Это значит, что мы пришли сюда, чтобы убедиться в этом.

Я всегда так себя чувствую. Я понимаю, что в конечном итоге почему-то испытываю разочарование
, хотя должен испытывать облегчение, когда ничего не встречаю в таком
разведывательном задании, как это. Агрессивная сторона меня, кажется, живет вокруг моей правой
руки, которая сжимает ручку управления. Он кричит на меня, я хочу взорвать этого ребенка. Мне
хочется снять перчатку, чтобы увидеть его лицо.

Сделав виражи и начертив большие круги, мы направляемся к заводу.
Токино теперь летает нормально. Выполнение перевернутого полета более чем на 10
секунд с этим конкретным типом самолета опасно. Его топливная система просто
не успевает за маневром. Тот факт, что его механизм более хрупок
, чем у людей, - это ситуация, в которой тот, кто управляет самолетом, должен чувствовать
себя комфортно.

Насколько я могу судить по своим наблюдениям, фабрика, похоже, не работает. Я

слышал, что завод предназначен для переработки полезных ископаемых. Я нахожу длинные ленточные
конвейеры, но не могу сказать, работают ли они на самом деле.

“Может, вернемся?” Я слышу голос Токино по радио.

- Ладно. Давай так и сделаем, - отвечаю я.

Увидев кабину самолета Токино рядом со мной, я смотрю в сторону верхней части кормы
, в сторону более высокого неба.

В этот момент я вижу три черные точки, плавающие в серой части облака.

-3-

Это очень близко. Их скорость достаточно высока, чтобы догнать нас. Нам
ничего не остается, как уклониться от первой атаки.

Самолет токино поворачивает вправо, так что я почти ныряю влево.
Скользя над поверхностью озера на полной скорости, я ищу ближайшую
координату, чтобы убежать. Если я решу подняться без особых раздумий, то потеряю
скорость и буду сбит.

Я снова и снова оглядываюсь назад.

Каковы типы самолетов противника?

Им еще предстоит стрелять. Они пытаются нырнуть с большой высоты?

Дождь становится все более проливным. Нам везет.

Хотя самолет слегка дрожит из-за вибрации двигателя, я
пока не обнаружил никаких неисправностей. Я проверяю индикаторы давления масла
и топлива, один за другим. Я готовлюсь выбросить бак с водой.

Я снова оглядываюсь назад. Я не вижу их поблизости.

Я медленно делаю глубокий вдох.

Я выключаю музыку.

- Ладно, давай сделаем это?” - Восклицаю я.

Я расслабляю плечи.

Поднимите мою талию немного вверх.

Я выпрямляюсь на сиденье.

Медленно.

Я двигаю коленями.

Тем временем я оглядываюсь по сторонам.

Впереди меня из реки выпрыгивает рыба. Нет, это не то, что
происходит на самом деле. Враги стреляют из пулеметов. Звук следует с
задержкой. Как и ожидалось, они идут сверху.

Я сбрасываю сливной бак. Я тяну ручку управления, одновременно синхронизируя ее с реакцией
, вызванной отрывом танка.

Я поднимаюсь, пока катаюсь. Я не управляю рулем. Я позволил крутящему моменту раскрутить
самолет. Таким образом, у меня нет слепого пятна. Я могу определить их местоположение.

К сожалению, есть два самолета.

Они начинают стрелять.

Они набрасываются на меня.

Я поворачиваю нос своего самолета к ближайшему из самолетов противника, чтобы уменьшить
прогнозируемую площадь.

Однако он уже слишком близко, чтобы я мог стрелять.

Один вражеский самолет и я проходим мимо друг друга.

Затем, еще один человек становится ближе ко мне после этого.

Они выглядят так, как будто они хорошие друзья друг с другом.

Как оказалось, я не получаю никакой существенной атаки.

Удерживая самолет на одном уровне, я начинаю вращательный маневр.

Один из вражеских кораблей спускается немного слишком сильно и пытается сделать поворот.
такая ошибка, связанная с таким маневром торможения, может оказаться
фатальной. Другая быстро поднимается и уже готовится ко второй
волне. Этот пилот кажется более опытным. Я подтверждаю, что оба самолета
противника являются двухмоторными радугами. Они превосходят Санки в
отношении скоростей на малых высотах. Наше преимущество заключается в поворотных
выступлениях. Однако, соотношение между скоростями и поворотом
представления - это как между банановой мякотью и банановой кожурой. Я имею в виду, что после того, как
банан очищен, единственное, что имеет значение, - это его внутренняя часть.

А теперь, вот оно.

Другой самолет занимает слишком много времени подо мной. Его жизнь была бы спасена, если бы

Теперь он убежал.

Перекатываюсь влево.