В которой организуются поиски, а Хрюка вновь едва не сталкивается с Хоботуном

 

Однажды днём Пух сидел в своём домике и пересчитывал горшки с мёдом, когда в дверь постучали.

– Входите. Четырнадцатый. Или пятнадцатый? Тьфу ты! Всё-таки сбился.

– Привет, Пух, – поздоровался Кролик.

– Привет, Кролик. Или четырнадцатый?

– Четырнадцатый?

– Горшок с мёдом. Я их пересчитываю.

– Их четырнадцать, всё точно.

– Ты уверен?

– Нет, – ответил Кролик. – Тоже мне, велика важность!

– Просто я хочу знать, сколько у меня горшков, – пояснил Пух. – Чтобы честно сказать себе: «У меня осталось четырнадцать горшков с мёдом». Или пятнадцать, если их на один больше. Понимаешь, это приятно – точно знать, сколько у тебя горшков.

– Будем считать, что шестнадцать, – предложил Кролик. – Вот что я хочу у тебя спросить. Ты в последнее время не встречал Малявку?

– Вроде бы, нет, – ответил Пух и, чуть подумав, добавил. – А кто такой Малявка?

– Один из моих друзей и родичей, – беспечно ответил Кролик.

Пуху этот ответ мало что говорил, потому что друзей и родичей у Кролика было великое множество, всех цветов и размеров, и Пух понятия не имел, где ему искать этого самого Малявку – на вершине дуба или меж лепестков лютика.

– Сегодня я никого не видел, во всяком случае, не здоровался с ним, не говорил: «Привет, Малявка». Он нужен тебе по делу?

– Мне он совсем и ни к чему, – ответил Кролик. – Но всегда полезно знать, где находятся твои друзья и родичи, независимо от того, есть у тебя к ним дело или нет.

– Понятно, – кивнул Пух. – Так он что, потерялся?

– Его уже довольно давно никто не видел. Выходит, можно сказать и так. А главное, – тут Кролик даже раздулся от гордости, – я пообещал Кристоферу Робину организовать поиски Малявки, поэтому пойдём со мной.

Пух тепло попрощался с четырнадцатью горшками с мёдом, в глубине души надеясь, что их пятнадцать, и вместе с Кроликом отправился в Лес.

– Значит так, мы ведём поиски Малявки и организовал я их следующим…

– Организовал что? – переспросил Пух.

– Поиски, – повторил Кролик. – Организовать – значит, сделать так, чтобы ты не искал Малявку там, где его уже ищет кто-то другой. Вот я и хочу, чтобы ты, Пух обследовал сначала Шесть Сосен, а потом двинулся бы к дому Совы и поискал меня там. Понял?

– Нет, – мотнул головой Пух. – Кого всё-таки я должен…

– Тогда я сам найду тебя у дома Совы через час.

– А Хрюка тоже организован?

– Мы всё организованы, – заверил его Кролик и убежал.

 

* * *

 

Едва Кролик скрылся из виду, как Пух вспомнил, что не спросил, кто такой Малявка и как он выглядит. То ли он может сесть кому-то на нос, то ли может попасть под чью-то лапу. Но с вопросами он всё равно уже опоздал, а потому решил, что для начала организует поиски Хрюки, узнает у него, кого они ищут, а уж потом начнёт искать Малявку.

«В Шести Соснах искать Хрюку бесполезно, – сказал себе Пух, – потому что Кролик организовал для него другой район поисков. Поэтому первым делом я должен найти этот район. Интересно, где он может быть?» И в голове Пуха возник вот такой план действий:

 

 

ПОРЯДОК ПОИСКОВ:

1. Особого района (чтобы найти Хрюку).

2. Хрюки (чтобы выяснить, кто такой Малявка)

3. Малявки (чтобы найти Малявку)

4. Кролика (чтобы сказать ему, что я нашёл Малявку)

5. Снова Малявки (чтобы сказать ему, что я нашёл Кролика)

 

– Трудный выдаётся денёк, – проворчал Пух и потопал на поиски особого района.

А уже минутой позже выяснилось, что предположения его полностью подтвердились. Пух так увлёкся поисками особого района, что не смотрел под ноги и забрёл в ту часть Леса, которая могла оказаться там лишь по недоразумению. И едва успел подумать: «Я лечу. Совсем как Сова. Интересно только, как я буду при…» – как уже и приземлился.

Бам!

– Ой! – что-то взвизгнуло.

«Забавно, – подумал Пух. – Я сказал «ой!» А вроде бы ничего не говорил».

– Помогите! – пронзительно пискнули.

«Снова я, – подумал Пух. – Со мной произошёл несчастный случай, я упал в глубокую яму, и в результате мой голос стал писклявым и говорит сам по себе, не дожидаясь, пока я захочу что-то сказать. Что-то у меня внутри сломалось. Вот беда»!

– Помогите… помогите!

«Опять двадцать пять! Мой голос прекрасно обходится без меня! Видать, травма очень тяжёлая», – и тут он подумал, а вдруг голос не станет его слушаться, когда он захочет что-то сказать. И решив узнать, подчиняется ему голос или нет, громко произнёс вслух: «Медвежонок Пух получил тяжёлую травму».

– Пух! – пискнул голос.

– Так это же Хрюка! – радостно воскликнул Пух. – Где ты?

– Под, – пропищали в ответ.

– Под чем?

– Под тобой! Встань!

– Ой! – Пуха как ветром сдуло с того места, куда он приземлился. – Так я упал на тебя, Хрюка?

– Ты упал на меня, – Хрюка озабоченно ощупывал себя.

– Я не нарочно, – начал оправдываться Пух.

– Я тоже не хотел оказаться под тобой, – печально вздохнул Хрюка. – Но вроде бы я в полном порядке, и очень рад, что это был ты.

– А что случилось? – спросил Пух. – Где мы?

– Думаю, мы в какой-то яме. Я вот шёл, искал тут одного и вдруг полетел вниз. А когда поднял голову, чтобы посмотреть, где я, что-то на меня упало. Как выяснилось, ты.

– Это точно.

– Да, – Хрюка шагнул к Пуху, нервно зашептал. – Пух, ты не думаешь, что мы могли попасть в западню?

Пух совсем об этом не думал, но кивнул. Внезапно он вспомнил, как он с Хрюкой рыли однажды Пухову западню для Хоботунов, и понял, что произошло. Он и Хрюка попали в Хоботунову западню для Пухов! В ней они сейчас и сидят!

– А что будет, если появится Хоботун? – с дрожью в голосе спросил Хрюка, когда Пух сообщил ему эту пренеприятнейшую новость.

– Возможно, он не заметит тебя, Хрюка, – попытался подбодрить его Пух.

– Потому что ты Очень Маленький Зверёк.

– Зато он заметит тебя, Пух.

– Он заметит меня, а я замечу его, – после некоторого раздумья ответил Пух. – Мы будем долго замечать друг друга, а потом он скажет: «Хо-хо»!

Хрюка затрясся при мысли о том, что означает это «хо-хо», а ушки его начали подёргиваться.

– И ч-что скажешь ты?

Пух постарался придумать, что он скажет. Думал и думал, но по всему выходило, что у него нет ответа на хоботуново «хо-хо», да ещё произнесённое голосом самого Хоботуна.

– Я ничего не скажу, – наконец, нашёлся Пух. – Буду просто бубнить себе под нос, будто чего-то жду.

– А вдруг он второй раз скажет «Хо-хо»? – озабоченно спросил Хрюка.

– Обязательно скажет, – заверил его Пух.

Теперь ушки Хрюки дёргались так быстро, что ему пришлось прижаться ими к стене Западни: иначе бы дрожь не унялась.

– Он снова скажет «Хо-хо», а я по-прежнему буду бубнить. Он, конечно, сразу расстроится. Потому что, если ты дважды говоришь «Хо-хо», да ещё грозным тоном, а тот, к кому ты обращаешься, всё бубнит и бубнит, то вдруг понимаешь, в тот момент, когда собираешься сказать «Хо-хо» в третий раз, что… ну… ты понимаешь…

– Понимаешь что? – спросил Хрюка.

– Что это не то.

– Что не то?

Пух, разумеется, знал, что он хотел сказать, но не мог подыскать слов. А что делать, он же Мишка со слабеньким умишком.

– Ну, просто не то.

– То есть в третий раз «Хо-хо» прозвучит уже совсем не так, как в первые два?

Пух одарил Хрюку восхищённым взглядом и ответил, что именно это он и имел в виду: если бубнить и бубнить, то не сможет же Хоботун до скончания своих дней повторять это «хо-хо».

– Но он может сказать что-то ещё, – предположил Хрюка.

– Совершенно верно. Он скажет: «И что тут у нас»? А я на это отвечу, и это очень хорошая мысль, Хрюка, она пришла ко мне только что… я отвечу: «Это западня для Хоботунов, которую я вырыл, и я жду, когда в неё свалится Хоботун». А затем продолжу бубнить. И это окончательно собьёт его с толку.

– Пух! – воскликнул Хрюка, потому что настал его черёд восхищаться. – Ты нас спас!

– Неужели? – у самого Пуха уверенности в этом не было.

Но у Хрюки не осталось никаких сомнений. Он живо представил себе, как Пух и Хоботун разговаривают друг с другом, и внезапно подумал (не без грусти): как бы было хорошо, если б разговор на равных вёл с Хоботуном он, а не Пух, хотя он и очень любил Пуха. Потому что ума у него всё-таки побольше, вот и диалог получился бы интереснее, если б их сторону представлял он, а не Пух. И до чего приятно было бы, усевшись вечером у камина, вспоминать, как храбро он отвечал Хоботуну, будто тот и не нависал над ними грозной громадой. Теперь-то всё было легко и просто. Он знал, как вести себя с Хоботуном. И вот как протекал бы этот разговор:

ХОБОТУН (сурово). Хо-хо!

ХРЮКА (беззаботно). Тра-ля-ля, тра-ля-ля!

ХОБОТУН (с удивлением, уже не так уверенно). Хо-хо!

ХРЮКА (ещё более беззаботно). Трам-пам, трам-пам!

ХОБОТУН (уже собравшийся в третий раз повторить «хо-хо», но сорвавшийся на кашель). Х…г-рм. И что же тут у нас?

ХРЮКА (изумлённо). Как что? Это западня, и я жду, когда в неё свалится Хоботун.

ХОБОТУН (разочарованно). Ой! (после долгой паузы) Ты уверен?

ХРЮКА. Абсолютно.

ХОБОТУН. Ой! (нервно) Я… вообще-то думал, что это западня, которую я вырыл, чтобы ловить в неё Хрюк.

ХРЮКА (изумлённо). Ни в коем разе.

ХОБОТУН. Ой! (с извиняющимися нотками в голосе) Я… я должно быть, просто ошибся.

ХРЮКА. Боюсь, что да. (вежливо) Сожалею, что так вышло (и начинает бубнить).

ХОБОТУН. Э… Э… Я… Э… Пожалуй, пойду?

ХРЮКА (весело и беззаботно). Так тебе пора? Ладно, если вдруг встретишь Кристофера Робина, скажи ему, что он мне нужен.

ХОБОТУН (услужливо). Обязательно! Обязательно! (убегает)

ПУХ (его вроде бы и не было, но без него, как выясняется, не обойтись). Хрюка, какой же ты храбрый и умный!

ХРЮКА (скромно). Пустяки, Пух (тут появляется Кристофер Робин, и Пух ему всё рассказывает).

И пока Хрюка грезил наяву, а Пух вновь начал соображать, сколько же у него горшков с мёдом, четырнадцать или пятнадцать, по всему Лесу продолжались поиски Малявки. Вообще-то у Малявки было другое имя – Очень Маленький Жучок, но для краткости его звали Малявкой, когда к нему обращались, что, впрочем, случалось крайне редко. Разве что у кого-то возникала необходимость сказать: «Кыш, Малявка»! Он поздоровался с Кристофером Робином, потом решил обежать папоротник, чтобы поразмяться, но не появился с другой стороны, как ожидалось, а пропал, и теперь никто не знал, где его искать.

– Полагаю, он просто пошёл домой, – сказал Кристофер Робин Кролику.

– Он сказал «До свидания» или «Спасибо за компанию»? – полюбопытствовал Кролик.

– Он только сказал: «Как поживаешь», – ответил Кристофер Робин.

– Ха! – воскликнул Кролик, приняв ну очень важный вид. – Дело серьёзное. Он потерялся. Мы должны немедленно начинать поиски.

Кристофер Робин, который думал о чём-то другом, спросил: «А где Пух»? – но Кролика и след простыл. Поэтому Кристофер Робин вернулся в дом, нарисовал Пуха (тот выходил из дома в семь утра, решив прогуляться к ручью), потом залез на дерево, спустился с него, вновь подумал, а чем же занимается сейчас Пух, и направился в Лес, чтобы это выяснить.

И очень скоро подошёл к яме, из которой добывали гравий, а в ней, спиной к нему, сидели Пух и Хрюка, полностью поглощённые своими мыслями.

– Хо-хо! – внезапно нарушил царящую в яме тишину Кристофер Робин.

Хрюка от Удивления и Тревоги подпрыгнул на целых шесть дюймов, а вот Пух продолжал гадать, сколько же у него горшков с мёдом.

«Это Хоботун! – нервно подумал Хрюка. – Надо браться за дело»! – он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. А потом, на удивление легко, ему удалось произнести: «Тра-ля-ля, тра-ля-ля», – как он, собственно, и собирался, прокручивая в голове возможный разговор с Хоботуном. Но он не обернулся: боялся, что увидев нависшего над ним Очень Страшного Хоботуна, забудет всё то, что должен сказать.

– Трам-тара-рам-там! – пропел Кристофер Робин голосом Пуха. Потому что Пух когда-то придумал бубнилку, в который была и строчка «тра-ля-ля-ля», и строчка «трам-тара-рам-там». И когда Кристофер Робин пел эту бубнилку, он пел её голосом Пуха, потому что очень уж этот голос подходил бубнилке.

«Он сказал не то, что следовало, – в полном замешательстве подумал Хрюка. – Он ведь должен был повторить «Хо-хо!» Может, это сделать мне»? И, подпустив в голос ярости, Хрюка воскликнул: «Хо-хо»!

– Как ты сюда попал, Хрюка? – обычным своим голосом спросил Кристофер Робин.

«Это Ужасно, – думал Хрюка. – Сначала он говорит голосом Пуха, теперь голосом Кристофера Робина. А делает всё это для того, что совершенно меня запутать». И, совершенно запутавшись, Хрюка пропищал: «Это западня для Пухов, и я жду, чтобы свалиться в неё, хо-хо, вот и всё! А теперь я снова говорю хо-хо».

– Что? – переспросил Робин.

– Западня для хо-хо, – пискнул Хрюка. – Я её вырыл и теперь жду, пока в неё попадёт хо-хо.

Сколько бы ещё Хрюка нёс эту чушь, я не знаю, потому что в этот момент Пух оторвался от своих расчётов, окончательно решив, что горшков с мёдом у него шестнадцать. Встал, покрутил головой, потому что ему показалось, что кто-то щекочет ему спину, и увидел Кристофера Робина.

– Привет! – радостно воскликнул он.

– Привет, Пух.

Хрюка вскинул голову и сразу же отвёл глаза. И такой его охватил Стыд, что он решил убежать на море и стать матросом, но тут его взгляд упал на спину Пуха.

– Пух! – воскликнул он. – Кто-то поднимается по твоей спине!

– Я так и думал, – ответил Пух.

– Это же Малявка! – ещё громче закричал Хрюка.

– Ага, так вот, значит, это кто, – кивнул Пух.

– Кристофер Робин, я нашёл Малявку! – поделился своей радостью Хрюка с Кристофером Робином.

– Отличная работа, Хрюка, – похвалил его Кристофер Робин.

После этих слов Хрюка сразу повеселел и решил, что в матросы он всё-таки не пойдёт. А потом Кристофер Робин помог им выбраться из ямы, где они сидели, и все вместе они отправились на прогулку.

Два дня спустя Кролик случайно столкнулся в Лесу с Иа.

– Привет, Иа, – поздоровался Кролик. – Кого это ты ищешь?

– Малявку, разумеется, – ответил Иа. – Или ты лишился последних остатков ума?

– Разве я тебе не говорил? – удивился Кролик. – Малявку уже два дня как нашли.

– Ха-ха, – после короткой паузы с горечью воскликнул Иа. – Все танцуют и поют. Извиняться не надо. По-другому просто и быть не могло.

 

Глава 4,