Звук разливающегося коньяка по бокалам, тихо переливаясь с вздохами участников трапезы, давал понять, что сейчас будет воистину интересная история.

– Ну, так начнем же, – поигрывая своим бокалом, произнес Фрэнк. – Еще в детстве мы были тремя друзьями, не разлей вода, и, черт побери, до сих пор ими являемся, – начал он издалека, – ходили в детский сад, в школу и даже в университет один и тот же. У нас была одна мечта – создать свой бизнес и тихо, мирно жить на хорошие сбережения. Гейб очень любил растительность, растить всякие цветы и оформлять букеты. Мартин мог довезти что угодно на любой конец города за малое количество времени, хоть и лихач, но привозил все в ценности и сохранности. А я, как бы это самодовольно не звучало, специалист по переговорам, мог устроить все или найти нужных людей. Тогда-то и созрел наш план – открыть свой цветочный магазин под названием «Цветы от Гейба». Взяв кредит для малого бизнеса, мы арендовали небольшой магазинчик, который находился напротив ресторана. Привели его в порядок и вуаля! Готово! Потихоньку наш бизнес набирал обороты. Сначала к нам обращались только по праздникам, или по каким еще мероприятиям. Однако настал тот день. День краха. К нам зашли владельцы того самого ресторана, что был напротив. Они предложили нам крайне выгодное предложение – они погасят наш кредит, а мы, в свою очередь, будем оснащать их цветами для интерьера на столах. Естественно, мы сразу согласились. После чего они сказали нам подписать контракт. Что за бес тянул меня подписать его! По этому контракту, мы должны были отдавать чудовищные проценты с продаж. Как бы мы не пытались разорвать контракт, нам это не удавалось. Помню, даже ночью к ним проникали. Так нет, у них все равно были копии. Отказавшись платить, нам пригрозили адвокаты, после чего мы не могли не согласиться на такие выплаты. Со временем, убыток стал превышать доход, и нас попросту выжали с этого места. Теперь это собственность ресторанных владельцев и там работают их люди. Мы остались без денег и работы. Наши дома забрали за невыплату этому ресторану, оставив нас на улице. Мартин, особенно тяжело переживая эти события, решил немного отомстить – украсть у них самый дорогой коньяк и четыре самых изысканных бокала. Спросишь, почему четыре? Потому что ты пьешь с нами, а я тебе рассказываю нашу историю. После того, как нас постиг крах, нам уже было плевать, где жить и что делать. Вот собственно вся наша подноготная. Ты до сих пор считаешь нас неотесанными бездомными, которые только и способны клянчить деньги у прохожих?

– Нет.

– Ну, вот и хорошо, а теперь разлей этого отличного коньяка нам всем, похоже, бокалы уже давно осушены…

– Ладно.

После разговора с униженными и оскорбленными, я улегся спать. Легкое опьянение успокаивало меня и грело все мои внутренности. Теперь я определился с чувством – это было сострадание. Заснул я очень быстро, ибо алкоголь подействовал на меня, как снотворное.

На следующий день меня разбудил медбрат. Он посадил мое тело на кресло и увез обратно. Передо мной на мгновение, в последний раз, мелькнул образ этих несчастных людей, все еще находящихся во сне. Может, я слушал их рассказы и сочувствовал им, чтобы отвлечься от Мидори? Нет, я всегда помнил о ней. Какая бы душераздирающая история не была, Мидори была самым важным для меня человеком, чья история интересовала меня больше всех остальных вместе взятых.

Меня привезли в уже давно знакомую мне палату. Но в ней все еще оставался еле уловимый запах Мидори. Это был приятный запах, будто она стояла передо мной и смотрела на меня.

Как раньше.

На мой вопрос можно ли снова увидеть ее, медбрат ответил, что сейчас нет такой возможности, так как эпилептический статус, очень опасен и требует наблюдения.

Шли часы.

Мое сознание не прекращало думать о ней.

Наконец, решив попасть к ней, я пересел в кресло и направился искать двести пятнадцатый кабинет, где она и была.

Ночная больница.

Найдя то самое место, я открыл дверь.

Там никого не было. Еще раз, осмотрев дверь с надписью двести пятнадцать, мое сердце замерло.

Где Мидори?!

– Вы кого-то ищете? – спросила медсестра.

– Тут должна быть девушка. Должна…

– Простите. Вчера вечером тут… вот записка от нее.

Я взял в руки клочок бумаги, отдаленно напоминающий записку.

«Здравствуй, Ренджи.

Знаешь, если ты читаешь это, то я уже мертва. После того, как ты ушел, мое состояние ухудшилось и сейчас, на границе жизни и смерти, мною написана эта записка. К сожалению, у меня так мало времени, чтобы что-то рассказывать. Забудь меня, Ренджи, и живи своей жизнью, не порть ее только из-за меня. Помнишь, как я тебе говорила про звезду. Забудь и это. Я была глупа. Надеюсь, ты простишь мою глупость. Наверно, на этот момент я уже увидела тот самый божественный сад.