Случай первый. Обучение свободе

Алена подолгу молчит, растягивая паузы. Видно, что речь дается ей с трудом. Глаза наполнены слезами.

– Вам что, всю жизнь свою рассказывать?

– Лучше начните с того, что тревожит. Может, вся жизнь и не понадобится.

– Будет лучше, если я расскажу все по порядку... Сейчас я не могу видеться с дочерью, и это меня мучит. Она живет с моим бывшим мужем.

– Он забрал ее у вас, выкрал?

– Нет... Забрал – да, но теперь она сама не хочет. Они на­строили ее против меня.

– Настроили?

– Да. Они говорили ей, что я гулящая, что я блядь, что ей не нужно со мной видеться, потому что я и ее испорчу.

– Вы – мать.

– Да... Поэтому я лучше расскажу все сначала.

Я вышла замуж по школьной любви, ждала его из армии. Через несколько лет совместной жизни наш брак стал кошма­ром... Он пил, забирал деньги... Когда это случилось в очеред­ной раз. я сказала, чтобы он ушел. Он плакал, валялся в но­гах, уверял, что больше не будет... Но я сумела убедить его, что будет лучше, если мы какое–то время поживем раздельно.

– Вы – мужественная женщина. Вы умеете добиваться сво­его.

– Это не так... На тот момент я уже нашла ему замену, ина­че, наверное, не решилась бы.

– Тогда – спасибо замене.

– Нет–нет, это было мое решение... Просто я бы не смогла выбрать одиночество. Но я знала, что и нам будет легче ви­деться, когда муж уйдет. Так и вышло. Он стал оставаться у меня на день, на два. На большее я не рассчитывала и даже не хотела этого – он не должен был уходить из семьи.

– Это вы за него решили?

– Дело в том, что он... муж моей сестры.

Алена искоса бросает на меня взгляд. Я нейтрально киваю, полузакрыв глаза, – мол, в жизни всякое бывает. Приободрен­ная моей готовностью слушать дальше, Алена продолжает:

– Когда у нас с Димой все стало распадаться, я оказалась как бы в изоляции – не к кому пойти, посоветоваться... Я была совершенно одна со своими проблемами – даже подругам мне было бы стыдно о них сказать. И тут – Игорь... Он по–насто­ящему сочувствовал мне. Всегда мог выслушать меня, побыть рядом. Мы стали очень близки. Наверное, это должно было произойти...

Когда Дима ушел, Игорь стал бывать у нас чаше. Они даже подружились с Катей. Но потом Дима узнал о нашей связи, приехал и забрал ее у меня. Он сказал, что теперь дочь не дол­жна оставаться со мной. Через некоторое время Катя уже сама не захотела вернуться... Он и его родители внушили ей, что папа хороший, что он хочет жить вместе с мамой, а мама ~ плохая, она разрушила семью. И теперь, когда я звоню ей, когда я хочу видеть ее, Катя говорит мне: «Вернись к папе – тогда ты будешь меня видеть. Ты же сделала ему больно – те­перь ты страдай». Я хожу, ношу ей подарки, встречаю ее из школы – она идет рядом со мной, как с пустым местом. «Мне не нужны твои подарки, ты же знаешь, что мне от тебя нужно. Не ходи больше ко мне. не звони, оставь меня в покое». И так далее.

– А вы могли бы начать все сначала?

– В смысле – с Димой? Это невозможно. Я знаю, что пер­вое время будет, как медовый месяц, но затем опять все по­вторится.

– Тогда о чем вам жалеть?

– А вдруг нет другого способа вернуть ее? Меня мучит чув­ство вины – вдруг я потеряла ее из–за своей жизни... Скажите мне, что нет другого способа, – и я попробую вернуться.

– Как я могу взять на себя ответственность за вашу жизнь – тем более если я почти ничего о ней еще не знаю? Расскажи­те–ка лучше, какие у вас отношения с сестрой.

– Никаких. Она молчит – и я молчу.

– Но она же знает о вашей связи с ее мужем, как она отно­сится к этому?

– Мы сами сказали ей – не хотели больше ее обманывать. Ну что ж делать, значит, будем теперь втроем – бывают же такие семьи. Она вроде поначалу тоже – да, да, а потом – то ли ревность взыграла, то ли еще что... В общем, он хотел вто­рого ребенка, и она его родила, хотя я думала, что я буду это делать. До того, как она узнала обо всем, она говорила, что рожать больше не будет, – значит, она сделала это, чтобы его сильнее привязать к себе. Но я все равно тогда радовалась за нее, как за себя, – с цветами пришла в роддом. А она ко мне даже не вышла.

– Вы говорили о чувстве вины.

– Да, я все время живу с этим.

– Все время – это как долго?

– Наверное, последний год – с тех пор, как Дима забрал Катю.

– Как вы чувствуете свою вину?

– Ну, что я виновата во всем...

– Это вы думаете, а чувствуете как?

Редкий случай – Алена понимает меня почти сразу. Она показывает ладонью в область сердца, как бы прикрывая его:

– Вот здесь – боль.

– Весь год, и всегда сильная?

– Нет, раньше была сильная – сейчас уже меньше. Я как– то сходила к гадалке, она хорошей женщиной оказалась – рас­кинула мне карты, потом беседовали долго. Она мне тогда ска­зала – устройся на работу, найди себе занятие – станет легче. Я так и сделала. Поначалу нужно было пересиливать себя, от­влекаться – но теперь действительно легче.

«Прекрасно, – думаю я, – болезнь идет на убыль. Обой­демся без чистки..

– Но меня по–прежнему мучит, что я не могу видеться с ней. Поэтому я здесь, чтобы спросить у вас – что мне делать?

Я даю совет, изменяя обычной психологической тактике «работай с чувствами и оставайся нейтральным».

– Прежде всего то, чего хочет от вас дочка. Я не имею в виду – вернуться к Диме.

– То есть как – не видеться с ней? Но какая же я после этого мать?

– Это в вас ваше чувство вины говорит. А вы спросите свою любовь к дочери, что вам делать?

– Я... Но это же моя дочь. Я не могу ее не видеть.

– Вы уже сделали свой выбор, полюбив Игоря. Уважайте свой выбор. За все в жизни приходится платить.

– Но... я должна ее воспитывать.

– Вы никому ничего не должны. «Долг» – это то слою, ко­торое испортило вам жизнь. Если вы всем должны, как можно для всех стать хорошей? Вы неизбежно будете что–то прова­ливать и жить со своей болью всю жизнь, потому что вина сле­дует за чувством долга, как тень. Должны быть верной женой, должны быть хорошей дочерью, должны воспитывать ребен­ка... Хватит! Сколько можно? Побудьте плохой для всех – но живой, настоящей. Поживите для себя...

Смотрите, по сути дела, ввас живут две части – «хочу» и «должна». Они все время борются между собой. И когда по­беждает «хочу», получается не так уж плохо.

– Что вы имеете в виду?

– Но вы же хотели нового мужа – и получили его. Вы не хотели, чтобы он разрушил свою семью, – и он не ушел от­туда.

– Но я хочу также, чтобы моя дочь была со мной.

– Это уже не в ваших силах – вы вторглись в зону чужого выбора, и на этот раз он не совпадает с вашим. Она решила иначе – сейчас ей лучше с отцом. Конечно, это не означает, что ей всегда будет с ним лучше, но это ее путь, и она должна пройти его сама.

– Но она еще маленькая. Ей всего 11лет. Разве можно...

– Знаете, святой Франциск был знаменит благодаря мо­литве: «Господи, дай мне силы изменить то, что я могу изме­нить. Смирения, чтобы принять то, чего я не могу изменить. И мудрости, чтобы отличить первое от второго».

– Я слышала это. Я даже переписала себе ее.

– Переписала – это хорошо. А в жизнь когда воплощать будем?

Мы оба молчим. Лицо Алены разгладилось, она уже не плачет.

– Но как мне вытерпеть...

– Поздравляю, вы уже выросли. Полчаса назад вы спра­шивали меня, что делать, а теперь спрашиваете, как,

– Да, я за этим и пришла – спросить, что делать и как.

– Значит, что делать, вы уже поняли?

На лице Алены еще отражаются сомнения.

– Но я же имею право с ней видеться, говорить...

– Право – конечно, имеете. Но – на хрена?

Теперь Алена улыбается. Слез больше нет.

– Сумятица в голове, хаос... Не могу сказать, что вы меня убедили.

– Я и не преследовал такую цель. Мне просто хотелось пока­зать вам другие варианты решений, чтобы вы не зациклива­лись на чем–то одном.

– Это верно, я часто зацикливаюсь, грызу себя за свою жизнь.

– А вот этого делать как раз и не надо – этим вы даете пишу своему чувству вины. Если будете его так часто подкармли­вать, оно вас никогда не покинет.

– Как не давать?

– Для начала осознайте, что вы и ваши мысли – не одно и то же. Такое смешение понятий по сути выгодно вашему уму – так он становится вашим хозяином. На самом же деле, его хо­зяйка – вы.

– Звучит немного странно.

– Но это так. Сейчас вы улыбались – на этот раз я отвлек вас от ваших мыслей. А завтра вы сможете сделать это для себя сами.

– Значит, как только я начну думать о том, что я так плохо поступила и из–за этого не могу теперь видеть дочь...

– Достаточно сказать: «привет, я знаю, это ты – чувство вины. Теперь заткнись».

– Все это хорошо, но так я не верну дочь.

– Если вы будете действовать так, как раньше, гоняясь за ней всюду, где вы ее видите, вы тем более ее не вернете. По­пробуйте еще что–нибудь – впереди вся жизнь.

– Но время уходит, уходит ее детство.

– Ничего не поделаешь – она сделала свой выбор, вы – свой. На самом деле, это вы сейчас делаете все, чтобы она не хотела видеться с вами. Вы все время предлагаете ей себя, всегда дос­тупны – зачем? Чтобы вас в очередной раз послали на фиг?

– Так и получается. Я звоню, чтобы убедиться в том, что я не нужна. Проходит какое–то время, и я звоню снова.

– Можно ли хотеть видеться с такой мамой? Представьте себя на минуту на ее месте.

– Наверное, нет. У меня, должно быть, очень жалкий вид.

– Знаете, у американцев есть даже такая жизненная фи­лософия: «держись от неудачника подальше – несчастье за­разительно». Чем вы собираетесь с ней поделиться, когда вы ее опять где–то прижмете, – своим чувством неполноценно­сти? Если вы любите человека, естественно хотеть разделить с ним радость, но сейчас вы не способны ее дать. Сейчас она бегает от вас – и правильно делает. Ваша дочь ведет себя мудрее, чем вы.

– Да, она очень повзрослела за последнее время.

– Видите? Минуту назад вы говорили, что она еще малень­кая. Не так уж все плохо! Есть семьи, в которых оставляют де­тей, уходя в плаванье, на вахту – да мало ли куда. И ничего, вырастают. Вы любите ее, это понятно – но вам–то чего за нее переживать? Ведь, слава богу, обута, одета, сыта...

– Получается, не за нее переживаю. Себя жалко.

– Вот это и есть настоящая проблема. С этим и боритесь.

Алена задумывается.

– Ну что ж, все равно я одна... Не буду больше бегать от своего одиночества. Надо все продумать, проанализировать... И зря я хотела получить от вас готовый ответ – все равно все придется решать самой.

– Прекрасно. Теперь у вас есть чем заняться. Заодно и у дочери будет время подумать, так ли уж хорошо, когда вы не появляетесь.

– Ну что ж, на месяц меня и раньше хватало... Но через некоторое время я захочу позвонить ей опять – что делать тогда?

– Вот тогда и поговорим.

Уже в дверях Алена оборачивается:

– Я все–таки не зря к вам пришла. Совсем другое ощущение жизни.