Не вступай на стезю нечестивых и не ходи по пути злых. (Прит. 4:14)

 Мария, облокотясь на калитку, не отрываясь, смотрела на необычайное зрелище: странствующую труппу актеров, собравшую вокруг себя целую толпу людей. Впереди ехал большой фургон, выкрашенный в красный цвет и обклеенный яркими афишами. Им правил мальчик, одетый в такой же яркий костюм. Фургон продвигался медленно, чтобы каждый мог прочитать огромные надписи на боках. - "Сегодня вечером большое представление, - по слогам читала Мария, - две потрясающие трагические пьесы... Комедия в одном акте... Прекрасный оркестр". За фургоном следовали две коляски, украшенные блестящей медью и запряженные лошадьми в нарядной упряжке. Мужчины и женщины в ярких, пестрых платьях сидели в экипажах. Шествие завершалось фургоном для оркестра, разукрашенным флагами; блестящие, как золото, инструменты наполняли воздух веселыми звуками. Сзади тащились еще две тяжелые повозки с декорациями и досками для помоста. Когда процессия удалилась, Мария повернулась к матери и сказала: 

- Я так хочу пойти туда сегодня вечером! 

- Тебе придется ограничиться только желанием, - возразила мать, смотревшая вместе с ней на пестрый обоз. - У нас нет средств на театр и концерты!

 Мария задрожала от волнения и злобы, охватившей ее.

 - Я никогда никуда не хожу! - закричала она вне себя, топая ногами. - Никогда еще я не была в театре! Другие дети могут ходить, а мне нельзя?! Тип каждый раз находит способ пробраться туда! 

- Послушай, Тип! - увидев на дороге брата, Мария бросилась ему навстречу. - Достань, пожалуйста, немного денег и своди меня в театр! Мне так сильно хочется! Я обещаю тебе делать все, что ты попросишь, только своди меня туда! 

Минут десять спустя Тип шагал по главной улице, направляясь в центр города. 

Первый раз в жизни Мария так просто и искренне обратилась к нему с просьбой. Разве можно было ей отказать? По правде сказать, Типу самому очень хотелось побывать на этом представлении. Каждый раз, когда до него доносился новый взрыв удаляющейся музыки, все существо его трепетало от желания побыть там и посмотреть. 

Эта странствующая труппа уже не первый раз появлялась в их городе. Ее посещения были ежегодны и длились несколько недель, в продолжение которых большая часть населения, особенно дети, толпой наполняли театр.

До сих пор Тип не отставал от других. Как и сказала Мария, он всегда находил возможность пробраться туда. Это удовольствие сделалось его страстью. Из года в год он вместе с толпой бежал за процессией и наблюдал за постройкой балагана. Эти дни всегда бывали большим праздником для Типа. Чтобы ничего не пропустить из приготовлений к представлению, он часами простаивал на площади. И все- таки на этот раз на сердце у Типа было неспокойно. Ведь Тип Леви, который сейчас шагает по дороге, уже не прежний Тип! Теперь он отдал свое сердце Иисусу. Однако имел ли театр какое- либо отношение к этому вопросу? Может быть и нет. Так что же, наконец, беспокоит его? Зачем этот тихий голос внутри так нежно говорит, что он сделает лучше, лишив себя этого удовольствия? 

Поразмыслив, Тип убедился, что его борьба с желанием идти на представление началась потому, что Фред Гольбрук и Том Минтурн, слушаясь родителей, не бывали там. Фред говорил, что позволяя себе такие удовольствия, мы поощряем актеров в их сомнительном ремесле. До сих пор Типу было абсолютно все равно, что думал Фред. Теперь же он стремился во всем угождать Богу и поэтому прислушивался к мнению других, Он заметил, что богобоязненные люди обычно порицают театральные представления. 

Тут Тип запутался в своих мыслях. Разве богатые и всеми уважаемые люди в городе, которых он мог назвать по имени, не водили своих детей на эти зрелища? Да. Однако были ли они христиане? Ведь он знает мнение господина Гольбрука, господина Минтурна и многих других относительно этого. - Что же плохого в театре?- спрашивал себя Тип. - Неужели нужно отказать Марии в этом удовольствии, когда она так Сильно желает его?

Тут вмешался злой дух, найдя этот случай очень подходящим, чтобы вставить свое слово. "Мария никогда ничего у тебя не просила,- шептал он. - Ты хочешь видеть ее читающей Библию и молящейся? Сделай, что она просит, своди в театр! Тогда и она во всем будет тебя слушаться". 

На этот раз, несмотря на сильное желание попасть в театр, Тип понял всю нелогичность этих рассуждений. Разве театральное представление поможет Марии полюбить Бога? Нет! Вернее всего, надо следовать примеру господина Гольбрука. Впрочем, Типу было легче согласиться на последнее. На два билета надо было иметь, по крайней мере, франк, а у него никогда в жизни не было столько денег, так что проблема разрешалась сама собой. И все же этот вопрос не был решен окончательно. 

Вдруг Тип увидел господина Броуна, самого богатого торговца в городе, стоящего на пороге своего магазина.

 - Эй, Тип! - окликнул он. - Пойди- ка сюда! Если ты отнесешь несколько пакетов, не украв при этом ни одного из них, я дам тебе два билета на сегодняшнее представление. 

Услышав это "не украв", Тип почувствовал, как краска стыда выступила на его лице. Первым желанием было - возмутиться и ответить, что если господин Броун ему не доверяет, пусть обратится к кому- нибудь другому. Однако мысль о вознаграждении угасила пыл. Как обрадуется Мария, если он принесет ей столь желанные билеты! Тип согласился, но внутренняя борьба возобновилась. 

Времени на размышление у него было достаточно, пока он ходил из дома в дом, разнося посылки. Вопрос этот был почти решен, когда в награду за труды, в его руках оказались два зеленых билета. 

Тип со своим сокровищем направился домой. Проходя мимо гостиницы, он увидел в окне некоторых из тех красивых актеров, которые утром так поразили Марию. Узнать их было нетрудно по завитым волосам, театральным манерам и, хотя и поношенным, но эффектным костюмам. Сидя у открытого окна, они шумно играли в карты, выпивая стакан за стаканом. Тип остановился и смотрел на них, спрашивая сам себя: "Неужели это те же люди, которые в прошлом году доставляли мне такое громадное наслаждение своими звонкими речами, величественной осанкой и благородством манер?"

Типу стало как- то не по себе, и сердце наполнилось противоречивыми чувствами. Бедный мальчик не на шутку страдал от вопросов, мучивших его. Как ему хотелось встретиться с кем- нибудь, кто мог бы дать ему хороший совет! 

Между тем Тип продолжал идти вперед. Дойдя до своего любимого убежища под старой ивой на берегу пруда, он сел на траву. Левая рука его крепко сжимала зеленые билеты, а правая опустилась в карман и вынула Библию. Тип уже привык прибегать к помощи своего светильника каждый раз, когда чувствовал себя в потемках, но сегодняшний вопрос казался ему невероятно трудным. Он листал и перелистывал Библию, не находя ответа... "Какой же стих я выучил в воскресной школе, который тогда так сильно понравился мне?- вдруг вспомнил он. - Где же он записан?" - Да вот он!- воскликнул Тип вскоре.- "Потому что Господь будет упованием твоим и сохранит ногу твою от уловления". Все же эти слова не отвечали на его вопрос. Немного рассеянно, Тип продолжал листать страницы Библии. Вдруг лицо его засияло радостной улыбкой: он нашел то, что искал. - "Не вступай на стезю нечестивых, и не ходи по пути злых; оставь его, не ходи по нему, уклонись от него, и пройди мимо", - прочитал он с внутренним трепетом, "Здесь прямо сказано про них и про меня! Они, наверное, плохие люди: пьют вино, играют в карты, ругаются, а тут сказано: "уклонись от него и пройди мимо". Чтобы покончить с этим делом, я сейчас же пойду к господину Броуну и отдам ему билеты!" Тип вскочил и стремглав помчался обратно, в город. Через несколько минут он уже стоял перед владельцем магазина. 

- Господин Броун! - еле переводя дух, крикнул он и, кивнув головой в сторону балагана, добавил:

 - Я не хочу туда идти! Вот ваши билеты!

 - Что случилось?- спросил торговец, удивленный его возбужденным видом. - Разве тебя не пропускают с этими билетами? 

- Если их должны пропустить со мной, то они, конечно, не попадут туда! - с усмешкой ответил Тип- потому что я не пойду в театр, - прибавил он, как бы для того, чтобы убедиться в принятом решении. 

- Почему? 

- У меня для этого есть веские причины.

 - Вот как?! Я тебя не узнаю, Тип! Расскажи- ка, какие там у тебя причины? 

В первое мгновение Тип растерялся и не знал, что сказать. Немного подумав, он смело и открыто ответил: 

- Я решил никогда больше не ходить на эти представления! Я уже не дорожу ими, как прежде! 

Господина Броуна не удовлетворил его ответ. Да и сам Тип чувствовал, что ему надо яснее выразить свои мысли. 

- Объясни же мне, наконец, откуда ты взял это? 

- Дело в том, что я сейчас прочел... одно выражение, - отрывисто сказал Тип, - касающееся их. 

- Да о ком ты говоришь? 

- Об актерах. Я видел их в гостинице. Они играют в карты, пьют вино, скверно ругаются, дерутся и вообще ведут себя, не как порядочные люди. В Библии написано: "Не ходи по пути злых; уклонись от него и пройди мимо". Так я и хочу поступать, вот и все! - С этими словами Тип исчез, как молния. 

Господин Броун в недоумении пожал плечами и произнес: 

- По- видимому, на этом свете все меняется. 

- Что же именно?- спросил господин Минтурн, входя в это время в магазин.

- Сегодня вместо моего слуги я сам закупаю продукты. Дайте мне кусок хорошей ветчины и скажите пожалуйста, что вас так удивило? 

- Да как же не удивляться?! Тип Леви говорит что- то против театра! Я дал ему билеты на сегодняшнее представление, и вот сейчас он принес мне их назад, заявляя, что больше туда не пойдет, потому что в Библии сказано: "не ходи по пути злых... " Как это вам нравится?! 

- Нравится ли мне это? - переспросил господин Минтурн. - Я вам скажу еще, что в Библии так же сказано: "Если кто соблазнит одного из малых сих, лучше было бы для него... " Однако я предпочитаю не оканчивать этого стиха, лучше найдите его сами и прочитайте. А теперь дайте мне, пожалуйста, ветчины, потому что я тороплюсь! 

Между тем Тип был уже дома. Мария встретила его возле калитки со словами: 

- Тип, мы пойдем с тобой в театр? Ну, пожалуйста! Ведь я первый раз прошу тебя об этом! 

- Мария! - в голосе Типа чувствовалось сильное волнение. - Я не могу этого сделать. Поверь мне! Я мог бы достать билеты, если бы хотел, но твердо решил не ходить больше на эти представления! Ты ведь знаешь, что я хочу жить так, как учит Библия. Я не думаю, чтобы театр... 

Мария резко прервала его: 

- Оставь меня в покое! Гадкий, скверный мальчишка... Очень жаль, что ты стал такой святой! Уйди прочь! Я говорю тебе, оставь меня в покое! 

Типу стало больно. И все же в словах Марии было для него что- то приятное: сестра заметила разницу в его поведении, значит он уже не такой, как прежде! При этой мысли сердце его затрепетало от радости.

 

 Глава 10

 Оставь его, не ходи по нему, уклонись от него и пройди мимо. (Прит. 4:15)

 Сколько раз Тип повторял этот стих! Ему казалось, что все его занятия и мысли полны им. Однако, когда настал вечер, он вышел из дому и направился на городскую площадь, прямо к театру. Он шел медленно и рассуждал сам с собой: "Какое зло может быть в том, что я только послушаю музыку? Входить в балаган я, конечно, не собираюсь... Конечно нет! После того, как я сказал Марии... Да если бы я и хотел, то теперь уже не могу войти, потому что у меня нет билета. Но мне так хочется просто посмотреть и послушать музыку... " "Оставь его, не ходи по нему... " - не переставал звучать в его сердце тихий голос. "Да, я знаю, - все так же рассуждал Тип, прибавляя шагу, - я не войду, да и не могу, если бы даже и захотел... " Таким образом, он дошел до площади, откуда раздавалась громкая музыка, имевшая неотразимую прелесть для его несформировавшегося слуха. Незаметно подходя все ближе и ближе, Тип очутился, наконец, у самого входа в театр, все так же крепко, очень крепко держась своего решения не заходить туда. 

 

Возле балагана толпилось множество людей. Среди них Тип заметил господина Дугласа. Он знал его, как очень богатого и щедрого человека. Сколько раз ему приходилось слышать такой совет: "Если вы в горе или нужде, обратитесь к господину Дугласу, он никому не отказывает!" И потому он был всеми любим. Увидя Типа, господин Дуглас спросил: 

- Ты тоже идешь в театр?

 Тип отрицательно покачал головой. 

- Почему? Денег нет?- потом, обратившись к хорошенькой девочке, которую он вел за руку, спросил:

- Не правда ли, моя крошка, нехорошо подойти так близко к театру и не войти в него? 

- Да, - ответила девочка, приветливо улыбаясь, - но где же наша мама? 

- Не беспокойся, она сейчас догонит нас!

Они подошли к человеку, принимавшему билеты в дверях, и господин Дуглас сказал ему мимоходом: 

- Пустите этого мальчика, вот деньги за его билет! - и, обратившись к Типу, добавил:

- Ну, мальчуган, входи, и открой хорошенько твои глаза и уши! 

В одну минуту Тип, увлеченный толпой, очутился внутри балагана. Веселые аккорды наполняли зал, ослепительные огни горели со всех сторон, гул оживленного говора толпы походил на шум морских волн...

Тип оглядывался по сторонам, восхищенно и жадно рассматривая все вокруг. Правда, тихий голос внутри его пробовал протестовать, но среди всего этого блеска и шума, Тип перестал обращать на него внимание и весь превратился в слух. Один из самых щедрых благотворителей города впустил его и сам присутствовал здесь с женой и дочерью!

Больше того, Тип видел их каждое воскресенье идущими в церковь. Итак, если они тут, отчего же ему нельзя? Тип старался убедить себя такими рассуждениями, не подозревая, что его светильник на это мог бы ответить так: "Каждый из нас за себя даст отчет Богу".

 Целиком поглощенный увиденным и услышанным, он не заметил, что загораживает собой проход. Наконец, грубо толкавшаяся толпа отбросила его прямо на высокого молодого человека во фраке и белом галстуке, который продавал билеты. Тип сейчас же признал в нем одного из той шумной кампании, которую он видел в гостинице. Со злобой в глазах и отвратительным богохульным словом тот резко оттолкнул мальчика.

У Типа от ужаса закружилась голова. "О Тип, не ты ли несколько дней назад слушал проповедь о страданиях Иисуса? Не ты ли обещал любить Его и служить Ему от всего сердца? А теперь ты присутствуешь на представлении, даваемом людьми, способными так страшно произносить это, самое дорогое для тебя имя? Что делаешь ты здесь?" Типу показалось, что это Сам Христос спрашивает его. Резко повернувшись и зажав уши руками, он бросился навстречу толпе и выбежал прочь. Промчавшись через площадь, Тип изо всех сил пустился бежать по дороге, ведущей к пруду, стараясь хоть как-нибудь заглушить то ужасное бранное слово, которое продолжало звенеть в его ушах. Остановился он только под своей любимой ивой и в изнеможении упал на траву. И только здесь Тип задумался: что он сделал? После того, как ему все было так понятно, он поддался искушению! "Какое мне дело до хороших и всеми уважаемых господ, бывающих в театре? Может быть, Бог никогда еще не открывал им, как поступать? Они, может быть, никогда не читали этих слов: "... уклонись от него и пройди мимо"? Может быть, они ходят в церковь, но не знают Господа? Это не мое дело. Я поступил плохо, очень плохо, - размышлял Тип, и на сердце от этого было тяжело и больно. - Что теперь делать? Что скажет Мария, если узнает об этом? Или господин Броун? А самое главное, что думает Тот, Кто все видел с небес?" При этой последней мысли глаза Типа наполнились слезами и он стал горячо молиться: 

- О Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя!.. Прошу Тебя, Иисус, прости меня и выведи на путь истинный... Долго молился Тип и наконец встав с колен, как бы в знак умиротворения с Богом, вспомнил один стих, который читал накануне: "Но Ты Бог, любящий прощать, благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый..."

 

 Глава 11

...Он дает мудрость и знание и радость... (Екклез. 2:26)

 

Лето сменилось осенью. Между тем Тип уверенно продвигался в учебе. За это время он заслужил уважение и товарищей, и учителя. Прежде он часто получал двойки, но теперь никого уже не удивляло, когда ему ставили лучшую отметку. Правда, он еще во многом отставал от своих одноклассников, но учитель, видя его старание, поощрял и помогал ему, а ребята меньше смеялись, когда он ошибался. Раньше Типа всегда наказывали, когда ученики обвиняли его, теперь же учитель верил ему. Да, обстоятельства продолжали меняться с каждым днем. Боб Тернер искренне сожалел, что его бывший приятель стал такой скучный. Однако сам Тип замечал в себе перемену гораздо менее окружающих, и борьба казалась очень трудной.

А дьявол, как рыкающий лев, ходил вокруг Типа, желая искусить и сбить его с прямого пути. В самом характере Типа было много веселости и лукавства, которые, к несчастью, часто проявлялись в самый неподходящий момент. Иногда он испытывал непреодолимое желание выкинуть какую-нибудь шутку: это искушение было настолько велико, что, казалось, он покинет избранный путь. В других случаях, после неудачного урока, Типа охватывало отчаяние. Дух угасал, а сатана старался уверить его, что обновление, которое совершилось в нем, было плодом его воображения. Тогда ему казалось, что все потеряно, но потом, по милости Божией, он снова шел вперед.

 Из уроков труднее всего давалась Типу арифметика. По этому предмету он все еще считался последним и не подвигался дальше сложения. 

Незаметно пришла зима. К большому сожалению, Типу пришлось отказаться от своего рабочего кабинета под старой ивой, и он должен был привыкать заниматься дома, что для него было очень трудно. В это утро он вообще не мог сосредоточиться и собраться с мыслями.

Больной отец прокашлял всю ночь, а измученная мать из- за этого была еще взыскательнее и нетерпеливее. Ему казалось, что Мария, будто нарочно, пользовалась подобными случаями, чтобы быть как можно невыносимее. Кроме того, густой дым наполнял кухню и делал ее необитаемой. В таких условиях Типу надо было готовить уроки. И когда он в пятый раз начинал решать задачу, Мария закричала повелительным тоном: 

- Тип, наколи мне дров, да поскорее! Я не могу одна справиться! Тип нехотя встал и почти со злобой принялся за работу. "Напрасно я стараюсь,- рассуждал он, размахивая топором. - Все равно не могу решить эту задачу! Я ничего не знаю и никогда не буду знать! Как ни вертел эту ужасную задачу со всех сторон, все равно ничего в ней не понимаю! Попробую еще раз, но это будет последний... " Закончив работу, Тип снова сел к окну с книгой и доской, но смысл задачи для него был все так же темен, а времени оставалось мало - около часа до открытия школы. Вдруг он вспомнил, что когда отец был здоров и занимался своим ремеслом, он часто делал какие- то подсчеты. "Кто знает, может быть, он выручит меня из беды?" Тип тотчас встал и направился в комнату отца. 

- Папа, - тихо позвал он, - не можешь ли ты объяснить мне задачу? 

Больной, с трудом повернувшись на подушках, с любовью посмотрел на сына. Ему было приятно вспомнить то время, когда его трудности оканчивались только арифметическими задачами... Несколько слов объяснения было достаточно, чтобы Тип понял ускользавший от него смысл задачи. Довольный, он вернулся к своей доске. Прошло несколько минут, и Тип воскликнул от радости - ответ получился правильный! В школе учитель вызвал прежде всего лучшего ученика из отделения Типа. Оказалось, что он не смог решить эту задачу, то же самое и другие. Учитель хотел уже переменить вопрос, но тут лицо Типа привлекло его внимание: он понял, что тот ждет своей очереди. 

- Эдуард, ты можешь решить задачу?

 - Да. 

И Тип решительным шагом направился к доске. Глаза всех учеников устремились на него, но он уверенно довел решение до конца. Тип сам был немало удивлен этим подвигом. Между тем над его ухом раздался голос учителя:

 - Хорошо, очень хорошо! Я вижу, что ты имеешь серьезное намерение заниматься и за последнее время сделал большие успехи. Я перевожу тебя, Эдуард, в третье отделение, которое завтра начнет умножение. А вы, - обратился он к остальным ребятам, не выполнившим урока, - начнете опять с самого начала, так как постоянно доказываете, что еще ничего не знаете! 

Тип стоял неподвижно, словно пораженный громом. Никогда не мечтал он о таком повышении. "Да, обстоятельства сильно изменились",- мысленно повторил он. Учитель и не подозревал, что несколько слов поощрения, сказанных этому мальчику, не пропали даром, а послужили основанием важного периода в его жизни. Действительно, именно в этот день, водя ногой по щели паркета, Тип принял твердое решение: учиться всеми силами, чтобы непременно стать образованным человеком. 

 

Глава 12