О значении электромагнитного чувства

М.М.Кожевников еще в 1960-х годах высказывал, что про­блема кожно-электромагнитной чувствительности, несомненно, имеет большое научно-теоретическое и практическое значение. В теоретическом плане открытие нового вида кожной чувстви­тельности обогащает положения теории познания. В частности, познание нового качества предметов, отражаемого новым видом кожной чувствительности, свидетельствует о неисчерпаемости свойств материи (мира), о расширении и углублении под влия­нием практики сферы человеческого познания.

Исследования кожной электромагнитной чувствительности убедительно показывают, что какое-то специфическое качество предметов через новый канал информации дает нам и новое ощущение, отражающее новые стороны реальности.

Богатейший материал в новом чувстве найдет кибернетика, теория информации. Электромагнитное чувство, выраженное в четких физических единицах, будет хорошо поддаваться коли-

159

 

чественному измерению, кодированию и техническому модели­рованию. В области психологии исследование кожного элек­тромагнитного чувства явится значительным вкладом в теорию и практику чувственного познания, оно свидетельствует о рас­ширении границ человеческой психики, о все возрастающем проникновении сознания в различные стороны бытия.

Неоценимо практическое значение исследования кожного электромагнитного чувства. Возможность практического распо­знавания посредством этой чувствительности цветовых качеств, вероятно, позволит человеку со временем ориентироваться ру­ками в оптических свойствах материалов в условиях закрытого «слепого» труда, что, несомненно, будет способствовать облег­чению и повышению качества и производительности труда.

В тифлопедагогике кожное электромагнитное чувство соз­дает предпосылки для принципиально новых, более эффектив­ных методов обучения людей с отсутствующим или недостаточ­ным зрением, открывая перед ними, хотя и в опосредованном виде, мир неизвестных для них оптических свойств и явлений.

Несомненно, что по мере дальнейшего исследования область практического применения кожного электромагнитного чувства будет все время расширяться.

Проблема кожной электромагнитной чувствительности уже вышла за пределы разрозненных поисков и случайных откры­тий. Основные черты этой проблемы определились, теперь не­обходимо планомерное и всестороннее ее исследование.

Предстоит решить ряд вопросов, до которых еще не дошли исследования. Прежде всего надо исследовать то новое качество предметов, которое детерминирует электромагнитное чувство. Существует много указаний на то, что это качество имеет элек­тромагнитную природу неоптического диапазона.

160

Обнаружение этого нового качества физическими методами явилось бы решением коренного вопроса. Исследование раз­дражителя электромагнитного чувства может и должно идти со стороны психофизиологии. Необходимо экспериментально ис­пытать влияние на кожу руки электромагнитных колебаний ко­роткого и ультракороткого диапазонов, определяя возможность распознавания рукой конфигурации источника этих колебаний.

Полезно также проверить возможность различения рукой электрических полей через металлические однородные среды. В частности, следует испытать «чтение» руками электроискровых фотографий, печатных схем с проходящим по ним электрото­ком.

Не менее важным не исследованным вопросом является ис­следование самого анализатора электромагнитного чувства. Можно с большой долей уверенности говорить о том, что иссле­дователи будут иметь дело с новым специфическим анализато­ром. Исследование электрической активности коры головного мозга в процессе электромагнитного чувства методом энцефало­графии позволит определить местоположение ядра анализатора. Вероятнее всего, ядро находится в теменной области коры, в районе локализации кожной чувствительности или в непосред­ственной близости от него.

Исследование раздражителя и анализатора кожного электро­магнитного чувства создает предпосылки для решения многих других важных вопросов этой фундаментальной проблемы. В частности, можно будет тщательно исследовать пороги элек­тромагнитной чувствительности, их индивидуальные колебания.

Не ожидая решения этих сложных вопросов, уже сейчас можно осуществлять широкие исследования индивидуальных и возрастных различий в области электромагнитной чувствитель-

161

 

ности, определять возможности развития ее у людей посредст­вом специальных упражнений.

 

  8. КЛЕВЕТА НА СПОСОБНОСТИ РОЗЫ КУЛЕШОВОЙ

Наука служит народу, а потому требует взаимной поддержки со стороны государства. Конечно, в науке есть приспособленцы, создающие «липу» ради карьеры, и таких нужно выявлять, кри­тиковать и т.д. Однако вместо помощи отдельные радетели за общее благо, «борцы за чистоту науки», дезинформаторы «от имени науки» вместо просвещения дают искаженные знания, а потому наносят громадный духовный вред социуму. Об одном из них пойдет речь ниже. Журналист О.Мороз опубликовал ста­тью о Розе Кулешовой.

(Мороз О.П. Читая руками.,.// От имени науки.-М.: По­ литиздат, 1989.-С.128-141.)

Здесь предлагаем уважаемому читателю удивительный лите­ратурный документ, содержащий необузданный скептицизм пи­сателя-журналиста Олега Мороза, «доказавшего» с помощью «комиссии разных специалистов» обман Розы Кулешовой, т.е. отсутствие феномена, названного ее именем. К сожалению, по­добные некомпетентные эксперты, выступающие от имени нау­ки, своими публикациями дезинформируют общественность, а потому наносят вред не только науке, но и всей духовной куль­туре. Каждому дается возможность проанализировать ход мыс­ли и выявить противоречия самого скептика, обозначить про­блемы в развитии способности «кожного зрения», найти некор­ректности в проведенных опытах.

Итак, вот что пишет Олег Павлович Мороз.

Несколько лет назад в редакцию «Литературной газеты» пришло письмо:

162

«В последнее время довольно часто приходится слышать о загадочных явлениях человеческой психики. Им посвящены лекции, публичные демонстрации. В частности, много говорят о кожном зрении - о том, что некоторые люди способны разли­чать пальцами цвета, изображения и т.д. Но ведь если есть такие факты, они должны стать основанием для широких научных обобщений. Между тем ничего подобного ни мне, ни тем, с кем мне приходилось разговаривать, неизвестно. В.Форафонов. Мо­сква».

В самом деле, коль скоро установлены какие-то факты, преж­де неизвестные, правомерно вести разговор и об их научном ос­мыслении. Похвальная забота читателя о науке. Но вот вопрос: достоверно ли установлен факт «кожного зрения»? Если судить по газетным публикациям, нередко появлявшимся в те годы, яр­че всего (и, кажется, впервые) кожное зрение проявилось у жи­тельницы Нижнего Тагила Розы Кулешовой. Мы пригласили ее в редакцию.

Несколько дней, в течение которых она была нашей гостьей, оказались хлопотными. Гостья была поведения неуправляемого. Она порхала по редакционным этажам в эйфории славы и все­общего внимания и всюду демонстрировала свои способности. То там, то здесь ее можно было видеть в толпе сотрудников с картами Зенера или почтовыми открытками в руках. Отвернув­шись, она безошибочно называла фигуры на картах, описывала изображения на открытках. В редакционном буфете Кулешова могла подскочить к сотруднику, стоящему в очереди, и без вся­кой его просьбы сказать, какого цвета у него... часть туалета, скрытая верхней одеждой. Она ворвалась в кабинет главного ре­дактора, бросила на пол какую-то книгу, скинула туфлю и стала читать текст, водя по нему ногой...

163

 

 

После об этих днях долго вспоминали в редакции.

Мы решили провести с Кулешовой такой же эксперимент, как с «телепатами». С ней, однако, договориться оказалось не­сравненно сложнее. Она с трудом понимала, чего от нее хотят, без умолку тараторила, предлагала продемонстрировать вещи фантастические.

Мы, однако, были настроены на малое. Взяли лист фанеры в полтора метра шириной и столько же высотой, проделали в нем отверстие для руки и прикрепили к нему рукав из черной непро­зрачной материи, наподобие того, как это делается в фотолабо­раториях. Этот лист ставили перед Кулешовой, она просовывала руку в рукав и щупала предметы разного цвета - карандаши и пуговицы, - которые ей давали. Рукав при этом плотно облегал руку, а фанера закрывала поле зрения, подглядывать было не­возможно. [На самом же деле Р.Кулешовой был предложен сложный опыт, к нему она не была подготовлена. - Р.И.].

Заранее договорились считать удачным опыт, если Кулешова верно назовет цвет более чем в половине случаев: половину верных ответов можно отнести на счет простого совпадения.

Провели несколько серий таких экспериментов. Лучший ре­зультат: семь правильных ответов из восемнадцати.

Затем задачу усложнили. Давали Кулешовой открытки с ре­продукциями картин, наподобие тех, которые она, не глядя, описывала в редакционных коридорах и кабинетах. Результат -ноль. Про «Портрет девушки в черном» Дерена она сказала: «Похож на цветы»; про «Автопортрет» Ван-Дейка - «Разные цветы»; про «Женщин на берегу моря» Гогена - просто «Цветы»... О некоторых открытках вообще ничего не сказала.

Тогда фанерный лист убрали и надели на глаза Кулешовой простую повязку, какую она обычно использовала в своих вы-

164

ступлениях перед публикой. Все преобразилось. Во всех случа­ях ответы давались точные и подробные: правильно указыва­лись цвета предметов, скрупулезно описывались детали картин на открытках, бегло читался текст.

Приунывшая было испытуемая снова воспрянула, снова при­нялась донимать экспериментаторов своим необузданным тем­пераментом. Это был контрольный опыт. Ясно было, что повяз­ка совсем не застраховывает от подглядывания. [Разве трудно было проверить повязку до опыта? - Р.И.].

Наконец, решено было повторить эксперименты, о которых писали газеты и с которых пошла слава Кулешовой. Экспери­менты с разноцветными лучами.

Из прибора, наподобие детского диаскопа, испускается луч какого-то одного цвета. Человек подносит к окуляру руку и на ощупь определяет цвет луча. В газетах сообщалось, что в одном опыте Кулешова «из семнадцати предложенных цветов все сем­надцать определила верно». Почти так же успешны были и дру­гие опыты. Только один был расценен как сравнительно неудач­ный - когда из шестидесяти четырех раз она давала правильный ответ в пятидесяти четырех случаях.

Прежде чем приступить к эксперименту, осматриваем при­бор. Щелк... Щелк... Щелк... Щелчки переключателя при ус­тановке разных цветов неодинаковы, слегка отличаются. Внима­тельный слух может это уловить...

Чтобы исключить возможность подслушивания, просим при­везти еще один такой же прибор. Теперь экспериментаторы бу­дут щелкать переключателями обоих приборов одновременно, но переводя их в разные положения. На голову Кулешовой на­брасывается непрозрачное покрывало. В рабочий прибор встав-

165

 

 

ляются пластинки четырех цветов. Четыре цвета - такой у Ку­лешовой выбор. Опыт начинается.

Согласно жребию, первым должен быть включен желтый цвет. Раздаются два одновременных щелчка. «Синий», - говорит Кулешова. Снова включается желтый цвет. «Синий», - следует ответ. Теперь действительно синий. «Синий». Правильно. Во второй раз синий. «Желтый». Зеленый. Видит «Красный»...

Два верных ответа из десяти.

□ Уф, не могу. Жарко, - испытуемая вытирает лицо плат­
ком.

D Здесь у вас так душно!

□ В самом деле душно. На дворе теплая погода. А тут еще черное покрывало, тепло от прибора.

□ Может быть, включать три цвета, а не четыре? - гово­рит кто-то, сжалившись над Кулешовой.

В опыте с тремя цветами Кулешова дала восемь верных отве­тов из двадцати. Это уже несколько лучше, но все равно не бог весть что. В общем-то все это лежит в пределах случайных уга­дываний. Или едва превышает их число.

А теперь условия опыта облегчаются: вместо покрывала -повязка на глаза; второго, маскирующего щелчка не делается. Стопроцентное угадывание. Прямо хоть пиши взахлеб востор­женную статью.

«... В настоящее время кожно-оптического чувства у Р.А.Кулешовой не обнаружено, - говорилось в заключении ко­миссии «Литературной газеты», куда входило пятеро авторитет­ных ученых различных специальностей. - Но существует ли «кожное зрение» вообще?.. Само по себе количество «удачных» опытов, количество публикаций не убеждают. Необходим тща­тельный анализ условий экспериментов и их результатов».

166

Редакция «Литературной газеты» размещается в Москве на Цветном бульваре, как раз напротив старого цирка. Мы попро­сили Кулешову задержаться еще на день, и уже без всяких экс­периментальных строгостей, показать, что она умеет. Пригласи­ли из цирка известных иллюзионистов, среди них Эмиля Кио. Те смотрели внимательно. Под конец Кио сказал, что, по его мне­нию, все показанное относится к цирковому жанру.

***

Само собой разумеется, Розе Кулешовой не составляло труда дурачить людей неискушенных. Что она и делала. До сих пор об этом люди вспоминают. Москвич И.Ф.Корнеев прислал в редак­цию письмо, в котором рассказал о своей случайной встрече с Кулешовой. Судя по всему, эта встреча произошла вскоре после эксперимента «Литературной газеты», в котором проверялись способности Кулешовой. Или даже в период, когда он прово­дился, между двумя встречами испытуемой с комиссией и спе­циалистов. И.Ф.Корнеев служил в ту пору в милиции (ныне он на пенсии).

«однажды вместе со своим коллегой из МВД полковником Титовым А.И., - пишет И.Ф.Корнеев, - я оказался в подсобном помещении склада одного из отделов ЦУМа. Примерно через 15 минут, как мы туда пришли, туда же вошла, а точнее, вбежала женщина, на вид 32-35 лет, ниже среднего роста, одета в старое демисезонное коричневое пальто. Ругая на чем свет каких-то академиков, профессоров, с которыми она якобы только что

167

встречалась, женщина, заметив наш недоуменный взгляд, пред­ставилась:

Роза Кулешова. Это обо мне пишут в газетах. А сейчас я окончательно разругалась с учеными, - продолжала она. — Я им доказываю и показываю, что я умею, а они твердят одно - этого не может быть. Но я им завтра докажу свое, а если не поймут -уеду к себе на Урал, приду в цирк и покажу, на что я способна.

Вот и вы мне не верите, - обратилась она к нам. — Тогда за­вязывайте мне глаза.

Я попросил дать с полки кофту (она оказалась зеленого цве­та) и в присутствии восьми - десяти женщин и своего коллеги туго рукавами обвязали ей голову и до пояса опустил остальную часть кофты. Таким образом на голове оказалось нечто вроде мешка. Затем началось самое интересное. Я достал свое служеб­ное удостоверение и поднес под вытянутую руку Кулешовой. Поводив рукой, она бойко прочитала написанное, безошибочно называя мое звание, должность и все другие записи. Затем кофту развязали.

Ну что, милиция, и вы мне не верите? Тогда завязывайте еще.

Я снова завязал ей глаза. К удивлению присутствующих, Роза прочитала все записи в удостоверении личности Титова А.И. Характерно то, что слова в удостоверении написаны таким мел­ким шрифтом, что не всякий человек с нормальным зрением сразу прочтет, тем более на расстоянии вытянутой руки.

Войдя в какой-то азарт, под удивленные улыбки и вздохи присутствующих я еще пять-шесть раз завязывал ей глаза, давая для чтения различные документы - накладные, счета. Причем во время чтения этих документов я незаметно подносил к поясу Кулешовой папку с бумагами, располагая ее вроде экрана. Но

168

этот экран тоже не помогал, нам во всяком случае. Она не под­глядывала, но читала, читала и приговаривала:

—Вы, я вижу, тоже, как те академики... Да что с милиции взять - она никому не верит.

Затем, на прощание, она показала несколько фокусов, экс­промтом сочинила стишки про советскую милицию и ушла, по­обещав прийти сюда завтра и рассказать о повторной встрече с учеными.

Оставшись без нее, мы долго обсуждали виденное, спраши­вали друг друга: а не одурачила ли всех нас эта Роза? Для про­верки мы стали поочередно завязывать друг другу глаза той же кофтой, но у каждого перед глазами была сплошная темнота.

Сойдясь на том, что Кулешова все-таки «видит» руками, мы разошлись. После каждый из нас долго и многим рассказывал потом об увиденном, утверждая перед слушателями «феномен Розы Кулешовой».

Удивительно точно описал И.Ф.Корнеев Розу Кулешову. Как это похоже на нее - эта эксцентричность, эта ругань по адресу неверующих ученых, эта вечная готовность демонстрировать любому и каждому свои способности, эти стишки про милицию

Самое занятное, однако: И.Ф.Корнеев не замечает, как он оп­ровергает сам себя, свое уверенное «она не подглядывала». Фра­зу: «Вы, я вижу, тоже, как те академики... Да что с милиции взять - она никому не верит» - Кулешова говорит как раз в тот момент, когда И.Ф.Корнеев пытается поставить экран между ее глазами и читаемым текстом. Стало быть, экран-то, по крайней мере, она видит. Другое дело, что он ей не мешает, с такими по­мехами она умеет справляться. [И.Ф.Корнеев вовсе не опро-

169

вергает самого себя, а просто хочет понять этот феномен -

Р.И.].

***

Недавно один журналист упрекнул «Литературную газету» в том, что она не объективно подошла к «феномену Розы Куле­шовой». Дескать, сегодня ученые научно обосновали этот фено­мен.

Ну во-первых, в чем же необъективность? Мы провели экс­перимент и опубликовали его результаты - все, как было. Во-вторых, что нынче обосновали ученые? Они обосновали прин­ципиальную возможность отличать рукой черное от белого, светлое от темного, различать геометрические фигуры (карты Зенера), крупные буквы...

В лаборатории Института радиотехники и электроники, кото­рой руководит Эдуард Эммануилович Годик, имеется видеомаг­нитофонная запись одного из экспериментов, поясняющая суть явления. На экране дисплея на белом фоне виднеется какое-то мутное пятно. Но вот к нему приближается рука, и становятся различимы очертания букв. Рука ближе, и надпись становится отчетливо видна: заголовок газеты «Правда». Рука движется дальше, и слово опять превращается в неразличимое пятно.

Объяснение простое: рука посылает тепловые лучи, те отра­жаются от бумаги, над которой движется рука; от белой поверх­ности, понятное дело, они отражаются иначе, чем от черной краски букв. Отраженные лучи воспринимаются датчиками прибора - тепловизора. Их чувствительность не выше чувстви­тельности руки - отсюда делается вывод, что и рука может «ви­деть» то же самое, что «видит» тепловизор.

170

Правда, тут еще много неясного. Неясно, могут ли темпера­турные ощущения складываться в образ, насколько сложные об­разы можно таким образом воспринимать... Но все это неясно­сти совсем иного рода, нежели те, которые возникали в прежние времена при разговорах о «кожном зрении». Там был сплошной туман, жонглирование наукообразными терминами.

Угадать, какое изображение у вас под рукой, принимая во внимание едва ощутимое различие температур, - примерно то же самое, что на ощупь определить изображение на барельефе. Хотя первое, по-видимому, сложней. У разных людей способ­ность «видеть» на ощупь различна. Известно, что слепые обла­дают ею в высокой степени. Наверное, и способность улавли­вать разницу в температурах, заключать по этому признаку, что из этой разницы следует, у разных людей неодинакова.

Итак, ныне «научно обоснована» принципиальная возмож­ность восприятия за счет тепловой локации. Но никто так и не доказал, что именно эта возможность воплощалась у Р.Кулешовой. Зато достоверно было доказано - в частности, в эксперименте «Литературной газеты», - что она подглядывала через повязку, как это испокон века делают фокусники. Вот вам и «феномен Розы Кулешовой»! [Этот несправедливый и необоснованный вывод журналиста нанес ощутимый удар по зарождающемуся новому научному направлению в исследовании резервных возможностей человека. - Р.И.].

Зачем же тогда было копья ломать, если все-таки оказывает­ся, что «кожное зрение» в принципе возможно? Стоило ломать. Во-первых, повторяю, доказана именно лишь возможность тако­го рода восприятия. Неясно, однако, воплощается ли она в ре-

171

 

 

альность. И если воплощается - в каких пределах. Во-вторых, о «кожном зрении», как и о других подобных феноменах, столько было наговорено ерунды. Чуть ли не в святые были возведены люди, будто бы обладающие им...

Еще и теперь этот шлейф за ним тянется. Долго будет тя­нуться. Недавно «Доклады Академии наук» отклонили статью Гуляева и Годика, где излагались результаты по тепловой лока­ции. Аргументы: учитывая нездоровый интерес... дорожа доб­рым именем журнала...

Болезненный интерес к «кожному зрению» неотличим от ин­тереса к телепатии, к телекинезу и прочим подобным вещам. Кстати, совсем недавно во время обсуждения в некоем собрании работ физиков, посвященных тепловой локации, когда разговор вновь коснулся Розы Кулешовой, один из участников обсужде­ния неожиданно заявил: «Кожным зрением» она, конечно, не обладала. Все, что она делала, она делала благодаря телепатии». Более всего этот интерес подогревает жажда вывести эти «фе­номены» за рамки науки. Но при этом - говорить от имени нау­ки. Жажда учредить какую-то иную науку, которая включала бы и мистику.

Так что, в конце концов, оприходование «феноменов» обыч­ной (единственной!) наукой - удар по мистике.

***

Не так давно я получил письмо из Свердловска. В нем рас­сказывалось, как родился «феномен Розы Кулешовой» (очень важное обстоятельство, поскольку обычно все эти «феномены» зрелыми яблоками сваливаются на голову публики, редко кто знает, откуда они «есть пошли»).

172

«По профессии я врач-невропатолог, - говорилось в письме. - Много лет заведовал невропатологическим отделением 1-й горбольницы г. Нижнего Тагила. Розу Кулешову знал с 14-летнего возраста как больную (арахноидит головного мозга с эпилептическими припадками и истерическими чертами харак­тера). Фокусами она увлекалась уже в этом возрасте и иногда показывала их мне. Но мои профессиональные интересы замы­кались в основном на тяжелых больных. Кроме того... Пара­психологию я никогда не жаловал.

Но вот к нам на работу оформился отставной военный врач И.М. Гольдберг, которого, напротив, парапсихологические про­блемы очень влекли. Как-то Роза Кулешова пришла к нему на прием и показала, что с повязкой на глазах может читать и оп­ределять цвета предметов. Он загорелся и продемонстрировал Розу Кулешову на врачебной линейке. Сенсации не было гра­ниц!

Дальше эта сенсация пошла двумя путями: внешним - с по­мощью кафедры психологии Нижне-Тагильского пединститута по всему Советскому Союзу и даже за его пределы и внутрен­ним - врач-хирург нашей больницы Селищева Клара Федоровна (сейчас живет в г. Днепродзержинске Днепропетровской облас­ти) очень скоро с повязкой на глазах повторила чудеса Розы, с той разницей, что прямо заявила: отлично все видит в щелочки возле внутренних углов глаз. Тщательно изолировав глаза Розы Кулешовой, она лишила ее всех «чудесных» свойств. Лишилась Роза Кулешова своих «магических» качеств и при других про­водившихся нами экспериментах с надежной изоляцией глаз от рук. Так нами в Нижнем Тагиле «феномен Розы Кулешовой» был полностью развенчан. Наши выводы целиком совпадают с выводами «Литературной газеты», проверявшие Розу Кулешову.

173

 

 

Цель этого письма к Вам состоит в подтверждении, так ска­зать «с места рождения», научной несостоятельности «феномена Розы Кулешовой», вернее, просто отсутствия у нее так называе­мого «кожно-оптического» чувства».

С уважением А.С. Рубаха». [Приведенное письмо демонст­ рирует пример состояния войны внутри науки. - Р.И.]

Как видим, уже в момент рождения «феномена» нашлись здравые люди, которые во всем трезво разобрались и все доско­нально объяснили. Спасибо им.

Все же это не помешало птичке выпорхнуть из гнезда и на­чать порхать по белу свету (за что мы должны быть благодарны товарищу Гольдбергу и психологам из Нижне-Тагильского пед­института).

То, что Кулешова подглядывает, устанавливалось бесчислен­ное множество раз, но жажда чуда была так велика, что на это закрывали глаза.

Вот это-то обстоятельство мы и должны иметь в виду: рано или поздно трезвый научный подход, конечно, одержит верх, однако временный успех в схватках «местного значения» неред­ко имеет и подход противоположный: сплошь и рядом бывает так, что строгими научными данными просто пренебрегают - у обывателя своя «наука», свой взгляд на мир, он видит в нем то, что хочет видеть, а не то, что есть на самом деле.