Зависимое поведение: для понимания проблемы нужны ссылки на реальную жизнь

Проблема выхода человека из зависимого поведения – сложная и многогранная проблема. Безусловно, важен и характер конкретной зависимости, но без учета проблем личности человека говорить о его выходе из зависимого поведения вряд ли возможно. Перестать играть в казино, пить алкогольные напитки, употреблять наркотики – еще не значит выйти из зависимого поведения. Нередко человек «входит в зависимость» вследствие наличия внутреннего слома, и, пока слом не уврачеван, говорить о реабилитации можно лишь с натяжкой.

Чтобы начать разговор о выходе из проблемы, необходимо вначале определиться с ответом на вопрос: а в чем, собственно, проблема состоит? И здесь нужны реальные примеры, комментирующие процесс, который можно обозначить как крушение личности, плавно перетекающее в зависимое поведение. Без примеров не обойтись.

Там, где нет ссылки на реальную жизнь, там легко увязнуть в перечислении отвлеченных психологических терминах, в описании умозрительных моделях. Но термины и модели – еще не есть жизнь.

«Старательно и эффектно отделанное построение какого-нибудь мыслителя может разлететься в прах от одного этого прикосновения с жизнью, именно от одной невозможности подтвердить ссылкой на опыт свои умозрения». Написавший эти строки патриарх Сергий (Страгородский), считает, что реальная жизнь обнаруживает надуманность многих теорий и систем. Жизнь является тем средством, которым определяется подлинность мировоззрения человека. Жизнью проверяется и подлинность философской системы[20].

Теоретические размышления и конкретные примеры

Умозрительные построения не каждый может применить к себе. Способность понимать абстрактные идеи, изложенные в научных статьях, вырабатывается с годами по мере формирования навыка работы с такого рода материалом. Но многие люди не имеют навыка работы с научными статьями, в которых основные идеи изложены в виде кратких тезисов. Чтобы осознать, каким образом умозрительные построения могут быть реализованы в жизни, многим нужен конкретный пример. Переход к конкретному примеру может быть кем-то воспринят как «ненаучность», но такой переход оправдан опытом и жизнью. Во-первых, само по себе наличие текста, состоящего из кратких тезисов, обилующих на окончание «изм» и «ция» еще не является подлинной исследовательской работой. Задача исследователя, как ее сформулировал академик И. П. Павлов, состоит в том, чтобы «освоиться с этою действительностью так, чтобы можно верно предсказывать, что произойдет в ней в том и другом случае»[21]. То есть исследование должно адекватно отражать процессы, происходящие в действительности. Проверкой исследования в данном случае является проекция в будущее. Если исследование действительно отражает процессы, протекающие в действительности, то перед читателем открывается возможность понять, как можно воздействовать на действительность. То есть применительно к данной теме – возможность понять, как можно преодолеть тягу к зависимому поведению.

Читатель, ищущий ответ на этот вопрос, стоит в центре исследования. Жертвовать читателем, не всегда умеющим понять язык научной литературы, – значит, в каком-то смысле обесценить само исследование. Если читатель не поймет исследования, то в чем тогда состоит смысл существования исследования? Этот вопрос совсем не празден. Не все понимают его остроту, но тем, кто столкнулся с правдой жизни, он очень понятен (до боли). К примеру – одному учредителю крупного наркологического журнала. В журнале печатались видные ученые. Но когда сын учредителя стал принимать наркотики, мужчина понял, что журнал не нашел пути к своей целевой аудитории. «Мы печатали статьи сами для себя», – таков был вывод, найденный на жизненном пути.

Конечно, статья должна быть понятной. Но – не за счет снижения «планки Истины». «Понятность» должна рождаться за счет привлечения понятных образов, комментирующих базовые идеи. Базовые идеи могут быть изложены языком, богословия и науки, но должны сопровождать понятным читателю образами или примерами.

С другой стороны, озабочиваясь поиском пути к сердцам людей, не стоит соскальзывать в «популистику». Одними шутками-прибаутками сыт не будешь. Если в статье читается намеренно введенная примитивизация идей, то такая статье будет крайне тяжело доставить читателю впечатление, мотивирующее его на изменение жизни.

Идеи, подвергнувшиеся примитивизации, не имеют силы поднять читателя над его бедственным положением. Они не способны вложить искру в его сердце, дать надежду, что «получится и у тебя».

 

«Конец игры»: Рассказ студента

 

Опыт пребывания «на дне» и опыт всплывания наверх помогли ему четко сформулировать проблему зависимого от наркотиков человека. Условно ее можно назвать «конец игры».

Эта лаконичная формулировка при сопоставлении с реальной жизнью выводит на новый виток рассмотрения проблемы. Слова о воссоздании новой личности нагляднее будут поняты при наличии примера, показывающего, что значит крушение личности.

Вначале наркоманического пути у человека, как правило, молодого, общительного и активного присутствует четыре компонента. Друзья, девушки, клубы, наркотики. Наркотики принимают, чтобы разнообразить веселье, внести в него «остренькое», «огонёк». Но постепенно наркотики выдавливают из жизни человека другие три компонента.

В компании звучит вопрос: «Ребята, зачем нам сегодня ехать в клуб? Давайте с девушками посидим дома». Дилер привозит кокаин, и веселье переносится в квартиру.

Со временем в компании звучит новый вопрос: «Ребята, да зачем нам девушек приглашать? Давайте своей компанией посидим». Сказано-сделано. Дилер привозит кокаин, и мужская компания по-мужски проводит время дома.

Со временем человек ставит вопрос самому себе: «Да, зачем мне ехать куда-то и с кем-то встречаться. Кокаин есть, посижу-ка я дома один».

И на этом этапе наступает «конец игры». Человек некоторое время проводит вечера в одиночестве и потом понимает, что он – в тупике. Он хочет восстановить отслоившиеся компоненты (друзья, девушки, клубы), но уже не может.

Ведь изменился круг его общения. С людьми, с которыми он общался ранее, давно не виделся. Да, и разговоры с ними он не особо-то уже и способен поддержать, так как круг его интересов давно стал иным. Его сознание сузилось на теме психоактивного вещества, какие-то иными темы помимо темы достижения измененного состояния сознания, он уже не в состоянии. Человек привык находиться в измененном состоянии, что стало заметно отражаться и на речи. Трудно формулировать слова, высказывать свои мысли (которые становятся все более и более примитивными). Иными словами, человек уже не в состоянии поддерживать общение с людьми.

Сам студент начал употреблять наркотики в поисках «стиля»: клубы, кокаин, девушки, бравурность, красивая жизнь. На определенном этапе он понял, что скатывается. Прошло время, и он обнаружил, что у него уже нет ни стиля, ни денег. Вес его тела перевалил за 100 кг., причем толстел он неравномерно. Одни части тела толстели, другие – нет.

Дополнить эти размышления можно словами одного бывшего наркозависимого человека. Начав употреблять наркотики, он сначала «жил в двух мирах». В одном мире существовала его девушка Катя, а также – находились институт и работа. В этом мире человек все чаще стал находиться в состоянии угрюмости и раздражительности. В другом мире он чувствовал себя «сильным, важным». И на определенном этапе «первым мир пропал». «Катя ушла, – писал он, – а я заметил это только через неделю. Мне рассказали «друзья». На самом деле, настоящих друзей, кроме Кати, у меня уже не было». Стоит отметить, что этого человека, по его собственному выражению, «спасла любовь». «Только в этом, – рассказывал он, – я еще оставался прежним собой, человеком. Катя ушла, и мне стало страшно»[22].

**

Студент, снимая номер в гостинице для проведения мероприятий увеселительного характера, привык ложиться спасть в ванной. Дело в том, что его нередко тошнило после активно в аддиктивном отношении проведенного времени. И чтобы не пачкать простыни и наволочки в гостиничном номере, он шел спать в ванной. Просыпаясь в ванной и видя себя покрытым выбросами собственного желудка, он говорил: «День прошел не зря!» Сам факт пребывания в ванной при покрытия тела выбросами был для молодого человека свидетельством того, что он «погулял на славу».

Однажды после одного из таких пробуждений он испытал чувство невыносимого омерзения к самому себе. Вскочив на ноги и встав под душ, он начал тереть себя мочалкой. Но «мерзость» не отмывалась. Он понял, что он была не телесного характера, она атаковала его изнутри.

После пережитого любое напоминание об алкоголе и наркотиках вызывали у него воспоминания о пережитом чувстве омерзения. Оно было столь сильно и столь властно действовало на сознание, что человеку не хотелось ни алкоголя, ни наркотиков. На встречах со знакомыми он пребывал трезвым. Ему предлагали расслабиться, предлагали кокаин. Но он понимал, что если он согласится, то по нему будет нанесен последний удар.

Комментируя тему последнего удара, он сослался на один фильм, в котором был показан эпизод избиения футбольного фаната. Он был забит до бесчувствия. Бившие подняли его голову за волосы, и нанесли удар кирпичом в лицо.

Некоторое время молодой человек не думал о том, что он нарушает фундаментальные законы, на основании которых существует мироздание. Он думал, что проблемы указанного порядка связаны с какой-то аномалией, что, мол, в связи с какими-то особенностями своей психики он так страдает. Но он поменял свою точку зрения после того, как в четыре часа утра ему позвонил товарищ, с которым они вместе топтались по кривым дорогам аддиктивного образа жизни. Товарищ спросил взволнованным голосом: «У тебя никогда не было такого, что тебя тошнит от самого себя?»

После беседы с товарищем у молодого человека возникло стойкое желание изменить свою жизнь. Он поехал в один из монастырей, прожил там несколько месяцев, познакомился со священниками монастыря. Советуясь с ними по поводу своей жизни, стал читать рекомендованные книги, причащаться.

За изменением жизни последовало возвращение чувства радости. Он понял, что, когда человек живет с Богом, меняются его отношения с людьми, в отношениях появляется искренность. И что взаимодействие с людьми, основанное не на меркантильных интересах, а на любви, очень утешает.

Когда его сознание стало очищаться, он стал любить трезвость. сознанием воспринимать мир и других людей и воспринимать в Боге – в том виделся ему путь к счастью. Раньше он стремился именно «притушить» свое сознание с помощью ПАВ, теперь не мог себе того позволить. Когда по предложению родственницы он выписал бокал вина «за встречу», то содрогнулся. Сознание помутилось, и, соответственно, изменилось и восприятие мира.

Отметить стоит по ходу, что он именно полюбил трезвость, а не в болезненном самонасилии стал её себе навязывать (о разнице между понуждением себя и болезненным самонасилием рассказывает в цикле бесед «Обращение к полноте»).

Осознав, если можно так выразиться, проблему сознания, он стал искать осознанности. Он говорил, что слишком много было в его жизни поступков несознательных, то есть тех, которые он делал, не задумываясь. Например, видел в магазине перед собой в очереди к кассе человека и говорил работнику магазина: «Этот человек – вор. Я видел, как он украл». Человека задерживали, подвергали обыску, а он смеялся. Он издевался над людьми, ему нравилось ставить их в неловкое положение. Но ничто не проходит бесследно. Начали развиваться доминанты паталогического поведения. Со временем он стал замечать, что его стремление поиздеваться перебросилось и на самых близких людей, и на них он поднял свой язык.

Пережив кризис, реально подойдя к краю, за которым начинает рушиться жизнь, он понял, что нужно преодолевать внутренний хаос. Он понял следующее: чтобы исправить жизнь и изменить её к лучшему, поступки должны быть осознанными. То есть они должны исходить из осознанного решения, осмысленного в русле цельного мировоззрения. Иного мировоззрения, которое могло бы дать основу для такой задачи, кроме как Православия он не смог найти. Он понял, что жизнь по вере дает возможность не стать заложником и рабом внутреннего хаоса. Возврат же к атеистическим взглядам означает возврат к тому, что в основании твоих поступков будет опять «не пойми что» – бессознательное, хаос.

**

Это пример показывает, что приверженность страстям (аддикциям) «сужает» человека, оставляя ему лишь узкий сегмент существования, некую «норку» с входом-выходом. Зависимость вводит человека в некую схему, например, такую: тяжело на душе – выпил и провалился в сон. Выбраться из «норки» можно, лишь предприняв усилие в обращении к полноте. Приобщение к целостному мировоззрению расширяет горизонт человека, помогает ему найти себя, научиться жить, выстраивать свои отношения с близкими.

До того, как оказался в монастыре, он относился к людям не своего круга с презрением (мол, они – «такие-сякие»). Увидев, как общаются между собой христиане в обители, он стал проникаться любовью к людям вообще. И далее, по возвращении из монастыря, стал стремиться руководствоваться принципом любви в жизни. Он говорил, что если относиться к людям с любовью, то жизнь вокруг тебя меняется. Люди согреваются твоею любовью и в ответ раскрываются навстречу тебе. По его словам, на сто человек достаточно одного любящего человека.

К любви некоторые бывшие наркозависимые приходят в результате переосмысления жизни и борьбы с страстями. Оно и понятно. Иначе не выкарабкаться из того болота, которым является наркомания. Одна девушка, работавшая в одном реабилитационном центре, говорила, что с ее точки зрения, люди, прошедшие реабилитацию, человечнее, чем люди трезвые, не сталкивающиеся с проблемой наркотиков и не проходившие реабилитацию. Помощница девушки по центру удивлялась, с какой любовь и заботой, прошедшие реабилитацию, могут относиться к «новичкам», находящимся в крайне неустойчивом психическом состоянии.

Случаи, конечно, бывают разные. Некоторые люди, находившиеся в сектантских центрах, выдавших себя за реабилитационные, иногда бросают употреблять наркотики. Но приходят ли они к любви, как к способности переключить центр внимания с себя на ближнего?

Бывает, что человек вроде бы и перестает употреблять наркотики, но здоровым не становится, так как в его случае речь идет о замене одной страсти на другую (например, на зависимость от сектантской организации). И неким показателем отсутствия подлинного выздоровления является факт того, что, перестав употреблять наркотики, он начинает вести себя как «наглец».