальню…

Почему же он не атакует?

— Что там у тебя за вопросы? — внезапно спросил Северус, останавливаясь.

«Не может быть! Он что, вот так запросто сдаётся?! — ошалело моргнул дрессировщик. — Наверное, это какая-то хитрая стратегия! Нужно держать ухо востро».

— Ты их слышал, — вслух ответил он, внимательно следя за каждым движением верфокса. — Почему ты ничего не предпринимаешь, чтобы сбежать от меня?

— Поттер, ты за последние годы отупел ещё сильнее? — возмутился тот. — Я же английским языком сказал тебе, что не могу этого сделать!

— Почему не можешь? — терпеливо уточнил Гарри, сдерживаясь, чтобы не треснуть вредину чем-нибудь тяжёлым.

— Потому же, почему ты всё ещё стоишь на ногах и смеешь мне угрожать! — рассерженной коброй прошипел бывший слизеринский декан. — Магия не слушается меня после превращения!

Дрессировщик замер. Это было… совсем не то признание, которого он втайне ожидал. Но зато оно сразу всё прояснило. Мерлин, бедный Северус!

— Ну почему ты не сказал, а? Неужели тебе так нравится тащить свои проблемы в одиночку? — спросил он с сочувствием и раздражением одновременно.

— Ты, помнится, тоже не прибегал ко мне со своими проблемами, Поттер, — огрызнулся Северус. — В результате твой блохастый крёстный сгинул в Арке смерти. Не то чтобы мне было очень его жаль…

— Не надо, я понял, — тихо перебил его Гарри. — Но мы с тобой связаны, так что давай будем разбираться с проблемами вместе, ладно?

— А не то ты набросишься на меня «здесь и сейчас», да, Поттер? Такая альтернатива? — устало уточнил верфокс.

Дрессировщик уже почти поддался было чувству вины, но внезапно вспомнил, как Северус постанывал, когда их языки сплетались в поцелуе. Это определённо не было похоже на принуждение.

— Кто вообще сказал, что есть альтернатива? — коварно улыбнулся Гарри. — Раз уж я обещал, то здесь и сейчас мы, так и быть, не станем этого делать. А вот, скажем, через минуту и в постели — будет в самый раз, что скажешь?

— Я уйду, — тихо отозвался верфокс. — Или ты привяжешь меня к своей проклятой койке, Поттер?

Дрессировщика словно ледяной водой окатили.

— Ты что, — возмутился он, — с ума сошёл?! Да не трону я тебя, успокойся! Ну нравится тебе заниматься самообманом в сочетании с самоудовлетворением, так занимайся! Не надо делать из меня монстра и планировать суицидальные эскапады! Даже если магглы не усыпят тебя, как особо опасного зверя, или не сдадут на опыты, то в лучшем случае ты закончишь свои дни неопознанной зверюшкой в зоопарке. И я почему-то думаю, что жизнь в моём доме всё же лучше, чем такая участь!

Бывший профессор неприятно усмехнулся.

— Ну если ты приводишь такие примеры для сравнения, Поттер, то да, — согласился он. — Так я могу рассчитывать на то, что впредь ты оставишь меня в покое со своими грязными домогательствами?

А вот это уже было… больно. Гарри прикусил губу.

— Да, можешь рассчитывать, — отрывисто бросил он.

Он развернулся и зашагал прочь от своего наваждения, которое так упорно не желало стать… чем-то большим.

Дрессировщик ушёл, не оглядываясь, и потому не увидел, с каким сожалением и тоской смотрел ему вслед Северус.

_____________________________________________________________________________

(1) Цветы пассифлоры (она же страстоцвет, она же маракуйя) красивые и все очень разные:

http://www.pichome.ru/e7s

http://www.pichome.ru/e77

http://www.pichome.ru/e78

http://www.pichome.ru/e7F

http://www.pichome.ru/e7P

http://www.pichome.ru/e7c

http://www.pichome.ru/e7n

http://www.pichome.ru/e7E

http://www.pichome.ru/e7o

http://www.pichome.ru/e70

http://www.pichome.ru/e7R

http://www.pichome.ru/e7g

(2) Манул — хищное млекопитающее семейства кошачьих. Синонимичное латинское название Otocolobus происходит от греческого otos — ухо, kolobos — уродливый, то есть «уродливое ухо». А теперь посмотрите на это уродливое ухо /минутка милоты/:

http://www.pichome.ru/e8m

http://www.pichome.ru/e85

http://www.pichome.ru/e8a

http://www.pichome.ru/e8b

http://www.pichome.ru/e8y

http://www.pichome.ru/rLh

http://www.pichome.ru/e8e

Глава опубликована: 03.05.2015