Религиозный экстремизм ( основное распространение – Восток

региона)

В советский период влияние ислама на Северном Кавказе, особенно в

его западной части, не было сколько-нибудь значительным. Поэтому в

первой половине 1990-х гг. главным вызовом безопасности России на юге

страны был этносепаратизм. Чечня была лишь наиболее ярким его

примером. Другие же сепаратистские или ирредентистские проекты

просто не переросли в открытые противоборства.

31

«Чистый ислам» как проект для Кавказа стал не только результатом

вмешательства внешних сил (саудовцев, пакистанцев). Он был порожден,

прежде всего, внутренней средой. Радикально-исламистский проект

апеллировал к мировой религии (освобожденной от местных

«искажений» и традиций), к универсальным ценностям (вне этносов,

вирдов, тарикатов, кланов). В нем был сделан акцент на эгалитаризм,

противодействие коррупции и социальной несправедливости. Идеологи

«чистого ислама» умело использовали и психологические методы

воздействия, адресуясь к неуспешным слоям молодежи. Его успеху

способствовало и отсутствие у России внятной политики на Северном

Кавказе.

Салафиты сделали краеугольным камнем своей пропаганды и агитации

критику светской власти. Массовые злоупотребления местных

чиновников служебным положением, коррупция, социальная

дифференциация и, как следствие, высокий уровень безработицы,

закрытость власти и ее нечувствительность к нуждам населения удобрили

почву для успехов пропаганды и популярности салафитов у населения

Северного Кавказа. На практике установки салафитов выражаются в

стремлении к тотальной исламизации абсолютно всех сфер общественной

жизни. Исламистское движение выступает с идеями создания исламского

государства «Кавказский Эмират» и участия в глобальном джихаде

против всех «врагов ислама» (включая не только Россию, но и США, ЕС,

Израиль).

Все это время российские власти пытались противопоставить

развитию ваххабизма на Кавказе традиционный ислам, но уже давно

отчетливо видно, что он не может конкурировать с фундаментализмом.

Традиционный ислам расколот, в значительной степени слился с властью

и, как следствие, подвержен тем же порокам, что и она (например,

присваивание общественных денег и роскошь на фоне нищенского

положения паствы). В понимании немалой части кавказцев-мусульман

традиционный ислам является продолжением ненавистной им власти, и

это еще больше отталкивает от него значительную массу народа. В этой

связи автоматически зачислять всех оппонентов официального

духовенства в число «врагов России» было бы большой ошибкой. Т.н.

«неофициальный ислам» далеко не тождествен ваххабизму и тем более

терроризму.

В условиях вакуума законности, присущего клановой региональной

системе при слабом федеральном центре, общество неминуемо

предъявляет спрос на структуру, которая взяла бы на себя защиту

интересов людей. В определенных кругах эту функцию начинают

выполнять экстремистские джамааты. Они, в отличие от официальной

власти, начинают восприниматься как народные защитники. Тот факт,

что органы правопорядка борются против них, является в глазах людей

дополнительным фактором делегитимации власти.

32

Локомотивом ваххабитского движения стала молодежь – наиболее

остро переживающая отсутствие перспектив и испытывающая

потребность в интенсивной солидарности. В Дагестане принадлежность к

ваххабитскому движению стала уже чем-то похожим на молодежную

моду - чтобы не быть белой вороной, молодой человек должен являться

ваххабитом.

Популярность ваххабизма определила еще одно явление – под

сторонников радикального ислама стало мимикрировать немало

бандитских группировок, прикрывающих свои дела исламом, но на самом

деле далеких от религии вообще. Это приводит к тому, что значительная

часть преступлений, относимых СМИ и общественных мнением на счет

ваххабитов, на самом деле совершается из банальных криминальных

побуждений.

Фундаментальный ислам постепенно проникает во все сферы

общественной жизни. С особенной силой это чувствуется в Дагестане.

Судопроизводство в огромном количестве случаев совершается по

исламским законам, де-факто разрешено многоженство, сделки с

недвижимостью заключаются в мечетях, распространены строгие каноны

одежды, продажа спиртного де-факто наказуема и т.д. Существует

множество поселков, а подчас и районов, все или почти все жители

которых исповедуют ваххабизм; в таких случаях официального муллу

могут выгнать и поставить на его место собственного. Традиционный для

Дагестана тарикатизм фактически проиграл ваххабитам. Если

официально это еще не признается, то на практике, чтобы иметь

возможность поддерживать доверие верующих, лидеры традиционного

ислама сами вынуждены радикализироваться. Хотя они заявляют о себе

как о последовательных противниках ваххабитов, в своей практике они

также u1076 делают акцент на исламских, а не на светских нормах, в

особенности на уровне повседневной жизни.

Уже сейчас можно говорить, что, по крайней мере, в Дагестане

ваххабизм в его обоих течениях – мирном и немирном – перешел ту

границу, до которой можно было надеяться победить его чисто силовым

путем. Дело даже не в том, что количество его приверженцев в

республике слишком велико. На этом этапе уже не очень понятно, кто

будет искоренять его, т.к. практически у любого силовика среди

ваххабитов есть друзья или даже родственники.