Корневые подвои , или вторжение вида

Эпидемия филлоксеры привела к тому, что все лозы должны быть привиты. Этот корневой подвой, грубый и толстый, ухудшает качество вина. Если позволить ему расти, вы увидите, что его листья другие, а винограду не достает благородства. Он уменьшен до крошечной структуры без ягод. Должны ли мы поздравить себя, что из-за такого привоя сократился потенциал наших лоз? Непременно, должен был существовать другой вариант. Такое массовое вторжение вида имеет одну или несколько причин. В Соединенных Штатах мобильный привой не показал более высокой сопротивляемости: более 60,000 гектаров привитых виноградников были уничтожены филлоксерой несколько лет назад. Почему они внезапно оказались уязвимыми для болезни? Это судьба или следствие более широкого мирового ослабления, вызванного всеми этими годами ложного прогресса?

Мы создали пустыню. Клод Бургиньон не устает писать, что во Франции бактериологическая активность некоторых виноградников ниже, чем в центре Сахары. Если освободить 95 процентов квартир в жилом доме, то в них скоро поселятся незаконные жильцы. То же самое случается после дезинфекции почвы: патогенные элементы первыми возвращаются на место. Только жизнь почвы в полном значении слова позволяет каждому виду ограничивать себя и жить в соседстве с другими. Рудольф Штейнер быстро поднял проблему филлоксеры, которую он, похоже, анализировал как следствие дисбаланса между влиянием низших планет (расположенных ближе к солнцу) и высших планет (наиболее удаленных от солнца). Чтобы понять смысл этого глубокого наблюдения, посмотрите на части «Сельского хозяйства», посвященные соответствующим ролям этих двух типов влияний – одно, ориентированное больше в сторону способности к вегетативному размножению, другое – в сторону своего качества (цвет, аромат и т.д.). Это требует длительных размышлений. Но в течение прошлого столетия, когда все было органическим, как же это случилось? Источник подлинного сельскохозяйственного знания был заглушен с конца Средних веков – эры, известной тем, что один человек не мог возделывать более пяти гектаров земли. Именно на поверхности такого размера он выражал себя лучше всего. Эта цифра не является нейтральной, поскольку мы снова находим ее в пропорциях скульптур Леонардо да Винчи. В прошлом столетии виноградники находились в состоянии истощения. Тогда никто не признавал, что мы должны «смазывать» виноградники навозом. С качественной точки зрения полученные результаты были исключительными, но как только порог сопротивляемости пройден, все начинает жестоко рушиться.

Столетиями виноградари постоянно размножали растения путем отводок. Срезанный черенок помещают в землю, чтобы он пустил корень и стал лозой. Те лозы, в реальности, насчитывали сотни лет возраста. Их следовало бы размножать посевом семян в определенные даты, после того как урожай собран в нужный момент хорошей зрелости. Ту силу, которую растение оставляет на семени, лоза передает дальше мякоти, что объясняет брожение, льющееся через край. Виноградная косточка в природе не прорастает легко. Из-за этой трудности предпочтение отдавалось отводкам. Что за вино даст сегодня лоза, рожденная из семени?

Что есть клон, если не монокультура, доведенная до припадка? Это чисто технократическая концепция, которая ведет к размножению единственного вида – предположительно наилучшего – в десятках миллионов копий, не напоминает ли нам это идеологию Гитлера? Первоначальное определение «наилучший» основывалось на критериях, являвшихся строго количественными, и эти критерии остаются важным фактором. Это был вопрос удваивания или утраивания урожая. На практическом уровне решение могло казаться удовлетворительынм: все лозы, идентичные и изолированные от сил, которые могут давать им различия, идеально синхронизированы. Так можно убирать урожай машинами и получать однородную зрелость. Но кто выбирает профессию виноградаря потому, что она легка? Виноградник похож на школьный класс, в нем можно найти лентяя, соню, труженика, интеллектуала и клоуна. Разные личности, формирующие отдельный класс. А цельность этих уникальных и различных классов создает дух школы.

Не так ли и с лозой? Каждая лоза имеет свои качества, не всегда открытые, которые могут ее дополнять – сопротивляемость к болезням, раннее развитие или форма листьев. Настоящая селекция оставит несколько сотен образцов из нескольких тысяч видов. Тогда будет больше шансов собрать вместе тонкие, не раскрывающиеся сразу качества. Сегодня смело утверждают о такой селекции («массальная» селекция), когда вместе собраны несколько несчастных клонов.

Эти клоны также привели к практике, называемой «зеленым сбором», что означает обрезку винограда в июле или августе, когда видно, что урожай будет слишком большим. Таким способом можно четко контролировать максимальную урожайность, а «излишки» уничтожать. Это страшно материалистический подход. Если лоза «подготавливала» себя к определенному урожаю, уничтожение его части за несколько недель до сбора должно иметь какой-то побочный эффект. Природа может попытаться сбалансировать такие проблемы, но в такое критическое время она мало что сможет сделать. Растение – не машина. Теперь я слышу, как люди говорят о «зеленом сборе», когда хотят показать, что они используют «качественный» подход!

Ключевой фактор при производстве хорошего вина – это понимание и помощь природе; человек становится помощником природы, а не «виноделом». Будете ли вы называть себя «яйцеделом», если выращиваете цыплят? Мы так мало понимаем из того, что именуется «природой», о ее силах воплощения. Можем ли мы действительно заявлять о том, что «делаем» вино?

Именно в таком духе должна проводиться селекция лоз, рождающих побеги. Самые старые, адаптированные к местности иногда на протяжении столетий, были уничтожены и заменены клонами. Они, однако, составляли наследие, которое только время может составить снова. Куле де Серран, виноградник, насчитывающий более восьмисот лет, был снова засажен оригинальными лозами, чье рождение восходит к 1920-м годам. Эти лозы очень старые, на крутом холме, обрабатываемом лошадями, поэтому, конечно, не все из них выживают. Это удивляет наших специалистов, привыкших к более математической концепции выращивания винограда. Не следует жертвовать основанием ради формы. Этот участок земли – ценный питомние для лоз и побегов.

При посадке лоз, не являющихся клонами, на получение первого урожая уходит пять лет (на два года больше, чем с клонами), но урожайность будет ниже. Люди часто спрашивают виноградарей, сколько почек оставляется на лозе во время обрезки побегов – но сначала надо спрашивать, происходят ли лозы от клонов. При одинаковой обрезке клоны могут производить в два раза больше – но в 20-30-летнем возрасте они будут истощены, в то время как другие лозы могут жить 50, 70 и более лет. Корням часто требуется около 20 лет, чтобы раскрыть всю свою природу (дионисиец).

Критике можно подвергнуть лозы, выросшие из семян, из-за возможных внешних воздействий во время оплодотворения цветка. Он может быть оплодотворен другим видом лозы из соседней местности. На достаточно большом участке риск невелик, а такие скрещенные лозы затем можно удалить. Мы можем задуматься об использовании таких возрожденных лоз вместо привоев, поскольку они скорее всего будут обладать природной устойчивостью к филлоксере. У нас, к примеру, получится так, что над землей растет побег от старых лоз, привитый к заново созданному подвою, выросшему из семени. История места соединится со свежей кровью. Не пора ли с умом использовать бюджеты, выделенные для исследовательских проектов в виноградарстве?

В 1994 году мы начали высаживать побеги на винограднике. Десять лет спустя рост остается таким медленным, что эксперимент нельзя считать успешным. Его, однако, следует попробовать в другом месте – Куле де Серран непрерывно засажен лозами на протяжении почти 900 лет, поэтому земля утомлена. Другая причина того, что успех не достигнут, – связь лоз со своими изначальными силами слабее, чем раньше.

Сложно предвидеть вкус вина, сделанного из выросшей из семени лозы, если этот эксперимент вообще может состояться. По крайней мере, мы знаем, что непривитые лозы – у нас было полгектара таковых на протяжении 10 лет – дают вино более лучшего качества, чем привитые растения, однако интересно заметить, что их урожайность меньше. Наши местные птицы дали свою оценку – когда есть выбор, они явно предпочитают клевать виноград с непривитых лоз, перед тем как думать о чем-то другом.

Когда лоза прививается, союз никогда не будет гармоничен: разница в диаметре ниже и выше привоя есть признак насильственного союза. Представьте, что с сегодняшнего дня, кто-то другой решает за вас ваш дневной рацион питания. Выбор принадлежит лишь вашим собственным чувствам. Пропорция между светом и теплом, которые поглощает воздушная часть лозы, и земной рацион, поглощаемый корнями, могут достигнуть совершенного баланса, только когда это поручено единому целому.