Итак, всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцем Моим Небесным. (Матф. 10:32)

 

 В четверг вечером Тип собрался на молитвенное собрание. Он направился было к выходу, но в нерешительности остановился у порога и вернулся на кухню. Мария там наводила порядок. 

- Мария, пошли со мной на молитвенное собрание! 

- Я не против, - согласилась она с некоторым смущением. - Только в чем мне пойти? У меня ничего нет кроме этого платья и старой шляпы. 

- Это не так важно, - сказал Тип. - У меня ведь тоже не очень хорошая куртка. Заканчивай скорее и пойдем вместе! 

Мария все еще колебалась.

 - Я с удовольствием пошла бы, но не знаю, пустит ли мама? 

- Я ее уговорю! Тип на цыпочках пошел в соседнюю комнату. 

- Папа, как ты себя чувствуешь сегодня? - спросил он тихо,

- По- прежнему. А как у тебя дела с арифметикой? 

- Неплохо. Учитель говорит, что скоро я буду первым! Мама, я иду в церковь на молитвенное собрание, разреши Марии пойти со мной! В это время госпожа Леви искала в рабочей корзинке кусок фланели и никак не могла найти его. Она подняла голову и, с удивлением посмотрев на Типа, ответила: 

- Мне все равно. Пусть идет, если хочет. Все же я не думаю, чтобы ей понравилось твое предложение. 

Однако в этот раз госпожа Леви ошиблась. Мария очень обрадовалась согласию матери, и вскоре они шагали по направлению к церкви. Мария долго молчала. Наконец она спросила: 

- Скажи мне, Тип, бываешь ли ты не в духе? Мне иногда кажется, что я задохнусь, если не наговорю кому-нибудь неприятностей. Тип немного подумал. 

- Кажется, нет. А впрочем, да! Иногда я чувствую такую злобу на Боба Тернера, что с удовольствием поколотил бы его. Но это продолжается недолго. 

- А у меня не так. С утра какая-нибудь мелочь выведет меня из терпения, и тогда уже все идет хуже и хуже, пока я совсем не стану злая. Неужели я всегда буду такой? 

- Нет, - уверенно ответил Тип. - Не думаю. Молись и не переставай бороться! Вот увидишь, что тебе будет легче, а нападки злобы будут становиться все реже и реже. Так было и у меня. Когда я отдал свое сердце Господу, мое поведение в школе изменилось, и все сразу заметили это. Ты не можешь себе представить, как мне было трудно! Другой раз мне так хотелось пошептаться с соседом или посмеяться над кемнибудь... Знаешь, я даже плакал иногда - так было тяжело и, казалось, что я никогда не смогу угодить Богу. А теперь мне и в голову не приходит разговаривать во время урока. Мама знает о твоем обращении к Господу? 

- Нет. 

- На твоем месте я сказал бы ей. 

- Нет, я не могу говорить с ней об этом. Она весь день меня бранит... 

- А ты скажи ей все- таки, тебе станет легче, если она будет знать. 

Незаметно они дошли до церкви. Возле самых дверей Тип задержался и обратился к сестре: 

- Давай помолимся сегодня за отца. Я давно молюсь о нем, но сегодня нас двое... Ты согласна? 

Таким образом, Тип мало- помалу продвигался по узкому пути. В этот вечер он сделал еще один робкий шаг. 

Во время проповеди господина Гольбрука в его сердце поднялась сильная борьба. Что полезного может сделать он, Тип Леви, на этом молитвенном собрании? Все присутствующие по очереди молились вслух, некоторые проповедовали, а он? Мог ли Тип делать то же самое? Слова пастора набатом прозвучали в его сердце: "Кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я пред Отцем Моим Небесным". И Тип понял, что нельзя стыдиться, надо молиться вслух и исповедовать своего Господа. 

Призыв пастора еще больше утвердил его в решении, и, когда все склонились на колени, Тип, волнуясь, сказал: 

- Отец мой Небесный, научи меня молиться! Я не хочу отрекаться от Иисуса Христа. Я хочу любить Его всегда. Прошу Тебя за всех моих друзей в школе, чтобы они тоже обратились к Тебе. И за отца моего прошу, спаси и его! Благодарю Тебя за то, что Ты простил мне все грехи и спас меня! Иисус, я хочу трудиться и не стыдиться Тебя, помоги мне в этом. Аминь. 

Никогда еще Тип не чувствовал себя так близко к Богу, как в этот раз, когда поднялся на ноги после молитвы. Когда собрание закончилось, пастор быстро прошел между рядами, направляясь к выходу. 

- Приветствую вас... Приветствую... - говорил он то одному, то другому и, обращаясь к господину Минтурну, сказал:

- Не ждите меня сегодня, я не могу идти с вами... Мне надо поговорить... 

На улице пастор догнал Типа и Марию. 

- Приветствую тебя, Эдуард! Это твоя сестра? Как ты живешь, девочка? Мария промолчала. 

- Эдуард, читал ли ты когда-нибудь в Библии такой стих: "Я радуюсь, что Господь услышал голос мой, моление мое"? 

- Нет. 

- Надеюсь, ты теперь можешь повторить эти слова вместе с Давидом? 

Господин Гольбрук бросил многозначительный взгляд на Марию. 

- Да, Бог услышал меня! 

- Отдала ли ты свое сердце Господу, Мария?

Застенчиво опустив голову, Мария ответила: 

- Да. 

- Ты уверена в этом? 

- Я... не знаю, но я молюсь... и Он отвечает мне, и я люблю Иисуса. 

- Знаешь ли ты, что Бог хочет от нас, когда мы становимся Его детьми? Он желает, чтобы мы работали для Него, используя при этом каждый случай. А ты, дитя мое, с чего начнешь? 

- Не знаю, - чуть слышно произнесла Мария, - я ничего не могу... 

- Нет, ты ошибаешься! Не ищи далеко, посмотри вокруг себя и ты увидишь много дела! Иисус желает, чтобы мы верно исполняли все свои обязанности. Выметая тщательно пол на кухне, стараясь как можно лучше, прибрать комнату, оказывая какую-нибудь услугу матери, ты будешь работать для Него. Разве не радостно знать, что Он видит тебя и доволен тобой? Знаешь ли ты заповедь: "Почитай отца твоего и матерь твою"? 

- Нет, - ответила Мария, еще больше смутившись. 

- Попроси Эдуарда найти ее в Библии. Чтить родителей, это больше, чем только слушаться их - это значит стараться угождать им во всех мелочах. 

Разговаривая, они дошли до поворота, где им надо было разойтись. Положив руку на плечо Типа, пастор мягко прибавил: 

- Сегодня у меня есть для тебя один стих. Господь говорит: "всякого, кто исповедает Меня пред людьми, того исповедаю и Я пред Отцом Моим Небесным".  

... Когда они остались одни, Мария сказала: - Господин Гольбрук, наверное, не знает нашу маму. Если бы он знал ее, то не говорил бы так...

 - Мария, но ты забываешь, что Бог отлично знает нашу маму и слова, сказанные пастором - Его слова! 

- Может быть... - согласилась Мария и больше не проронила ни слова.

 

 Глава 16