В Сихеме. Третья притча о совете

 

    2 марта 1947

           

       На главной площади Сихема невероятно многолюдно. Я думаю, что весь город здесь и что здесь собрались также люди со всей окрестности и близлежащих деревень. Жители Сихема за время после полудня первого дня, должно быть, повсюду распространили новость о прибытии Иисуса и поэтому пришли все: здоровые и больные, грешники и невинные. Так как площадь и террасы на крышах заполнены, многие люди даже забрались на деревья, затеняющие площадь. В первом ряду, рядом с местом, оставленным незанятым для Иисуса, лицом к дому, построенному на четырех ступенях, стоят трое детей, которых Иисус спас от разбойников, и их родственники. Как сильно желают малыши увидеть своего Спасителя! Они оборачиваются на каждый крик и ищут Его. И когда открывается дверь и появляется Иисус, три ребенка бросаются вперед крича: «Иисус! Иисус! Иисус!» и поднимаются по ступенькам, не дожидаясь пока Он спустится, чтобы обнять их. И Иисус нагибается и обнимает их, а затем поднимает их вверх, – живой букет невинных цветов, – и целует их маленькие личики и получает поцелуи от них.

       Сочувствующий шепот проносится по толпе и какой-то голос говорит: «Он единственный любит целовать наших невинных детей». А другой голос говорит: «Видишь, как Он любит их? Он спас их от разбойников. Он дал им дом после того как накормил и одел их, и сейчас целует их, как если бы они были Его собственными сыновьями».

       2. Иисус, наверху лестницы, опустив детей рядом с Собой на ступеньки, отвечает всем, откликаясь на слова последнего анонимного голоса:

«На самом деле они для Меня больше, чем Мои собственные дети. Потому что Я их отец в отношении их душ, которые принадлежат Мне не только во времени, которое проходит, но в вечности, которая пребывает. Мне хотелось бы, чтобы Я мог сказать, что каждый человек, который (исшел) от Меня, Жизни, ожил, восстав из смерти!

Я призывал вас делать это, когда в первый раз пришел сюда, а вы думаете, что у вас много времени, чтобы принять решение и сделать это. Только одна женщина оказалось быстрой в следовании Моему призыву, и пошла по пути Жизни: самая большая грешница среди вас. Возможно, именно потому, что она почувствовала, что уже умерла и увидела себя мертвой и сгнившей в грехе, она поспешила восстать из смерти. Вы не чувствуете и не видите себя мертвыми, и потому вы не в такой спешке. Но какой больной человек ожидает смерти, прежде чем принять лекарство жизни? Мертвое тело нуждается только в саване, ароматических мазях и в гробнице, где оно лежит, чтобы превратиться в пыль, предварительно сгнив. Если сгнившее тело Лазаря, на которого вы глядите широко раскрытыми глазами со страхом и изумлением, было возвращено к жизни Вечным Отцом ради Его мудрых целей, то пусть это не искушает кого-либо достичь смерти духа, надеясь и говоря: “Всевышний возвратит меня к жизни души”. Не испытывайте Господа вашего Бога. Вам следует прийти к Жизни. Времени ждать более не осталось.

Гроздья Лозы вскоре будут собраны и отжаты. Приготовьте ваш дух для Вина Благодати, которое вскоре будет вам дано. Разве вы не делаете этого, когда принимаете участие в большом пире? Разве вы не готовите свой желудок к приему отборной пищи и вин мудрым постом перед пиром, так как это утончает ваш вкус и укрепляет ваш желудок, даруя вам способность вкушать и наслаждаться едой и напитками? И не то же ли самое делает винодел, чтобы попробовать вино, которое уже созрело? Он не портит свое н¿бо в тот день, когда он желает попробовать вкус нового вина. Он не делает этого, потому что желает безошибочно проверить хорошие качества и недостатки, чтобы хвалить первые и исправить вторые, и продать свой товар по хорошей цене. Но если человек, приглашенный на пир, может делать это, чтобы вкусить пищу и вина с большим удовольствием, и если винодел делает это, чтобы продать свое вино по хорошей цене, или чтобы сделать пригодным для продажи то, что, будучи дефективным, было бы отвергнуто покупателями, разве не может человек поступить так же со своим духом, чтобы насладиться Небесами, чтобы завоевать сокровище, чтобы быть способным войти в Рай?

Примите Мой совет. Да, примите его. Это хороший совет. Это праведный совет Праведного, о Котором тщетно распространяют злонамеренные советы, и Который желает спасти вас от последствий дурных советов, данных вам. Будьте праведными как Я. И по справедливости оцените совет данный вам. Если вы станете праведными, то вы по справедливости оцените его.

3. Выслушайте притчу. Она завершает цикл притч, которые Я рассказывал в Силоме и Лебоне, и еще раз повествует о советах данных и принятых.

Царь послал своего возлюбленного сына посетить свое царство. Царство этого царя было разделено на многие провинции, так как оно было очень обширно. Эти провинции имели различное знание о своем царе. Некоторые знали его так хорошо, что считали себя фаворитами и были горды этим. Они думали, что они единственные совершенные и только они знают царя и то, чего желает монарх. Некоторые знали его, но не считая из-за этого себя мудрыми, они считали для себя наилучшим узнавать его все лучше и лучше. Некоторые знали царя, но любили его на свой собственный манер, так как они приняли особый кодекс законов, который не был истинным кодексом царства. Из истинного кодекса они взяли то, что им нравилось и насколько это им нравилось, затем они разбавили также это немногое другими законами, скопированных у других царств, или которые были придуманы ими и не были хорошими. Нет. Они не были хорошими. Некоторые были даже еще меньше знакомы со своим царем, а некоторые знали только, что царь существует. И ничего больше. Они думали, что (о нем) рассказывают только праздные сказки.

Сын царя пришел навестить царство своего отца, чтобы дать всем его различным провинциям точное знание о монархе, исправляя высокомерие в одном месте, ободряя удрученных людей в другом, устраняя неправильные идеи в третьем, убеждая людей удалить нечистые элементы из чистого закона в четвертой провинции, обучая других подданных, как заполнить пробелы (в знаниях и законах), наставляя людей из других провинций, чтобы дать им минимальные знания и веру истинного царя, так как каждый человек был его подданным. Но сын царя считал, что первым уроком для всех доложен быть пример справедливости, согласующийся с кодексом закона, как в важных вопросах, так и во второстепенных. И он (сам) был настолько совершенным, что люди доброй воли исправлялись, следуя как делам, так и словам сына царя, так как его поступки соответствовали его словам без малейших отклонений. Но люди из провинций, которые считали себя совершенными только потому, что знали кодекс (закона) слово в слово, но не обладали его духом, поняли, что в результате соблюдения того, что сын царя делал и того, что он убеждал делать, слишком очевидным становилось, что они знали букву закона, но не обладали духом царского закона, и, таким образом, их лицемерие и ханжество были разоблачены. Тогда они решили удалить то, из-за чего они казались теми, кем они были на самом деле. И чтобы добиться этого они избрали два различных образа действия: один – против сына царя, другой – против его последователей. Против сына царя – злонамеренные советы и преследования. Против последователей – злонамеренные советы и угрозы. Многое является злонамеренным советом. Это плохой совет, когда говорят: “Не делай этого, так как это может повредить тебе”, притворяясь, что проявляют благосклонную заинтересованность, и плох совет начать преследования, для того, чтобы убедить человека, которого желают сбить с пути, не исполнить своей миссии. Это плохой совет, когда говорят последователям: “Защищайте любой ценой и любыми средствами праведного человека, которого преследуют”, или говорят им: “Если вы будете защищать его, то это спровоцирует наш гнев”. Но сейчас Я не буду касаться советов, которые даются последователям сына царя. Я буду говорить о советах, которые (злонамеренные) люди давали или хотели дать сыну царя с притворным простодушием, с лютой ненавистью, или используя в качестве своих инструментов слова невинных людей, искренне желающих добра сыну царя и полагающих, что их советы хорошие.

Сын царя прислушивался к этим советам. У него были уши, глаза, разум и сердце. Поэтому он мог лишь слушать их, видеть их, понимать их и оценивать их. Но прежде всего у него был честный дух праведного человека, так что на каждый совет, который ему давали, чтобы сознательно или бессознательно заставить его согрешить, подав дурной пример подданным его отца и причинив этим бесконечное страдание самому отцу, он отвечал: “Нет. Я буду делать то, чего желает мой отец. Я буду следовать его кодексу законов. Тот факт, что я его сын, не освобождает меня от обязанности быть самым верным из его подданных в соблюдении Закона. Вам, ненавидящим меня и желающим испугать меня, следует запомнить, что ничто не заставит меня пренебречь Законом. Вам же, любящим меня и желающим спасти меня, следует знать, что я благословил вас за ваши мысли, но запомните также, что ваша любовь ко мне и моя любовь к вам, поскольку вы более верны мне, чем говорящие о себе, что они ‘мудры’, не должна побуждать меня оказаться несправедливым в своих обязанностях по отношению к величайшей любви, каковой является любовь, причитающаяся моему отцу”.

4. Такова притча, дети Мои. И она так проста и ясна, что каждый из вас может понять ее. И добродетельные души могут только воскликнуть: “Он действительно праведен, ибо никакой человеческий совет не может ввести Его в заблуждение”. Да, дети Сихема. Ничто не может ввести Меня в заблуждение. Горе Мне если бы Я впал в заблуждение! Горе Мне и вам. Вместо того, чтобы быть вашим Спасителем, Я бы стал вашим предателем, и вы были бы правы в своей ненависти ко Мне. Но этого со Мной не случится.

Я не упрекаю вас за то, что вы принимаете советы, или за измышление мер, которые не согласуются со справедливостью. Вы не виноваты, поскольку делаете это из духа любви. Но Я говорю вам то, что Я сказал вам с самого начала и в конце: вы дороже для Меня, чем если бы вы были Моими собственными детьми, потому что вы дети Моего духа. Я веду ваши души к Жизни и буду делать это даже еще больше. Запомните, в память обо Мне, запомните, что Я благословил вас за те мысли, которые в ваших сердцах Но возрастайте в справедливости, желая только того, что прославляет истинного Бога, к Которому вы должны иметь абсолютную любовь, такую, которой вы не питаете ни к какому другому созданию Божьему. Придите к этой совершенной справедливости, которую Я установил в качестве примера для вас, справедливость, которая не считается с эгоизмом своего собственного благополучия, со страхом перед врагами и смертью, со всем, чтобы исполнять волю Божию. Приготовьте ваши души. Наступает рассвет Благодати. Готовится пир Благодати. Ваши души, души тех, кто желает придти к Истине, находятся в преддверии их свадьбы, их освобождения, их искупления. Приготовьте себя в справедливости для праздника Справедливости».

Иисус подзывает родственников детей, которые стоят рядом с ними, чтобы они вошли в дом вместе с Ним, и удаляется, взяв троих детей на руки, как Он сделал в начале.

5. На площади обмениваются комментариями. И они значительно различаются.

Лучшие люди говорят: «Он прав. Мы были преданы этими ложными посланцами».

Те, кто не так хороши, говорят: «Тогда Он не должен был льстить нам. Из-за этого нас станут больше ненавидеть. Он насмехался над нами. Он истинный иудей».

«Вы не можете так говорить. Нашим беднякам известно о Его помощи, а нашим больным о Его могуществе. Наши сироты испытали Его доброту, Мы не можем ожидать, чтобы Он согрешил ради того, чтобы доставить нам удовольствие».

«Он уже согрешил, потому что Он ненавидит нас, навлекая на нас ненависть…»

«Чью?»

«Всех. И Он насмехался над нами. Да, Он насмехался над нами».

Площадь полнится различными мнениями, которые, однако, не проникают в дом, в котором находится Иисус вместе с видными людьми города, детьми и их родственниками. Еще раз подтверждается пророческое слово: «Он будет камнем преткновения».

К Енону

    3 марта 1947

       Иисус медитирует, сидя в одиночестве под гигантским каменным дубом, который растет на склоне горы, доминирующей над Сихемом. Город, бело-розовый в раннем солнечном свете, распростерт внизу на нижних склонах горы. Сверху он выглядит как горсть огромных белых кубиков, брошенных большим мальчиком на покатый зеленый луг. Два водных потока рядом с ним образуют серебристо-голубой полукруг вокруг города; затем один из них втекает в него, журча и сверкая среди белых домов, а затем вытекает и течет через территорию, покрытую зеленой растительностью по направлению к Иордану, появляясь и вновь исчезая среди оливковых рощ и роскошных фруктовых садов. Другая речка, меньшая по размерам, остается за стенами города, почти плескаясь о них, и орошает плодородные огороды, затем она течет назад, напоя стада белых овец, пасущихся на лугах, покрасневших от головок цветущего клевера.

Вид, открывающийся перед Иисусом, широкий. За все более понижающимися волнистыми холмами видна вдали зеленая долина Иордана, а за ней горы Заиорданья, оканчивающиеся на северо-востоке характерными вершинами Аурана. Солнце, поднимающееся из-за них, освещает три странных облака, подобных трем легким тюлевым лентам, расположенным горизонтально на бирюзовой вуали небосвода, и легкий тюль трех длинных узких облаков становится оранжево-розового оттенка определенного вида драгоценных кораллов. Небо кажется перекрытым этими тремя воздушными перилами и прекрасно. Иисус вглядывается в него, то есть, Он смотрит в небо, погруженный в мысли. Я сомневаюсь, видит ли Он его. Опершись локтем на колено, Его рука поддерживает Его подбородок, покоящийся в ладони Его руки. Он смотрит, думает, медитирует. Над Ним птицы устроили гвалт, чирикая и оживленно летая.

2. Иисус опускает Свои глаза, глядя на Сихем, все более и более просыпающийся в утреннем солнечном свете. К пастухам и стадам, которые до сих пор единственные оживляли вид, сейчас присоединяются группы паломников, и звон колокольчиков стад смешивается со звоном сбруйных колокольчиков ослов и шумом голосов, шарканьем ног и бормотанием слов. Шум просыпающегося города и людей, заканчивающих свой ночной отдых, волнами доносится до Иисуса. Иисус встает. Со вздохом Он покидает Свое тихое место и быстро спускается к городу наикратчайшим путем. Он идет среди караванов рыночных торговцев овощами и паломников, тогда как первые спешат разгрузить свои товары, а последние купить их, прежде чем вновь отправиться в путь.

В углу площади группой уже ожидают Его апостолы и ученицы, а вокруг них стоят люди из Ефраима, Силома, Лебоны и Сихема. Иисус подходит к ним и приветствует их. Затем Он говорит самарянам: «А теперь давайте расстанемся. Возвращайтесь в ваши дома. Помните Мои слова. Возрастайте в справедливости». Затем Он говорит Иуде из Кериофа:

«Ты раздал милостыню бедным из всех мест, как Я говорил тебе?»

«Да, раздал. За исключением тех, кто из Ефраима, так как они уже получили ее».

«Тогда идите. Убедитесь, что каждый бедняк был утешен».

«Мы благословляем Тебя от их имени».

«Благословите женщин, Моих учениц, Они дали Мне деньги. Идите. Да пребудет с вами мир».

Они уходят нехотя, печально, но повинуются.

3. Иисус остается с апостолами и ученицами. Он говорит им: «Я иду в Енон. Я хочу навесить места Крестителя. Затем Я спущусь к дороге в долине. Она более удобна для женщин».

«Не лучше бы было пойти по дороге через Самарию?» - спрашивает Искариот.

«Нет причин, почему бы мы могли опасаться разбойников, даже если наша дорога будет проходить близко к их логовам. Кто желает пойти со Мной, может идти. Кому не хочется идти до Енона, может остаться здесь до дня после Субботы. В этот день Я пойду в Фирцу, и те, кто останется здесь, смогут присоединиться ко Мне там».

«Действительно я… предпочел бы остаться здесь. Я не очень хорошо себя чувствую… Я устал…» - говорит Искариот.

«Оно и видно. Ты плохо выглядишь. Ты действительно выглядишь мрачным также из-за твоего расположения духа и цвета лица. Я наблюдал за тобой некоторое время…» - говорит Петр.

«Однако никто не спросил у меня, не плохо ли я себя чувствую…»

«Тебе это было бы приятно? Я никогда не знаю, чего ты хочешь. Но если тебе это приятно, я спрошу у тебя сейчас, и я добровольно останусь с тобой, чтобы ухаживать за тобой…» - терпеливо отвечает ему Петр.

«Нет, нет! Я только устал. Ты можешь идти. Я останусь там, где я есть».

«Я тоже останусь. Я стара. Я останусь, помогая тебе как мать», - неожиданно говорит Элиза.

«Ты сказала, что остаешься?» - прерывает Саломея.

«Если бы все пошли, я бы тоже пошла, чтобы не остаться здесь одной. Но поскольку Иуда собирается остаться…»

«Тогда я тоже пойду. Я не хочу жертвовать тобой, женщина. Ты, конечно, с охотой пойдешь посмотреть убежище Крестителя…»

«Я пришла из Бетзура и никогда не чувствовала необходимости пойти в Вифлеем, чтобы увидеть пещеру, в которой родился Учитель. Это то, что я сделаю, когда Учителя со мной больше не будет. Так что ты можешь представить себе, горю ли я желанием увидеть, где был Иоанн… Я предпочитаю практиковать милосердие, так как я уверена, что это более ценно, чем паломничество».

«Ты упрекаешь Учителя. Ты не понимаешь этого?»

«Я говорю о самой себе. Он идет туда и поступает правильно. Он – Учитель. Я старая женщина в которой печаль устранила всякое любопытство и любовь к Христу устранила все желания, кроме желания служить Ему».

«Значит, по-твоему, шпионить за мной – это служение».

«Ты сделал что-нибудь заслуживающее порицания? Наблюдают только за теми, кто делает пагубные вещи. Но я никогда не шпионила за кем-либо, мужчина. Я не принадлежу к семейству змей. И также я никого не предавала».

«И я также».

«Бог дал это тебе ради твоего собственного блага. Но я не могу понять, почему ты так против того, чтобы я осталась здесь, чтобы отдохнуть…»

4. Иисус, Который до сих пор слушал молча, среди других, поражаясь мелочности спора, поднимает голову, которая была несколько опущена, и говорит: «Достаточно. Женщина, которая старше, чем ты, может иметь больше причин, чтобы иметь такое же желание, как Ты. Вы останетесь здесь до рассвета первого дня после Субботы. Затем вы присоединитесь ко Мне. А тем временем, Иуда, пойди и купи то, в чем мы будем нуждаться в течение следующих дней. Иди и поспеши».

Иуда нехотя уходит покупать пищу.

Андрей собрался было пойти с ним, но Иисус удержал его за руку, сказав: «Останься. Он справится сам». Иисус очень суров.

Элиза смотрит на Него, затем подходит к Нему со словами: «Прости меня, Учитель, если я рассердила Тебя».

«Мне нечего прощать тебе, женщина. Тебе, скорее, следует простить этого человека, как если бы он был твоим сыном».

«Я останусь с ним с этим чувством… даже если он настроен совершенно противоположным образом… Ты понял меня».

«Да, и Я благословляю тебя. И говорю тебе, что ты была права сказав, что паломничества к Моим памятным местам будут настоятельной потребностью, когда Меня больше не будет среди вас… необходимостью для утешения ваших душ. В настоящее время они служат только желаниям вашего Иисуса. И ты поняла одно из Моих желаний, потому что ты пожертвовала собой, чтобы защитить неразумную душу…»

Апостолы смотрят друг на друга… ученицы тоже переглядываются. Только Мария полностью покрыта своей вуалью и не поднимает головы, чтобы взглянуть на кого-либо. И Мария Магдалина, встав прямо, как царица выносящая приговор, не выпускает из виду Иуду, ходящего среди торговцев. Ее глаза горят гневом, тогда как ее сжатые губы выражают презрение. Выражение ее лица говорит больше, чем слова…

Иуда возвращается. Он отдает своим спутникам то, что купил. Приводит в порядок свою мантию, которую использовал, чтобы принести купленные товары, и протягивает кошелек Иисусу. Иисус отстраняет его Своей рукой: «В этом нет нужды. Мария пока еще с нами и позаботится о средствах для милостыни. Тебе следует предпринять все необходимое, чтобы благотворить здесь. Здесь много нищих, которые стекаются сюда со всех мест и идут к Иерусалиму. Раздавай им подаяние без предрассудков, милосердно, помня о том, что в отношении к Богу, мы все являемся нищими просителями Его милости и Его хлеба… До свидания. До свидания, Элиза. Да пребудет с вами мир» и Он быстро поворачивается и стремительно идет по дороге, не дав Иуде времени попрощаться с Ним…

Все следуют за Ним в молчании. Они выходят из города и идут в северо-восточном направлении по прекрасной местности…

 

В Еноне. Пастушок Вениамин

 

    4 марта 1947

 

Енон, горсточка домов, расположен еще дальше к северу. Место, где жил Креститель, находится здесь: это пещера среди пышной растительности. Невдалеке несколько родников, журча, образуют обильную водой речку, текущую к Иордану. Иисус сидит снаружи пещеры, там, где Он был, когда попрощался со Своим двоюродным братом. Он один. Рассвет окрашивает восток в розовый оттенок и леса вновь просыпаются вместе с щебетанием птиц. Слышится блеяние в кошарах Енона. Крик ослов раздирает тихий воздух.

Затем слышится топот ног на тропинке и мимо идет стадо коз, ведомое подростком, который на мгновение останавливается в нерешительности, чтобы посмотреть на Иисуса. Затем он уходит. Но вскоре после этого возвращается, потому что козочка остановилась здесь, чтобы посмотреть на Человека, Которого она не ожидала увидеть здесь, и Который протянул Свою длинную руку, чтобы предложить ей стебель майорана и погладить ее разумную головку. Юный пастушок останавливается в замешательстве. Он в нерешительности и не знает, следует ли ему увести животное или позволить улыбающемуся Иисусу гладить ее, так как Ему, по всей вероятности, приятно, что она безбоязненно подошла к Нему, села и положила свою головку Ему на колени. Другие козы также возвращаются и пасутся на траве, усеянной маленькими цветами.

Юный пастушок спрашивает: «Хочешь немного молока? Я еще не подоил двух строптивых коз, которые бодаются, когда сжимаешь их вымя, если они не насытились. В точности как их хозяин, который бьет нас, если не удовлетворен доходом».

«Ты слуга пастуха?»

«Я сирота. Я одинок. И я слуга. Он мой родственник, потому что он муж сестры моей бабушки. И когда Рахиль была жива… Но она умерла много месяцев тому назад… И я очень несчастлив… Возьми меня с Собой! Я привык жить довольствуясь ничем… Я буду служить Тебе… немного хлеба – достаточная плата для меня. Даже здесь я не получаю ничего… Если бы он заплатил мне, я бы ушел. Но он говорит: “Это твои деньги? Но я удержу их, потому что я одеваю и кормлю тебя”. Он одевает меня!... Видишь? Он кормит меня! Посмотри на меня… А это следы от ударов… Это тот хлеб, который я получил вчера…» И он показывает синяки на своих очень худых руках и плечах.

«В чем ты провинился?»

«Ни в чем. Твои спутники, я имею в виду твоих учеников, говорили о Царстве Небесном, и я слушал их… Это было в Субботу. Даже если бы я не работал, я не бездельничал, потому что была Суббота… Он задал мне хорошую трепку, настолько… что я больше не хочу оставаться у него. Забери меня. Или я убегу… Я пришел сюда с целью в это утро. Я боялся заговорить. Но Ты добрый и я заговорил».

«А как же стадо? Ты, конечно, не собираешься убежать вместе с ним…»

«… я приведу его обратно в загон… Вскоре этот человек пойдет в лес рубить дрова… Я приведу стадо обратно, а затем убегу. О! Забери меня!»

2. «Но ты знаешь кто Я?»

«Ты Христос! Царь Царствия Небесного. Тот, кто следует за Тобой, будет благословен в другой жизни. У меня никогда не было какой-нибудь радости здесь… но, не отвергай меня… то, что я могу иметь здесь…» - говорит он плача у стоп Иисуса рядом с козочкой.

«Откуда ты так хорошо Меня знаешь? Ты когда-нибудь слышал Мои речи?»

«Нет. Со вчерашнего дня я знаю, что Ты здесь, где был Креститель. Но Твои ученики проходили здесь снова и снова, приходя из Енона. Я слышал их. Их зовут Маттафия, Иоанн, Симеон, и они часто бывали здесь, потому что Креститель был их учителем до Тебя. И потом Исаак… В Исааке я нашел моего отца и мать. Исаак хотел забрать меня у моего хозяина и дал ему немного денег. Но он!... Он взял деньги и не позволил мне уйти и презрительно смеялся над Твоим учеником».

«Тебе известно многое. Но знаешь ли ты, куда Я иду?»

«В Иерусалим. Но на моем лице не написано, что я пришел из Енона».

«Я иду гораздо дальше. Скоро Я должен идти. Я не могу взять тебя со Мной».

«Возьми меня не малое время, на какое Ты можешь».

«А потом?»

«А потом…Я буду плакать, но я пойду с учениками Иоанна, который первым сказал бедному мальчику, что ту радость, которую люди не дают на Земле, Бог дает на Небесах тем, кто имеет добрую волю. Я, для того, чтобы иметь ее получил так много ударов и так много страдал от голода, прося Бога дать мне этот мир. Ты можешь видеть, что у меня была добрая воля…Но если Ты отвергнешь меня сейчас… Я больше не смогу надеяться…» Он молча плачет, умоляя Иисуса скорее слезами своих глаз, чем своими словами.

«У Меня нет денег, чтобы выкупить тебя. Не знаю Я также, согласится ли с этим твой хозяин».

«Но выкуп за меня был уже уплачен. У меня есть свидетели. Илай, Леви и Иона видели и упрекали этого человека. А они самые важные люди в Еноне, Ты знаешь?»

«Если это так… Пойдем. Вставай, и пойдем со Мной».

«Куда?»

«К твоему хозяину».

«Я боюсь! Иди Ты, Один. Он там, наверху, на горе, среди деревьев, которые он рубит. Я подожду здесь».

«Не бойся. Смотри, Мои ученики идут сюда Нас будет так много против его одного. Он не причинит тебе вреда. Встань. Мы пойдем в Енон, чтобы найти трех свидетелей, а затем мы пойдем к твоему хозяину. Дай Мне твою руку. После Я передам тебя ученикам, которых ты знаешь. Как тебя зовут?»

«Вениамином».

«У Меня двое еще более маленьких друзей с таким именем. Ты будешь третьим».

«Другом? Слишком много! Я слуга».

«Всевышнего Господа. Ты друг Иисуса из Назарета. Пойдем. Собери стадо и пойдем».

3. Иисус встает и, пока юный пастушок собирает и гонит строптивых коз в обратный путь, Иисус кивает апостолам, которые идут впереди по тропинке, глядя на Него, чтобы они сразу подходили. Они ускорили свои шаги. Но стадо сейчас отправилось в обратный путь, и Иисус, держа пастушка за руку, идет к ним…

«Господь! Ты стал пастырем коз? Самария действительно может названа козой… Но Ты…»

«Но Я Добрый Пастырь и превращаю также коз в агнцев. А мальчики все агнцы, и этот паренек чуть старше мальчика».

«Он, случайно, не тот мальчик, которого тот мужчина увел таким грубым образом?» - спрашивает Матфей, глядя не него.

«Я думаю, что это он. Это ты?»

«Да, я».

«О! Бедный мальчик! Твой отец, конечно, не любит тебя!» - говорит Петр.

«Мой хозяин. У меня нет другого отца кроме Бога».

«Да. Ученики Иоанна научили его некоторым положениям учения и утешили его сердце, и в нужный момент Отец всех людей устроил нашу встречу. Мы идем в Енон, чтобы привести с собой трех свидетелей, затем мы пойдем к его хозяину…» - говорит Иисус.

«Чтобы выкупить мальчика? А где деньги? Мария раздала последние, какие у нее были…» - замечает Петр.

«Деньги не нужны. Он не раб и деньги за него были уже уплачены его хозяину. Исаак уплатил их, так как он пожалел мальчика».

«Почему же он не забрал его?»

«Потому что много насмешников над Богом и своими ближними. Вот и Моя Мать с женщинами. Пойдите и скажите им, чтобы они больше не поднимались».

Иаков Зеведеев и Андрей быстро, как газели, побежали вниз. Иисус поспешил к Своей Матери и ученицам и достиг их, когда им уже обо всем сообщили и они с жалостью смотрели на подростка.

4. Они быстро вернулись к Енону и вошли в селение. Мальчик повел их к дому Илая, старика со слабо видящими от возраста глазами, но все еще сильного. В молодости он, наверное, был крепок как дубы в этой местности.

«Илай, Ребе из Назарета возьмет меня с Собой, если…»

«Возьмет тебя с Собой? Нет ничего лучшего, что Он мог бы сделать. Ты кончишь тем, что станешь злым, если останешься там. Сердце черствеет, когда несправедливость слишком непереносима. А она слишком мучительна. Ты нашел Его? Значит Всевышний увидел твои слезы, даже если они были слезами самарянского мальчика. Тогда ты счастлив, так как, благодаря твоему возрасту, ты свободен от всех цепей и можешь следовать Истине, и ничто не будет препятствовать тебе делать это, даже воля отца и матери. Итак, то, что многие годы казалось наказанием, сейчас оказывается провиденциальным. Бог добр. Но чего ты хочешь от меня сейчас, раз ты пришел сюда? Моего благословения? Я даю его тебе как Старейшина этого селения».

«Я хочу твоего благословения, потому что ты добрый. Затем я пришел также потому, что тебе с Леви и Иоанном нужно пойти вместе с Ребе к моему хозяину, так, чтобы он не мог просить о большей сумме денег».

«Но где Ребе? Я стар и едва вижу, и потому узнаю только тех, кого хорошо знаю. Но я не знаю Ребе».

«Он здесь. Перед тобой».

«Здесь? Боже вечный и всесильный!» Старик встает и кланяется Иисусу со словами: «Прости старика, чье зрение померкло. Я приветствую Тебя, потому что только Один праведен в Израиле. И Ты являешься Им. Пойдем. Леви в своем огороде изготовляет бочку, а Иоанн занят своим сыром». Старик сразу же встает, - он такой же высокий как Иисус, хотя годы согнули его спину, - и выходит из дому, идет вдоль стены, избегая препятствий на дороге при помощи своей трости.

Иисус, Который приветствовал его Своим миром, помогает ему, когда на пути полуслепого человека оказываются три грубые ступени, представляющие для него опасность. Прежде чем уйти, Иисус сказал ученицам, чтобы они ждали Его на этом месте. Вениамин тем временем идет в свою кошару.

Старик говорит: «Ты добрый. Но Александр зверь. Он волк. Я не знаю, можешь ли… Но я достаточно богат, чтобы дать Тебе деньги для Вениамина, если Александр попросит больше. Мои сыновья не нуждаются в моих деньгах Мне почти сто лет и деньги не послужат мне в другой жизни. Добрый, человечный поступок, да, это ценно…»

«Почему ты не совершил его раньше?»

«Не упрекай меня, Ребе. Я утолял голод мальчика и утешал его, чтобы он не мог стать злодеем. Александр таков, что он мог бы заставить маленького голубка одичать. Но я не мог забрать у него мальчика, и никто не мог бы сделать этого, Ты… Ты уйдешь далеко. Но мы… мы остаемся здесь и опасаемся его мести. Однажды человек из Енона вмешался, потому что, будучи пьяным, он мог избить мальчика до смерти. И я не знаю, как он это сделал, но ему удалось отравить стадо этого человека».

«Это не просто злое подозрение?»

«Нет. Он ждал несколько месяцев, до зимы, когда овцы в загоне, и отравил воду в чане. Они выпили ее и опухли. И все они умерли. Мы все здесь пастухи, и мы поняли… Чтобы быть уверенными, мы дали собаке поесть немного этого мяса и собака тоже умерла. И был кто-то, кто видел, как Александр прокрался в загон… О! Он злодей! Мы опасаемся его… Он жесток, всегда пьян вечером. Он был безжалостным ко всем своим родственникам. Сейчас, когда все они умерли, он мучает этого мальчика».

«Тогда не иди, если…»

«О! Нет. Я пойду. Истина должна быть сказана. 5. Вот мы. Я слышу молоток. Это Леви». И он зовет громким голосом у изгороди: «Леви! Леви!»

Выходит старик, но не такой старый как Илай, в подоткнутой тунике, с деревянным молотком в руке. Он приветствует Илая и спрашивает у него: «Чего ты хочешь, друг мой?»

«Рядом со мной Ребе из Назарета Он пришел, чтобы забрать Вениамина. Пойдем, потому что Александр в лесу, чтобы засвидетельствовать, что он уже получил деньги за мальчика от того ученика».

«Я иду. Мне всегда говорили, что Ребе добр. Теперь я верю в это. Мир Тебе!» Он кладет молоток, кричит кому-то, чтобы он подождал его, и уходит вместе с Илаем и Иисусом.

Вскоре они достигают кошары Ионы. Они зовут его и объясняют…

«Я иду. Ты, - говорит он ученику, - продолжай эту работу». Он высушивает свои руки куском ткани, который затем вешает на деревянный колышек, и, поприветствовав Иисуса, следует за Ним вместе с Леви и Илаем.

Тем временем Иисус разговаривает со стариком и говорит ему: «Ты праведный человек. Бог дарует тебе мир».

«Я на это надеюсь. Господь справедлив! Нет моей вины в том, что я родился в Самарии…»

«Это не твоя вина. В другой жизни не существует границ для праведных. Только грех полагает преграду между Небесами и Бездной».

«Это правда. Как мне хотелось бы увидеть Тебя. Твой голос ласковый, и твои руки мягко ведут слепого старика. Мягко и твердо. Они подобны рукам моего возлюбленного сына: Илая, как и я, сына моего сына Иосифа. Если Твой внешний вид подобен Твоим рукам, то благословенны те, кто могут видеть Тебя».

«Лучше слышать Меня, чем видеть. Это освящает дух».

«Это правда. Я слушал тех, кто говорили о Тебе. Но они ходят здесь только изредка… 6. Но разве это не звук топора, рубящего ствол?»

«Да, работает дровосек».

«Тогда… до Александра подать рукой… Позови его».

«Да. Ты оставайся здесь. Если Я управлюсь Сам, Я не позову тебя. Не показывайся, пока Я не позову тебя». Он продолжает идти и зовет громким голосом.

«Кто зовет меня? Кто ты?» - говорит очень сильный пожилой человек с очень крутым профилем и грудной клеткой и конечностями борца. Удар такой руки должен быть подобен жестокому удару дубиной.

«Это Я. Неизвестный тебе Человек, Который знает тебя. Я пришел, чтобы забрать то, что Мое».

«Твое? Ха! Ха! Что Твое в этом моем лесу?»

«Ничто в лесу. В твоем доме Мой Вениамин».

«Ты сумасшедший. Вениамин мой слуга».

«И твой родственник. А ты его галерный надзиратель. Один из Моих посланников дал тебе деньги, которые ты просил за мальчика. А ты взял деньги и отказался отдать мальчика. Мой посланец, мирный человек, не стал отстаивать свое право. Но Я пришел во имя справедливости».

«Твой посланник, должно быть, пропил деньги. Я ничего от него не получил. И я содержу Веньямина. Я люблю его».

«Нет. Ты ненавидишь его. Ты любишь деньги, которые ты не выплачиваешь ему за его работу. Не лги. Бог наказывает лжецов».

«Я не получал каких-либо денег. Если Ты говорил с моим слугой, то Тебе лучше узнать, что он коварный лжец. И я задам ему хорошую трепку за клевету на меня. Прощай!», - и он поворачивается спиной к Иисусу и собирается уйти.

«Будь осторожен, Александр, потому что Бог присутствует. Не бросай вызов Его благости».

«Бог! Защищает ли Бог мои интересы? Только я защищаю их, и я делаю это».

«Имей в виду!»

«Но Кто Ты, Ты, жалкий галилеянин? Как осмеливаешься ты упрекать меня? Я не знаю Тебя».

«Ты знаешь Меня. Я Ребе из Галилеи и…»

«Ах! Да! И Ты думаешь, что Ты можешь напугать меня? Я не боюсь ни Бога, ни Вельзевула. И ты ожидаешь, что я испугаюсь Тебя? Сумасшедшего? Иди, иди! Дай мне работать. Иди, я сказал. Не смотри на меня. Ты думаешь, что Твои глаза могут испугать меня? Что это ты хочешь увидеть?»

«Не твои преступления, потому что Я все их знаю. Все. Также те, о которых никто не знает. Но Я хочу посмотреть, неужели ты даже не поймешь, что это последний час милости, который Бог дает тебе для покаяния. Я хочу посмотреть не поднимется ли раскаяние, чтобы расколоть твое каменное сердце, не…»

7. Человек, у которого в руках топор, мечет его в Иисуса, Который быстро нагибается. Топор пролетает над Его головой и ударился в молодой каменный дубок, оказавшийся начисто срезанным и упавшим с громким шуршащим шумом ветвей и гамом испуганных птиц.

Трое мужчин, которые скрывались неподалеку, выпрыгивают из укрытия с криком, боясь, что Иисусу мог быть нанесен удар, и тот, который слеп, кричит: «О! Только бы увидеть! Если бы я только мог увидеть, не ранен ли Иисус! О, Вечный Боже, даруй мне зрение только для этого!» И, обратив глухие уши к заверениям других, он движется вперед наощупь, потому что потерял свою трость и хочет прикоснуться к Иисусу, чтобы почувствовать, не кровоточит ли какая-либо часть Его тела, и при этом он стонет: «Луч яркого света, и затем темнота. Но чтобы видеть, видеть без этой завесы, которая вряд ли позволит мне догадаться, где находятся препятствия…»

<